— Злость, — уже без сомнения отрезала я.
Брови его взметнулись вверх, а на губах появилась усмешка.
— А может, попробуем ревность?
Похоже, он решил, что меня задели его случайные поцелуйчики с другими, но дело было совсем не в этом, хотя и в этом тоже.
— Нет, злость, — отрезала я, не собираясь уступать.
— Ну что ж, если ты так хочешь… Ситуация… — он задумался, и я продолжила за него.
— Ситуация. Молодой, самовлюблённый кретин, который оказывается мастерским лгуном и скрывает от девушки, что его настоящая мать, самый ненавистный ей на белом свете человек.
Лицо Андрея не секунду отразило замешательство, он начинал понимать, куда я клоню, но он достаточно быстро взял себя в руки, надев свою очередную беззаботную маску.
— Так уж и обманул? Может, просто это не было так важно? Ну что ж, начинай.
Наши позы в чем-то повторяли друг друга. Скрещенные на груди руки, пристальный взгляд. Только если в его был интерес, в моем — недовольство. Я осознала, что этот урок отныне будет моим самым ненавистным.
— Ты самовлюблённый, несносный. Оказывается еще герой лицедейства. Я ненавижу, когда мне лгут.
— Я тебе не лгал, я просто не сказал то, что тебе было бы неприятно слышать.
— Но я должна была это знать! — я сорвалась, повысив голос.
— А разве это что-то изменило бы? Это просто факт, на который я не могу повлиять. И я не вижу закономерности между нашими взаимоотношениями и этим фактом, — Андрей оставался спокоен и беспристрастен.
— Не видишь, тебе что ткнуть?
— Ткнуть? — он рассмеялся, — ты разговариваешь со мной так, словно я нашкодивший … котенок.
Я почувствовала, как мои щеки заливает румянец. Вот гад, так легко и непринужденно вставив этот оборот он вновь назвал меня придуманным прозвищем, но никто даже и понятия не имеет, что эта фраза относилась ко мне.
— А разве это не так? Ты лжешь, как дышишь, откуда мне знать, где была правда?
Я резко дернулась к нему, стирая разницу между нами, и весьма неэтично ткнула пальцем ему в лицо.
Андрей мимолетным движением перехватил мою руку, сильно сжимая запястье.
— Попалась, — шепнул он одними губами, так что никто кроме меня этого не понял, а затем уже нормальным голосом. — Неплохо, в конце даже агрессивно. Урок окончен, все могут идти.
Я дернулась, но его рука крепко сжимала меня.
— Кроме тебя, — ответил он мне на злобный взгляд.
Андрей отпустил меня, когда ученики начали уходить, но его взгляд красноречиво говорил о том, что если я попытаюсь уйти, он снова схватит меня и не отпустит. Женя замешкалась у выхода но, посмотрев на меня и Андрея, загадочно улыбнулась и тоже покинула кабинет.
— Что с тобой? — тут же спросил меня Андрей.
— Я думаю, ты и так уже понял, что со мной. Меня вызывала к себе на допрос Инга и ненароком обронила, что ты оказывается ее сын!!
— И что с этого? — Андрей пытался сохранять спокойствие, но было заметно, что он волновался. Хотя о чем это я, скорее всего это его очередная игра.
— Она твоя мать. Она… она не любит меня.
Андрей прищурился.
— Погоди, а в каком контексте и с какой стати она тебе сказала, что я ее сын?
— В контексте держаться подальше от ее сына, что я, наверное, с радостью и сделаю, после всего, что я видела здесь.
— Не говори глупости, — отрезал Андрей, продолжая преграждать мне путь к выходу, — тебя задел флирт с этими девчонками?
— Меня не задел флирт с этими девчонками, я всего лишь поняла, насколько легко ты врешь! Может, ты вообще никогда не бываешь настоящим?
— С тобой в душе я был настоящим, тебе ведь понравился я настоящий?
Мурашки пробежались по моему телу, когда я вспомнила, что мы были практически обнаженные вместе в душе и как он помогал мне смывать с моего тела кровь и грязь.
— Откуда мне знать, что ты не играл очередную роль, — я вытянула руки, отталкивая его с пути, — я не хочу быть игрушкой и то, что ты сын Инги, не радует меня.
— Но я ее сын! — Андрея схватил меня за руку, не давая пройти к своим вещам за столом, чтобы собраться и уйти, — и я не могу изменить ДНК в своей крови!
— Об этом и речь, — кивнула я, — а теперь отпусти меня, пожалуйста, и дай мне собрать свои вещи и уйти.
— Вот еще, ты никуда не уйдешь котенок.
— У меня урок!
— Я отпустил всех раньше, у нас еще достаточно времени до следующего урока, чтобы во всем разобраться.
— Не в чем разбираться! — я вырвала у него свою руку.
— Что она еще тебе сказала? Помимо того что я ее сын? — Андрея был напряжен как струна, он был готов вновь преградить мне путь или схватить меня, если я попробую сдвинуться с места.
— Что ты в скором времени займешь место Аллы, — выдавила я из себя, — что ты … ты один из тех, кто будет стоять во главе всего этого, — с отвращением произнесла я, представляя Андрея директором одной из школ. Тем, кто загонял в этот капкан ничего не подозревающих подростков, тем, кто убивал всех, кто будет сбегать.
— Твоя мать стоит во главе всего этого. Ты, дочь Аллы. Как ты можешь судить меня за то, что я сын Инги?
Его аргументы убивали, я понимала, что он прав, что я отчасти недалеко ушла от него, но он был частью их мира, а я собиралась в скором времени из этого мира сбежать.
— Не нужно гоняться за мной, лишь потому, что я выбиваюсь из твоего обычного списка побед.
— Это тебе тоже она сказала? — в голосе Андрея слышалось шипение. — Она ничего не понимает. Почему ты слушаешь всех, кроме меня?
— Разве? Я только что прекрасно видела, как ты с легкостью звал девочек придти к тебе на «факультатив» — в моем голосе отчетливо слышались кавычки, — и целовал их.
— Это даже не поцелуи, невинные чмоки, не надо воспринимать все, что я делаю на уроке всерьез, это урок лицемерия.
— Чтобы это не было, я тебе не доверяю. И от людей, которым я не доверяю, а стараюсь держаться подальше.
— Это всего лишь ревность котенок, не глупи.
— Я тебя не ревную! Я смотрю в лицо фактам! — меня все сильнее злило, что он водил мою попытку объяснить ему, что я не доверяю ему в целом к тому, что я просто приревновала его к девушкам, что вешались на него в процессе занятия.
— Значит, смотришь в лицо фактам? Хорошо. Будут тебе факты.
Сказав это, он сделал широкий шаг ко мне, стирая все расстояние между нами, и положив руки мне на талию, толкнул назад, я испуганно попятилась, когда мои бедра ударились о край стола, не позволявшего отойти дальше, и его губы накрыли мои. Я чуть не задохнулась от поцелуя, который меня накрыл так внезапно и жадно, я нуждалась в глотке воздуха, мои руки метнулись между нами, впираясь парню в грудь.
Андрей только сильнее прижал меня к столу, не позволяя отпрянуть, его губы на миллиметр отстранились и я тут, же раскрыла рот, делая вдох, когда он укусил меня и начал целовать еще настойчивее. Парень был силен, и я почти перестала барахтаться в его руках, мне не хотелось признавать, что он потрясающе целовался и электрический ток начинал проходить по моему телу, заставляя дрожать коленки. Я ответила на его поцелуй, на секунду потеряв контроль. Это был Андрей. Как бы мне не было хорошо — это был Андрей. Я сильно укусила парня и, собрав все силы, оттолкнула его от себя.
Андрей отшатнулся, прикасаясь рукой к губе, из которой шла кровь. Я облизнула свои губы, почувствовав вкус его крови.
— Какая ты горячая, котенок, — кажется, его совсем не расстраивало, что я прокусила ему губу. Я же пыталась выровнять дыхание.
— Что ты творишь, — выпалила я, не в силах поверить, что он поцеловал меня.
— Предоставляю факты. Это был поцелуй без фальши и масок, котенок, так я целовал бы тебя и только тебя, и никогда, тех девчонок, с которыми мы тут изображали так называемую «любовь».
Я отстранилась от стола, вернувшись к своему месту, чтобы забрать вещи, мои ноги все еще дрожали.
— Тебе без разницы, кого и как целовать, — я уже готова была выбежать из кабинета, но он снова стоял передо мной.
— Если хочешь, я вообще их не буду целовать, — спокойно предложил Андрей.
— Ты можешь делать все что хочешь.
— Правда? — парень выглядел так, словно готов снова схватить и поцеловать меня и я пожалела о своих словах, прозвучавших так неоднозначно.
— С кем угодно, кроме меня, — тут же внесла я поправку в свои слова.
— Беги на урок, котенок, потом поболтаем, — на лице Андрея играла улыбка чеширского кота. Он явно был доволен, что застал меня врасплох. Мне не нужно было предлагать дважды, и я торопливо выскочила из кабинета, направляясь на следующее занятие, которое мало меня радовало. Это был урок Аллы, и мне предстояло его пережить, освободившись от мыслей, что эта жестокая, холодная женщина моя мать и именно ее кровь течет в моих жилах. Меньше всего мне хотелось быть прямо перед ней, особенно, если ей снова взбредет заставлять нас убивать бедных мышек. Я села как можно дальше и практически не слушала, что она говорила, потонув в собственных мыслях. Алла сегодня не замечала меня, в то время как я сверлила ее взглядом, пытаясь осознать мысль, что это моя мать, но все в ней было для меня отталкивающим. Каждая черточка или жесткой слово, вырывающееся из ее рта, не могло быть чем-то, что относилось ко мне. Виктор как то сказал, что я очень похожа на свою мать, значило ли это, что я такая же как она? Я не хотела быть такой. Я вспомнила Игната, был ли он похож на Виктора?
Определенно. А был ли похож Андрей на Ингу? Да! Искусный лицемер и манипулятор, наверняка в его характере было многое от Инги, чего я не замечала. Мои мысли плавно переключились на него, приближающегося ко мне и прижимающегося губами к моим губам. На секунду я представила, что даже не пыталась оттолкнуть его. Что было бы тогда? Мои губы защипала от воспоминания недавнего поцелуя. Он был бы жестче, глубже, его язык исследовал бы мой, играя, а руки скользнули бы под футболку. Он посадил бы меня на стол, и я обхватила бы его ногами, прижимаясь ближе, а еще лучше стянула бы с него футболку, коснувшись его рельефного тела.