мо меня, стелясь по земле, пролетел нокаутированный Роб с большими выбоинами в каменной коже, но он сумел удержать орка на несколько секунд, и теперь им занялись химеры. Они яростно набросились на него, разрубаемые зеленокожим целыми партиями. Практически добежавший до меня орк с моим копьём был атакован звуковой волной подбежавшего ко мне Дмитрия, ему в след ещё и мощные плазменные лучи добавились, жгя тело твари и заставляя его прикрываться руками. Волной орка протащило на несколько метров назад, оставляя две глубокие борозды от его ног. Но он стал пересиливать это давление, медленно направившись в нашу сторону.
Я понимал, что Дмитрий не сможет долго удерживать волну, и когда она исчезнет, тварь в мгновение окажется возле нас. Выбора не было.
В рот полетела очередная порция желтоватых капсул, тело наполнилось энергией, и когда действие звуковой волны прекратилось, и орк одним рывком оказался возле нас, занося моё копьё, чтобы мне же и вбить его в грудь, я подхватил нас телекинезом и рванул в небо.
Земля стремительно удалялась. Сейчас мне не требовалось взлетать так высоко, как в прошлый раз, да и энергии, боюсь, что не хватило бы. Так что, как только я увидел, что химеры наконец-то разорвали своего орка, а из нескольких десятков их осталось всего пять особей, я сбросил орка прямо между ними, облегчённо выдыхая, избавившись от такой тяжёлой ноши.
В месте падения зеленокожего монстра образовалась небольшая воронка. Орк вывихнул себе плечо, отчего одна рука повисла плетью. А это удачно он упал, даже копьё моё выпало, и думаю, с таким раскладом я и сам смог бы одолеть его, но этого не потребовалось. Не успевшие разбежаться химеры радостно взвизгнули, хватая его конечности своими крокодильими пастями, начав вырывать их медленно, но верно.
С одной рукой и лишённый оружия смерть орка стала лишь вопросом времени, и когда я опустился возле отряда через десять секунд, то округу разорвал болезненный ор орка. С мерзким чавканьем его конечности отделились, и он сдох весьма мучительной смертью.
— Фух, справились! — Дмитрий хлопнул меня по плечу, облегчённо улыбаясь. Наш отряд стоял в одиночестве среди груды тел, в основном союзников.
Мы огляделись.
Ситуация, мягко говоря, была удручающей.
Орков было ещё слишком много, не меньше тысячи. Это получается, совместно с химерами, которых осталось несколько штук по всему полю боя, мы уничтожили всего две тысячи орков. Людей же оставалась и вовсе какая-то горстка.
— Почему нет условленого сигнала рога? — с дрожью в голосе спросила Вержинья, инстинктивно прижимаясь ко мне. С другого бока жалась Иллейв, от которой было не особо много пользы в данном бою, и которой я запретил отходить от меня. Иллейв заметила действия Вержиньи, но ничего не сказала.
— Без понятия, но если хотим жить, нужно срочно уходить! — рявкнул Плющь, ноги которого тряслись от нахлынувшего энергетического истощения. Оно и понятно: я видел по всему полю боя оборванные стебли плюща, семена которого активно раздувала Вержинья. Плющь, не жалея себя, помогал людям своей силой на этом участке фронта.
— Сваливаем! — кивнул головой очухавшийся Роб.
Мы припустили в глубь лагеря, стремясь затеряться среди белых шатров. Небольшая горстка выживших имперцев занималась тем же самым, разбежавшись по всему лагерю. Только вот, в отличие от нас, они не знали о тайном ходе, ведущем под землёй аж до самого Пограничного.
По возвращении домой встретил бабу Тоню. Она сказала, что грядёт нашествие пингвинов, уставших от житья на ледяном континенте. Просила передать, что требуется как можно больше лайков, иначе пингвины захватят человечество и заставят таскать им кильку. Так что если не хочешь начать служить пингвинам и до конца жизни добывать кильку, срочно жмякай на сердечко, пока не стало поздно!
Глава 67
ОШИБКА 404:Мотивация не найдена.
— Ар Гааде Разбара! — прорычал совсем рядом грубый голос.
Наш отряд тут же приник к земле, прижимаясь к упругому шатру и стараясь лишний раз не дышать. Голос принадлежал высокому, мускулистому орку, испещрённому старыми шрамами, выбитым глазом и многочисленными свежими порезами. Это был явно опытный воин, прошедший не один бой на грани жизни и смерти. И, учитывая многочисленные порезы, а также следы лёгкого обморожения, в этот раз он тоже не отсиживался в стороне.
Я положил руку на плечо жены, сжавшей губы и дрожащей, как тростинка на ветру. Она натянуто улыбнулась, глядя на меня, будто говоря: «Всё нормально, ты чего?», но кого она пытается обмануть?
Сзади послышался лёгкий «чпоньк». Мы все тут же обернулись. Роб виновато улыбнулся, замерев с откупоренной флягой, а потом приложился к ней, делая глубокие, продолжительные глотки.
— Путь свободен, идём, — прошептал я, отслеживая обстановку в мёртвом лагере своим телекинезом.
Пригибаясь, мы лёгкими перебежками устремились дальше. То и дело откуда-то доносились крики боли и ужаса выживших, прячущихся где придётся и время от времени обнаруживаемых орками. В такие моменты мы невольно замирали, но быстро отходили и бросались дальше. Вокруг стояла мрачная, гнетущая атмосфера; даже природа, подыгрывающая нам, застелила небо серыми тучами, ветер шумел, трепыхая полотнища пустых шатров. По земле пролетали обрывки ткани, изорванных имперских флагов. И бас орков, способный пробирать до души, регулярно раздавался в опасной близости от нас.
Осторожно выглянув из-за палатки, я наблюдал, как эти твари скидывают трупы имперцев в телеги, наполняя их с горкой и отправляя обратно в степи. Они устроили тут целый поток загрузки и отправки «провианта». Внутри всё клокочет от нарастающей ярости, но я лишь сжимаю кулаки. Не сейчас, я ни чего не способен сделать.
Так что засунув чувства куда по глубже, я глубоко вдохнул. Сейчас было не время рефлексировать, так что, совершив очередной рывок, мы забежали внутрь генеральской палатки. Стол был перевёрнут, по полу разбросаны пергаменты с отчётами, люк — распахнут. Бежавшие даже не озаботились его сокрытием, так спешили смыться отсюда.
— Ну всё, давайте сваливать отсюда! — нетерпеливо бросил на ходу Дмитрий и нырнул внутрь, даже не обернувшись на нас. Сейчас его волновало лишь собственное выживание, и он спешил свалить из мёртвого лагеря куда подальше. Ну а мы, если хотим жить, поступим так же, ну а если нет… то для него это сейчас было совсем не важно. Но мы хотели, и, не раздумывая, пустились следом.
Туннель был узким и длинным. В высоту — под три метра, а вот в ширину — хорошо если полметра будет. Строители явно не любили перерабатывать, сделав его максимально узким, насколько это было возможно. Даже страшно представить, какая тут может образоваться давка при экстренном побеге большого количества народу.
Стены, обложенные не обтёсанным камнем, покрылись капельками испарений. Туннель тянулся прямо, одной узкой кишкой; факелы, зажжённые нами, доставали на пару-тройку метров вперёд, а дальше — лишь непроглядный мрак.
— Да когда же он уже закончится⁈ — нервно выкрикнула Вержинья, ощущающая, словно сами стены давят на неё со всех сторон.
— Потерпи, ещё немного, — попытался утешить её Плющ, шедший впереди и освещающий путь потрескивающим факелом.
Наконец впереди замаячил свет, отчётливым, тугим жёлтым пучком спускавшийся сверху. Это принесло определённое вдохновение в тела уставшего отряда.
Не сговариваясь, мы ускорили шаг и вскоре добрались до источника света. Им оказался широкий открытый люк. По небу пролетали тяжёлые тучи, но сквозь них всё же пробивались лучи солнца. Свежий ветер дохнул в лицо, и мы спешно заскрипели ступеньями старенькой вертикальной лестницы. Её доски прогнили, но всё же пока держали нагрузку.
Туннель вывел нас под самые стены Пограничного — такие же прочные и монументальные, хоть и сделанные из дерева. Двустворчатые ворота сейчас были открыты настежь, позволяя многочисленным людям вбегать внутрь. Вокруг царила настоящая суматоха.
— Вы последние? Назовитесь! — стражник, коротающий время возле люка, хмуро оглядел нас. В каждом его движении читалась нервозность. Стальной доспех, остроконечный шлем с перегородкой на нос и прямой, поблескивающий сталью меч в руках.
— Командир отряда одарённых — Плющ. Это мой отряд. Выживших в лагере не осталось, мы последние. — командир вышел вперёд, остановившись напротив стражника. Не зря его репутация была известна во многих уголках империи: страж подобрался, поза расслабилась.
— Прошу прощения, что не признал, — кивнул мужчина. — Прошу за мной, вас ожидают.
Нестройной толпой мы поплелись за провожатым. Усталость была дикая, и всё, чего сейчас хотелось, — это просто отдохнуть.
Внутри поселение было таким же мрачным, как и в прошлый раз: такие же пустынные улочки, мощённые гладким камнем, невысокие каменные дома с покатыми крышами. Лишь у самих ворот царила суета, где стягивались боеприпасы, мечи, бочки, оружие, и стражи толпами взбирались на стены.
Наш отряд проследовал за стражем пару кварталов, пока не подошёл к широкому зданию с множеством покатых крыш, словно сростающихся друг с другом.
— Местная администрация, — пояснил стражник. — Вам туда.
Мужчина довёл нас до самых дверей, переговорил с двумя постовыми, удерживающими длинные копья; те кивнули, отступая в сторону, и вскоре мы прошли внутрь.
В отличие от мрачности, царившей снаружи, здесь всё кричало об изобилии, пышности и оптимизме. В обстановке преобладали золотые и серебряные оттенки, полированная, блестящая древесина, коей были оббиты все стены; яркий жёлтый свет от артефактных светильников. Множество картин и гобеленов, статуй и украшений. Одним словом, богатство — вот что встретило нас внутри этого здания. Мы даже замерли от неожиданности.
— Шокированы? — улыбнулся Плющ. — Я тоже впервые обалдел от контраста, это вы ещё местного хозяина не видели.
— Словно в другой мир попали, — буркнул удивлённый Роб.