Перед глазами все слилось в большое радужное пятно. Не могла различить деталей, только контуры предметов и их цвет. Чем же меня попотчевали? Заклятием сна? Тогда откуда слабость и нелады со зрением?
– Не двигайся, – посоветовал мужчина.
Голос незнакомый, усталый, безразличный. Такое бывает, если, к примеру, долго не спать.
Не послушавшись, попробовала сесть и с ужасом осознала: не могу.
– Я предупреждал! – незнакомец по-прежнему не выказывал эмоций. – Я влил особое зелье, его действие закончится через сутки. Надеюсь, успею решить, что с тобой делать.
Страх разлился по телу, заполнил каждую клеточку.
Неужели опять?! Великая Мать, как я устала умирать! Неужели двух раз недостаточно? Чем, чем я провинилась перед Вседержителями?
Облизала губы – хоть это дозволено – и хрипло попросила, ни на что не надеясь:
– Отпустите меня!
Мужчина покачал головой и, склонившись, провел рукой по волосам. Зажмурилась: ласка зачастую предшествует удару. Однако мужчина ничего не сделал, просто выпрямился.
– Я бы отпустил, – в голосе прорезались нотки сожаления, – но не могу. Ты совершила опрометчивый поступок, помешала одному человеку. Не заговори ты с герцогом Терским, спокойно бы спала в своей постели.
Вздрогнула и широко распахнула полные страха глаза.
– Во мне нет силы! – пискнула я, надеясь хоть так уменьшить интерес к себе.
Может, если не подойду на роль жертвы, некромант – стоячий воротничок снимал все вопросы о профессии похитителя – передумает? Если верить книгам, служители смерти похищали дев исключительно для ритуалов. Помню, как обладатели черных воротничков облизывались на первом балу в Веосе, как тот же Соланж стремился затащить в лабораторию.
– И не девственница, – решила добить я.
Ради спасения собственной жизни и не такое скажешь.
– Меня не интересует чужая постель. – Кажется, некромант улыбнулся под маской: что-то такое проскользнуло в голосе. – Хотя последнее плюс, а не недостаток. Ты ведь наиви?
Согласно замычала, не зная, к чему он клонит. Выяснилось, банально хотел расспросить, как я оказалась в Веосе. Странно, мне казалось, все темные в курсе моих злоключений. Значит, некромант пребывал в отъезде или вовсе недавно вернулся с войны.
– Напрасно молчишь, за разговорами веселее ждать, – мужчина устроился рядом на корточках и убрал забившуюся мне в рот прядку – сбивающая с толку мелочь. То ли пощадит, то ли, наоборот, убьет с особым цинизмом. – Зная того человека, быстро он не придет. Да и мне скучно. Одни духи, – пожаловался похититель.
Кто должен прийти? Геральт? Некромант заманил его в ловушку? Или речь о Соланже? В последний раз меня видели именно с ним. Наверняка у некроманта множество врагов, вот и решили, будто я ему дорога. С другой стороны, Соланжа ко мне действительно тянет. Раз так, похитители не ошиблись.
Или мы ждем сообщника? Тогда мне не поздоровится.
Да нет, вздор, я слишком мелкая пташка, чтобы заинтересовать кого-то. Наживка, не более. Раз так, ждут кого-то из навсеев.
Сердце болезненно сжалось.
Не хочу, чтобы из-за меня кто-то пострадал!
Пелена с глаз начала спадать. Оказалось, я лежу на деревянном полу. Комната небольшая, но жилая. Вон кровать, застеленная лоскутным покрывалом, вот табурет, стол, с которого свешивается хлыст. Странный, с четырьмя концами, заканчивающимися острыми иглами.
– Для дракона, – проследив за моим взглядом, пояснил мужчина и, ослабив воротничок рубашки, потянулся к маске.
Ожидала, он ее снимет, но нет, только проверил крепления-ремешки.
– Видишь ли, иногда люди оказываются не в то время не в том месте, – отеческим тоном пояснил некромант. – Ты, например. Посчитала бы, что я привидение, веселилась бы на балу. Ведь сначала держала язык за зубами, чего вдруг заговорила?
Промолчала. Сама не знала ответа. Вроде, и понятно почему, а в двух словах не скажешь.
– Извини, не могу рисковать, – развел руками незнакомец.
– Почему вы не снимите маску, раз все равно меня приговорили?
В собственных устах слова прозвучали жутко, но так и есть. Некромант определил мою судьбу, но я попытаюсь ее изменить. Хорошо бы сообразить, где нахожусь. Это не замок, уже радует. На особняк тоже не похоже: там даже в комнатах для прислуги штукатурят стены, здесь же обычные доски. Крестьянский дом? Возможно, но тогда где печь и кухонный закуток? Селяне обычно ютятся в одной комнате, где и спят, и готовят. Остаются гостиница и бедный дом в провинции. Например, пристанище лэрда – безземельного дворянина. Не у всех есть деньги на особняки из камня.
И в Веосе ли я вообще? С некроманта станется перенести в другой мир. Сумел же Филипп? Похититель тоже мог владеть знаниями о природных порталах или обладать достаточной силой, чтобы открывать свои.
– Мало ли, – уклончиво ответил мужчина и уселся на табурет. – Однако, жарко в ней! – посетовал он и утер лицо под маской платком.
Безуспешно попыталась разглядеть печатку на перстне, но умный некромант перевернул ее камнем внутрь. Скрывался. Значит, не в ладах с законом.
Убрав платок, некромант вернулся ко мне и переложил на кровать. По его словам, чтобы ничего себе не застудила: «Тут сквозняки бродят». Странная забота о той, которую собрались убить.
С помощью наводящих вопросов выяснила, в доме мы не задержимся, дождемся таинственного незнакомца и покинем Веос. Мне со смешком обещали незабываемый полет на драконе.
Стоп, граница охраняется, там и муха не проскочит, как же он?..
Размышления прервало появление Элизы. Она просочилась сквозь стену и замерла полупрозрачной фигурой над плечом хозяина. На покойной жене Геральта красовался все тот же ошейник, а в глазах полыхала ненависть.
– Отольются тебе мои слезы, сучка! – графиня хрипло рассмеялась. От ее голоса мороз пробежал по коже. – От смерти не сбежишь, она всегда догонит.
Мужчина резко обернулся, и Элиза разом растеряла словоохотливость. Она отлетела к стене, готовая в каждую минуту исчезнуть.
– Ты никто, забыла? – Некромант поднял руку и сжал материализовавшийся из воздуха жезл. – Моя рабыня, не более. Жизнь в прошлом, теперь только посмертие.
Мужчина повел жезлом, и графиня издала странный булькающий звук. Мгновение – и от руки некроманта к Элизе протянулась цепочка. Тонкая, серебряная, вроде той, которую видела во дворце.
– Посторожишь ее. – Мужчина потянул за цепочку, заставив Элизу фактически войти в себя. Неприятно, наверное, соприкасаться с призраком. – Если что-то случится, знаешь, как позвать. Я ненадолго отлучусь.
Графиня недовольно засопела, но промолчала.
Некромант привязал Элизу к кровати и склонился надо мной. Теперь я видела, у него зеленые глаза, красивые, с поволокой. И знакомые, определенно, я когда-то встречала похожие. Напрягла память, силясь вспомнить, кого мне напоминал похититель. Увы, образ упорно ускользал.
Сняв перчатки, похититель удобнее устроил меня на кровати. К чему такая трогательная забота? Или недавно приобретенный титул подарил право на достойное обращение в плену?
– Убивать жалко, – признался некромант и ласково скользнул ладонью по абрису лица. – Возможно, ты последняя наиви на свете. Теперь уж точно последняя.
– А? – встрепенувшись, уцепилась за его слова. – Вы видели светлых раньше?
– Конечно, видел, – в голосе прорезалась покровительственная усмешка. Как же мешает маска: не видно выражения лица! – Более того, делил с одной из них ложе. Давно, очень давно и не совсем добровольно с ее стороны, но это неважно. Той наиви давно нет в живых, как и ее сестер.
Некромант замолчал и скользнул по мне задумчивым взглядом.
– Потерявшая силу, значит, – пробормотал он и оправил сползшее с груди платье. – Не сейчас, малышка, – подмигнул похититель и похлопал по руке. Мужчина – и не потискал выпавшую из платья грудь, даже сальным взглядом не окинул. – Все женские прелести потом. Не сомневаюсь, они превосходны, но я слишком устал. И от жизни, пожалуй, тоже, – с неожиданной безысходностью добавил некромант.
С облегчением выдохнула. Когда некромант завел разговор о светлых, думала, придется примерить на себя участь Алексии. Сомневалась, будто темный откажется от удовольствия убить светлую, а перед этим развлечься, помню ведь поговорки навсеев. Словом, обреченно решила последовать народной мудрости и в процессе попытаться выторговать жизнь, но обошлось.
Данного конкретного мужчину женщины не интересовали. Почему? Я лекарь, уловила бы признаки. Например, чуть участившееся дыхание при касании обнаженной груди. Тут же полное равнодушие.
Повернувшись спиной, похититель шагнул к двери. Уже на пороге нетерпеливым движением сорвал маску волка, обнажив вьющиеся смоляные волосы. Увы, лица некромант не показал.
Общество Элизы оказалось на редкость неприятным. Графиня и при жизни не отличалась приветливостью, а после смерти проявила характер во всей красе. Она проклинала мужа, который «не соизволил сдохнуть, когда просили, а после прах дома хранить не стал», поносила меня за охмурение Филиппа и нежелание отдаться Норжину, сыну Геральта.
– Хорошая вышла бы пара! Он всего на год тебя младше, оба – дети. Но нет, она под Геральта легла, всю игру испортила! – шипела покойница. – Дура, Норжин бы из благодарности за первый раз на руках носил.
Лежала и молчала. По опыту знала, отвечать в таких случаях бесполезно.
Постепенно ругань Элизы стала фоном для размышлений. Пыталась вычислить, какого человека поджидает похититель и зачем им я. Тут возможны два варианта: шантаж и допрос. В первом случае меня попытаются продать или обменять, тогда нужно ждать Геральта или Филиппа. Соланжа отмела: танец, даже нескромный, не признак серьезных отношений.
По второй версии я знаю нечто важное, о чем не подозреваю. Способность чувствовать души? Но ведь это неотъемлемо от меня, Эллан только магию подарил, поправил энерготоки. Или?.. Вдруг дар можно изъять? Только, право слово, не понимаю, какой от него прок. В Веосе полно Чувствующих, Видящих и Слышащих. Или боятся связываться с сильными, проще «высушить» беззащитную девочку?