Прерванный ритуал не убил некроманта, а забросил в Сумеречный мир. Там Твейн освободил демона и, заручившись его поддержкой, начал свои странствия. В Веос возвращаться не торопился, полагая, что воскресать пока рано.
Мир воды прекрасно подходил для ритуалов и экспериментов, в том числе, над наиви. Твейн развлекался, помогая лангам ловить светлых, заодно кормил душами демона.
– Судя по всему, граф взял в наложницы вашу тетку. Во всяком случае, она жила в замке, захваченном магистром Багеслом.
– Она жива? – с надеждой спросила я.
Сердце забилось чаще. Неужели я не одна на свете?
– Вряд ли, – убил надежду герцог. – Когда девица ему наскучила, Твейн отдал ее лангам как подстилку. Извините, миледи, но предпочитаю сказать, как есть, – он развел руками.
Кивнула, пряча слезы в уголках глаз.
– А моя мать, отец?
– Беременная наиви заинтересовала только лангов. Не стану вдаваться в подробности, просто посоветую сердечно поблагодарить Иллира и Твейна за гибель ваших близких. Думаете, кто навел лангов на убежище светлых, кто забрал остриженную прядь волос – так, на всякий случай. И пригодилась! – усмехнулся герцог. Он умалчивал о большей части событий, хотя и в усеченном виде рассказ поражал жестокостью. – Твейн едва не подарил другу-демону еще одну светлую душу – вашу, только Шепчущий подвел. Ваша мать тоже ускользнула, умерла родами после изнасилования.
– Кем? – губы едва размыкались.
Отвернулась, скрывая слезы.
– Какая разница. Нет, я могу показать, благо визуальный слепок показаний с собой, но вряд ли выдержите.
– Так ее не один?..
– Твейн тоже любил хорошеньких женщин, – равнодушно ответил Родриго. – Навестил вашу матушку. Уж не знаю, до или после магистра – подобные подробности меня не волнуют.
Как обманчиво первое впечатление! Поначалу Твейн Онор не казался чудовищем, но чем больше я узнавала о нем, тем больше разочаровывалась.
– Зачем вы мне рассказали? – сдавленно спросила я.
От переполнявших эмоций стало тяжело дышать, будто грудь завалило камнями. Поражала бессмысленная жестокость. И навсеи. Родриго так спокоен, словно не видит ничего кошмарного в произошедшем. Ну да, он навсей, а темные не только галантны, они отдают пленных девушек общине и развлекаются всей семьей в глубине подвалов.
Одинокая слезинка стекла по щеке.
Гадко и тошно!
– Это ваше прошлое. Соланж Альдейн промолчал бы, пожалел.
– А вы жалеть не стали? – ядовито подметила я.
– Всего лишь расплатился предельной честностью и открытостью за будущую услугу. Вина?
Не дождавшись ответа, герцог хлопнул в ладоши, и в воздухе материализовался призрачный слуга. Родриго приказал принести второй бокал и новую бутылку. Я отказалась пить, но герцог настоял, чуть ли не насильно заставил сделать первый глоток. Сразу отпустило, чувства вырвались наружу потоком слез. Думала, Родриго уйдет или отчитает – нет, молча протянул платок.
– Все? – шмыгнув носом, покосилась на герцога.
– Да, если сами не желаете что-то узнать.
– Вы присутствовали на допросе?
Родриго кивнул.
– В качестве кого?
Сомневалась, будто Соланж позволил другому вмешиваться в свою работу.
– Свидетеля и помощника. С демонами трудно, одному не удержать. При всей неприязни к герцогу Альдейну, пришлось участвовать. Общие интересы, знаете ли. Не бойтесь, – заверил Родриго, – я не обманул и готов повторить слово в слово при лорде Мароне. Он Чувствующий и мгновенно распознает ложь. Однако ну и кашу вы заварили! – хмыкнул герцог, неожиданно переменив тему. – Соланж Альдейн в бешенстве. Отказать Хозяину смерти! Видимо, я стал для вас учебным пособием.
В горле резко пересохло.
Шутка, угроза, предупреждение?
– Вы не делали официального предложения, – осторожно напомнила я.
Вроде, Родриго не из тех, кто подло мстит. Хоть бы не изменил принципам! Не поймешь, что кроется за беззаботностью, вдруг план изощренного убийства.
Герцог мягко улыбнулся.
– Я не утверждал иного, выдохните, Дария. Считайте обычным злорадством. Приятно, когда Соланж Альдейн получает щелчок по носу.
Часы пробили семь.
Родриго встрепенулся и поспешил откланяться, напомнив об обещании навестить Валерию.
– Вы желанная гостья в нашем доме, – заверил он, уходя. – Можете не предупреждать о визите.
Головокружительная карьера: от ничтожества до протеже герцога Терского!
Волновалась так, как, казалось, никогда в жизни. Замучила бедную горничную выбором платья и все равно осталась недовольна.
Помолвка. Сегодня Эллан официально сделает мне предложение! Сердце замирало в сладостном предвкушении. Огорчало одно: Соланж больше не объявился. Он старательно избегал меня и через слугу вернул приглашение. По меркам Веоса – оскорбление, но я не стала ничего говорить Эллану. Не хватало еще, чтобы он вызвал Соланжа на дуэль! Не желаю рисковать ни одним из своих мужчин.
Мысль о том, что однажды Эллана не окажется рядом, вселяла первозданный ужас, и я еще крепче прижималась к нему, целовала и с упоением, будто перед смертью, занималась любовью. В такие минуты ощущения обострялись, я даже забывала дышать, удовольствие захлестывало с такой силой, что едва не захлебывалась. И так много раз – Эллан не позволял своему имени слетать с моих губ единожды за ночь. Сначала стыдилась, думала о прислуге, а потом стало все равно, пусть слушают и завидуют.
Никогда прежде не испытывала такого, ни Геральт, ни тем более Филипп не могли заставить мечтать о ноющих мышцах и осипшем голосе. Чувствующий, он и есть Чувствующий, мой и ничей больше.
Я собиралась сделать Эллана счастливым. Уж насколько смогу. Хватит, надоели самодовольные навсейки, соблазнявшие нарядами, впускавшие в постель и выбрасывавшие мужчин, словно мусор! Эллан достаточно от них натерпелся. Неблагодарные твари, во что они превратили мужчин! Те боялись ухаживать за женщиной, если не вполне подходили под список выдвинутых ей требований.
Навсейки, восседая на троне, купались в подарках и попирали ногами поклонников. Мне такое претило. Я окружу Эллана заботой, рожу ребенка. Лорд может сколько угодно твердить о невозможности зачатия, оно случится. Эллан здоров, а мы так старались. Чтобы все точно получилось, заставила любимого выбросить дурно пахнущую жидкость, которая «замораживала» мужские силы, то есть временно делала бесплодным. Он глотал ее долгие годы, пришлось помучиться, но я таки вывела из организма последствия.
Отныне пару раз за ночь ложилась на спину – идеальную позу для зачатия. Да и Эллану нравилось, пусть он молчал, меня не обманешь. Мужчина всегда мужчина, ему нужно повелевать, а тут такой простор!
Сначала волновало, не слишком ли много мы занимаемся любовью? Эллан недавно оправился, хотя начал ласкать задолго до того, как смог вставать. Его язык творил чудеса, не подводили и пальцы. Они зажили гораздо раньше живота и принимали активное участие в моем моральном падении. Однако мужчины упрямы, темные в особенности, и я подчинялась. Да-да, лорд Марон показал характер! По-прежнему «все для тебя, дорогая», но и себя не забывал. Иногда приходилось идти на компромиссы, но, Великая Мать свидетельница, я только радовалась.
Эллан сделал меня счастливой, из-за него стала рассеянной по утрам. Несмотря на намеки Соланжа, ни мгновения не сомневалась в любви лорда. Он мог дарить сколько угодно подарков, но легкие поцелуи перед уходом на службу – Эллан вернулся к преподаванию, – и расспросы о том, как провела день, значили гораздо больше.
Соланж совсем другой – жесткий, самонадеянный. Я бы с ним не ужилась, сбежала. Ничего, скоро перестанет сниться вербена, Эллан прогонит тоску о прошлом.
Повторное, на публику, предложение любимый собирался сделать лично. Сама бы с удовольствием преклонила перед ним голову, но раз Эллан категорически возражал, не видела причин настаивать.
По случаю грядущей помолвки давали прием. Эллан пригласил весь цвет высшего общества, благо зима, аристократы в столице.
Витавшее в воздухе напряжение спало, запрет на торжества отменили, хотя состояние монарха оставалось прежним: и ни жив, и ни мертв. Фактически правил герцог Терский, его коронация считалась делом решенным. Страшно, но никто не верил, что Оллос поправится. Я тоже, как лекарь понимала: шансов никаких.
Как раз думала о Валерии, супруге Родриго, приедет ли, тяжело ведь, когда в дверь постучались.
– Дария, ты скоро? – раздался встревоженный голос Эллана. – Уже восемь, с минуту на минуту гости начнут съезжаться.
Как, уже?!
Бросила отчаянный взгляд на горничную и вручила судьбу в ее руки. В итоге через полчаса спустилась вниз в сиянии бриллиантов. Платье открывало грудь и плечи. Чтобы не замерзнуть, накинула на них пелерину. Подаренное Элланом ожерелье манило взгляд в ложбинку между грудей. Я сама настояла на глубоком вырезе по местной моде, хотела, чтобы любимый ласкал взглядом. Можно не только им, благо фасон позволял. В комнатах много укромных уголков, могу пригласить прогуляться… по парку.
Хихикнула, представив выражение лиц гостей. Ну да, не все навсейкам развратничать! Помнится, одна новобрачная во время бала не отрывала ладони от филейной части супруга. Я не собираюсь держать Эллана за…хм, части тела, всего лишь немного расслабиться, чинно и благородно отрепетировать брачную ночь, раз уж стали женихом и невестой. Надеюсь, Эллан умеет не только раздевать женщин, но и шнуровать, как Соланж. Жаль, он не увидит меня такой красивой, не пригласит на танец. Я соскучилась по теплу его рук. Увы, треклятый некромант не желал окончательно покидать мысли, от воспоминаний о нем веяло тихой грустью.
Зато Эллан рядом. Как хорошо, что в молодости не женился, а то бы пришлось отбивать у супруги.
Любимый замер в немом восхищении, завидев на ступеньках лестницы. Одарила его теплой улыбкой и заработала череду поцелуев – Эллан прошелся губами от запястья до плеча.
– Идем, – хрипло произнес он, не в силах оторваться от моей кожи. – Там портал сработал.