«Центру - от Бури. На участке линии от Тапиау до Фридрихсдорфа восемнадцать готовых дотов, четыре бункера, двадцать дзотов. Начато минирование восточной стороны, полоса минирования шириной сто пятьдесят метров. Среди построек хутора Фридрихсдорф построен дот и вкопаны два танка. Противотанковые орудийные позиции оборудованы двести метров севернее хутора. Проводится выселение ближайших к полосе хуторов и поселков. В засаде у местечка Ейхорн, прикрывая отход группы, героически погиб сержант Александр Петров, последний момент взорвавший себя гранатой. Испытываем серьезные трудности продуктами. Крайне необходимы ботинки сорок восьмого размера».
«Центр - Буре. Благодарим вас ценные сведения. Сержант Петров посмертно представлен правительственной награде. Постараемся организовать заброску необходимого вам имущества, продуктов. Фоторазведка указанном вами районе Тапиау ничего не обнаружила. Группе сняться «линии Дейме» и принять все меры изучению объекта. Предостерегаем вас повторных ошибок».
«Центру от Пурги. Участке Инстербург-Лакен четыре дота, два бункера, шесть зарытых землю танков, поставленных прямую наводку направлении Кальтвальде. Ведутся обширные работы откопке противотанкового рва. Минувшие сутки по желдорлинии на Гумбиннен прошло сорок девять эшелонов с войсками и боевой техникой, в том числе тридцать восемь танков «пантера». Тяжелое положение с питанием, конфискация продуктов хуторах имеет большие сложности. Вчера стычке жандармами погиб разведчик нашей группы Шевцов, всего группе осталось трое».
«Центр - Пурге. Благодарим весьма ценные сведения. Продолжайте освещение указанного участка. Ближайшее время поможем продуктами, боеприпасами, другим снаряжением. Успеха вам».
Из корреспонденции в газете «Кенигсбергише Альгемайне цайтунг» - «Бой у местечка Ейхорн». «Внимание! В этом районе действуют бандиты. Держать оружие наготове!» Такие объявления появились на многих дорогах и перекрестках нашей провинции. Вчера боевая группа отважного командира Вальтера Кугеля настигла еще одну русскую банду. Один из них остался на месте. Что можно сказать об убитом? Грубое, варварское, лишенное признаков интеллекта лицо недочеловека, лицо славянина далекого от вершин европейской культуры...»
«К исходу 13 августа Советские войска стояли наготове. А на следующее утро после 25‑минутной артиллерийской и авиационной подготовки на широком фронте от Немана до Шешупе они двинулись... к восточно-прусской границе. Одновременно нанесли удары по врагу справа 39-я армия генерал-лейтенанта И. И. Людникова, наступавшая севернее Немана в направлении Таураге, и слева 33-я армия... продвигавшаяся на Вирбалис. Враг упорно сражался...»
Н. И. Крылов, Н. И. Алексеев, И. Г. Драган.
«Навстречу Победе».
«Командующему группы армий Центр, Рейнгардту. В семь часов утра после сильной артиллерийской подготовки русские войска 5-й армии предположительно силами 215-й, 63-й, 169‑й, 184-й, 227-й и 157-й стрелковых дивизий при поддержке не менее двухсот танков перешли в наступление вдоль всего фронта моей 4-й армии. Ведем тяжелые, напряженные бои. Испытываем сильное воздействие русской штурмовой и бомбардировочной авиации. Просим немедленно помочь авиацией, очистить небо от русских самолетов. Генерал пехоты Фриц Госсбах».
«Срочно! Госсбаху. Держаться. Русских к границе не подпускать. В воздух поднята авиация. Держаться, Госсбах! Сообщить всем солдатам: за каждый подбитый русский танк - Железный крест и недельный отпуск. Трусов - расстреливать на месте.
Командующий группы армий «Центр» генерал-полковник Рейнгардт».
«Медленно, очень медленно мы приближались к границе. Не припомню таких тяжелых боев, и ведь я на фронте с июня 194! года. Совершенно не было пленных. Все же одного привели ни КП... Широкоплечий, очень сильный на вид солдат волком глядел исподлобья. Отвечать на вопросы отказался. Начал кричать: «Все вы тут погибнете у нашей границы, все!» Позже удалось захватить в плен еще двоих солдат из подразделения 549-й пехотной дивизии. Один из них доложил, что на девяносто процентов дивизия сформирована из уроженцев Восточной Пруссии, что дома многих из солдат находятся всего в двух десятках километров за их спинами... Генералом Госсбахом издан приказ: если они отступят, то будут расстреляны, а их владения - хутора, постройки, скот - уничтожены...»
Из воспоминаний командира полка 159-й Краснознаменнойордена Суворова стрелковой дивизии Ф. П. Новикова.
«Центр - Буре. Продолжайте настойчивый поиск объекта. Ваша работа приобретает особое, крайне важное значение. Мы ждем от вас обнадеживающих сообщений».
- Командир, проснись! Командир!..
Рогов открыл глаза. Шурик Панкин, заряжающий, тряс его за плечо. Отгоняя сон, лейтенант мотнул головой, Панкин протянул котелок с крепким чаем, и Рогов прильнул к закопченному краю. Отхлебывая горячий чай большими глотками, он приходил в себя, осматривался. Возле боевой машины топтался механик Валька Говоров, разглядывал траки левой гусеницы. Среди невысоких, посеченных осколками и пулями березок виднелись рыжие от грязи и глины танки.
- Валька, как машина? - хрипло со сна спросил Рогов, возвращая котелок Шурику. - Порядок в танковых войсках?
- Как часики, командир, - веселым голосом отозвался тот.
- Как часики!? А что же вчера они не тикали? - Рогов поднялся. - Что, кроме чая больше ничего нет?.. - И опять сорвался: - А что случилось вчера?! Прем на немецких пушкарей, они нам прямо в лоб целят, а танк еле ползет? Ну работнички, ну...
- Еле ползет! - взорвался Говоров. - Сутки мотались туда-сюда! Чуть двигун не сожгли! Вам - кататься, а мне - под трибунал?!
- Еще раз твои «часики» скиснут под прицелом фрицевской пукалки, и если уцелеем, я тебе сам, не вылезая из танка, трибунал устрою, - грозно сказал Рогов и прикрикнул на заряжающего: - Так, может, дашь командиру чего пожевать? Думаешь, я на этой водичке целый день продержусь? А где Петро?
- Уймись, чаю тебе дал, чтобы взбодрился со сна, - буркнул Шурик и протянул Рогову котелок с кашей. - На, лопай!
- Валька, подсаживайся, - позвал Рогов механика: - Петро, спрашиваю, где? Опять в санроту, к девчонкам махнул? Ну, работнички!
- Не проспался? Петька к радистам побег, - остывая, проговорил механик-водитель и, вынимая из-за голенища ложку, направился к командиру, - Мы уже с Шуриком пожевали немного, не стали будить тебя - думаем, пускай похрапит еще полчасика для хорошего настроения. А зря, выходит!
- Р-разговорчики! - улыбнулся Рогов.
Все трое притихли у котелка.
Небосвод наливался алым цветом. На западе, за невысоким лесочком, поднимались черные столбы - горел небольшой приграничный городок Кубелеле. Вчера во второй половине дня они уже были на его окраинах, да не удержались: мощная атака более сорока немецких танков, среди которых было восемь «тигров», вынудила откатиться от города. Значит, сегодня опять туда же, и им предстоит повторить тог же страшный путь под снарядами, по минным полям, по искромсанной взрывами и танковыми гусеницами земле. А, вот и Петро.
Светало. Томительно тянулось время. Говоров уже сидел в танке, прогревал двигатель. Глухо рокотали моторы соседних машин. Вот танк с белым номером «18» на башне - им командует приятель Рогова, Петр Галанов, а чуть дальше стоит «двадцатка», в которой воюет тоже хороший парень - Семен Водорезов.
Рогов махнул рукой: давай сюда! Семен выскочил из машины - высокий, подтянутый, два ордена на гимнастерке, - окликнул Петра Галанова, низенького, круглолицего крепыша, и оба подошли к Герману.
- Перекурим, мужики... - Рогов протянул свой портсигар с изображением танка - подарок, присланный откуда-то из-за Урала. - Будем сегодня на границе?
- Будем. - уверенно сказал Водорезов. - Как пить дать.
- Кто знает, - пробормотал Галанов. - Крепко гансики держатся. Точно в землю вросли.
- По машина-ам - послышался голос командира танковой роты: - По машина-ам!..
В ближайшем тылу, за лесочком, в котором укрывались танки, оглушительно заскрежетало, взвыло, ахнуло, и в сторону врага пронеслись огненные кометы реактивных снарядов. Орудийный грохот прокатился над всем передним краем обороны фашистов. В ответ за рекой Шешупе взревели «быки» - шестиствольные немецкие минометы, - и тяжелые реактивные снаряды с раздирающими душу стонами пронеслись с германской стороны на восток. Рогов пожал руки друзьям и направился к своему танку. Экипаж торопливо курил, пуская самокрутку по кругу.
- Только бы гусеница не соскочила, - буркнул Валентин.
- Боезапас бы не сдетонировал! - выкрикнул, как заклинание, Шурик.
- Кухни бы не отстали, - озабоченно проворчал Петро, молчаливый, вечно сердитый на кого-то стрелок-радист. - Поехали!
Зеленая ракета полыхнула в небо. Рогов захлопнул люк и услышал в наушниках шлемофона голос комроты Свиридова: «За мной, ребята! Делай, как я!» Из леса вымахнули и пошли месить землю гусеницами тяжелые машины.
Танк Рогова, раскачиваясь на ямках и выбоинах, ринулся следом. Мощно ревел двигатель. Рогов потуже затянул ремешки шлема, повел рукоятку прибора наблюдения. Впереди поднимался черный вал разрывов. Слева, метрах в десяти от его танка, мчалась машина Петра Галанова, на башне виднелась цифра «восемнадцать», справа, чуть уходя вперед, «двадцатка» Семена Водорезова. Рогов прижал пальцами ларингофоны к шее и проговорил:
- Петька, далеко влево не уходи! Не отрывайся!
- Понял тебя, - отозвался Галанов. - Сам не вырывайся. Быстро в одиночку расколошматят!
- Ближе к огневому валу! - послышался голос комроты.
- Валька, прибавь обороты, - крикнул Рогов. - Обороты!
Черный лохматый столб поднялся метрах в шести впереди танка, механик кинул машину влево, обходя воронку. По броне забарабанили комья земли и осколков, танк все же влетел правой гусеницей в яму, резко накренился, и двигатель страшно взвыл. Выскочили! Еще взрыв, чуть правее. Взрыв - левее. Плотненько колошматят! Глухой удар по башне, по броне прошелся снаряд. Кажется противотанковая батарея бьет! Откуда? Где она? Рогов прижался лицом к резиновому предохранителю прибора наблюдения, вгляделся в серую пелену, застлавшую Кубе