— Ясно. Интересная взаимосвязь получается. Я делаю что-то похожее, только вместо линий из меня выплёскивается целое море чистой силы. Оно сплошным потоком разливается во все стороны, охватывая окружающее пространство, и всё, что находится в потоке моей силы, подчиняется моей воле.
Я вытянул руку ладонью вверх, и с земли в неё стали запрыгивать мелкие камешки один за другим.
— Это выглядит потрясающе, — искренне восхитилась таким фокусом женщина, хотя не в первый раз видела меня в действии.
— Итак, собственно, что касается моей техники. Когда в потоках силы оказывается любой участок воздушного пространства, я заставляю его как бы сжаться. Стать максимально плоским.
По мере моего рассказа я проделывал всё это и на практике. Вержинья могла наблюдать за невидимым нам воздухом, оттого такое наблюдение ей будет определённо полезным.
— Затем я заставляю его вытянуться в плоскую и очень тонкую струйку, при этом продолжая сжимать, — заготовка вытянулась и сжалась — Теперь заставляем край стать ещё тоньше и ещё… Самое главное теперь — сохранить всю систему в одном балансе, не дать ей развалиться. Придать дополнительной плотности очередным усилием и отправить вперёд, на своего врага, придав при этом максимальную скорость, и на расстоянии в несколько метров от цели отпустить разогнанный конструкт…
На расстоянии в пять метров от нас землю расчертила тонкая длинная полоска. Я продемонстрировал весь процесс на практике.
— Отпускать нужно заранее, на случай, если у противника есть блокирующий артефакт. Поняла?
— Кажется, да, — Вержинья задумчиво кивнула. — Только зачем тебе отпускать его заранее, Пабло? Пусть сила, удерживающая конструкт, и рассеется, но ведь спрессованный ветер так и продолжает полёт, а чем дольше ты будешь сохранять над ним контроль, тем мощнее он дойдёт до цели.
Я посмотрел на Вержинью расширившимися глазами. Как я сам не дошёл до такого? Действительно, с чего я решил, что нужно отпускать технику раньше времени? Внутри меня разжёгся огонь жажды исследовать данный вопрос.
Я тут же извлёк из кольца один из трофейных медальонов-блокировщиков, прикрепив его к стене одного из зданий.
— Нужно срочно проверить твою теорию, Вержинья, — пояснил ей свои действия.
Артефакт работал исправно, правда, был довольно слабеньким и ограждал часть стены от моей силы всего в двадцати сантиметрах от себя.
Чтобы сформировать первое ветряное лезвие, мне понадобилось меньше секунды; всё же не зря я столько тренировок потратил на это дело. Оно тут же полетело в сторону артефакта, но в отличие от прошлых раз я не отпустил конструкт раньше времени, продолжая ускорять его до самой границы блокировки. На расстоянии в двадцати сантиметрах от стены моя сила рассеялась, но разогнанное ветряное лезвие полетело дальше, врезаясь в каменную стену и оставляя на ней лёгкую царапину.
— Спасибо, подруга, ты и вправду мне открыла глаза на моё заблуждение, — искренне поблагодарил я её, ведь благодаря ей моя техника только что перешла на новый уровень силы. И самое обидное, что я сам ограничивал её всё это время, блуждая в заблуждениях, сформированных мною и для меня же.
— Да не за что, все мы заблуждаемся так или иначе, даже в, казалось бы, самых обыденных делах.
— И тем не менее. Теперь давай займёмся твоей техникой, только давай отойдём в степь, для большего манёвра.
Несколько часов мы пытались разработать для неё собственную технику ветряных лезвий, но её дар был устроен на совершенно других принципах, и оттого мы регулярно натыкались на какие-то барьеры, преодолеть которые оказалось весьма и весьма сложно. Воздух всё время стремился разрастись в разные стороны, и если его удавалось сжать, то зачастую получалась какая-то «сосиска», а не вытянутая плоскость. По моему предположению, всё дело было в том, что в отличие от меня, который грубо спрессовывал ветер своей силой, Вержинья пыталась «уговорить» воздух принять форму, которая ему была совершенно чужда. Но мало-помалу нам удавалось найти обходные пути и хитрости на каждом этапе, так что, когда солнце уже высоко стояло в зените, женщина наконец сумела создать первое в её жизни ветряное лезвие.
— Получилось! — радостно вскрикнула она, оборачиваясь в мою сторону; при этом полы её синего платья взметнулись в воздухе, обнажая в разрезе сексуальную ножку.
— Отлично, пойдём, нас там уже потеряли, наверное, — улыбнулся ей и направился в обратный путь.
Когда мы возвращались обратно, я увидел, что во дворе перед нашей избушкой происходила какая-то суета: звенели мечи, летели лучи, разлетались звуковые волны.
— Вы где были? — при нашем приближении Плющ резко обернулся, пристально вглядываясь в нас.
Я обратил внимание, как сузились глаза Иллейв, оценивающе смотрящей на нас. Она до этого тренировалась с мечом, спаррингуясь с командиром.
— Тренировались, Пабло помог мне разработать новый приём, правда, на формирование этой техники уходит около минуты, — Вержинья как-то резко взяла слово, при этом поправляя локон чёрных волос, что выдавало её смущение.
— Это дело тренировок, — попытался я её поддержать, решив, что смущение связано с неэффективностью техники на данный момент. — А вы тут чем заняты?
Иллейв, фыркнув, ушла куда-то в сторону, начав бой с тенью.
Не понял, чего это она?
— Утром был разбор полётов, который вы пропустили, — даже с каким-то укором произнёс Плющ. Я же тем временем подошёл к своей броне, став облачиться; всё же ходил я до этого с голым торсом.
— И к чему пришли? — уточнил у него.
— К тому, что мы совсем не готовы к новой встрече с орками, из нас всех — Только ты способен противостоять им.
— Ну хоть это поняли, — усмехнулся я.
— Тем не менее, одного тебя недостаточно, если нам встретится их большее количество.
— Согласен, — это было очевидно, о чём-то подобном я уже думал утром.
— Первое, что нам обязательно нужно, — это ещё такие мечи, как у вашей тройки. Ну, это так, на будущее. Озадачу лейтенанта, пусть думает. Сейчас же мы разработали тактику удержания. Я могу блокировать орка, а Иллейв сносит ему голову с помощью своего меча; прошлого она свалила за десять ударов. Вержинью я думаю можно использовать в связке с Робом. Ты сможешь удержать орка на одном месте хотя бы минуту? — это адресовалось женщине.
— Не знаю, — она даже немного растерялась, такой практики у неё ещё не было.
— Это можно выяснить, — подключился к их разговору. — Физически орки намного сильнее, чем сила моего телекинеза, так что если не сможешь сдвинуть меня с места, то орка и подавно.
— Хорошо, тогда опробуйте это, как раз потренируетесь; нам всё равно ждать, пока Роб очухается.
Плющ отправился к моей жене, и они снова начали отрабатывать совместные приёмы; мы же с Вержиньей отошли в сторонку.
— Ну что, попробуем? — улыбнулся ей и взлетел на метр от земли, да так и завис. — Попробуй сдуть меня, а я попытаюсь остаться на прежнем месте.
Вержинья, встав напротив меня, мило улыбнулась. В тот же момент воздух вокруг неё пришёл в движение: старая трава взметнулась ввысь, следуя его движению, и вскоре мощь ветра ощущалась на расстоянии; даже кусочки земли взметались вверх. А потом вся эта сила обрушилась на моё тело. От бешеного напора я весь напрягся, пытаясь остаться на прежнем месте; стало трудно дышать из-за хлещущего в лицо ветра. Я повернулся спиной к направленному потоку, и стало заметно легче.
Сила бьющего потока ветра нарастала с каждой секундой. Я уже и сам покрылся испариной, не желая поддаваться и смещаться даже на чуть-чуть. В какой-то момент ветер иссяк, и, обернувшись, я увидел бледное лицо Вержиньи. Она покачнулась и стала заваливаться в сторону. Резким рывком я оказался на пути падения и мягко подхватил её, не давая упасть в грязь.
— Ты перенапряглась, — тихо произнёс, смотря ей в глаза.
— Выложилась на полную, — с трудом, но ей всё же удалось улыбнуться.
— За это хвалю, только так можно стать сильнее. Предлагаю отдохнуть и повторить снова, — улыбнувшись, я поправил ей выбившуюся прядь.
Вержинья, явно засмущавшись, попыталась выбраться из моих объятий, но мне захотелось немного поиграть, так что я и не подумал разжимать руки.
— Я уже пришла в себя, можешь отпустить, — как-то неуверенно проговорила она, глядя мне прямо в глаза; а щёчки так и покрылись лёгким румянцем.
— А если я не хочу? — наклонившись, прошептал ей на ухо; при этом её грудь плотно прижалась к моей, и кажется, я почувствовал, как ускорилось биение её сердца.
— Думаю, Иллейв это не одобрит.
— Тут ты права, эх, — даже вздохнув, изображая лицом полнейшее страдание, я всё же отпустил её.
— Эй, Пабло, — за спиной раздался голос Януса. — Там это, Роб очнулся.
Глава 63
— Я скажу тебе две фразы,
которые откроют любые двери:
«от себя» и «на себя».
—Джейсон Стетхем
Развлечения с Вержиньей сразу отошли на второй план. Я тут же отправился обратно в поселение и, преодолев расстояние до нашего временного лагеря, вошёл в дом.
Роб всё так же лежал на дубовом столе, теперь больше похожем на оборудованную койку. Под его голову подложили свёрнутые тряпки, под спину постелили мягкую шкуру, а сверху накрыли грубым серым покрывалом.
— А ты прямо как барон устроился, — улыбнулся я очнувшемуся другу.
— Ну так, ценный боец и содержаться должен соответственно, — натужно улыбнулся он, явно борясь с внутренней болью. Действие лечебного зелья давно закончилось, буквально вырывая его из лап смерти, но, видимо, внутренности Роба всё ещё были травмированы.
Подойдя, я присел на край стола возле него.
— Ну-ка, подвинься, — съязвил я, в моей руке возник флакон со средним зельем исцеления. — На, вот, выпей. Столько дорогущих зелий на тебя уходит!
Роб хохотнул и принял протянутый флакон, после чего залпом осушил его.
— Хорошо, — улыбнулся он.