– Несомненно. Могу я спросить, как ты поступишь?
Мисс Фейн подняла красиво изогнутые брови.
– Дам ей понять, что все знаю, – она перестанет. Кстати, ты полностью уверена в ее виновности?
– О да. Я заговорила с ней о кражах – она сказала, что вас это очень волнует, и довольно враждебно отозвалась об эвакуированных. По ее мнению, они пробираются в спальни, пока хозяева находятся в гостиной, а слуги ужинают. Я рассказала ей, что хочу оставить меченые купюры у себя в спальне, при ней пометила деньги и положила на туалетный столик. Ты, может быть, помнишь, что во вторник вечером я поднялась к себе сразу после кофе. Купюры все еще лежали на столе. Тогда я спряталась за шторы и стала ждать. Некоторое время спустя вошла Перри. Она немного постояла, прислушиваясь, затем взяла деньги и вышла. Я уверена, что она уже подкинула их постояльцам.
– Все понятно, – сказала мисс Фейн и резко добавила: – Сегодня пятница. Почему ты не сказала мне об этом раньше?
– Не хотелось тебя расстраивать накануне приезда гостей. И поскольку они собирались побыть здесь только пару дней, я решила отложить разговор до их отъезда.
– Ты очень добра. – В низком голосе Агнес Фейн звучала ирония.
– Я поступила так, как мне казалось лучше, – вежливо возразила мисс Сильвер. – И раз дело сделано…
– Кто сказал, что оно сделано? – энергично перебила мисс Фейн. – Я так не считаю.
Мисс Сильвер кашлянула.
– Я не совсем…
Ей снова не дали договорить.
– Нет, ты меня прекрасно понимаешь. Если уж я наняла детектива из-за мелкого воровства, то неужели останусь в стороне, когда убили мою племянницу?
Мисс Сильвер спокойно посмотрела на Агнес Фейн:
– Полиция…
Стоило мисс Сильвер произнести это слово, как мисс Агнес раздраженно воскликнула:
– Полиция! Они занимаются своими делами и ничего мне не сообщают, словно я тут вообще ни при чем. Молчат! Знаешь, что суперинтендант сказал мне полчаса назад?
– Знаю.
Мисс Фейн посмотрела на нее с изумлением:
– Что Джеффри Хэйзелтон вне подозрений. И с таким видом, будто это радостная весть!
– Учитывая то, что у них есть ребенок, – тихо сказала мисс Сильвер, – это действительно радостная весть.
Бледное лицо мисс Фейн окаменело. Потом она взяла себя в руки и еще тише произнесла:
– Но теперь мы все в ужасной неопределенности. Я хочу, чтобы ты представляла в этом деле мои интересы.
– Агнес, это убийство, – очень серьезно сказала мисс Сильвер. – Я не имею права представлять ничьих интересов. Могу только попытаться раскрыть правду.
– Ни о чем другом я не прошу. Я хочу знать, кто застрелил Танис и почему. Ты можешь работать вместе с полицией или сама по себе. Я тебя ни к чему не обязываю и не требую никаких поблажек. Я хочу только одного – чтобы преступник был найден и наказан.
Мисс Сильвер посмотрела на нее:
– Ты подумала о том, что убийца, по всей вероятности, кто-то из твоих знакомых, друзей, родственников, слуг? Все твои близкие входят в круг подозреваемых.
– Я не настолько глупа, чтобы этого не понимать. Не нужно делать исключений. Преступник должен быть найден – и точка. Ты согласна?
Мисс Сильвер наклонила голову:
– На таких условиях – да.
Агнес Фейн немного расслабилась. На лице снова появилась ироничная улыбка.
– Если это Перри, придется искать новую горничную, а это ужасно хлопотно.
– Агнес!.. – невольно возмутилась мисс Сильвер.
– А если это я, – с улыбкой продолжала Агнес Фейн, – Перри придется искать новую хозяйку, и это доставит ей не меньше хлопот.
Глава 27
Шторы в кабинете мисс Фейн были задернуты. Красивый золотисто-коричневый штоф, чуть посветлее деревянной мебели, в сочетании с разведенным в камине огнем оживлял скучную, бесцветную комнату. На потолке горела люстра. Свет ее падал на строгого, но обходительного суперинтенданта Марча. Он расположился за письменным столом, а напротив него в непринужденной – насколько это позволял неудобный жесткий стул – позе сидел Кэри Дэсборо. Марч только что произнес фразу: «Полагаю, вы с мисс Лайл были помолвлены».
Марч немного кривил душой. Он вовсе не думал так, но выразился подобным образом, чтобы понаблюдать за реакцией мистера Дэсборо, который, отвечая, приподнял брови и сменил позу – теперь она была напряженной.
– Вы ошибаетесь. Помолвки не было.
Суперинтенданту показалось, что Дэсборо недоговаривает.
– Но что-то было? Обручение? Сговор? Планы на совместное будущее?
Мистер Дэсборо нахмурился. Такое выражение лица ему очень шло. Впрочем, мрачные мужчины нравятся далеко не всем. Правда, в этот момент другого выражения лица у него быть не могло.
– Не знаю, откуда у вас такие сведения, – сказал Кэри, – но никаких планов относительно женитьбы у нас не имелось. Мы были просто друзьями.
Марч порылся в своих бумагах и, вытащив один лист из общей кипы, положил его наверх.
– Эти сведения получены мною от мисс Фейн. Она утверждает, что вы намеревались вступить в брак, а о помолвке просто не успели объявить.
Кэри кивнул:
– Я так и думал. Мисс Фейн этого очень хотела и, как всегда, была уверена, что ее желание осуществится. Впрочем, на наш счет она глубоко заблуждалась: мы были просто друзьями.
– Вы знали, что мисс Фейн пребывает в этом заблуждении?
– Да, конечно.
– И не пытались ее разубедить?
– Нет.
– Почему?
Дэсборо снова поднял брови.
– Это не так легко. Я попросил Танис с ней поговорить.
– Она согласилась?
– В конечном счете – да.
– Почему сначала она отказалась?
Кэри нахмурился. Он осознавал всю сложность своего положения. Нужно говорить правду, но как ее донести до постороннего человека, не впадая в пространные объяснения? Приходится сокращать, убирать, замалчивать, прекрасно понимая, что часть правды при этом утрачивается. Меньше всего Кэри хотелось упоминать имя Лоры, а ведь главная роль в этой истории принадлежала ей. Поскольку времени на долгие размышления не было, молодой человек выдал очень приблизительное объяснение, надеясь, что оно удовлетворит суперинтенданта:
– Мисс Агнес Фейн мечтала, чтобы мы поженились. Она надеялась, что тогда Танис откажется от карьеры актрисы и поселится с мужем в Прайори. Танис зависела от нее и не хотела оскорблять ее в лучших чувствах, но и выходить замуж тоже не желала – ни за меня, ни за кого другого. Разуверить мисс Фейн в нашей помолвке значило сильно ее расстроить.
Марч взял верхний в кипе документов лист и положил его перед собой.
– Боюсь, вы недоговариваете. Например, ни словом не обмолвились о ссоре с мисс Лайл в среду вечером.
– О ссоре?
– В среду вечером, приблизительно в четверть шестого, вы вместе вышли из общей гостиной, прошли в гостиную мисс Лайл, и там между вами произошла бурная ссора.
Кэри откинулся назад и засунул руки в карманы – так можно было сжимать кулаки с самым непринужденным видом. Он боялся потерять самообладание. Его смуглое лицо чуть заметно покраснело от напряжения.
– «Бурная» – это преувеличение. – Кэри старался, чтобы слова его звучали как можно более обыденно. – Я просил ее поговорить с мисс Фейн, а она отказывалась – по причинам, которые я только что перечислил. Мы оба немного погорячились, но я бы не назвал этот разговор «бурной» ссорой.
– Вы бы не назвали? – переспросил Марч, положив руку на лежащий перед ним лист бумаги. – А вот здесь ваш разговор описывается именно такими словами.
Кэри покраснел еще сильнее.
– Нас подслушивали? Кто?
– Горничная мисс Фейн, Перри. Она спустилась вниз на лифте и хотела пройти через гостиную мисс Лайл в холл – ей понадобилось что-то на кухне, в служебном крыле. Она говорит, что из-за больного колена старается пользоваться лифтом. Как бы там ни было, во время вашего разговора Перри стояла в восьмиугольной комнате и слышала почти все, что вы говорили, от начала до конца. Дверь была приоткрыта, и она не отрицает, что подслушивала. Вы хотели бы что-нибудь добавить касательно ваших отношений с мисс Лайл? – Суперинтендант постарался задать вопрос как можно мягче.
Кэри встал, резко оттолкнув стул. Пройдя несколько шагов, он остановился, вернулся к стулу и снова сел. Бывает, что лучше молчать. А бывает так, что молчать нельзя. Здравый смысл подсказывал ему, что сейчас время говорить. Уж лучше все сразу выложить самому, чем заставлять Марча вытягивать из него объяснения по одному слову.
– Хорошо, я расскажу вам все, ничего не утаивая. Во всей этой истории нет ровно ничего заслуживающего вашего внимания, но поскольку те, кто подслушивает, имеют обыкновение передергивать, наверное, будет лучше, если вы услышите ее от меня. Вот факты. Мои родители – старые друзья Фейнов. Моя мать привозила меня сюда, когда мне было восемь-девять лет. Мы с Танис были примерно одного возраста. После того как моя мать умерла, я перестал ездить в Прайори, но прошлым летом снова встретился с Танис, и с тех пор мы часто встречались. Пару раз я приезжал сюда в отпуск. Мисс Фейн была ко мне очень добра. В конце концов я сделал Танис предложение.
– И она согласилась?
Это был самый трудный для объяснения момент: ведь Кэри думал, что Танис согласна, пока она сама его в этом не разубедила.
– Я решил… что имею все основания надеяться. После она сказала мне, что я ошибся, что мы просто друзья.
– Насколько после?
– В октябре я разбился, пару месяцев пролежал в больнице. Она мне сказала это, когда я вышел оттуда.
– А пока вы были в больнице?
Кэри молчал. Он снова почувствовал всю горечь этих двух месяцев.
– Она вас навещала?
– Нет.
– Писала?
– Нет.
– Понятно… Значит, выйдя из больницы, вы потребовали объяснений и вам дали понять, что вы просто друг? Вы поссорились?
– Нет. Мы продолжали общаться. У меня была уйма свободного времени.
– Спасибо, я приму во внимание вашу версию. Перри нарисовала совсем другую картину. С ее слов, мисс Ла