Саймон всплеснул руками и принялся с жаром доказывать матери, что прогресс нельзя остановить. Джилл украдкой зевнула и засунула кулаки в карманы — погреться.
Нужно было срочно сматываться, но для этого требовался приличный повод. Будь мать Саймона мегерой, Джилл бы не так терзалась, но…
— Миссис Джейкобс, ваш пирог просто потрясающий! У меня никогда не получались пироги…
Джек затормозил у дома Баллардов и резво взбежал на крыльцо. Волшебная ночь, она должна их помирить…
Дверь открыл раскрасневшийся и хмельной Джо Маккормик, старинный друг, папани Балларда. Появление Джека его совершенно не удивило.
— О! Молодой Браун! Заходи, не стой на холоде. Мальчишки! Стакан новому гостю! Мясо только что сняли с решетки, так что ты вовремя.
Джек шагнул в дом, замер на пороге гостиной, торопливо обежал комнату глазами. Джилл не было.
Папаня Баллард помахал ему здоровенной обглоданной костью.
— Садись, Джеки. У нас сегодня по-домашнему, уютно и тихо, без баб и детей. Дик дважды папаша, родил сына, мы его обмываем.
— А… Рождество?
— У Боженьки еще вон когда, а у моего внука — уже. Выпьем за самого младшего Балларда!
Могучий одобрительный рев сотряс стены. Джек наклонился к Джерри, сидевшему у самой двери на низенькой табуретке.
— Джер… а где Джилли?
— Ох, не спрашивай. Семейный позор. Она у Джейкобсов в гостях.
Джек скрипнул зубами. Праздничное настроение улетучилось. Но котенок все равно нужен.
— Где дом Джейкобса?
— На центральной улице, самый последний перед поворотом. Отбивать поедешь?
— Да нет… мне по делу.
Джилл доела третью порцию тыквенного пирога и откинулась на спинку стула, жестом отказавшись от ледяного шампанского. Пора!
— Миссис Джейкобс, я наелась, как слон, даже не знаю, как дойду до дома.
— Как? Уже?! Нет-нет, милая, еще совсем рано. Бубенцы Санты даже не прозвонили…
— Понимаете, Санту мы всегда встречаем в семейном кругу. Это традиция.
— Боже, как жаль… Саймон, ты отвезешь Джиллиан? Хотя, ты же выпил! Тебе нельзя за руль…
— Я отлично дойду сама, миссис Джейкобс. После такого сытного ужина просто необходимо… Аи!
Стук в дверь сотряс несчастный коттедж до самой крыши. Саймон кинулся открывать, Джилл воспользовалась моментом и тоже вышла в прихожую…
На пороге стоял злой, как тигр, Джек Браун.
Билли Осгуд и Эми Браун доели салат, допили детское шампанское, сходили пописать — и приступили к выполнению главного плана. Подарки бьши извлечены из-под елки и аккуратно вскрыты. Билли пришел в восторг и на некоторое время утратил дар речи, зато Эми едва взглянула на розовую коробку с прозрачной крышкой, сквозь которую глупо улыбалась белокурая Мисс Америка с устрашающим бюстом…
На глазах у девочки выступили злые слезы. Эми бросила коробку на пол.
— Я так и знала, Билли! Он все забыл. И я ему не нужна. Он просто отделался — купил мне эту глупую куклу…
— Эми, девчонки же любят кукол?
— У меня знаешь, сколько этих Барби? Тысяча! Мне мамочка их покупала просто так, без всякого праздника. Просто они все лежат в большом ящике, который никак сюда не доедет. Там и моя настоящая постель, и ковер на пол, и зеркало, и куклы, и кукольный дом — вот такой огромный!
— Ух ты! Везука тебе, Эми. А чего ты хотела на Рождество?
— Не скажу. Все равно мне его не подарят.
В груди Билли Осгуда возгорелось пламя любви. Ему предоставлялся шанс отличиться перед возлюбленной, а Осгуды таких шансов не упускают.
— Эми, скажи, что ты хочешь, и я тебе сам это подарю! Клянусь дохлой вороной и луной в четверг тринадцатого!
Эми инстинктивно поняла, что клятва слишком страшная, чтобы относиться к ней легкомысленно.
— Ну… вообще-то я хотела котеночка…
— Эми! Да я прям щас пойду и поймаю тебе лесного дикого котенка, хочешь? У него кисточки на ушах.
— Ой! Хочу! А ты сумеешь?
После таких слов, сами понимаете, любой пойдет, даже через силу. А Билли Осгуд леса нисколько не боялся.
Джек привалился к косяку и мрачно буркнул:
— Извините за вторжение… Мисс Баллард, мне дико неудобно, но… у вас ключи от школы с собой?
— Да, но что… Джек, что случилось? Где Эми?
— Дома. Мне надо срочно, поэтому я позволил себе…
Джилл порывисто шагнула вперед.
— Я как раз собиралась уходить. Подождешь меня одну секундочку?
Джилл бегом вернулась в комнату и торопливо выпалила:
— Миссис Джейкобс, все было ужасно вкусно, просто замечательно, и я обязательно загляну к вам как-нибудь за рецептом… но сейчас я должна идти. И еще: Саймон, ваш сын, очень хороший человек. И он обязательно найдет добрую и милую девушку, которая будет о нем заботиться и полюбит его по-настоящему. Вот. Это кольцо. Прости, Саймон, но я не могу его принять.
— Но… почему?
Джилл вернулась к двери и встала рядом с Джеком Брауном.
— Потому что я люблю другого человека, Саймон. Вот этого. Джека Брауна. И ничего не могу с этим поделать.
Они открыли школу, разбудили Мисс Мурри и аккуратно отобрали у нее самого светлого из котят. На белого он не тянул, но кремовым, пожалуй, был. Самое же главное — у него уже открылись глаза, и теперь он с интересом таращил их на людей, лежа в теплом коконе из шарфа Джилл и шапки Джека.
А Джилл и Джек целовались.
Они стояли посреди пустого коридора подготовительной школы Сайлент-Крик и целовались так, словно вокруг был лес, и цветущая липа, и звездопад над головой, и Джеку было всего двадцать пять, а Джилл очень скоро должно было исполниться двадцать один…
Они целовались, не сводя друг с друга глаз, смеясь и задыхаясь от счастья, потому что ничего не изменилось за эти десять лет, и кожа женщины была горячей и гладкой, а руки мужчины — крепкими и надежными.
Они сцеловывали с губ и глаз друг друга боль потерь, тоску одиноких ночей, неуверенность и опустошенность, ощущение свинцовой тоски.
Они могли бы целоваться целую вечность — но тут котенку надоело смотреть, и он энергично мяукнул.
Джек и Джилл опомнились и смущенно посмотрели друг на друга.
— Джилли… Как ты думаешь, Эми не расстроится? Не станет ревновать?
— Я буду очень тактична, Джек. Я дождусь, когда она сама позовет меня. Это ведь и ее дом.
— Джилл… Я так тебя люблю!
— Господи, как хорошо! Стоило ждать десять лет, чтобы услышать эти слова…
Эми шла за Билли и немножечко боялась. Потому что вокруг было все-таки темно и вообще ночь.
Билли топал уверенно и целеустремленно. Если честно, он скорее лопнул бы на месте, чем признался, что тоже боится темноты.
И еще — ночью и зимой лес выглядел совершенно не так, как днем и летом. Вообще-то Билли чувствовал, что идут они куда-то не туда…
Проще говоря, он заблудился.
Уж что-что, а оделись они хорошо. Этому их научили в школе, и, хотя дети собирались быстро вернуться — как только Билли поймает дикого котеночка с кисточками на ушах, — шапки были нахлобучены, куртки застегнуты и рукавицы натянуты.
Они шли уже с полчаса, и огоньки давно скрылись из глаз, так что теперь Билли даже примерно не знал, в какой стороне находится дом…
Билли остановился, подождал Эми и решительно взял девочку за руку. В любом случае мужчина здесь — он!
За деревьями промелькнула большая серая тень… К счастью, дети ее не видели.
Джек и Джилл вылезли из машины и поспешили к дому. На крыльце Джек вдруг замер и произнес каким-то чужим, хриплым голосом:
— Джилл… посмотри… Дверь! Она открыта…
Тонкая полоска света пробивалась сквозь щель. Эми предусмотрительно не стала захлопывать дверь, потому что не знала, где ключи.
Джек вихрем ворвался в комнату и остановился, бессильно уронив руки вдоль туловища.
Коробка с Барби валялась на полу.
— Она решила, что я забыл. Собственно, я же и забыл, только сегодня вспомнил…
— Она одна не могла уйти, она же боится леса!
— В том-то и дело. С ней Билли.
— О нет!
— Да. И он в нее влюблен…
— И вызвался помочь своей даме сердца сбежать от папы.
— Джилл, что делать?
— Прежде всего не паниковать. Когда они могли уйти? Сколько времени назад ты уехал из дома?
— Минут сорок… час… что-то около этого.
— Значит, самое большее — час. М-да… Билли за это время может дотопать до канадской границы…
— Джилл, я опять ее не уберег!
— Джек Браун! Прекрати ныть и действуй. У Совы на чердаке стоит прожектор. Он направлен на Чертово плато, она с его помощью связывалась с индейцами, когда они только вернулись.
— Бегу! А… что делать?
— И это говорит человек, в чьих жилах течет кровь сиу и шошонов! Разумеется, SOS, олух!
Эми всхлипнула.
— Билли, мы заблудились?
— Ну… немножечко. Просто очень много кустов, они меня сбивают с толку. Летом я тут все знаю, потому что летом все деревья разные…
— Билли, а вдруг тут волки есть?
— Ой! Эми, а где твой Волк?
— Он с бабушкой Совой ушел, к индейцам. А что?
— Жаль. Значит, вон в тех кустах, наверное, не он?
Придя в индейскую деревню, Волк поступил так, как поступал всегда: ушел в пролесок за вигвамы и завалился спать.
Жизнь среди людей нервировала Волка. Он любил Сову, он знал почти всех жителей городка, но если честно — на свободе он чувствовал себя гораздо лучше.
Волк спал, пока не стемнело, а потом вдруг проснулся и вскинул лобастую голову, чутко поводя острыми треугольными ушами…
Стерегущая Сова выглянула из хижины — и увидела, что Волк стрелой несется в сторону Сайлент-Крик…
Эми зажмурилась и изо всех сил вцепилась в руку Билли. Билли надул губы и крепко сжал в руке палку. Чужой волк должен понять, что с Билли Осгудом связываться — себе дороже.
Серая тень бесшумно двинулась к ним. Вот и все, подумал Билли. Эх, мама заругается…
Жесткий язык облизал сначала личико Эми, а потом — Билли. С невыразимым облегчением дети обхватили волка за шею и зарылись мордашками в густой и теплый мех на загривке.