Давние слова той девушки всплывали в моей памяти. Вырасти и отомстить им всем.
Стать сильнее них. Убить их всех. Всех кто заставил тебя здесь страдать.
— Ты хочешь убить кого-то здесь? — спросила я — кого ты из преподавателей?
— Это уже та часть, в подробности которой я не могу тебя посвятить. Слишком многое стоит на карте Лена. Я дам тебе пистолет, в день побега, ты должна будешь его спрятать. Если все пройдет отлично, тебе не придется его использовать, но и оставлять тебя беззащитной я не хочу, всю эту неделю мы будем заниматься только бегом, стрельбой и немного боем. Очень усиленно Лена. Все произойдет в разгар дня, будет идеально, если ты просто тихо доберешься до места, которое я тебе покажу и дождешься меня, чтобы мы быстро отсюда убрались. Но как показывает жизнь, не существует идеального плана, всегда вмешиваются обстоятельства.
Я кивнула. Обдумывая, все что услышала. В коридоре послышался шум и громкое хихиканье, Игнат напрягся и замолчал, я тоже прислушалась, потому что голоса были знакомы, и они совсем не заботились, чтобы вести себя тихо. Эти двое видимо стояли у стены прямо у нашей двери, отчего их голоса были слышны отчетливо. Словно именно этого они и добивались.
— Мне неудобно, — смущаясь, произнесла девушка.
— Ну же, детка, что неудобного в том, чтобы отбросить фамильярности и называть меня по имени, ну же!
— Хорошо, Андрей, — голос Альбины был словно у довольной кошки и тишина и шорохи, послышавшиеся следом, позволяли догадаться, чем они занялись вместо разговоров, вероятно так же задействовав языки.
Я приложилась к бутылке. Молодец. Жалей его дальше. Еще собиралась прощения просить. Дура.
— Вероятно Андрей твой сосед? — спросила я, услышав, как хлопнула в коридоре, судя по звуку, дверь соседней комнаты.
— Да.
Судя по грохоту, в соседней комнате упало что-то большое. Раздавшийся женский вскрик, явно не от боли, заставил меня сделать еще один глоток. Возможно, стоит пойти в свою комнату. Очередной громкий вскрик за стеной и я почувствовала, как краска начинает заливать мое лицо.
— Я тоже хочу коньяка, — выпалила я, поднимаясь, и поставив бутылку с вином, подошла к комоду, ящик со стаканы был приоткрыт, и я достала сосуд и для себя. Я плеснула себе совсем немного коньяка, но когда сделала глоток, чуть не задохнулась от крепости напитка.
Я слышала, как Игнат тихо подошел ко мне и остановился за самой спиной. Его рука легла на мое плечо, разворачивая к себе.
— Ты в порядке? — парень обеспокоенно заглянул в мои глаза.
— В полном, — ответила я, и Андрей, за стенкой судя по звукам, был очень даже в порядке. Здесь не могли быть настолько тонкие стены.
Я поставила стакан и, поднявшись на цыпочки, обхватила шею Игната, притягивая парня к себе и целуя. Его губы ответили мне растерянно, но я настойчиво продолжала целовать, прижавшись к нему всем телом. Его руки легли на мою талию и наконец, сомкнулись, притягивая ближе, я на секунду отстранилась, делая вдох. Игнат сам коснулся моих губ, и мы продолжили целоваться, я пошатнулась на ногах, и парень отступил на шаг назад, я укусила его за губу точно в тот момент, когда за стеной раздался очередной громкий вскрик. Игнат сжал меня в своих объятиях сильнее и подался к кровати. Я почувствовала, как моя голова кружится от всего выпитого, думать совсем не хотелось, и стоять собственно тоже. Я толкнула парня на кровать и, покачиваясь, опустилась сверху.
— Ты пьяна, — вздохнул Игнат.
— Но тем не менее, осознаю что целую тебя, — шепнула я, наклоняясь и жадно касаясь губ парня.
Он сжал мою талию и сместил с себя вбок, перекатываясь на меня сверху и вжимая в кровать, я застонала, когда его губы переместились к моей шее, прикрывая глаза.
Голова была пустой, хотелось лишь закрыть глаза и плыть по течению. Рука парня скользнула ниже, касаясь моего бедра, скользнула по ноге и потянула ее на себя, заставляя обнять. Его губы снова поднялись выше, целуя меня. Я опустила руки и, схватившись за край толстовки парня, потянула ее вверх, стаскивая через голову, его волосы тут же взлохматились. Наши глаза встретились, и я снова положила свою ладонь на его шею, притянув эти губы к себе.
Но Игнат застыл, я чувствовала, как напряжено его тело. Затем он коснулся моих рук, отстраняя их от себя, и подался назад.
— Нет, Лена.
Смысл слов парня не сразу дошел до меня. Игнат поднялся и, схватив отброшенную ранее толстовку, снова натянул ее на свое мускулистое тело. Я села на кровати, уставившись на упрямо сжавшего губы парня.
— Что такое? — растерянно спросила я. — Что не так?
— Все, — спокойно ответил парень, но я видела, что это спокойствие дается ему с трудом, — если хочешь поцеловать Андрея, иди и целуй его, а не пытайся заместить его мной.
— Я не замещаю… — мои слова прозвучали неубедительно, главным образом потому, как я чувствовала, что мой язык с трудом слушается меня.
— Замещаешь и еще как. И обманываешь главным образом себя. Тебя к нему безумно тянет, Лена. Ты пьяна и… — он неопределенно махнул рукой в сторону стены, — и зла. Но это не то, что мне нужно. Как бы я не хотел этим воспользоваться, я не смогу.
Глаза парня блестели, а губы, как и мои, раскраснелись от поцелуев.
— Ты можешь остаться здесь, я не вернусь до утра, — быстро ответил Игнат, отводя от меня глаза, — можешь брать все, что тебе понадобится.
— Игнат, — тихо взмолилась я, не знаю, о чем хочу просить. Чтобы он не уходил и не оставлял меня одну или простил за то, что я вытворяла, потому что сейчас я отчетливо видела, что ему больно. И мне тоже было больно.
— Не здесь и не сейчас Лена, пожалуйста, — Игнат сделал шаг ко мне и, наклонившись, быстро поцеловал в губы и, отстранившись, вышел из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.
Я редко откинулась на кровать, закрыв лицо ладонями. Я все портила и разрушала.
Всего, чего касалась.
Первым порывом было уйти к себе, но за стеной наступила тишина, а голова кружилась так сильно, что я не была уверенна, что смогу дойти до своей комнаты. Поэтому я выпила еще немного, и упала на кровать, чувствуя, как алкоголь делает свое дело, и я мгновенно засыпаю.
Я проснулась с жутким желанием пить, комната все еще была пустой, на часах было девять, я успешно поспал утреннюю тренировку, но Игнат видимо и не рассчитывал меня на ней увидеть. Если он вообще еще хочет меня видеть. Я поднялась с кровати и прошла в ванную, открыв кран с холодной водой, я припала губами к струе. Умывшись, я выпрямилась, чтобы увидеть свое помятое лицо. Приглядевшись к отражению, я коснулась засоса на шее и покраснела. Мне нужно было торопиться, чтобы успеть на занятия, к счастью, завтракать мне совершенно не хотелось. Я быстро заправила раскуроченную кровать и выскользнула из комнаты Игната. К счастью, в коридоре было пусто, и я сразу направилась к лестницам. Я застыла, увидев, как наверх поднимается Андрей, явно возвращающийся с завтрака. Я сделала пару шагов вниз, но когда мы поравнялись, парень лишь спокойно отступил в сторону, уступая мне дорогу.
— Андрей… — я не собиралась уходить, я хотела поговорить.
— Что? — Спокойно спросил он, поднимая на меня свои глаза, секунда и взгляд задержался на моей шее, я вспомнила о засосе и, не удержавшись, прикусила губу.
Пытаться прикрыть его волосами было поздно.
— Прости, я совершенно не думала о том, что вчера говорила.
Я смотрела на парня, ожидая ответа. Ждала очередной колкости, усмешки, ждала самоуверенного Андрея, который бы оспорил мои слова. Ждала чего-то привычного за все это время, чтобы почувствовать себя спокойной в том мире, который меня окружает.
— Мне все равно, — на удивление без усмешки и иронии, а вполне живым, настоящим и серьёзным голосом сказал Андрей. Именно это выбило меня из колеи еще сильнее.
— То есть, как это… — не сдержала я слов, мгновенно появившихся в моем сознании.
— То есть мне все равно с кем ты, что ты чувствуешь, я оставляю тебя в покое.
— В покое? — эхом повторила я. Как так? Может мне это снится? Андрей не может быть таким спокойным! Таким сговорчивым! Он же упрямый!
А чего ты ждала, дурочка, проснулась новая моя натура, что он будет вечно сохнуть по тебе? Ждать? Гоняться и осыпать цветами? Признаваться в большом и светлом чувстве, а ты будешь наслаждаться этим вниманием, и продолжать его игнорировать и отказывать? Даже самые стойкие и зеленые листья осыпаются осенью, желтея, краснея и наконец чернея… Умирая. Все чувства умирают рано или поздно. Особенно если их убивать так старательно, как то делала ты. Только этого ли ты хотела на самом деле?
— Да, в покое, Елена, — его официальный тон и обращение ко мне резанули слух, — ты думала, я что-то к тебе чувствую? — Его губы искривила уже знакомая мне ухмылка. — Я просто хотел тебя в свою коллекцию, но ты не стоишь тех усилий, что приходится для этого прикладывать. Мне все равно. Ты мне безразлична. Поэтому, пожалуйста, будь добра, тоже оставить меня в покое.
Не став дожидаться, когда я пройду вниз он сам обогнул меня и стал подниматься наверх.
— Но ты ведь говорил… — растерянно окрикнула его я, разворачиваясь.
— Я много что говорю, — отрезал он, бросая на меня строгий взгляд через плечо, — но разве не этому я учу тебя, никогда и никому нельзя верить. Все лгут. Я учитель лжи, я лгу вдвойне. Я ничего к тебе не испытываю. Сколько раз повторить, чтобы ты услышала? Или ты вдруг воспылала ко мне неуемной страстью? На подобии той, что согревала тебя вчера ночью? Моя кровать в твоем распоряжении, так и быть, я уделю тебе время.
— Да пошел ты! — Я развернулась, быстро спускаясь вниз, вылетела на улицу, до сих пор не веря в то, что услышала.
В своем гардеробе я не без труда нашла водолазку, которая закрывала бы мою шею, быстро приняв душ, я переоделась и поспешила на занятия. Сегодня первым по расписанию было индивидуальное занятие у Ильи, поэтому я не сильно переживала, опоздав на пятнадцать минут. Когда я влетела в кабинет, мужчина безмятежно сидел за столом, перебирая какие-то документы, стоило мне войти, как он тут же убрал их в папку, переключая свое внимание на меня.