Мел продолжала уплетать лазанью, но настроение испортилось, сделалось грустно. Эти двое могли сильно поссориться, но любили друг друга еще сильнее, невзирая на дурное настроение или ПМС. И силу их чувства она не могла отрицать, хотя не всегда понимала. Случалось, наблюдая за супругами, она нет-нет и задумывалась о том, чего была хронически лишена.
Закончив насыщать артерии холестерином, Мел поблагодарила Шер и направилась в ангар техобслуживания. Дэнни поднялся в воздух вместе с клиентом – нужно было определить неисправность в самолете. Мел зажгла лампы заднего освещения и пересекла огромное открытое пространство ангара, направляясь туда, где держала своего тридцатилетнего любимца, свой «хокер».
– Привет, дорогой, я пришла.
Мел открыла ящик с инструментами, прихватила большой баллон с моющей жидкостью и, поднявшись по лесенке, исчезла в недрах моторного отсека.
Год за годом она меняла в самолете ту или другую деталь – по мере того как получала дополнительные наличные, – надеясь в один прекрасный день снова поднять машину в воздух. Сейчас Мел работала над одной из строп лонжерона. Работа требовала множества мелких движений: отверткой, гаечным ключом и молотком, – и это было очень неплохо, потому что она вдруг поняла, что тревога и тоска, сжимавшие сердце целую неделю, мало-помалу ослабляют хватку.
Она устала. Да и неудивительно. Столько беспокойных ночей, когда одолевают мысли о Бо, не дает покоя эпизод в ее офисе и страх перед тем, что неминуемо случится, если рассудок к ней не вернется. Только вот незадача: ей не очень хочется – вернее, совсем не хочется – чтобы он возвращался. Бо мог бы раздеть ее и раздеться сам, а потом показать свое умение, и не только применительно к губам.
Не дают покоя и события вчерашнего вечера, когда Бо выиграл у нее в дартс. Некая часть ее организма, сексуально озабоченная и втайне страдающая от одиночества, ожидала, что Бо потребует в качестве приза ее любви.
Бо знал, как она страдает, знал, что может сделать с ней что захочет, не прилагая для этого особых усилий. И ему это нравилось, как нравилось с ней играть: об этом ей ясно говорили его глаза. Презренный тип!
Господи, как она его хотела! Но у нее и без него достаточно проблем, так что нечего примешивать сюда еще и ни к чему не обязывающий секс.
Мел понадобился гаечный ключ большего размера, и выхватив его из стоявшего за спиной ящика с инструментами, она продолжила работать. С каждым днем Мел становилась все ближе и ближе к воплощению своей мечты: вернуть «хокеру» способность летать. И это было очень здорово, потому что самолет мог принести ей приличный дополнительный доход.
Впрочем, речь не о том, чтобы его продать, учитывая сентиментальную привязанность, которую она питала к самолету. Мел купила «хокер» у Салли, когда та всерьез намеревалась разобрать его на части и отправить в утиль, потому что не могла этого допустить. Слишком многое, связанное с «хокером», было для нее впервые. Ее первый самолет. Первая настоящая собственность, которая стоила хоть каких-то денег. Первый раз сказанное «я тебя люблю» прямо в кабине, озадаченной и растроганной Салли, когда та передавала ей ключи.
Мел понимала: глупо не продать самолет, глупо и сентиментально, – но все же сумела скрыть свои чувства от тех, кто считал ее сухарем.
Конечно, она сухарь. Очерствела до самой сердцевины, настоящий боец! Работая гаечным ключом, Мел думала о неминуемой стычке с Бо. Да, это будет самая серьезная из ее битв, и ей нужно быть в форме.
Мел услышала цоканье каблуков задолго до того, как смогла увидеть приближающуюся особу. Только Дайми ходила здесь на каблуках. Наконец девушка появилась в поле зрения. На ней было белое кружевное открытое платье, и сквозь ажурный узор проглядывала загорелая гладкая кожа безупречного тела. Настоящее чудо, как обычно.
Дайми осмотрела царивший вокруг беспорядок – инструменты, моющая жидкость, запчасти, старый самолет – и сморщила носик.
– Парочка проблем. Во-первых, тебе звонили.
– Что-нибудь хорошее?
– Хорошее, как же. – Дайми с подчеркнутым интересом принялась рассматривать свои покрытые розовым лаком ногти. – Они все дожидаются на линии.
– Сколько их?
– Трое.
У них было всего три телефонные линии. Значит, если эти три заняты, больше никто до них не дозвонится. Мел открыла было рот, чтобы напомнить об этом, но, заметив веселые искорки в глазах Дайми, передумала.
– Хочешь сделать перерыв?
– Сказать по правде, мне бы хотелось, чтобы это ты сделала перерыв. – Нагнувшись над верстаком с оборудованием, Дайми чихнула, подняв облако пыли. – Фу, какая гадость!
– Могла бы связаться со мной по рации, вместо того чтобы тащиться сюда.
Дайми извлекла из ящика чистую тряпку, расстелила на верстаке и, осторожно присев, достала из кармана плитку шоколада. Как правило, фастфуд в ее рационе отсутствовал, а значит, шоколад – это вопль отчаяния и крик о помощи.
– Что случилось?
– Ничего особенного. Просто наше будущее под угрозой.
Разорвав обертку, Дайми предложила половину плитки Мел. Первый кусочек произвел у нее во рту эффект разорвавшейся сладкой бомбы, и она застонала.
– Я бы сказала, до оргазма не дотягивает, но похоже, – заметила Дайми и некоторое время помолчала. – На телефоне коллекторы, и все жаждут содрать с тебя шкуру, между прочим. Но поскольку я люблю твою гадкую шкуру, мне не хочется, чтобы с ней что-нибудь случилось.
– Спасибо.
– Благодарить рано. Вторая проблема.
– Начинаю чувствовать себя многострадальным Иовом.
– Да, но на сей раз ничего связанного с желанием Бо внушить нам ненависть к Салли.
Мел открыла было рот возразить: совсем не тем занят Бо! – но решила, что Дайми может подумать, будто она в союзе с врагом, и промолчала.
– Тебя хотят видеть. Билл Уоткинс.
Это был тот человек, который продал Мел «сессну». Этот тип ни во что не ставил женщин, считал, что женское дело – хлопотать на кухне, рожать и помалкивать. Он не хотел продавать ей самолет два года назад, но Мел все-таки уговорила его и аккуратно платила в рассрочку четырнадцать месяцев. Когда же ее угораздило задержать платеж на два дня: застряла в Нью-Мексико из-за бури – он явился по ее душу и стал угрожать судом. Дайми пришлось идти с ним выпивать, чтобы уговорить не предпринимать вышеуказанных действий, и ей удалось выторговать для Мел лишнюю неделю.
И Мел заплатила, как платила и в другие месяцы, несмотря на то что ей приходилось питаться «Биг Маками» и сыром по две недели. Но она всегда платила!
С тех пор компания «Андерсон эйр» расширилась, и дела у Мел пошли лучше. До следующего платежа оставалось еще два дня, однако Билл завел привычку появляться здесь ежемесячно, чтобы контролировать выплаты лично.
– Он хотел тебя видеть, – повторила Дайми, – но я сказала, что ты в рейсе.
– И он поверил?
– Да, пока не увидел на летном поле «сессну». Сейчас он сидит в твоем офисе. Черт, такой классный мужик!
Мел засунула в рот порядочный кусок шоколада, но на этот раз особого удовольствия не ощутила. Этот тип лишил ее даже такой радости.
– Деньги будут, нужно лишь дождаться возвращения вчерашнего депозита. Но, черт возьми, почему бы ему просто не подождать два дня?
– Знаешь, на твоем месте я бы спряталась здесь, просто для того, чтобы не встречаться с ним дважды. Я подумаю, что тут можно сделать.
– Спасибо.
Дайми встала и отряхнула свой безупречный наряд.
– Я просто выполняю свои обязанности. Как всегда.
– Дайми? – Мел колебалась. – Насчет Билла. Не пытайся разбираться с ним сама, ладно? Я справлюсь.
– Ты со всем справляешься.
– Это сидит у меня в кишках.
Мел знала, что Дайми, несмотря на свою философию «будь что будет», готова насмерть сражаться за Норт-Бич и тех, кто там работает. Ради сохранения статус-кво она пойдет на что угодно! И Мел намеревалась сделать так, чтобы избавить Дайми от этой необходимости.
– Все обойдется.
– Я в этом и не сомневаюсь, – улыбнулась Дайми и вышла.
Мел уронила голову на корпус самолета, на минуту закрыла глаза и глубоко вздохнула. Только что она дала очередное обещание, так что придется лезть вон из кожи, чтобы его выполнить, но в душе росло сомнение – получится ли?
Времени жалеть себя не было, тем более сейчас и Мел снова нырнула в самолетное нутро, хотя, по правде говоря, чувствовала себя не в своей тарелке. Сейчас она не смогла бы открутить эту стропу даже ради спасения собственной жизни. Можно было бы вызвать Дэнни, но Мел хотела все сделать самостоятельно. Как бы то ни было, она снова забралась в моторный отсек, намереваясь втиснуться внутрь… О-о. Мел посмотрела на костяшки пальцев: свежая царапина набухала кровью, а через минуту начнет еще и щипать.
Послышались шаги. Проклятье! Нырнув под корпус самолета, Мел замерла на ступеньке лесенки в надежде, что ее не заметят.
Шаги приближались. Кто-то шел прямо в ее сторону, хотя этого не могло быть: никто ее не видел. Задержав дыхание, Мел обтерла кровь о штанину комбинезона и поморщилась – рану жгло как огнем.
Шаги замерли. Воцарилась гробовая тишина. Неловкая и тревожная. Не выдержав напряжения, Мел подняла голову и встретила взгляд зеленых глаз.
– Есть проблема? – спросил Бо.
– Ты. Ты моя проблема! – Мел замолчала, пытаясь сделаться невидимкой, что было бы как нельзя кстати, потому что знала, как сейчас выглядит. Волосы в диком беспорядке, комбинезон заляпан жирной грязью и кровью, никакой косметики.
Хоть бы он перестал на нее таращиться!
– Я очень занята! – сообщила Мел, недвусмысленно намекая Бо, чтобы убирался, потому что злилась на себя за то, что ей небезразлично, какой он ее видит.
– Работаешь?
– Ага. Полно работы, поэтому…
Лучше так, чем признаваться в том, что прячется.
– А мне показалось, что ты прячешься.
– Зачем бы?
– Разве нет причин?
– Конечно нет.
– Кроме разве что одной: в офисе сидит человек и ждет, что ты внесешь положенную сумму за самолет, который у него купила.