Сейчас история частично повторялась – он не хотел пить, но тоже не знал, что ждет его впереди, в брошенном поселке. Мертвые хижины и запустение – или, быть может, орда просыпающихся тварей. Дина уверяла, что обычных людей ощущает гораздо лучше, но мало ли – она уже не раз ошибалась, так что и готов сбрасывать со счетов тоже нельзя.
Вот и баррикада. Проход пуст – никем не охраняется. На вышке тоже никого. Но это еще не показатель.
Осторожно, держа оружие на изготовку, миновали укрепления.
– Свежих следов не видно, – тихо заметил Макс.
– Ага. И ветер сюда не задувает. Значит, после дождя никто не выходил и не заходил.
Уже легче. Вряд ли противник настолько коварен, что несколько дней не высовывал нос отсюда, карауля неосторожных гостей.
Хижины целы, только навес возле кухни завалился. Не похоже, что это последствия бури, – он и не такое выдерживал. На перебитой опоре следы рубки – дело человеческих рук. Свои поломали, когда уходили? Вряд ли. Скорее кто-то из готов, добравшись до поселка и никого не найдя, выместил злость на ни в чем не повинном сооружении.
Кирпич подтвердил подозрения Макса:
– Черные напакостили. Вообще-то у нас в отрядах ломать имущество запрещают, но отдельные случаи бывают. Вот это как раз такой. Будь все вдребезги разнесено – значит, точно не они, а залетные – никто не останавливал.
– Залетные?
– Да всякий народ по архипелагу шастает. Слыхал, что на готов иногда нападают лихие ребятки?
– Было дело.
– Шайки. Иные вроде партизан – лютые, но правильные ребята, а другие – шваль позорная. Мало их, но встречаются. От готов хоть одна польза: что не дают таким спокойно размножаться. Когда появляются полные отморозки – это очень хреново, на чьей бы стороне они ни были. Так… вроде чисто все.
– Штаб не проверили.
– Вы эту штуку так называете?
– Да. Там как раз воды полно. Ледяной.
– Ну, давай проверим этот бугор на тушке «Звезды смерти». И заценим.
Ни диксов, ни готов, ни кого-нибудь еще в штабе не оказалось. Формы для льда валялись на полу переломанными – похоже, их кто-то растоптал, – стол опрокинут, лавки раскиданы. Но водяной пар, как и прежде, конденсировался на холодных пластинах. Несмотря на разгром, остались несколько чашек из кокосовых орехов, и вскоре Макс с наслаждением пил ледяную жидкость.
– Какой кайф! – причмокнул Кирпич.
– Только пей мелкими глотками. У нас простуды и пневмония были частым делом.
– Не учи, и без тебя тяну будто удава за хвост. Девчонкам надо осторожно давать, и не такую холодную. Слабые совсем. Хотя быстро очухиваются. Заметил?
– Здесь у народа второе дыхание открывается.
– Тоже верно – жить охота всем. Наташка, думаю, скоро отойдет совсем. Она крепкая. В смысле не дылда плечистая, а характер правильный. Прикинь: смотреть день за днем, как народ вокруг губят, своими руками ломать кости, оставшиеся от подруг, потом завалить матерого дикса и сидеть потом хрен знает сколько на пальме, глядя, как внизу кого-то жрут. Другая бы свихнулась пять раз от такого. Молодец она.
– Согласен. Здесь слабые быстро гибнут, а те, которые выживают, часто очень сильными становятся. Крепкими. Она из таких.
– И как она тебе?
– В смысле?
– Ну… Мне вот ничего. Симпатичная. Рыженькая, смешная. И веснушки прикольные.
– Никак влюбился? – усмехнулся Макс.
– А че тут такого? Жить-то надо, а жизнь у меня новая теперь. Не знаю, что дальше будет, но постараюсь, чтобы не так, как раньше. Твои вот меня побаиваются, не позволяют ребят вместе держать старых. А зря. Что было, то травой поросло, а команда у нас путевая собралась – ее не дробить, а усиливать надо. Будут еще драки, и не одна – нам без своей армии никак. А я ведь на первые роли никогда не лез и сейчас не полезу. Зачем оно мне надо, за других по любому поводу зад напрягать? Понимаю, что словам доверия мало, а дел у меня пока немного, потому и не в обиде за недоверие. Думаете небось, что в любой момент подорвусь куда-нибудь или чудить начну?
– Лично я не думаю…
– Но осадок за старые дела и у тебя остался. Тогда, на острове, небось решил, что к готам подался? Да не оправдывайся – все нормально. А вот скажи: будь у меня здесь жена и дети, доверия бы прибавилось?
– Не пойму: о чем ты вообще?
– Семья – это корни, просто так с места уже труднее сняться. Понимаешь?
– А… так вот ты к чему… Ну да, семейному доверия побольше. Подожди… Ты только из-за этого разговор о Наташе завел?
– Да ну тебя! Она просто понравилась, а остальное уже прицепом пошло. По здешним меркам я уже чуть ли не старик, давно пора остепеняться. Но раньше смысла не было при таком-то житье, а сейчас вот много чего меняется. Самое время и мне в это дело включаться. А Наташу будто специально подкинули в такой момент. Фортуна поперла. Понимаешь? Все сходится.
– Ну… Осталось одно – мнение Наташи узнать, – улыбнулся Макс.
– А че там узнавать? Не видишь разве, как она смотрит на меня?
– Не обращал внимания.
– Эх… Ты чувак, базара нет, правильный, надежный, свой в доску, но есть дела, в которых вообще не сечешь. На мази с Наташей все, не сомневайся. И не ленись думать, когда ловишь на себе взгляды такие.
– Это ты к чему?
– Так ведь и на тебя поглядывают интересно. И ты тоже вроде меня – подвешенный. Вроде весь в почете и уважении, но на первое место не можешь взобраться. Не хватает чего-то. Ребенок ты в глазах тех, кто, кроме годков, ничего не ценит. А был бы при жене – уже, получается, ядреный мужик. Понимаешь? Только не надо «ля-ля» про великую любовь к милой Лере – у меня ведь глаза не для красоты приделаны и подмечаю все.
– Похоже, ты замечаешь за мной даже то, чего нет, потому как я вообще тебя временами не понимаю: что несешь, к чему, о ком вообще?
– Или ты и вправду такой наивный, или придуриваться мастер спорта… Самому не смешно такое нести? Ты вот объясни: почему, когда в Динке разобрался, не стал ее сдавать? Помалкивал, а потом как бы вывел на чистую воду, но без наездов. Мирно у нас все получилось там, на берегу. Хороший момент ты тогда выбрал – Ботан руки на нее не поднял бы, я хоть и бешеный бываю, но тоже для начала думаю, а уж потом стреляю. А по разговорам, ты не первый раз за нее заступаешься в похожих разборках. Братишка, когда деваха пацана ни на шаг не отпускает, а он за нее подписывается при любых непонятках, то как это называется?
– Ты думаешь, что я и Дина?..
– Ни о чем я не думаю – это тебе думать надо. Сейчас на острове почти всем заправляют Стар и Эн. Старосте так и охота морду начистить – не по положению место занимает, а Эн, что Эн… весь в великих думах постоянно… Сейчас вот Рома нарисовался – хваткий тип, и правильный, но всего лишь новичок, ему еще расти и расти. А ты вот почему-то носильщиком пахал, при всех своих подвигах. Почему? Мне вот кажется, рулить нужно именно тебе. Мои парни, если что, поддержат.
– Переворот затеять решил?
– Да ты че?! Я мирный человек, и тебе того желаю. Обидно за бардак, вот и думаю, как бы помочь хорошему человеку его разгрести. Ты не слабак, но когда один, то всего лишь один, а когда с друзьями – все гораздо проще. Сечешь?
– То есть ты сам ничего затевать не собираешься?
– И в мыслях не было. Я хоть и постарше многих, но пацан пацаном. Тут все тужатся, стараются показать, что взрослые до невозможности, но ведь детство во всем и всегда, оттого и глупости много развелось. Добавлять свою? Не… приберегу лучше.
– И правильно сделаешь. Но давай о политике и семьях в другой раз поговорим. Поселок проверили – пора к нашим возвращаться, а не болтовней страдать. Спрячем лодки и приведем их сюда.
Глава 36
– О! Новый клиент! – оживился Кирпич, привстав в своей лодке. – И какой симпатичный. Даже при галстуке. Ну и дядя – хорошо, что я не женщина, а то бы влюбился по уши.
Обернувшись, Макс увидел, как по мелководью деловито трусит очередной дикс. Судя по остаткам одежды, прибыл он сюда не так давно, заматереть не успел. Стаей тоже не обзавелся – одиночка. Добравшись до невысокой каменной гряды, окаймлявшей глубокий «бассейн», в центре которого покачивался на волнах буй, тварь сиганула в воду, «по-собачьи» поплыла в направлении потенциальной добычи.
– Макс, спорим на твой нож, что он не доберется вон до того камня! – азартно предложил Кирпич.
Тот покачал головой:
– С тобой я не буду спорить даже на то, что вода мокрая.
– И правильно делаешь. Да ты погляди, как наш клиент торопится. Похоже, оголодал всерьез. Эй! Подруга! Кушать подано! Садитесь жрать!
Дикс и правда плыл хоть и неловко, но быстро – отсутствие техники компенсировал звериной силой. Не пройдет и минуты, как доберется до посудины Кирпича. Но даже Наташа, сидевшая на корме, не проявляла признаков беспокойства – спокойно продолжала намазывать предплечья липучкой. Похоже, действительно оклемалась после пережитого. И правильно: нечего бояться. Даже стая тварей, будучи в воде, ничего не сможет сделать тем, кто в лодках. Слишком неуклюжи они в этой среде, а бить их там копьями и дубинами даже дети смогут.
Но не поэтому люди в лодках ведут себя так безмятежно – даже за оружие не берутся. Причина их беспечности в данный момент неслась под поверхностью моря, выставив на воздух плавник с характерным рваным шрамом. Кто-то когда-то посмел бросить вызов хозяйке глубоких расселин, или она сама ошиблась, напав на добычу, способную дать отпор любому. Что бы там ни случилось, отметина, отличающая ее от собратьев, осталась на всю жизнь.
Впрочем, собратьев было настолько мало, что можно прожить на архипелаге год – и ни разу не встретить существ этого вида. Зато леденящих душу рассказов о них предостаточно. Еще бы, даже диксы не сравнятся с ними в кровожадности. В воде эти живые торпеды – полные хозяева в любой ситуации. Молва приписывает им многое, загадок тоже не счесть.
Вот и очередная – каким образом Анфиса нашла лодки? Нет, то, что к Максу она неравнодушна, никого уже не удивляло, но вот ведь странность – куда бы он ни подался, происходи дело на воде, обязательно найдет. И будет потом держаться неподалеку, пока тот не скроется на недоступной суше.