мотрели длинные лохматые волчьи тела и оскаленные пасти, нарисованные девчонкой. Все это смотрелось весьма реалистично, и всегда впечатляло партнеров, добавляя самому Волкову солидность и вес. Нет, определенно он по-отечески уважал Сашку, хотя при взгляде на стройную фигуру и небольшую, но уже налитую грудь, кровь иногда бурлила. Эта красивая девчонка могла бы с легкостью найти благодарного покровителя, но никого не подпускала к себе. Оставшись одна, оканчивала школу, а по вечерам работала официанткой в кафе кинотеатра, и это многих заводило в тупик. Как и компания, в которой она крутилась.
Сейчас Николай с женой вышли из кинозала и прошли мимо зоны кафе, отделенной от центрального фойе кинотеатра декоративной оградой. Увидев Сашку, мужчина легко ей махнул – она же, как всегда, ответила сухим кивком, не больше. За парой шла компания хорошо одетых молодых людей – девчонки и парни, и один из них – высокий худощавый паренек с вихрастой челкой и гитарой за спиной, тоже нашел глазами девушку. Он был бы рад, если бы Сашка ему кивнула, пусть даже так – мимолетно и сухо, как незнакомому грузному мужчине впереди, но она снова его не заметила. Увидев за столиком новых посетителей, равнодушно отвернулась.
Это был поздний сеанс, кафе закрывалось через час. Выйдя из кинотеатра, Игнат распрощался с друзьями и остался стоять у входа, как всегда сочинив, что у него свидание. Конечно, никто из друзей не поверил, а Рыжий отпустил пошлую шутку насчет горячей ночи, ну и плевать. Ехать к Артемьеву на дачу не хотелось, а шумные девчонки не казались симпатичными и раздражали. Зато, оставшись один, Игнат мог целый час свободно наблюдать за Алькой сквозь стекло, и старался приходить сюда каждую субботу. Иногда она их с друзьями даже обслуживала за столиком в кафе, но всегда делала вид, что они незнакомы. В такие моменты, если кто-нибудь из парней с ней заигрывал, Игнат страшно ревновал и мучился. Хотя знал, что у Альки есть своя жизнь и, судя по всему, она ей нравится.
Чертова Алькина жизнь!
Позвонили родители, но он сбросил звонок, не стал отвечать. Им следует уже привыкнуть к его поздним возвращениям, он и так долго жил по их указке. И нет, он не отбился от рук, просто у него появились свои желания и потребности. Пусть вот такие странные, но его.
«Ужасная девочка» до сих пор жила в их сердцах, заставляя верить каждой сплетне, каждому упреку, брошенному соседями в сторону Альки. Сначала он боролся с этим, как мог, а потом устал. После того школьного вечера, когда его избили, а ее чуть не исключили из школы – она с ним так и не заговорила. И он не мог ее винить. Она осталась учиться в школе с его обидчиками и их обидами, тогда как родители Игната настояли и перевели его в дорогую элитную школу. Этот новый мир мог стать для него куда интереснее, друзей у Игната прибавилось, если бы в этом мире с ним оказалась она – Алька.
– Эй, гитарист, где-то я тебя уже видела, но не могу вспомнить, где. Снова торчишь здесь? Не меня ждешь?
Темноволосая девчонка приехала к кинотеатру с целью встретить подругу. Ей нужна была пауза – докурить сигарету, и, оказавшись в одиночестве у входа, она невольно остановила взгляд на Игнате. Длинноволосая брюнетка в короткой кожаной куртке и коралловых брючках капри часто приходила в их дом на четвертый этаж. Игнат ее узнал, но уверенно ответил:
– Не тебя.
– Жаль, музыкант, а то бы я оценила. Твоя гитара? – спросила от скуки. – Что, и правда умеешь играть? А мне сыграешь, если хорошо попрошу?
Девушка окинула цепким взглядом высокого симпатичного парня, с модной стрижкой, в дорогом лонгсливе, джинсах и кроссовках. Он показался ей интересным объектом, с которого, возможно, получится легко сбить деньги, если договориться как-нибудь встретиться, но ее оборвала Чайка. Подошла и развернула к себе за плечо.
– И не думай, Майка. Отстань от него.
– Чего это?
– Пошли.
В простой футболке и светлых джинсах, с летней курткой под мышкой, Алька выглядела не так ярко, как подруга, но все равно выделялась на ее фоне. Сегодня недлинные волосы девушки оказались собраны на затылке, открыв красивую шею, и Игнат засмотрелся.
Сашка почувствовала этот взгляд и нервно обкусала сухие губы. Это все, что у них было, все, на что она соглашалась – вот такие встречи. Если бы подошел – оттолкнула бы. Ему давно следовало ее забыть, тем более что девчонок возле Пуха и его новых друзей крутилось немало. Милых, благополучных, красивых девочек из достойного круга и хороших семей, не таких монстров, как она, – разгуливающих ночами по улицам и знающих, как обращаться с ножом, если придется. В подъезде или возле дома ей иногда приходилось встречаться с родителями Савина, и выражения их лиц красноречивее слов говорили, где ее место. А впрочем, она и так все помнила и понимала: не возле их сына однозначно.
И все равно очень долго было больно от косых взглядов и поджатых ртов, особенно, когда не вернулся отец, и кто-то из соседей увидел ее на ночной стоянке среди водителей, где Шевцов раньше подрабатывал. Когда нечего было есть, и приходилось пропускать школу, потому что от голода и недосыпа валило с ног. Тогда и прилетело от людей в спину первое злое «шалава», поразившее громом. А потом сердце перестало чувствовать и откликаться на боль, и стало легче.
– Да плевать! Пошли они все в задницу, уроды вшивые! Любого ковырни – в душе такая дрянь, только с виду чистенькие! Вот не жалко мне их ни капли! Что им доказывать, у них своя правда. Все равно не поверят, я знаю, – говорила Майка, и была права. – Я еще в школу не ходила, когда старшего брата по малолетке посадили. Я тогда о кукле мечтала, такой, знаешь, Барби в розовом платье. Чтобы ресницы веером и волосы длинные, и чтобы только моя. Я бы ей косы плела и песни пела. Пришла в магазин посмотреть, а меня воровкой обозвали. Ну, может, и попробовала стянуть, не помню. А где мне взять-то? Разве я виновата, что у родителей девятая родилась? Что отец из отсидок не вылезает, а мать все деньги ему на передачки спускает, потому что боится? Я что, просила меня рожать в эту сволочную жизнь? Они хоть знают, что такое за старшими сестрами драные трусы донашивать, когда они на колени спадают и приходится затягивать узлы, и драться из-за конфеты? Посмотрела бы я на их рожи, если бы им так пришлось. Нет, я бы тоже хотела родиться в белых перышках, чтобы меня обдували и любили. А раз не вышло, плевала я на их мнение! Пошли они! Да, шалава! Главное внутри чувствовать себя человеком!
В то время Майка помогла ей выжить – ее смех в сером промозглом мире, и теплое присутствие рядом, и Сашка об этом помнила.
Она достала из сумки сигарету, чиркнула зажигалкой и затянулась. Спросила у Майки, кивнув в сторону трех парней на байках, заехавших на тротуар:
– Эти с тобой?
– Ага, – Майка расплылась в улыбке, оглянувшись в сторону мотоциклистов. – Симпатичные, правда? – стрельнула карим взглядом.
– Зачем привезла? Что, снова стало скучно?
– Решила покататься, чего вечеру пропадать, – улыбка у девчонки была светлая, почти невинная, но что и покупались парни.
Сашка вздохнула.
– Майка, я устала и хочу домой. Завтра еще рабочий вечер, а у меня на носу сдача государственных экзаменов. Хочешь, давай без меня, только не теряй голову.
Вот теперь черные глаза распахнулись.
– Какая учеба?! Завтра же воскресенье, Сань! Я всегда говорила, что только дураки в этот день работают! И охота тебе корячиться?
– А тебе? Охота? – они обе поняли, о чем спросила Сашка.
– А мне все равно, – Майка легко дернула плечами, и не думая смущаться. – С меня не убудет, а вот с них – не уверена, – девушка засмеялась, тряхнув смоляной гривой волос. – Чаечка, – шагнула ближе, прилипнув к Сашке, ласково обняла за шею, – ну не будь занудой, а? Мы всего часик покатаемся по городу, и закинем тебя домой. А дальше я сама разберусь с самым симпатичным. Ну смотри, какие мальчики – так бы и съела! Пошли!
Сашке было все равно. Когда направились к мотоциклам, только спросила:
– Ты их хоть знаешь?
– Спрашиваешь! – фыркнула подруга. – Конечно! Друзья Влада, – как будто это все объясняло. А впрочем, да, объясняло. Перед ними перед всеми можно было провести черту – «За пределы не заходить».
– Я так и думала.
Сашка бросила сигарету в урну и села на мотоцикл. Обняла парня крепче под грудью, прижавшись к спине. Тот оглянулся и надел шлем. Смелость девушки ему понравилась, впрочем, и внешность тоже. Что-то было в ее лице, заставляющее с ней считаться.
– Что, и даже имени не спросишь? – удивленно хмыкнул, включая зажигание. Обычно он сам выбирал, кто с ним поедет.
– А зачем? Вряд ли ты мне понравишься.
Но девчонка держалась крепко, и парень пообещал:
– Ну, это мы еще посмотрим. Думаю, ты меня запомнишь.
– Докажи.
Когда садилась, взгляд нечаянно упал на Игната. Он стоял, сунув руки в карманы джинсов, и в упор смотрел на нее. Сашка закрыла глаза и опустила голову. Чертов Пух!
Заколки слетели с волос, ветер растрепал пряди каштановой копной вокруг Сашкиной головы, пальцы впились в кожу чужой куртки. Проезд загородной трассой оказался сумасшедшим. Майка была права – от быстрой езды сердце бешено билось о ребра, но дышать стало легче, и выветрился из мыслей Савин.
До Сашкиного квартала не доехали. Вместо спокойного вечера, попали компанией на шумную вечеринку, в чью-то квартиру. Музыка громыхала еще на входе, и внезапно это Сашке тоже понравилось, как и веселая толпа. Парня звали Антон, и он доказал – она запомнила его имя. Но не лицо. Да и какая разница? Вслед за Майкой ушла танцевать в гущу народа, и было все равно, кто здесь хозяин, а кто гости. Играла известная композиция Linkin Park, и через полчаса отрыва почти получилось забыться.
– Привет, – чья-то рука легла на взмокшую талию и развернула девчонку. – Чайка? Вот это сюрприз. Не ожидал тебя здесь увидеть.
– Эй, Артур, она со мной! – Оказывается, Антон крутился поблизости, но его не услышали. Высокий темноволосый парень притянул к себе Сашку, легко отодвинув знакомого плечом.