Тори была шокирована, услышав такие термины из уст своей родственницы. Люсинда всегда была для нее престарелой старой девой, а не женщиной прогрессивных взглядов. Но Тори вряд ли хорошо ее знала — если вообще знала.
Она достала все фотографии из ящиков и сложила их поверх серебра в шкатулку. Это будет ее самая ценная коробка, ее сокровищница.
В дверях показалась Валери.
— Я достала все из шкафов и ящиков, — сообщила она. — Что теперь?
— Давай-ка я посмотрю. — Они вместе поднялись по лестнице. Тори поразилась, как аккуратно были сложены все вещи в стопки на железной кровати. — Все просто прекрасно. Ты на славу потрудилась.
— Спасибо, Тори, — сказала Валери, краснея. — Разве это не замечательные вещи?
Тори посмотрела на аккуратно сложенные стопки. Здесь было белье, которое подошло бы для Ланы Тернер, и костюмы, которые могла бы носить Кэтрин Хепберн.
— Да, действительно; — Люсинда, должно быть, была очень миниатюрной в юности, потому что платья были маленькие, с облегающими корсажами и узкими талиями. Тори взглянула на подростковую фигурку Валери и сказала: — Я не смогу надеть ничего из этих вещей. Но ты можешь выбрать себе все, что хочешь.
У Валери загорелись глаза.
— Другие девочки тоже могут взять что-нибудь себе, — сказала Тори и крикнула: — Нэн! Дженнифер! Зайдите в спальню.
Среди хихиканья и восклицаний типа «О!», «Ужасно!» и «Здорово!» все три девочки нарядились в классические одежды, дополнив их нейлоновыми комбинациями и корсетами, поясами для чулок и чулками. Все они видели, как носят чулки и пояса, только в старых фильмах.
— Как я выгляжу, девочки? — спросила Валери, показывая ножку из-под длинной юбки с разрезом до колена.
— Божественно, — протянула Нэн, надвигая свою широкополую шляпу на один глаз.
— Я должна сделать несколько снимков, — объявила Тори.
Она сбежала по лестнице и достала сумку с фотоаппаратом. У нее было четыре запасных пленки, и в течение следующего часа Тори исщелкала их почти все, прерываясь, только когда девочки переодевались в новые, еще более экзотические наряды, включая вечерние платья и длинные перчатки. Это было удивительно забавное и легкомысленное занятие, и Тори чувствовала, что если душа Люсинды наблюдает за ними, она наверняка радуется.
— Давайте-ка сделаем последние фотографии снаружи, перед домом, — предложила Тори.
Девочки облачились в уличную одежду, и все четверо высыпали на улицу. Три девчонки сразу же сцепили руки, позируя Тори. Как умудренные опытом хористки, Нэн и Дженнифер симметрично вскинули ноги в канкане, а Валери стояла посередине, раскинув руки.
— Великолепно! — воскликнула Тори. — Не двигайтесь! — Она щелкнула затвором. — Замечательно! А теперь еще разок! — Еще один щелчок. — Отлично!
— Да, отлично, — прозвучал голос Мэтта, и он сам появился из еловых зарослей.
Тори окаменела. Она должна поговорить с ним, сказать, что завтра она уедет. Он должен понять, что у них ничего не получится, что ей надо вернуться к своей прежней жизни.
— Мы просто примеряем кое-что из старой одежды Люсинды.
Мэтт подошел ближе, и Тори затаила дыхание, боясь расплакаться.
— Вот так так! Я никогда не видел ее ни в одном из этих нарядов. Она носила только домашние платья, хлопчатобумажные рубашки — ну, что там носят старушки.
— Она не всегда была старушкой, Мэтт, — раздраженно возразила Тори.
Мэтт кивнул, ему хотелось взять ее за руку, но не при свидетелях.
— Мэтт… — Тори замолчала, потому что у него на поясе запищал пейджер. — С каких пор ты носишь пейджер?
— Я и не ношу, — ответил он, читая сообщение на дисплее. — Просто шериф раздал несколько штук, пока отключено электричество, — на случай если кому-то понадобится помощь. Это он звонит. Я сейчас вернусь, — сказал Мэтт, прошел через двор и исчез за деревьями.
— Ты мог бы воспользоваться моим сотовым телефоном, — прошептала Тори, но слишком поздно.
Глава 14
Ночь пятницы
Спала Тори очень неспокойно. Оказалось, не так просто было привыкнуть к старому матрасу Люсинды.
Во сне Тори снова была в Нью-Йорке, одна в квартире матери. Тори была маленькой, и все вокруг казалось огромным. Каждый раз, открывая дверь, ока оказывалась в комнате, которую никогда раньше не видела.
— Мамочка! — звала она, но слышала в ответ только эхо собственного голоса.
Хлопнула дверь, и Тори проснулась, словно от толчка. Тяжело дыша, она напряженно прислушивалась к звукам ночи, пытаясь убедить себя, что причина всего — те две блаженные ночи, когда она чувствовала себя в безопасности в надежных объятиях Мэтта. Ее сегодняшний страх — это просто реакция на то, что она снова спит одна.
Но нет, дело не в этом. Что-то не так. Вся превратившись в слух, она услышала шаги — медленные, осторожные — на первом этаже.
Мэтт? Нет, он не пришел бы так поздно. Он уже звонил ей, объяснил, что вынужден уехать по срочному делу, и просил не дожидаться его.
Теперь Тори испугалась всерьез и хотела было позвонить Мэтту по сотовому телефону, но побоялась шуметь.
Натянув тонкое одеяло Люсинды на голову, она ждала, что будет дальше.
Шаги затихли, и дом погрузился в тишину. Стало так тихо, что Тори подумала, не почудилось ли ей все это.
И вдруг внизу что-то с грохотом упало.
Крик замер у Тори на губах, и она лежала, не зная, что предпринять. Она напряглась, ожидая, что взломщик вот-вот войдет в ее дверь.
Мэтт неожиданно проснулся. Его тело было покрыто потом, и он тяжело дышал, будто только что избежал опасности.
Включив фонарик, Мэтт посмотрел на часы, лежавшие на ночном столике: 2.45. Черт, он собирался всего лишь немного вздремнуть, прежде чем идти к Тори. А проспал целых два часа.
Все его тело болело от желания. Если бы только он не был нужен городу…
Но он был нужен — чтобы освободить провода от упавшего дерева. После грозы его ветви лежали на главной линии высокого напряжения. Глава электрической компании умолял Мэтта помочь им. Собственные рабочие компании все еще были заняты в других местах, а в Старке было всего несколько человек, кроме Мэтта, кто мог бы сделать такую опасную работу — обрезать ветки вокруг поврежденных проводов, вися на веревке у самой верхушки дерева. Это было долгое и изматывающее занятие, и к концу Мэтту пришлось работать в ослепляющем свете фар нескольких грузовиков.
В любую другую ночь они бы разошлись по домам и продолжили работу утром. Но завтра Мэтту нужно было быть с Тори. Его друзья все понимали и остались с ним, стоя на приставных лестницах и освещая фонарями те места, куда не доставал свет фар.
А теперь было уже слишком поздно идти к Тори. Лучше он встанет рано утром, пойдет к ней и будет просить ее выйти за него замуж. Разве она не говорила, что ее самолет вылетает не раньше шести вечера?
Если он сейчас пойдет и разбудит ее, она может разозлиться на него еще больше. У него еще есть шанс исправить то, что произошло между ними, но середина ночи не самое подходящее для этого время.
Удовлетворенный своим решением, Мэтт вернулся в постель и тяжело рухнул на матрас, не удосужившись даже снять шорты. Сон пришел не сразу, но, наконец, он задремал, представляя спящую Тори, удобно устроившуюся в его объятиях.
Что-то большое рухнуло и разбилось внизу, — казалось, будто кто-то специально бросил тяжелый предмет. Тори откинула одеяло и бесшумно спустила ноги на пол. Она должна кого-то позвать — есть в этой глухомани служба 911? Но чем это может помочь? Полиции понадобится вечность, чтобы добраться сюда. Взломщик будет уже далеко.
Если она позвонит Мэтту…
Он будет здесь через мгновение.
А что, если у взломщика есть оружие? Разве здесь не у всех есть ружья? Что, если Мэтт внезапно появится и запаниковавший вор убьет его? Пока что взломщик, похоже, собирается ее только ограбить. Иначе он бы давно поднялся наверх.
Большая часть вещей была упакована в коробки, составленные около двери. «Великолепно, — подумала Тори. — Теперь он может украсть все, включая серебро».
С ловкостью кошки Тори на цыпочках пробралась к окну, думая увидеть отъезжающую машину. Если у взломщика фургон, он может обчистить ее до нитки.
Осторожно отодвинув штору, Тори выглянула в окно. Ее машина спокойно стояла в одиночестве на подъездной дорожке.
Поставить машину здесь больше негде. Может быть, вор оставил ее на дороге? В таком случае он не унесет много. Возможно, он искал только деньги и драгоценности, как большинство нью-йоркских воров, которые тоже ходят пешком.
Шаги стали тише, но послышался шум с другой стороны дома. С грохотом распахнулась дверь. Тори на цыпочках подбежала к двери своей спальни и прислушалась.
В доме воцарилась зловещая тишина.
«Мэтт, о Господи, Мэтт! Помоги мне! Что мне делать?»
Некоторое время Тори лежала, свернувшись калачиком на постели, пока грохот внизу не заставил ее действовать.
Потянувшись к ночному столику, она взяла сотовый телефон и набрала ноль.
После раздражающей записи, благодарящей ее за обращение к услугам местной телефонной компании, к линии подключился оператор.
— Мне нужен телефон полицейского участка Старка, — прошептала Тори.
— Сожалею, но вы должны позвонить в справочную.
— У вас есть служба 911?
— Нет, мэм. Но срочными случаями занимается полиция из округа Генри.
— Какой…
Странный шум прервал ее на полуслове. Шум был почти знакомый, что-то вроде звуков скотного двора…
— Мэм? — напомнил о себе оператор. — Вам нужен номер телефона?
Тори прислушалась внимательнее и, наконец, узнала этот звук. Она сказала:
— Не беспокойтесь. Он мне уже не нужен.
— Вы уверены, мэм? Я могу вас сейчас же соединить с…
— Уверена. Но все равно спасибо.
Тори закрыла телефон и отложила его. В носу у нее начинало зудеть, глаза наполнялись слезами — в конце концов, для нее это был сильный стресс, да и кошки не так давно покинули дом.