Глаза Матильды вдруг расширились от удивления.
– Что за?.. – прошептала она.
Модель Солнечной системы, которая висела над нами, начала медленно вращаться, будто кто-то открыл окно и её подхватил сквозняк. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать – ветра в комнате не было, значит, планеты кружились благодаря мне. Сначала медленно, затем всё быстрее и быстрее, они описывали круги вокруг картонного Солнца. Я почувствовал невероятную силу и уверенность в себе. Казалось, воздух ожил и добровольно мне подчинялся. Я мог по собственному желанию останавливать и снова приводить в движение предметы, и вот они закружились в маленьком урагане посреди моей комнаты. Пока планеты водили этот странный хоровод под потолком, Матильда тяжело дышала. Юпитер первым оторвался от нитки, на которой держался, и врезался в платяной шкаф, затем отлетела Венера и стукнулась об окно. Ромашка от неожиданности подпрыгнула, зашипела и поскорее спряталась под кроватью.
Я в испуге замер, и движение воздуха вокруг меня тут же утихло, будто я отдал такой приказ.
– Это ты сделал? – Матильда испуганно посмотрела на меня.
Покалывание в пальцах исчезло.
Я опёрся на локоть и неуверенно кивнул. Оставшиеся планеты продолжали по-прежнему раскачиваться, будто на сильном ветру.
– Как ты это сделал? Это и есть телекинез?
«Понятия не имею. Это получилось само собой», – только хотел сказать я, но в этот момент на лестнице послышались шаги, и Матильда спрыгнула с моей кровати едва ли не быстрее, чем прежде Ромашка с подоконника. Только она плюхнулась на стул у письменного стола, схватила мой компьютер, поставила себе на колени и резко распахнула его, как моя мама постучала в дверь. Через секунду она уже открыла её и вошла.
– Заходи, – сказал я, хотя мама уже стояла в комнате.
– Я думала… О, Матильда, ты тоже здесь, – смущённо пробормотала она. – Мне почему-то казалось, что вы уже попрощались.
Так оно почти и было. Когда мы вернулись, я только крикнул в сторону гостиной: «Я дома» – и поднялся в свою комнату.
– Добрый день, – произнесла Матильда, невинно хлопнув ресницами, и притворилась, что читает что-то крайне интересное в моём ноутбуке. Кажется, она и не подозревала, как сейчас выглядит: раскрасневшиеся щёки и губы и растрёпанные волосы с лихвой её выдавали. Кроме того, Матильда сидела на стуле в одних носках, её туфли валялись где-то под кроватью. Я незаметно накрыл ладонью резинку для волос и спрятал её под подушкой.
– Привет-привет! – Мама радушно улыбнулась Матильде, но её брови при этом дрогнули, и, когда она обернулась ко мне, я почувствовал, что мама прекрасно понимала, кто в ответе за растрёпанные волосы Матильды. – Только что звонили из клиники доктора Рас-Корак. Она сможет тебя принять в пятницу утром.
«Как же это надоело! Пусть эта Раскоряка оставит меня наконец в покое! Неужели ей не хватает Лассе и его проблем? Но, наверное, он успел связаться с психотёткой и нажаловаться, как я вёл себя на кладбище. И теперь она собиралась обратить всё это против меня».
– В пятницу утром я не могу, – поспешно возразил я. – У меня физиотерапия с Северином.
– Я знаю и поэтому уже успела с ним поговорить, – ответила мама. Она тоже была в восторге от Северина. – Он согласился вместо пятницы провести с тобой сдвоенное занятие в понедельник. Какой же он замечательный.
– Да, к сожалению.
«Ну и удружил же ты мне. Своим добрым жестом оставил меня на съедение Раскоряке», – подумал я. Но Северин здесь был, конечно же, ни при чём.
– Психотётка меня раздражает, – сказал я. («Жаль, что в понедельник сразу же после встречи с Раскорякой я не нажаловался маме на её депрессивный план из десяти пунктов».) – И ни капли она мне не помогает.
– Но тебе намного лучше… – Мама запнулась и искоса поглядела на Матильду, которая по-прежнему сосредоточенно глядела в мой ноутбук. Единственное, что она могла там увидеть сейчас, – это окно для ввода пароля, но об этом моя мама, к счастью, не догадывалась. – Хотя, возможно, есть и другие причины… Если не хочешь, можешь не ходить, конечно.
«Вот именно».
– Мы поступим следующим образом. Ещё раз всё обдумай и потом мне скажи, готов ли ты с ней ещё раз встретиться. Если нет – я просто отменю.
Мама снова улыбнулась и вышла из комнаты. Ромашка, укоризненно мяукнув, вылезла из-под кровати и последовала за мамой вниз.
– Еле успели, – сказала Матильда. – Как думаешь, она что-нибудь заметила?
Я рассмеялся.
«Какая же она милая с растрёпанными кудряшками на худеньких плечах».
Я бросил в неё резинкой.
– Если и заметила, то лишь тихо порадовалась. Ты ей очень нравишься.
Я попробовал закрыть дверь с помощью моих открывшихся способностей к телекинезу, но это не сработало. У меня не получилось даже слегка привести в движение воздух. Зато я вдруг услышал, как папа внизу наливает себе воду в стакан, а мама открывает кошачьи консервы. Даже довольное мурлыканье Ромашки не ускользнуло от моих чутких ушей.
– Эти магические способности появляются и исчезают сами по себе, – грустно подытожил я, когда мой суперслух снова пропал.
Гиацинт был прав, пришло время научиться управлять этими способностями. Мы договорились, что они завтра же начнут меня этому учить.
– Какой у тебя пароль? – Матильда снова посмотрела на экран ноутбука. – На кладбище, пока тебя не было, я нашла несколько зацепок. Может, нам удастся-таки найти эту Ким.
«А, точно, я совсем о ней забыл».
– Квинн один два три английскими буквами, – сказал я.
Матильда удивлённо на меня уставилась:
– Ты это серьёзно?
Я пожал плечами:
– А у тебя какой?
– Я следую рекомендациям и меняю пароль каждую неделю, – ответила она, взяла ноутбук и снова пересела ко мне на кровать. – И мои пароли, как и положено, состоят, как минимум, из одного числа, заглавной и строчной буквы и зашифрованного предложения. Например: «У Леопольда две глупых сестры и один гобой». Из этого получается пароль «UL2gsi1g». Но Квинн один два три – это тоже отлично. До этого уж точно никто не додумается. – Она ввела пароль и открыла страницу медицинского университета. – В общем, смотри. Мы знаем, что твоя синеволосая незнакомка учится на первом курсе. Поэтому я проверила, какие экзамены сдают первокурсники во втором семестре. Очень любопытный практикум по препарированию, но он нам сейчас ничем не поможет, а вот экзамены по анатомии и гистологии – совсем другое дело. Ты только посмотри. – Матильда почти подпрыгивала от нетерпения. – Аудитория номер три, экзамен по анатомии, обязательный для сдачи для всех студентов на втором семестре. Если она не заболеет и не бросит учёбу, что тоже частенько случается из-за практикума по препарированию, Ким обязательно должна присутствовать на этом экзамене.
– Неплохо, – восхищённо и немного взволнованно сказал я. Наконец-то мы напали на след. Мне не терпелось спросить синеволосую, зачем она искала меня на вечеринке у Лассе, при чём здесь мой отец и почему за ней охотился именно Гектор. Я постарался вспомнить всё, что говорил о Ким профессор Кассиан. Речь шла о какой-то группе людей, которая знала о существовании Грани, но ничего конкретного он не сказал. Я взглянул на календарь. – Но это уже в ближайшую пятницу.
Матильда кивнула:
– Послезавтра утром. И мы не можем себе позволить упустить этот шанс. Такая возможность выпадает только раз.
«Точно. Матильда в это время учится, так что мне придётся разбираться с этим заданием самому».
Я не представлял, как смогу это осуществить. Хоть я и стоял на костылях уже довольно уверенно, всё благодаря Северину, но такое расстояние без инвалидной коляски мне не преодолеть. И даже если бы по совету Раскоряки мои родители раскошелились на самую продвинутую коляску, мама никогда бы не отпустила меня одного. А с ней я вряд ли смогу что-то выяснить.
– Я прогуляю школу, – решительно заявила Матильда. – Остальные тоже часто не приходят. Аврора, например, каждый раз по неделе не появляется в школе из-за месячных. Только ни в коем случае нельзя попасться никому на глаза, иначе меня посадят под домашний арест до самого лета. Это в лучшем случае.
– Но тебя могут увидеть, когда ты будешь вывозить меня из дома, – вслух рассуждал я.
Матильда вздохнула:
– Ты прав. В пятницу утром у нас почти все дома и с моим «счастьем» им как раз вздумается в это время поработать в саду или ещё что-то в этом роде. – Она замолчала. – Может, я смогу перелезть через кладбищенскую ограду и пробраться к вам, но затем мне всё равно придётся вывезти коляску и пройти с ней мимо нашего дома.
– Я знаю, что делать, – перебил я её.
Мне в голову неожиданно пришла блестящая идея. Если я всё-таки соглашусь на встречу с Раскорякой, Матильда может тоже туда приехать, и затем мы отправимся в университет, не рискуя быть замеченными домочадцами Матильды. Нужно лишь сочинить правдоподобную версию, почему Матильда вдруг появится в пятницу утром у моей психотётки, но время ещё есть, и мы наверняка что-нибудь придумаем.
В этот момент мама снова поднялась по лестнице и направилась прямиком ко мне в комнату.
Матильда перескочила обратно на стул, я подхватил свой ноутбук за миг до того, как он грохнулся бы на пол.
– Папа готовит курицу с зелёным луком, он просил узнать, хочет ли Матильда поужинать с нами. – Мама вела себя так невозмутимо, будто не заметила суеты, которая предшествовала её появлению.
– Что? – Матильда испуганно подняла на неё глаза. – Уже так поздно?
– Почти половина седьмого, – сказала мама.
Меня это тоже огорчило. Мы совсем не заметили, как за окном стемнело.
– О боже! – Матильда вскочила. – Сегодня моя очередь размораживать суп. И к тому же сегодня хор! – У двери она заметила, что стоит в носках, и снова вернулась, чтобы найти обувь. – Напишу тебе, когда заряжу телефон, – пробормотала она на бегу. – Пока!
Матильда пулей вылетела из комнаты и быстро сбежала вниз по лестнице.