– И все это – в кишащем тварями и зараженными людьми подземелье, – заметил Игорь. – А взрывчатку где брать?
– Я подготовлю, – Ветров посмотрел на удивленного лекаря и кивнул. – Когда оборудовали бункер, его снабдили всем необходимым, как будто к войне готовились заранее. Еще несколько автоматов дам, гранаты…
– Лишь бы мы убрались отсюда? – прищурился Игорь.
– Да, – честно согласился Юрий. – Все равно же не останетесь?
– Эх… – бросил презрительно Игорь. – Тебя бы туда – тоннели взрывать и исправлять то, что с дружками яйцеголовыми натворил… а, ладно, – махнул он рукой, – сиди здесь, а то еще чего натворишь. Пойду укладываться.
– А я пока кровь Яра исследую, – тут же засуетился Ветров, обрадованный, что все обошлось без его участия. Он дождался, пока Игорь отойдет вглубь жилого сектора, потом схватил шприц с кровью Яра со стола, посмотрел на свет и пошел в сторону лаборатории, бормоча еле слышно: – Хи… Любопытно, любопытно… А может, это и есть наша вакцина? Тогда никуда не поедете вы, ребятушки… Никуда-никуда… Здесь будете нужны! В клетках!
Усталость наполняла тело, но душ, который находился, по заверениям Ветрова, в дальнем конце коридора, обещал принести облегчение гудящим от усталости мышцам. Необходимо было смыть грязь путешествия, смерти друзей и подспудное желание умереть на месте от творившегося вокруг ужаса. Ольга прошлась по маленькой комнате, что выделили ей, посмотрела в зеркало, висевшее над низенькой прикроватной тумбочкой, и вздохнула. Изможденное, усталое лицо, покрытое грязью, смотрело с той стороны стекла. Она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой и кислой, словно девушка уже давно утратила способность улыбаться. Сальные, местами спутанные русые волосы свисали неприглядными прядями. Синяки вокруг глаз говорили о крайней степени усталости. Руки еле заметно дрожали. Очень хотелось спать, а сытный ужин лишь усилил это желание.
Девушка порылась в вещах, которыми их снабдил Юрий, – сказал, что из старых запасов – и выбрала плотное нижнее белье, кальсоны, футболку, бело-синий армейский комбинезон, теплые высокие ботинки и большое ворсистое полотенце. Понюхала их. Запах чистоты никогда столь сильно не притягивал девушку. Казалось, вернулись времена, когда еще мать заботилась о бедных детях. Прошлое… ведь оно так близко, оно почти вчера, почти вот-вот… совсем рядом. Ольга уткнулась лицом в ворсистое полотенце, постояла так некоторое время, пропуская через себя воспоминания, вздохнула. Потом собрала вещи в охапку и вышла из комнаты в общий коридор, где и столкнулась с Ярославом. Юноша также держал перед собой стопку чистой одежды – видимо, и он решил не тратить времени и сполоснуться перед сном.
Ольга застыла как вкопанная. Нежное чувство, испытанное ранее к Яру, смутило. Она опустила глаза в пол и не знала, что сказать.
– Ты тоже мыться? – первым нарушил тишину Ярос. Его голос казался хриплым от волнения. Неужели и он что-то испытывает?
– Ага, – кивнула Ольга.
– Ну, тогда, может, ты первая? Я подожду.
– Нет, – возразила она. – Давай, ты. Разведаешь, потом расскажешь.
– Ты точно не? Хорошо, давай, – Яр слишком поспешно согласился, слишком поспешно пошел по коридору, как будто не мог находиться рядом. Но вдруг он остановился и вернулся. – Ты точно не хочешь первой? Я подожду, правда-правда!
– Иди уж, – Ольга неожиданно рассмеялась и подтолкнула юношу, – джентльмен.
И так и осталась у двери, не до конца понимая, чего хочет. Прислонившись к холодной бетонной стене, она слушала, как зажурчала дальше по коридору вода. Слишком холодно одной и одиноко. А там такой же одинокий Яр смывает с себя пот и грязь последних дней. Только одно это уже роднило молодых людей. А также тот притягивающий взгляд и нежные движения пальцев в волосах. У девушки запылало все внутри. Желание переполнило и било через край. Невозможно оставаться на месте, когда частичка тебя рядом.
Ольга неуверенно сделала шаг по коридору. Первый дался с огромным усилием, зато второй и последующий – уже легче. Девушка, затаив дыхание, вошла в предбанник, положила одежду на скамейку рядом с вещами Яра. Скинула грязную одежду на пол и нырнула в полутемную кабинку душа. Ярос уже намыливал голову, поэтому не видел, кто зашел.
– Кто здесь? – испуганно спросил он, отходя под теплые струи воды и стараясь протереть глаза.
– Тише, дурачок, – прошептала Ольга и шагнула к юноше, перехватывая мыло и прижимаясь к теплому мужскому телу. – Это всего лишь я.
– Но, Оль! – Ярослав попытался отпрянуть, но девушка последовала за ним в угол, откуда не сбежать. А тело среагировало слишком быстро. Нахлынула горячая волна желания, неуемно пробежала внизу живота. – Я же монстр! Ты не понимаешь!
– Ты – человек, глупенький, – прошептала девушка, ощущая желание Яра. Погладила грудь, живот, ниже… Яр задрожал, и вздох, полный невысказанных чувств, вырвался у него из груди. Ольга потянулась губами к его губам, но, лишь коснувшись и чувствуя горячее дыхание парня, прошептала: – Для меня ты всегда будешь человеком. Для меня ты – все!
И Ольга с Яром слились в осторожном, но нежном поцелуе. Другой рукой девушка направляла парня, неумело исследующего женское тело. Помогала, сама вцепилась в его мускулистую спину, ощущая желание и трепет. Будто этот медленный головокружительный танец передавал чувства, которые невозможно удержать внутри и выразить словами.
– Как давно я тебя ждал… – прошептал Яр, и, отбросив свои страхи и предрассудки, окунулся с головой в ощущения. Сказка для обоих претворялась в жизнь здесь и сейчас. Инстинкты подталкивали к единственно правильному – жизнь в хаосе постапокалипсиса брала верх над смертью, соединив сердца столь непохожих и много испытавших молодых людей. И даже отвращение к отцу-отморозку не могло остановить Ольгу. Часть ее воспоминаний, благодаря Игорю, поблекла, а Яр являл теперь для девушки воплощение мужества и бесстрашия, не сломленного жизненными невзгодами.
От разговора с Юрием сон словно испарился. Слова «у нас были испытуемые» не выходили из головы. Что здесь творилось? Что происходило? Куда делись все люди, кроме тех одиннадцати, что ушли к Москве? Тревожное чувство не покидало Игоря. Он прошел в их с Яром комнату, но юноши там не обнаружил. Странно, а ведь много времени прошло, пока они с Ветровым спорили. Мужчина вышел в коридор и прислушался – шума воды не слышно. Где он? Безумная мысль закралась в голову, но Потемкин старательно гнал ее от себя.
– Нет, – шептал он. – Нет. Этого не может быть.
Лекарь вернулся в комнату и несколько мгновений мерил широкими шагами пространство, мотая головой. Затем, не выдержав, тихонько вышел в коридор и так же тихо отворил дверцу комнаты Оли. Тонкий луч света упал на кровать и осветил две прижавшиеся под одеялом друг к другу фигуры.
– Черт! – прошептал Игорь, тихонько закрывая дверь. – Ну что же вы делаете?!
Как же он проморгал? И что теперь делать? Потемкин в легком шоке вернулся в комнату, выключил свет и, не раздеваясь, лег. Ситуация с Ярославом усугубилась. Мало было лекарю одного зараженного, так эти придурки еще и переспали! Теперь, в зависимости от наличия вируса в организме Яра, под угрозой может оказаться и девушка. Что же они натворили!
Сон не шел. Мысли метались вокруг новоиспеченной парочки. И почему-то Игорю было не все равно. Он физически ощущал, как сильнее бьется сердце, а уставший разум не способен отключиться и дать телу отдых. Все дело в молодых людях! Именно! И, как Потемкин ни убеждал себя, что ему глубоко безразлично, это было не так. По необъяснимым причинам он переживал за них намного больше, чем это допустимо постороннему человеку. Подобное Игорь испытывал только к своей семье. К жене и детям. Кажется, это называется покровительство – когда чувствуешь ответственность и участие. И разум мечется в черепной коробке, не находя выхода из сложившейся ситуации, словно люди рядом – твои родные и близкие. Надо дождаться результатов анализов крови Яра. К утру все встанет на свои места. Но что же делать, если анализ будет положительным? Лекарь не сможет убить обоих, когда придет время. Теперь – нет!
Все смешалось… Яр, Ольга, вирус, Гром, да еще десять безумных ученых, решивших провести грандиозный и ужасный по масштабам эксперимент. Родные, близкие, враги и невероятная угроза, маячащая на горизонте. Голова разрывалась от навалившихся проблем, не давала заснуть тут же, провалиться в сон, но тело все же нашло лазейку.
Перед Игорем замелькал безумный калейдоскоп образов. Прошлое сменялось настоящим, на смену приходило неясное будущее, все смешивалось, замещалось, иногда сливалось. Счастливая свадьба в Свердловске-19 сменилась вдруг атомным взрывом. Бой за обладание Ритой проходил почему-то на мосту в Нижнем Новгороде, его прервали огромные черные грачи, и мост начал быстро рушиться. Потом опять свадьба, где Панов, почему-то с оторванной головой, благословлял молодых, а всегда безукоризненно красивая Рита уже качала коляску, в которой почему-то были Ольга и Яр. Маленькие, но со взрослыми головами. Они протягивали к Игорю крохотные ручонки и пищали:
– Папа! Папа! Вылечи нас!
И Потемкин бегал от фигуры к фигуре, метался, пока мельтешащие вокруг лица не озарил ослепительный свет. И только пепел теперь разлетался вокруг сожженных ядерным пожаром домов, деревьев, расплавленного и все еще до невозможности жаркого асфальта…
Игорь в ужасе открыл глаза. Нет! Приснилось. Мужчина в полной темноте сел на кровати, ощущая, как дрожат руки. Таких кошмаров он еще не видел. Пот пропитал одежду, а во рту пересохло. Потемкин еще несколько долгих минут пялился в темноту, пытаясь осознать, что это лишь сон, но понял, что больше не уснет, и вышел из комнаты – надо было смочить горло.
В столовой все так же тихо потрескивала мигающая лампа, освещая пустое помещение. Хозяин, видимо, находился в лаборатории. Рядом со столом в кучу сложены три новеньких АКСУ, большая сумка, где Игорь отыскал рожки с патронами, два «Стрижа», несколько гранат, большой светодиодный фонарь и несколько кирпичей пластида. А Ветров держит слово! Игорь, не стесняясь, взял один пистолет, отщелкнул обойму и заглянул внутрь. Патроны привычно поблескивали в свете загорающейся и затухающей лампы дневного света. Он привычным жестом вернул магазин в «Стриж» и заткнул пистолет за пояс сзади – разгрузка осталась снаружи, в отсеке с дезактивационными камерами.