носил костюм мандарина или парадную дворцовую одежду и питался, всасывая в себя дыхание живых людей. А когда передвигался, то походил на уже окоченевший труп. Вероника была такая же, как он: она стремилась выкрасть у мужчин их последнее живое дыхание.
– Да она сумасшедшая, – сказал Чэн, когда они спускались на лифте. – Падение на горнолыжной трассе вышибло ей мозги.
У Элайджи взгляд был отрешенным и потерянным, словно он все еще находился в логове «Королевы». А Чань вдруг отдал себе отчет, что он весь в поту. Все трое молчали. То, что они только что пережили, не имело названия, но они понимали, что вряд ли скоро забудут этот момент. Чань предчувствовал, что из двух его спутников один наверняка со дня на день вернется ее повидать. Вернется в ту комнату, где царит вечная ночь, ночь души, и согласится окунуться в океан пороков и предаться цзянь ши.
Внизу возле лифта уже не стоял парень из триады, и холл был пуст. На улице, под материнским светом луны в жаркой ночи, Чэн вытащил из кармана платок и промокнул взмокший лоб.
– Думаю, на этот раз он попался.
Элайджа мрачно и сурово покачал головой:
– Никому ни слова, что бы ни случилось.
Старший инспектор молча кивнул.
– Вы знаете, где он сейчас находится?
Элайджа пожал плечами:
– Либо дома, либо на работе, либо рыщет в поисках следующей девчонки…
– И что собираетесь делать?
– Не спускать с него глаз, ходить за ним по пятам.
– И получить солидное вознаграждение или повышение, – задумчиво произнес полицейский из Юэнь-Лон.
– Там видно будет, – благоразумно ответил Чань.
43
Мойра открыла глаза. Поморгала. И не узнала ни своей спальни, ни кровати. На секунду ею овладела паника: где она? Часы на стене показывали чуть за полночь. И это ее окончательно разбудило. Ну, конечно, она задремала прямо в кабине голосового ассистента. Надо сказать, прошлую ночь она почти не спала, после того как услышала («Тебе показалось, что услышала», – пропищал внутренний голосок) за дверью чьи-то шаги. А потом провела весь день, работая с голосовым ассистентом, не обнаружив, кстати, в его поведении ничего ненормального. Судя по всему, ее просто сморило, и она сама не заметила, как задремала.
В кабине было темно, если не считать светящихся цифр на часах: несомненно, так было задумано на случай, если кто-нибудь, засидевшись допоздна, задремлет за работой. А в зале по-прежнему разливался фантастический синий свет. От долгого сидения в кресле тело затекло, и Мойра покрутила головой вправо-влево, разминая шею.
И тут до нее донесся какой-то шум. Нет, за стеклом приглушенно звучали чьи-то голоса…
Это в такой-то час? Да ладно… Дурой-то не будь… Должно быть, это тебе снится…
Однако это вовсе не снилось. Она хорошо различала голоса. Разговаривали громко, но звук почти приглушало толстое стекло звукоизоляции.
Мойра выпрямилась в кресле, вытянула шею и заглянула через стекло в зал. Там никого не было. Но в тишине ясно слышалось какое-то бормотание, хотя слова было невозможно различить. Должно быть, собеседники находились за одной из переборок, разделявших зал, потому что она их не видела.
Кому пришло в голову что-то обсуждать здесь в такой час? Вопрос был задан и вызвал у нее некоторую неловкость и сильнейшее любопытство.
Может, ей надо было как-то пошуметь, чтобы обнаружить свое присутствие? Но любопытство уже целиком захватило ее. С одной стороны, Мойра вовсе не собиралась просидеть здесь всю ночь в ожидании, когда они закончат дискуссию. С другой стороны, ей хотелось услышать, что они говорят. Она встала, подошла к звуконепроницаемой двери и чуть-чуть ее приоткрыла. Голоса сразу зазвучали более отчетливо. И она их узнала. Игнасио и Регина… Интересно, что они замышляли? Мойра затаила дыхание и прислушалась.
– Ситуация вот-вот изменится, – говорил Игнасио. – Происходят события, над которыми мы не властны.
– Что за события? – спросила начальница службы безопасности.
– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду…
– Ты слишком много думаешь.
– Ах, вот как? Надеюсь, я не единственный, кто думает, поскольку не только моя голова опускается от всей этой мерзости…
Молчание.
– Надо рассматривать проблемы одну за другой, по очереди, – ответила Регина Лим.
По ее голосу Мойра поняла, что безмятежность, которую та афишировала, была всего лишь ширмой. С перехваченным горлом она стала ждать продолжения.
– Три убийства, два самоубийства и одна авария со смертельным исходом… Я уже начинаю думать, что в этом заведении надежда остаться в живых несколько сократилась, а ты?
– Ты планируешь уехать?
Голос начальницы службы безопасности звучал, как струйка ледяной воды, а голос Игнасио гневно рычал.
– Разве я так сказал?
– У полиции на нас ничего нет… И у нас поддержка в Гонконге.
– И куча врагов… Представь только, что у них здесь есть свой человек…
– Ты говоришь о ком-то конкретно?
Мойра напряглась.
– У вас нет никаких мыслей насчет личности убийцы, ведь так? – вдруг спросил испанец, резко сменив тему.
Регина Лим ничего не ответила. Интересно, какой жест она сейчас сделала…
– Со всеми вашими компьютерами, со всеми сотрудниками Мина, прошедшими сквозь сито ваших вшивых программ, с кучей психологических анализов, с DEUS’ом и прочей белибердой вы не можете его схватить…
Голос его зазвучал откровенно саркастически.
– А у тебя, Игнасио, – осторожно спросила Регина, – у тебя-то самого есть мысли, кто это может быть?
Снова молчание.
– Может, и есть…
Ответ прозвучал с таким высокомерием, что Мойра ясно расслышала его из своего укрытия.
– Невероятно, что полиция Мина все никак не может его поймать, не находишь? Наверное, он чертовски умен… Я просто шляпу снимаю, – продолжил Игнасио тем же самодовольным тоном.
Голос Регины рассек воздух, словно хлыст.
– Да он просто фрустрированный псих, дегенерат. Всего-навсего свихнувшийся недоумок.
Мойра затаила дыхание и замерла, ожидая, что мадридец сейчас взорвется раздражением и злостью.
– Вот как? Да что ты-то об этом знаешь? У тебя у самой-то психиатр есть?… Ну да, я забыл, ты ведь спишь с психологиней… Она что, тебя анализирует, когда киску тебе щиплет или когда ты ей задницу вылизываешь? Ну, скажи, Регина…
Мойру передернуло: ей совсем не понравился тон, каким заговорил Игнасио, и еще меньше – выражения, которые он позволил себе в разговоре с начальницей службы безопасности. К ее великому изумлению, Регина никак на это не отреагировала.
– А Мойра, что ты о ней думаешь? – продолжил Игнасио как ни в чем не бывало.
Ее охватил страх.
– Я вообще не понимаю, почему Мин ее пригласил, – прибавил он.
– Я тоже, – согласилась китаянка.
– Я имею в виду: она не такая, как мы.
– Мне непонятно, как Мин может ей доверять? – поддакнула Регина. – Она – змея. Она слишком любопытна…
– В каком смысле?
– Задает слишком много вопросов DEUS’у: о Лестере, об убитых девушках, обо мне, о тебе…
Мойра сглотнула. Регина знала содержание ее бесед с DEUS’ом. На этот раз молчание тянулось дольше.
– Тебе известно, что она ищет? – спросил Игнасио, явно заинтересованный в ответе.
У Мойры вдруг пересохло во рту.
– Полагаю, хочет узнать, кто убил девушек… Я думаю, она боится. А боящиеся для нас опасны.
– Думаешь, она что-то сказала полицейским?
Ответа не последовало. Возможно, начальница службы безопасности уже свое суждение высказала. Сердце Мойры так сильно колотилось в груди, что, наверное, его было слышно.
– Что думаешь делать, если она пойдет дальше?
– Рассказать Мину, – ответила Регина.
– И всё?
– Нет, конечно, – ответила китаянка. – Но до этого пока дело не дошло…
Мойра почувствовала, как волосы у нее на затылке встали дыбом. Она осторожно закрыла дверь и нырнула в темноту кабины. Ноги у нее дрожали, по спине струился холодный пот.
ОНА ЖДАЛА ПОЧТИ ЧАС, прежде чем отважилась выйти и дойти по залу до коридора. Был час ночи. Мойра шла по пустому кампусу, и сердце ее сжималось, как в тисках. Стояла теплая, ласковая ночь, и она брела мимо недвижных деревьев и домов, ни капельки не похожих на дома. Ни ветерка, ни дуновения. Мойра включила телефон, открыла приложение вызова такси и оставила заявку на машину для одного пассажира. Ответ пришел, когда она уже миновала ворота:
Свободных машин нет.
Вот черт! Ну и что ей теперь делать? Есть ли в Центре помещения для сна, Мойра не знала… А если такси вообще не придет? А если все двери будут закрыты? Идти пять километров пешком через полуостров Сай-Кун в поисках гостиницы ей вовсе не улыбалось. Она не заказала машину вовремя, да еще и ждала… Мойра огляделась, стоя посреди площадки. Ни души. В свете луны асфальт напоминал черный лед.
Еще две попытки заказать машину ничего не дали. Ответ был все тот же: «Свободных такси нет».
Вот чертовщина! Она не собиралась провести ночь здесь. Адреналин и беспокойство пересилили усталость, и Мойра топнула ногой. Она что угодно отдала бы сейчас, только б появился кто-нибудь знакомый; но компанию ей составляли лишь луна и облака, плывущие в ночи. Да еще шелестели листвой деревья вокруг площадки. Вдруг за спиной справа она уловила шорох автомобильных шин и обернулась. К ней приближалась пара фар. Мойра всегда терпеть не могла это ощущение, когда к тебе ночью приближаются фары неизвестного автомобиля. Ей пришлось загородиться рукой: яркий свет резал глаза. Машина затормозила и остановилась напротив нее. Водительское стекло опустилось.
– Что ты делаешь на улице в такой час? – спросил Игнасио.
Она смутилась и опустила глаза.
– Я работу заканчивала, а ты?
Мадридец поднял голову и пристально на нее уставился. Но сесть в машину не предложил.
– О как!.. Работу закончила? Я все время торчал в Отделе искусственного интеллекта, но тебя там не видел.