Скорее всего, Зубастик даже не знал, что Логан вот-вот умрет. Он просто пошел к Фину поиграть концом его веревки из сухожилий — Фин был слишком занят, насилуя Лили, чтобы отвлекаться. Логан взглянул на Зубастика и попытался его пожалеть. Простофиля наверняка угодил в Дыру за куда меньший грех, чем Логан. И не предавал он его, а просто увидел, что можно поиграть с чем-то новым. Фин никому не позволял трогать веревку.
Логан улыбнулся, глядя, как Зубастик сел и схватил веревку обеими руками, сжимая ее так крепко, будто она собралась убегать. Простак явно жил в ином мире.
Логан сознавал, что остальные обитатели Дыры не спускают с него глаз. Даже мог сказать, что они думают. Король. Он назвался Королем, мрачно пошутив, когда прыгнул сюда, — глупая, безумная шутка. Правда, шутка человека, на глазах которого только что зарезали жену. Ему понадобилось время, чтобы понять: это все наяву.
Встал Таттс и обошел вокруг Дыры. Сел на корточки рядом с Логаном. Черные татуировки под глубоко въевшейся грязью напоминали вир. Он пососал десны и сплюнул кровь; цинга достала и его.
— Мне бы понравилось, — сказал Таттс, заговорив при Логане лишь в третий раз, — если бы ты стал королем. У тебя яйца не в пример другим отпрыскам королевской семьи.
— Яйца!
Фин сделал паузу и приподнялся на руках. Засмеялся. Страшный на вид: потный, грязный, рот окровавлен. Веревка из сухожилий наполовину размотана, вторая половина по-прежнему обернута вокруг голого тела.
— Скоро его яйца достанутся другому.
Логан отвел взгляд, до сих пор смущаясь, когда Лили делала то, что помогало ей выжить. И пропустил начало. Она оттолкнула Фина, тот вскрикнул, и Логан увидел его на краю Дыры. Фин лежал боком и шатко балансировал, скребя пальцами по камню.
Затем Лили со всей силы ударила его ногой в пах, и Фин упал в Дыру.
Она резко увернулась от колец веревки, туго хлопавших за спиной. Привязанная к Фину веревка кольцо за кольцом исчезала в Дыре.
Руки Зубастика дернулись вслед за веревкой, он всем телом подался вперед. Это повторилось, когда веревка с Фином вдруг замерла, потом опять рывком упала и вновь остановилась. Затем, под действием силы тяжести, веревка вокруг Фина стала разматываться с огромной скоростью.
Наконец тело, должно быть, ударилось о дно, потому что натяжение веревки ослабло.
Лили вскрикнула, крепко обняла и поцеловала Зубастика.
— Ты сделал все здорово! Просто здорово! — Она повернулась к Логану: — А ты мог бы принести куда больше пользы.
Логан был поражен. Он старался придумать, как убить Фина… ну, ровно столько времени, сколько пребывал в этом аду. Теперь Фина нет. Исчез, а Логан палец о палец не ударил.
— Теперь слушайте меня. Вы все, — сказала Лили. — Мы конченые люди. И всегда были такими. Что сделали, то сделали, и никому из нас доверять нельзя. Король из другого теста. Ему верить можно. Нам не выпало и полшанса. Чтобы его использовать, потребуется помощь каждого.
— О чем ты просишь? — послышался голос Девятипалого Ника.
— У нас был ключ. Теперь есть веревка Фина. Только нет времени. Давайте опустим Короля и Зубастика в Дыру. Короля — поскольку мы ему верим и он видел, куда упал ключ. Зубастика — потому что лишь ему хватит сил подняться, если нужно, наверх по веревке. Они спустятся, посмотрят, нет ли внизу выхода, или найдут ключ. Так или иначе, это может дать нам шанс выбраться отсюда раньше, чем вернутся бледнокожие.
— Почему бы не спуститься нам всем? — спросил Девятипалый Ник.
— Потому что мы все должны держать веревку, идиот. Ее здесь ни к чему не привяжешь.
— Можем привязать к решетке, — сказал Ник.
— Веревка привязана к телу Фина. Придется сделать «башню» из трех человек, а затем поднять его вес. Это невозможно. А если Король спустится и отвяжет Фина, тогда сможем. Затем все выберемся отсюда. Или, если внизу не окажется выхода, он найдет ключ, и мы сумеем прорваться наверху.
— Нам придется пройти мимо той… штуки, — боязливо сказал Ник.
— Никто и не говорил, что шансы велики, — возразила Лили. — Хочешь остаться? Валяй. Умрешь наверняка.
Таттс кивнул.
— Я все-таки настаиваю, чтобы мы спустили кого-то еще, — упорствовал Ник.
— Я добыла веревку, — сказала Лили. — Либо делаем все по-моему, либо вообще никак.
— Брось, Лил…
— Ты нам поверишь, Ник, если мы будем держать тебя на веревке? Отпустим, и одним ртом станет меньше.
Ник заткнулся.
— Ты нам веришь, Король? — спросил Таттс.
— Верю.
«Мне терять нечего».
Несколько минут они объясняли Зубастику, что к чему, но даже после этого Логан не был уверен, что простак все понял. Других обитателей Дыры построили, чтобы держать веревку. Лили встала первой и сразу объявила, что даже если все бросят веревку, она не отпустит. Лучше держать, если хотят и дальше пользоваться ее благосклонностью.
— Я обязан тебе всем, — сказал ей Логан.
Лили была далеко не красавицей, но сейчас вся сияла. Видно было, что она гордится собой — впервые на памяти Логана.
— Нет, Король, это я должница. Когда ты сюда пришел, я советовала тебе держаться чего-то хорошего, но только ты мне показал, как надо. Я не такая, и не важно, что натворила. Если умру сейчас, ну и пусть. Да, я испорчена, но ты — хороший, и я тебе помогаю. Это никому не отнять. Только обещай мне, Король, что, когда вернешь себе власть и зачастишь на балы-маскарады, будешь помнить: ты и наш король тоже. Король преступников.
— Я не забуду. — Логан шагнул на край Дыры. — Лили, как твое настоящее имя?
Лили заколебалась, словно почти его не помнила.
— Лилена. Лилена Розана, — стыдливо произнесла она.
Он выпрямил спину и заговорил:
— Властью, данной мне и королевской службе, да будет известно, что Лилене Розане даровано прощение за все преступления, совершенные ранее, вследствие чего все наказания смягчены. В наших глазах Лилена Розана невиновна. Да заберут ее грехи так далеко, как отстоит восток от запада. Да будет так записано, да будет так исполнено.
Нелепо, когда человек в лохмотьях обращается с такой речью к проститутке. Тем не менее Логан никогда не был так силен, как сейчас. Обитатели Дыры даже не хмыкнули.
Лили прослезилась.
— Ты даже не знаешь, что я сделала.
— Мне и не нужно.
— Я хочу все исправить. Больше не желаю быть такой, как…
— Тогда все в твоих руках. На сегодняшний день ты невиновна.
С этими словами Логан шагнул в Дыру.
50
Вышло так, что сестра Ариэль Вайант Са'фасти задержалась в Торрас-Бенде еще на несколько недель, и жители деревни хорошо ее запомнили. Хотя мало кто чувствовал себя уютно в присутствии сестры, она показалась им усердной, рассеянной и любезной. Такое описание безмерно обнадежило Элену. Значит, письмо не подложное.
Оставалось только выбрать, куда ехать. На север, за Ули в Часовню, или на запад, за Кайларом?
Элена решила, что должна отправиться за Ули. Сенария небезопасна. Да и какая из нее помощница? В Часовне спокойно, И наконец-то можно будет убедиться, что Ули вне опасности — если не забирать ее домой.
Поэтому следующим утром Элена продолжила путь на север. Мало того что скромные сбережения почти растаяли, так еще и ночь в постели только напомнила обо всех болячках. Не до веселья. Она бы попала в Часовню быстрее, если бы подстегнула бредущую лошадь, но от одной только мысли о легком галопе Элена застонала. Кобыла прянула ушами, словно желая знать, о чем идет речь.
Затем Элена увидела всадника, в сорока шагах. Черные доспехи, правда, без шлема. Ни щита, ни меча. Он сгорбился в седле на маленькой длинношерстной лошади и рукой зажимал рану в боку. Бледное лицо покрыто пятнами крови.
Когда воин поднял глаза и увидел Элену, та резко остановила кобылу. Губы его шевельнулись, но слова застряли в горле. Он попытался еще раз.
— Прошу, помогите, — раздался хриплый шепот.
Она щелкнула поводьями и подъехала сбоку. Красивый юноша, несмотря на искаженное болью лицо. Едва ли старше ее самой.
— Воды, — попросил он.
Элена схватила мех с водой, затем помедлила. У юного воина на седле висел полный мех вина. И бледность на лице — не от потери крови. Это был халидорец.
Его глаза ликующе зажглись, и он схватил ближайшую уздечку. Кобыла Элены затанцевала по кругу; маленькая лошадь быстро последовала за ней. Элена попыталась выпрыгнуть из седла, однако нога застряла между лошадьми.
Затем мелькнул бронированный кулак. Удар пришелся над ухом, и Элена упала.
Они спускались в ад. Логану не хватало сил и на половину работы по спуску в одиночку, но Зубастик с довольным видом взял на себя почти все труды, держа его под мышкой. Логан только наблюдал.
Первые двадцать футов отвесно шло черное огнеупорное стекло, из которого сделали Дыру, совершенно ровную и гладкую. Затем колодец раскрылся в огромную камеру.
К дальним стенам прилипли зеленые водоросли, свет которых позволял смутно видеть во мраке. Логан словно погружался в иноземный мир. Здесь запах тухлых яиц был резче, и клубы густого дыма поднимались к ним, заслоняя вид тысяч неровных сталагмитов, выраставших со дна каверны. Плакальщики затихли, и он молился, чтобы их и не было слышно. Спустя месяцы Логан потерял уверенность, что этот вой — лишь ветер, пронизывающий скалы.
Зубастик тяжело дышал, но поддерживал прежний темп, рука об руку. Повсюду вокруг, кроме как прямо под Дырой, ледяными ножами блестели сталактиты. Мерный звук капающей с них воды перебивали резкие порывы ветра. Поднимаясь из глубин, ветер чуть постанывал.
Они спускались еще минуты две, прежде чем Логан увидел первый труп. От горячих сухих ветров труп высох, но наверняка это был обитатель Дыры, который упал, прыгнул или его столкнули десятилетия, а может, и столетия назад. Тело покоилось так долго, нанизанное на сталагмит, что стало обрастать скалой. Камень медленно готовил человеку гробницу.
Потом были и другие. Зубастику пришлось несколько раз замедлить спуск, чтобы оттолкнуться от сталагмитов, и каждый раз они видели сокамерников, которым судьба не дала веревку. Попадались даже древнее первого; их тела прорезали глубокие раны от ударов о сталагмиты. У других не хватало частей тел, срезанных скалой или отвалившихся с годами, однако гладкие и скользкие сталагмиты охраняли их от крыс, а суховей не давал гнить. Единственные неопознанные тела лежали рядом с более влажными местами у стены, приютившей водоросли. Они светились зеленым, будто призраки, которые стремились вырваться из камня.