— Ничего, что мы заняли твою кровать? — спросила Арзет. — Мне крайне неловко.
— Забудьте госпожа, — ответила ей Долл. — Кровать всё равно не моя, а мне в принципе без разницы как спать — лёжа или сидя. Константин, я постелю вам на полу…
— Не стоит, — отрезал я. — Мне тоже не в первой спать сидя. Кстати, а чей это дом?
— Не знаю, — пожала плечами Долл. — Наверное общий. Это заимка в которой можно останавливаться, чтобы переждать время сна или Дикую Охоту. Ну и от некоторых зверей можно спрятаться. По крайней мере тут были некоторые запасы пищи — какой-то заменитель чая ещё остался, и какая-то жидкость для лампы.
— Понятно, — кивнул я.
Девушки уже мирно спали втроем на кровати обе в одежде — Анна сняв свою шинель, Наталья — тоже аккуратно сложила куртку рядом, Женя спала в ночной рубашке. Стоп! Откуда у Евгении ночная рубашка? Она попала сюда при мне в другой одежде, не могла же она притащить эту сорочку с собой?
Долл запалила небольшую лампу и вязала при её свете. Я сидел прислонившись к стене так чтобы видеть и её и кровать с девушками.
— Долл, — начал я. — Откуда у тебя та ночная рубашка, которая на Жене?
— Я сделал её сама, Константин, — ответила девушка. — Девушка должна всегда иметь запас белья.
Правдоподобно. По крайней мере я вижу, что вязать она умеет.
— Э… кхм, а куда делась её одежда?
— Я постирала её. Она рядом с кроватью Евгении, на подставке.
Что тут скажешь — просто сказка, а не женщина. Но спать я всё равно не буду.
— Я подумала, что Евгения может испугаться, если не увидит своей одежды и поэтому положила одежду рядом с её кроватью.
— А ты умна, — кивнул я.
— Спасибо, — кивнула девушка.
Я сидел и размышлял глядя на неё. Смогу ли я убить её, если она опасна? Вопрос тут не в этике и не в морали — со своими палачами я расправлялся без всякой жалости. Не опускался до пыток и бессмысленной жестокости, но и душевных терзаний тоже не испытывал. Тут вопрос даже не стоит — если она окажется чудовищем, то я смогу навести на неё пистолет и выстрелить, или достать клинок и усилив мышцы ударить.
Вопрос в том, убьёт ли её это? Она может оказаться не тем, за кого себя выдаёт, и не такой слабой. Здесь она не первый год, и попала сюда много лет назад. Как она выживала все эти годы? Духи здесь пожирают духов, а звери — других зверей. Не поверю, что те же Адские Гончие обходили её по доброте душевной.
Да, с ней нужно держать ухо востро. И ещё — я слишком рано забросил свои тренировки — мой удар хорошо прокаченный Лебеном начисто отсёк голову Чёртову Петуху, а я вместо этого начал делать глупости. Вот оно отсутствие реального боевого опыта. Возможно хватило бы ещё одного удара, чтобы пробить его насквозь или сбить с ног, но я этого не сделал. Пара подобных ошибок с Вожаком Гончих чуть не стоило мне жизни.
Мда… надо что-то делать с этим. Да, я занимался здесь тем, что искал девушек, да я занимался поисками, но… тот же Пересмешник не будет спрашивать меня об этом, когда нападёт.
Я чуть заметив сонливость превратил немного Лебена в Допинг, и сразу почувствовал себя бодрым и свежим. Долл отложила вязание в сторону и встала. Я несколько напрягся и простимулировал мышцы, но она и не думала нападать. Вместо этого она подошла и села в нескольких шагах от моего угла. Ровно на столько, чтобы не попасть в зону моего личного пространства. Хм… настроение она ощущает очень хорошо.
Прислонившись к стене она подтянула колени к себе и обняла их. Было в этом что-то трогательное и беззащитное. Сразу захотелось обнять её и прижать к себе. Но не сейчас — Валера тоже выглядел обаятельным и честным. Пистолет лежал так, что вскинуть его можно было в любую секунду. Грустит или просто имитирует эмоции?
— Скажите Константин, — начала вдруг Долл и замолчала.
— Что? — спросил я.
— Нет, ничего, — ответила она.
Она посмотрела на меня и её кадык судорожно дёрнулся, а на лице была написана тревога. Впрочем она тут же опустила глаза. Нехорошее предчувствие шевельнулось в груди.
Я вскочил мгновенно заслоняя кровать с девушками и вскидывая пистолет, нацеливаясь на неё. Девушка, или правильнее говорить голем, посмотрела на меня полными ужаса глазами.
— Ты кого-то ждёшь? — спросил я. — За нами должен кто-то прийти?
— Нет, нет, — она вытянула ладони словно отгораживаясь от меня и трясясь от ужаса.
— Очень хорошо имитируешь эмоции, — похвалил я. — Ты хотела что-то сказать, но передумала.
— Я, — она снова сглотнула. — Я просто поняла, что вы караулите меня, и если посчитаете меня опасной, то сразу убьёте… А потом решила спросить, будит ли это больно или нет, и как случится — сразу или нет, а потом решила, что о таких вещах лучше молчать…
Чёрт, а она и в самом деле умна. Или просто одна из моих догадок верна.
— Ты телепат? — спросил я удерживая пистолет.
— Н-нет, — пролепетала девушка. — Просто я поняла, что вы считаете меня опасной, когда Аня вернулась и посмотрела на меня так… так… так оценивающе, а вы стали смотреть не отводя глаз… Женщины очень хорошо понимают, как к ним относятся. Если Аня вернулась и стала так на меня смотреть, то значит не поверили мне… А если не поверили мне, то могли решить только одно — что я телепат!
Под конец речи её стало немного потряхивать.
— Логично, — кивнул я. — Вот только кое-каких вещей ты не сказала, и мне кажется, что не просто умолчала о них.
— Я скажу! — затряслась Долл. — Я скажу!
Глава 16. Дорога назад
Я молча ожидал глядя на эту истерику. Красивым глазам не стоит верить — Роман Виноградов тоже был обаятельным молодым человеком, но вместе со своим отцом разделал множество людей.
И он же отправил на смерть Анну, которая планировала выйти за него замуж. Слава богу, Аня его потом сама спалила. Мир его пеплу.
— Лебен, — прошептала Долл справившись с собой. — Я поглощаю его после каждой Дикой Охоты… Когда идёт Дикая Охота вместе с ней идёт волна Лебена. Мне хватает её, чтобы поддерживать до следующего месяца. Я не сказал об этом, потому, что… Что боялась…
Я молча продолжил смотреть на неё. Она замерла и продолжила так же испуганно смотреть на меня.
— Какие у тебя способности? — спросил я. — Что ты можешь?
Она вздохнула уже более спокойно.
— Совсем никаких, — сказала она уже более спокойно. — Точнее есть, но совсем слабые — разжечь огонь в печи, воду вскипятить, погладить одежду без утюга…
Я нахмурился — она что совсем меня за дурака держит?
— Что? — вслух сказал я. — По твоим словам ты здесь около двадцати лет. Ты хочешь сказать, что все это время выживала тем, что гладила бельё Адским Гончим?
На секунду повисла пауза, а потом Долл нервно засмеялась:
— Какая же я дура… Надо было сразу сказать…
Я продолжил выжидающе смотреть на нее.
— У меня есть вторая форма… Ну то есть облик… Когда у меня остаётся совсем мало сил, я могу снова стать куклой, в смысле детской игрушкой… Обычно если это происходит в поселке или рядом, то кто-нибудь находит меня и забирает, чтобы подарить детям, или украсить дом… Так я могу находиться в безопасности… Правда приходится время от времени сбрасывать Лебен, чтобы поддерживать малую форму… И иногда приходится кочевать, когда у кого-то возникают подозрения или просто становится грустно.
После этих слов я почувствовал себя виноватым. Так, стоп, не стоит верить всему, что я сейчас слышу.
— Так… Стоп, — я постарался взять себя в руки. — Что значит подозревали?
— Ну, — девушка слегка замялся. — Иногда дети видели как я двигаюсь. Или иногда, чтобы оставаться в малой форме мне нужно было принять теперешнюю, и пока нет хозяев сбросить Лебен — например почистив дом. Иногда кто-то видел меня в окно… Тогда приходилось бежать. Прятаться в чужих вещах, когда их передают из поселка в поселок — проще всего…
Похоже на правду.
— Покажи, — попросил я.
Ну ладно, если быть откровенным со своей совестью, то не попросил, а потребовал.
— Хорошо, — подумав она кивнула. — Сил во мне осталось как раз осталось до следующей Дикой Охоты… Передайте госпоже Анне, что я не чудовище.
После этих слов она сотворила две крохотные печати на ладонях, и от них пошёл легкий пар. Наверное так она гладила одежду без утюга. Через минуту печати просто погасли, а сама Долл начала стремительно уменьшаться, лицо и руки стали становиться всё более неестественными, одежда сжиматься, и вскоре на её месте осталась лишь детская фарфоровая кукла.
— Долл? — спросил я.
Кукла не шевельнулось. Похоже силы покинули её окончательно. Я продолжал молча смотреть на неё. Когда я коснулся её, то она не шевельнулась. Ощущения были странные. С одной стороны я продолжал считать, что поступил правильно — если тебе кажется, что что-то в этом мирке опасным — то так оно и есть. С другой стороны я почувствовал себя отвратительно — почти довёл до слёз и запугал девушку, и возможно, что незаслуженно.
Я ещё раз потыкал куклу. Она не пошевелилась, и ничем не показала, что живая. Вздохнув я погрузился в себя и оценил уровень Лебена. Ещё прилично — больше двух третей. Ну что ж, продолжим стимулировать свой организм этими замечательными чарами…
Я взял стул на котором сидела Долл и сев на него продолжил смотреть перед готовясь при малейшей опасности достать клинок или пистолет — сейчас было не время рефлексировать — за моей спиной на кровати спали три девушки, одна из которых неважно себя чувствовала, и от меня зависела их жизнь.
Примерно так я провёл время до утра поддерживая себя в состоянии бодрствования. Уже самой ночью я услышал знакомые звуки — топот множества копыт, крики, вой и свист — где-то мчалась Дикая Охота. Хорошо, что сейчас мы сидим в этом домике, а не ночуем где-то снаружи. По мере того, как мчалась Дикая Охота кукла на полу начала медленно шевелиться, а затем снова начала расти. Некоторое время я наблюдал обратный процесс, после чего на полу снова сидела Долл.