– Да, госпожа, – чужим низким голосом ответила я, будто кто-то другой вселился в тело и говорил от моего имени.
– Ты позовешь Соланжа Альдейна и скажешь, что видела демона.
– Да, госпожа.
Чужая воля подавляла, как некогда гипноз Эллана, только сейчас все намного страшнее. Жених не желал зла, королева жаждала мести.
– После разденешься и ляжешь на диван, похотливо раздвинув ноги. Не встанешь, пока тебе не разрешат. Запомни, ты исполнишь любое желание каждого мужчины в комнате.
Так меня прямо здесь, сейчас?.. И со стороны будет казаться, будто я жажду ласки.
Все внутри протестовало, но губы упорно выдали неизменное:
– Да, госпожа.
– Пожалуй, запишу на кристалл и пошлю Эллану Марону. Хоть какая-то радость, бедняжке, перед смертью, – деланно вздохнула королева.
Она потрепала по щеке и достала из-за корсажа крохотный кристалл. Взмахнула жезлом, и камень взмыл под потолок.
– Как думаешь, с какой точки лучше видно? – Евгения задумчиво почесала подбородок. – Наверное, нужно опустить ниже, чтобы рассмотреть детали.
Кристалл поплыл к дивану, прилепился к стене над ним и исчез.
Я не хотела звать Соланжа, но, подчиняясь приказу, передала слова королевы и со слезами на глазах разделась донага. Даже украшения сняла и аккуратно положила на подвязки.
– Красивое тело! – королева пощупала грудь. От чужих пальцев по телу побежали мурашки. – Повернись.
Одурманенная, повиновалась, и едва не задохнулась от стыда. Никогда не думала, что женщина может заниматься подобным! Но она делала, не испытывая ни малейшего смущения.
Евгения бросила испачканную перчатку на диван и приказала:
– Ложись!
И я легла – сука, готовая к спариванию.
Ее величество удовлетворенно кивнула и растворилась в воздухе, о ней напоминала только холодная перчатка под ягодицами. Попыталась пошевелиться, чтобы скинуть ее, и с радостью осознала: гипноз Евгении ослаб, пусть и не позволял встать. Воспользовавшись дарованной частичной свободой, свела ноги.
Увы, Соланж не заподозрил подвоха. Он появился через мгновение, с горящими глазами и посохом наизготовку.
– Где демон?
Некромант обвел глазами комнату. При виде голой меня он удивленно поднял брови.
– Евгения! – не тратя время на объяснения, крикнула я, заметив королеву за спиной Соланжа.
«Только не оборачивайся, не смотри ей в глаза!» – мысленно заклинала любовника, но именно это он и собирался сделать.
– Нельзя! – хрипя от натуги, силясь освободиться, завопила я.
Стоит ему обернуться, Евгения заберет душу.
Великая Мать, понял!
Соланж в последний миг отвел глаза и ударил наугад, без магии. Не ожидавшая подобного королева не успела уклониться, и кулак впечатался ей в грудь. Удар смягчил корсет, но ее величество все равно покачнулась и упала. К ее чести она не издала ни звука, только кривила губы, прижимая руку к декольте.
– Мог бы догадаться! – зло прищурился Соланж, обдав Евгению волной презрения. – Умело маскировались!
– Мужчины, наделенные властью, слепы, – выплюнула королева и с необыкновенной в подобной ситуации поспешностью поднялась на ноги. – Пришло время платить по счетам.
– Так злит мое равнодушие? – некромант не спешил нападать, двигался по кругу, не позволяя ее величеству перехватить взгляд. – Из-за простой похоти, как недостойно!
– Ты даже не попробовал, а называешь похотью? – взорвалась королева. – Я принадлежала бы тебе, идиот, принадлежала, понимаешь?!
Она со всей злости ударила посохом о пол. По паркету побежали трещины, будто по льду весной.
– Ты променял меня на дебелую сучку, которая мужика ублажить не способна, не говоря уже о чем-то большем!
Евгения окатила полным презрения взглядом, красивые черты лица исказила злоба. Если бы могла, королева уничтожила, размазала по полу прямо сейчас, но разум Шепчущей оказался сильнее чувств, она понимала, сначала надо уничтожить Соланжа.
– Способна, – расплылся в нехорошей улыбке некромант. – Заверяю, удовольствие я получил.
Королева зашипела и стиснула посох так, что побелели костяшки пальцев.
– Я передумала, – голос сочился тихой злобой, – она сдохнет не под крики блаженства. Никому не позволено оскорблять меня, Соланж Альдейн.
Не успела толком ничего понять. Боль пронзила тело внезапно, выгнув его дугой.
Рухнула на пол, ухватившись за живот.
Глаза застилала тьма, словно я внезапно ослепла. Порадовалась бы, если бы остальные чувства тоже ушли в небытие, но увы!
Из королевы получился отменный палач. Она безжалостно терзала тело, ломала кости, а потом выдернула душу. Оказалось, это так просто, никакого вселения, ритуалов, всего лишь желание Шепчущей. Хорошо, не видела в тот момент ее глаз, наверное, жуткое зрелище! Хватило призрачной оранжевой радужки без зрачка, проступившей сквозь окутавшую меня тьму.
Удерживавшая душу ниточка порвалась, и я полетела в Бездну. Еще немного, и от меня бы ничего не осталось, но отчего-то полет замедлился, а потом и вовсе прервался. Реальность вторглась в сознание острой болью и необычно резкими после звенящей тишины смерти звуками.
Голоса. Звук поющей стали. Кажется, запах крови. Моей? Возможно. У меня плечо мокрое.
Зрение возвращалось неохотно, и увиденное не порадовало. Обнаженная, я лежала на полу. На теле надрез от плеча до живота, к счастью, неглубокий, но кровь течет. Кто-то пытался провести ритуал?
Королевы не видно, зато объявился Геральт. Они с Соланжем скрестили мечи, но, вопреки ожиданиям, некромант не брал вверх, более того, навсей умудрился его ранить.
Мысли хаотично метались в голове. Как помочь? Желаю ли смерти Геральту? Он мерзавец, но убить – слишком жестоко, пусть просто исчезнет. Наверное, наиви неисправимы, раз даже недавнее поведение бывшего любовника не заставило его ненавидеть. Презирать – да, но я не хотела крови, не стала бы счастливее, если бы Геральт бился в агонии. Гибель короля на его совести, однако монарх не мой родственник, чтобы мстить. Остальное… Были и светлые моменты, не только грязь и ложь. Странно, но я за многое благодарна Геральту, без него не родилась бы теперешняя Дария, так бы и сидела в раковине. И за предательство спасибо, оно сделало сильнее.
Геральт в боевом облике поневоле внушал восхищение. Моя сила сделала его практически неуязвимым, удесятерила выносливость и подарила нечто вроде бессмертия. Во всяком случае, когда Соланжу удалось достать его, навсей равнодушно вытащил меч из груди и отбросил в сторону. Невероятно!
Отползла к стене, по дороге прихватив отброшенную в пылу боя нижнюю рубашку – использую для перевязки.
Соланжу одному не справиться, нужна помощь. Пусть королева трусливо сбежала, предоставив новому мужу сражаться с некромантом, Геральт явно брал вверх. Теперь понятно, отчего Евгения связала с ним судьбу – стремительный, ловкий, достойная пара для первой дамы королевства.
Больно, очень больно!
Тугая повязка не помогла.
Обхватив колени руками, тоненько завыла. До рези в желудке захотелось к Эллану. Понимаю, там меня тоже найдут, но иллюзия безопасности так сладка!
Смотрела на то, как Геральт медленно, но верно теснит Соланжа, равнодушно, отрешенно, словно некромант чужой, а сама нахожусь в другом месте. Только вот меня действительно почти нет, кричи, не кричи, пара минут – и кончено. Соланж все чаще пропускал удары огненного клинка. Он устал, вымотался после охоты за демоном, а Геральт свеж, полон сил, окрылен любовью, и раны на нем затягиваются с потрясающей скоростью, регенерация за пределами возможного.
Закрыла глаза, чтобы не видеть рокового удара.
Я так и не призналась Солнажу в чувствах… Теперь уже никогда не скажу.
Сердце ныло, в груди не хватало воздуха. Отчаянно потянулась к духам, попыталась сгустить вокруг себя энергию, как тогда, в Мире воды. Увы, чудо не повторилось.
Какая участь меня ждет? Евгения нарисовала страшную перспективу: либо постельная общественная игрушка, либо пища Шепчущей. Впору задуматься о самоубийстве, хотя бы умру без унижений.
Голая, раненная – горькое зрелище! Даже без туфелек: повинуясь приказу королевы, сняла абсолютно все. Хотя чары спали, я по-прежнему жалась к дивану в слабой надежде уцелеть.
По щеке сбежала слеза. Вытерла ее и, судорожно сглотнув, открыла глаза. Нужно молиться, Те-кто-есть-всегда услышат и помогут.
Бедный Соланж, какую злую шутку сыграла с ним уверенность в неуязвимости! Он только сейчас понял, что тоже смертен.
Не знаю, как Эллан узнал, почувствовал, не иначе, либо кто-то сказал. Точно не я – пирамидка связи валялась под некогда шикарным платьем, теперь напоминавшим тряпку.
Любимый, бледный, в одних кальсонах, внезапно возник за спиной Геральта. Пальцы сжимали посох увереннее, чем ноги держали тело – навсей всегда остается навсеем. Лорд нанес удар прежде, чем успела моргнуть, точно сочленение головы и шеи, ловко и точно, словно здоровый. Военное прошлое никуда не делось, руки не утратили былых умений, действовали рефлекторно. Геральт покачнулся вперед и напоролся на клинок Соланжа. Брызнула кровь. Она стекала по лопаткам, темно-алыми пятнами растекалась по рубашке.
Шансов никаких.
Тело Геральат с глухим стуком упало на пол, пальцы разжали меч.
Прижав руку ко рту, отвернулась. Меня трясло, не могла смотреть на агонию темного, которого дважды вытаскивала из края предков. Внутри что-то лопнуло, из глаз брызнули слезы.
Память – удивительная вещь, она сохраняет только хорошие воспоминания, со временем стирая плохие. Вот и теперь заново переживала те первые ласки, которые сделали меня счастливой.
Еще пара минут, кончено. Соланж размахнется и отрубит голову. Или выждет немного, чтобы надавить каблуком на испустившего дух врага. Геральт справился с одной смертельной раной, но две…
Странно, ни хрипов, ни хруста костей. Отважилась повернуться и обомлела: трупа в комнате не оказалось, если Геральт и умер, то не здесь. На память о навсее осталась только лужа крови.