— А наш приказ всё равно прозвучит, поскольку изготовление всяких инструментов для лекарей ляжет на нас. И многие лекарства тоже.
— Какие такие лекарства?
— Морфий, например. Это средство для обезболивания. Клеол — это такой клей, которым можно повязки клеить прямо на кожу. Можно много чего сделать, надо только подумать.
— И то верно.
— А теперь, гости дорогие, прошу вас за стол. Хочу вас приятно удивить новыми блюдами. Впрочем, люди вы бывалые, может что и пробовали.
Обед и впрямь превратился в конкурс «Угадайка». Гости узнали суп минестроне, равиоли, и ризотто, но не узнали панна котта и латте. Остальные блюда были более-менее традиционными для этой эпохи.
Уже попивая кофе Выродков поинтересовался:
— Великий государь пожаловал тебе пятьсот четей. Ты их обрабатываешь?
— С будущей весны начну. Прислали мне семена из Испанской Индии, высажу там, а ещё часть земли засею овсом, ячменём и рожью.
— Смотри, с твоей земли ты должен выставить трёх конных и оружных воинов.
— Скажи, Иван Григорьевич, а если я взамен трёх воинов привлеку пять самых лучших мастеров, которых не хватает казенным заводам?
— Такого ещё не бывало, но мысль интересная. — подумав ответил Выродков — Ну давай уж, Александр Евгеньевич, говори, что ты задумал, а мы посмотрим.
— Начну немножко издалека, с вашего позволения.
— Начинай — кивнули Выродков и Гундоров.
— Взгляните на Европу, господа начальники приказов. В Европе идут постоянные, нескончаемые войны, и из-за этого там перепробовали все возможные способы организации войска. Это и поголовное вооружение всех свободных мужчин, как у варягов, дворянское ополчение и ещё кое-что. Но постепенно все приходят к регулярному наёмному войску. При всех недостатках регулярного войска, оно имеет огромное преимущество: у него высокая степень боеспособности, постоянная боеготовность и высокий уровень личной выучки. Кроме того, вооружение регуляров лучше, единообразнее чем у ополченцев. Вот помню, когда меня спас князь Мерзликин, я присмотрелся к вооружению и снаряжению воинов его отряда. Так вот: при том, что князь очень заботливый и требовательный командир, в его отряде мало у кого имелись панцири, по большей части кольчуги, у многих, к сожалению ветхие. Шеломы тоже самые разные, среди них попадались даже медные. Одинаковых сабель я не увидел совсем, и у многих они к тому же довольно источенные. Сбруя тоже очень разная, пёстрая, встречалась и довольно поношенная. Не ветхая, конечно, но лучше бы чтобы она была поновее. Теперь о выучке. Уровень бойцов самый разный, и им приходится довольно долго притираться друг к другу, а в бою это может очень дорого стоить. Поэтому подразделения приходится собирать из земляков. Ну и не забываем, что в случае неурожая или ещё какого бедствия, а у нас они происходят часть, войско получает ослабленных воинов на тощих конях. Кстати о конях: хороших коней у нас непростительно мало, но это отдельный разговор.
Я прервался чтобы выпить квасу.
— Вы оба опытные воеводы, и не вам доказывать, что то, о чём я только что сказал, просто игрушки по сравнению с главной бедой: боевым взаимодействием различных подразделений. Командуют ополчением бояре, а они могут в любой момент взбрыкнуть, например отказаться выполнять приказ, или помогать соседу, потому что они, видите ли, в ссоре.
Главы приказов согласно покивали.
— А теперь посмотрим, что будет при столкновении двух одинаковых по численности отрядов: государевых рейтар и самого наилучшего дворянского ополчения?
— Да разнесут рейтары ополченцев в пух и прах — с горечью произнёс Гундоров.
— А какой из этого следует сделать вывод? На мой взгляд совершенно очевидный: пойти по пути великого Рима, времён Цезаря. В конце-концов, Москва есть Третий Рим, титул великого государя прямо говорит о преемственности. Царь!
— Пока не совсем понятно — качнул головой Выродков.
— Я думаю, что великому государю следует создавать полки регулярных воинов, по родам войск: конница, артиллерия, а главное — пехота. В Риме это был главный род войск, а покорили они полсвета.
— И откуда взять столько казны? — задал Гундоров веский вопрос.
— А вот давай посмотрим, Давыд Васильевич, как раз по твоему приказу: сейчас в твоём подчинении имеются два крупных оружейных завода, да с десяток мануфактур, и двадцать три мастерские. Мелочь мы считать не будем, так что мастерские не упоминаем. Не упоминаем также половину мануфактур, поскольку они незначительные. Главную продукцию дают новый Обоянский завод, мануфактура в Рыльске и завод и мануфактура в Туле. Так вот, Давыд Васильевич, а вспомни, насколько себестоимость ружей из Обояни ниже чем таких же ружей из мастерских, да и с мануфактуры в Тула. Неделю назад мы с тобой докладную записку разбирали.
— Отчего не помню, такие цифры меня просто поразили. Вдвое дешевле чем с мануфактуры и вчетверо чем из мастерской — не затруднился ответом Гундоров.
— А если мы построим ещё заводов, да заманим туда мастеров их мастерских? Вот тогда мы сможем оснастить всё царёво войско оружием с царёвых же заводов. И доспехами, и снаряжением. А ещё и провизией, но об этом поговорим отдельно. Есть кое-какие мыслишки, стоит их додумать. Останется лишь платить жалованье, и оно будет побольше чем у ополченцев, но! Вот где собака зарыта: регулярных войск потребуется меньше в силу лучшей их выучки и организации. И к тому же, но я этого вам не говорил, а вы не слышали, но великий государь сможет наплевать на высокородных бояр с их местничеством, а дорогу получат умные и деятельные, как ты, Давыд Васильевич, и ты, Иван Григорьевич.
— Ну и ты, Александр Евгеньевич — перепасовал ко мне Выродков.
— И я. — соглашаюсь, а чего стесняться-то? — Мне тоже хочется подрасти, и лет через двадцать примерить горлатую шапку. Вы ведь тоже не против? У вас, я уверен, получится много раньше может и в будущие год-два, много если три.
Гости ушли, а я прикидывал дальнейшие свои действия. Я ведь не стал говорить своим визави, что этой реформой войск и промышленности мы дружно вколачиваем гвозди в крышку гроба крепостничества. Не надо нам рабства на Руси.
Утром меня разбудил Осип:
— Александр Евгеньевич, пришел обоз из Обояни…
— Ты Осип скоро начнёшь стихи слагать. — поддел его я.
— Это как это?
— Ну слушай как ты сказал: Пришел обоз из Обояни. Складно! Остаётся добавить: А я валяюсь на диване…
— Пришел обоз из Обояни.
А я валяюсь на диване!
— Повторил Осип. — Гы-гы, а ведь и вправду складно. Всё шутишь, Александр Евгеньевич, да смешно так. Супружницу свою тоже повеселю.
— Так что сказать-то хотел?
— А! Пока ты валялся на диване, пришел обоз из Обояни! Ха-ха-ха!
— И что в обозе? — спрашиваю отсмеявшись.
— Это, ну фанера, как сказали обозные, полосовая сталь, рессорная, да. Клей ещё, да краски с лаками. И насколько ящиков шурупов, болтов и гаек. И ещё пруты толстые стальные, да. И ещё резину кольцами, двадцать штук.
— Ну что, Осип, пошли!
— Куда?
— Топтать верблюдА. Пока лежит, а то убежит. Делать тебя богатеем, Осип.
— Как ты Петю богатеем сделал? — от восторга Осип аж дал петуха.
— Не как Петю, но сделаю. Как Петю — тебе медведь на ухо наступил, а курица голос проклевала.
— А как тогда?
— Пойдём, всё увидишь.
И я поковылял во двор, поддерживаемый Осипом.
Во дворе нас ждали телеги с грузом. Я сразу направился к телеге с фанерой.
— Ну-ка, мужики, распакуйте!
На свет показались листы отличной осиновой фанеры. Машину для нарезки шпона ни мне ни настоящим мастерам придумать пока не удалось, но машину для колки тоненького тёса сделали. Я помню приспособление, которое использовалось у нас в колхозе, ну и сделали малость побольше, да чтобы кололо тесины не по тридцать сантиметров в длину, а по семьдесят. Больше не выходит. А уж правильно уложить, проклеить да отправить под пресс, могут справиться и самые неквалифицированные работники. Хороша фанерка! Слои миллиметра по три-четыре, пять слоёв, крепкая будет у меня пролётка.
— Ну, Осип, помнишь я тебе давал задание найти хороших столяра, кузнеца и шорника?
— А как же! Все в наличии! Иван, Пётр, Сидор, быстро сюда, барин требует!
Из толпы вышли трое мужиков, и встали, как во времена моей юности называлось «лесенкой дурачков».
— Осип, веди нас всех в мастерскую, где можно будет собрать повозку, и выкатить её оттуда. Да, где там Денис? Ах, ты здесь? Сходи в кабинет, там на полке лежит папка с надписью «Пролетка, ландо, карета, кабриолет», а вы быстренько перетаскайте сюда фанеру и железо. Ну и резину не забудьте.
Во мгновение ока всё перетащили в мастерскую и выставили вдоль стены.
— Начнём с кузнеца. Как тебя зовут?
— Сидор.
— Вот что Сидор, разверни-ка резиновое кольцо!
— Это я мигом.
— Видишь, какое ты должен отковать колеса, из тех полос что привезли, да так, чтобы эта резина держалась на колесе и ни в коем случае не свалилась. Ты способен на такое?
— Отож!
— Дальше: вот пруты, они предназначены на оси. По их размерам и откуёшь втулки колёс. Внутрь вставишь бронзовые вкладыши, и смотри, делай так, чтобы смазывать было удобно. Дальше: из тех полос что пошире, будешь ковать рессоры. Как они выглядят, сейчас покажу на рисунках. Как их крепить к кузову, тоже есть рисунки, и я никуда не денусь, подскажу. Всё понятно?
— Ну пока ничего хитрого. Ясно, ага.
— Теперь столяр. Как зовут?
— Иван.
— Вот из этой фанеры ты должен соорудить кузов одноосной коляски. Вот по этому рисунку — я взял из рук Дениса папку и вынул нужный лист. — Повесим его на стену, чтобы каждый мог в любой момент посмотреть, а если что непонятно, то спрашивайте.
Столяр внимательно рассмотрел рисунок, присмотрелся к фанере, постучал по ней, погнул, понюхал. Подумал.
— Справлюсь, барин.
— А ты значит Пётр, шорник.
— Точно так.
— У тебя задача сшить из кожи диванчик в эту повозку и откидную крышу для неё. Дуги для крыши откуёт Сидор. Всё ли понятно?