Ответа не было.
– До чего же я люблю этих безмозглых студентов! – сказала Шер.
Мел сдержала желание треснуть ее рацией прямо по лбу.
– Если эти двое в заднем ангаре снова под кайфом, я их убью.
– Мы расползаемся по швам. – Шэрон обняла Мел. – Послушай, дорогая, у тебя дел по горло. Я пойду посмотрю, можно ли выкрутиться без духовки. Ладно?
– Принимаюсь за дело, – пообещала Мел, едва диск «Поизэн» подошел к концу.
На один благословенный миг воцарилась тишина, прежде чем со щелчком включился новый диск. Поехали!
– Мне очень хочется, чтобы мы привели наше заведение в порядок. Позарез нужен ремонт, – прокричала Шер, перекрывая грохот музыки.
Мел тоже этого хотелось. Конечно, им удавалось сводить концы с концами, к тому же у каждого из них была работа. И то и другое очень хорошо, но богаче они не становились, это уж точно.
Не то чтобы Мел так уж хотелось разбогатеть, но устроиться со всеми удобствами было бы неплохо.
Ал проследовал за женой на кухню, его ладонь скользнула вниз по ее спине и сжала ягодицу.
– Эдвард Альберт Стоун! – воскликнула Шэрон, мягко растягивая слова на южный манер. – Если ты думаешь, будто вместо того, чтобы печь кексы, я займусь твоим «кексом»…
– Да ладно, мы быстренько.
– «Быстренько» уже было, сегодня ночью.
– Эй, разве это было «быстренько»?! Да это одно из моих лучших выступлений!
Мел закрыла уши ладонями и поспешила к выходу. Не нуждалась она в напоминаниях о том, что все кругом занимались «этим», а она – нет. «Этого» у нее не было уже очень долго, так что с того? Люди живут и без секса.
Если верить слухам, по крайней мере.
– Мел? Мел, ты где-то поблизости?
Голос Дайми плыл по воздуху через весь терминал со стороны ресепшена, и Мел повернула туда, гадая, что стряслось на сей раз.
Дайми Уилмингтон, примостившись на краешке своего стола, склонив голову набок, разглядывала открывающийся из окна вид на огромное пространство береговой линии, разрезанное пополам величественной громадой гор Санта-Инес и типичным для здешних мест пластом низко стелющегося утреннего тумана. Гибкая, с ногами куда более длинными, чем дозволяет закон, Дайми могла похвастать таким телом и лицом, что одного движения ее пальца было достаточно, чтобы спустить на воду тысячу кораблей, заставить толстух завопить от зависти, а взрослых мужчин пасть ниц, вознося молитвы перед ее алтарем.
И она вовсю пользовалась всем этим к своей выгоде, встречаясь с мужчинами, как правило, только по собственному выбору, – вот, вероятно, и объяснение того факта, что сейчас на ее шее красовался свежий след от затяжного поцелуя.
Ужасно. Везло всем, кроме бедняжки Мел.
По общему мнению, Дайми и Мел были похожи как день и ночь: странная парочка, но в духе современности. Все шишки доставались Мел – неприятности и удары судьбы липли к ней, как мох к дереву. Она также имела склонность принимать на себя сердечную боль и обязанности окружающих, совсем как хлопотливая курица-наседка, таскаясь по пятам за несмышленышами цыплятами, долбя их клювом по темечку до тех пор, пока подопечные не исполняли наконец то, чего от них хотели.
Дайми же по натуре была скорее из тех, кто живет и дает жить другим. Очень впечатлительная, она предпочитала зажигать благовония и медитировать, нежели действительно решать проблемы. Дайми была одновременно и занозой в боку Мел, и ее ближайшей наперсницей.
Сегодня на ней красовалась разноцветная полупрозрачная газовая мини-юбка и облегающая футболка с короткими рукавами и розовым сердечком по центру, которое немедленно притягивало взгляд к высокой упругой груди. Но Мел неизменно поражало другое: как Дайми удавалось торчать на работе целый день и сохранять футболку чистой и ослепительно-белой? Самой же ей даже смотреть не хотелось на собственный рабочий комбинезон, уже измазанный в ходе технической проверки «сессны».
– В чем проблема?
Глядя на Мел поверх пара, клубящегося над чашкой травяного чая, и дыма от ладана, который она уже успела воскурить, Дайми адресовала ей кислую улыбку. Понятно. Уместнее было бы спросить, а в чем вообще у нас нет проблем.
Они прошли вместе долгий путь. Еще в нежном подростковом возрасте Мел начала убирать в техническом отделе, а Дайми – отвечать на телефонные звонки. И для той и для другой аэропорт стал почти домом – у обеих девушек в семьях царила обстановка совсем не в духе милой комедии про Бивера[3].
Их взяла под свое крыло Салли Уэллс – женщина, у которой фантазий было куда больше, чем наличных, которая прожила жизнь как хотела, отвязная и свободная в отношениях с мужчинами, не отказывавшая себе в удовольствиях. Для них Салли стала первой настоящей моделью, с кого делать жизнь, и они обожали землю, по которой та ступала. Мел восхищалась прямотой Салли и способностью управлять собственным шоу, невзирая на превратности чертова мира. Дайми в своем благоговении зашла дальше: ей хотелось быть Салли.
К несчастью, начальница уже давно оставалась для них вне зоны доступа. И теперь, когда ее не было рядом, никто не мог облегчить Мел бремя ее бед и тревог. Никто, кроме Дайми.
– Можешь говорить, – вздохнула Мел, обращаясь к Дайми. – Поверь, день уже и так хуже некуда.
Подруга накрыла руку Мел своей.
– Выглядишь усталой. Ты не пьешь чай, который я тебе дала.
– Я ненавижу чай. Это всего лишь стресс.
– Ты ненавидишь чай лишь потому, что он обладает целебными свойствами. А ты считаешь, что это полная чушь. – Дайми вздохнула. – Опять не хватает денег?
– Хочешь сказать – как всегда. Денег не хватает, как всегда.
– Да ладно. – Дайми встала и, жеманно потянувшись, пробежала пальцами по подолу юбки, поправила майку. – У нас сегодня будет парочка крутяков.
Крутяками на жаргоне Дайми назывались выгодные, богатые клиенты.
– Что у нас точно есть, так это рейс вне расписания, – возразила Мел. – Мне придется идти на поле и швартовать самолет самой, потому что одному Богу известно, где сейчас Ритчи или Келлан.
Дайми достала карманное зеркальце и проверила, не стерлась ли помада, провела кончиком языка по краешку зубов.
– Это сделаю я.
– Ха-ха. – Мел оглядела короткую, невероятно короткую юбочку, которая отчаянно флиртовала, при каждом движении открывая взгляду бедра хозяйки. – Ты собираешься испачкать руки, рискуя испортить маникюр, и привязать самолет? Так?
Дайми улыбнулась.
– Мне дадут хорошие чаевые, тебе не кажется?
– Это даже не смешно.
– Эй, я в любом случае хочу их сразить и что-нибудь получить за это.
– Прекрати. – Мел знала, что Дайми шутит. Или отчасти шутит. Для подруги наслаждаться мужским вниманием было так же естественно, как дышать. – У меня и без того забот хватает.
Вздохнув, Дайми отвела упавшую Мел на лицо прядь.
– Дорогая, все будет хорошо. Ты что-нибудь придумаешь. Как всегда.
Именно. Взмахнет волшебной палочкой, и все устроится само собой. И, будучи волшебницей, Мел заодно обеспечит им всем счастье и благополучие на всю жизнь.
– Духовка накрылась, топливный насос барахлит, и дисциплина хуже некуда.
– Нужно, чтобы Салли им позвонила.
Их взгляды встретились.
– На сей раз это сделаешь ты, – шепнула Дайми.
– Если честно, я надеялась, что ты могла бы…
Мел поспешно умолкла, потому что в холле, словно из ниоткуда, возник Эрнест и, шаркая подошвами сапог, протащил мимо стойки дребезжащую тележку с наваленными в беспорядке инструментами и неизменной банкой для пауков. Мел и не помнила, сколько раз просила его не появляться в холле, а ходить в обход ангара, чтобы не попадаться на глаза клиентам, но он никогда ее не слушал. По крайней мере, этих ее просьб.
– Эрнест?
Он остановился перед торговым автоматом, возле стены с картой, и почесал голову, задумчиво разглядывая выставленные в ряд шоколадки.
– Да?
– Ты, случайно, не успел привести в порядок тот технический ангар, куда Дэнни намеревается складировать новые запчасти?
– Нет еще. Очень занят, как вам известно.
Конечно. Эрнест казался очень деловитым. Мел и Дайми ждали, пока он выберет наконец и сунет в карман шоколадку, чтобы составила компанию книжке про пауков, а потом уйдет.
– Терпеть не могу секреты! – прошептала Дайми.
Ну да, а Мел их просто обожала. О нет. Она взглянула на часы.
– Пора встречать самолет. Потом у меня свой рейс, в Лос-Анджелес.
– Но ты же сначала переоденешься, разве нет?
– Да, – раздраженно кивнула Мел, – разумеется.
– Говоришь так, будто не забываешь то и дело переодеваться из механика в пилота. Ежедневно.
Мел закатила глаза.
– Я вернусь к двум.
Дайми кивнула, задумчиво глядя в окно.
– Ну и везет же тебе.
– Везет? – Мел недоверчиво рассмеялась. – Как же это?
– Выберешься из нашей дыры.
– Ты же ненавидишь летать, – напомнила ей Мел. – Тебя каждый раз тошнит.
– Знаю. Я не так выразилась… – Дайми пыталась подобрать правильные слова. – Слушай, разве тебе никогда… никогда не хотелось просто забраться в самолет и… не знаю… улететь прямо на закат?
Мел недоверчиво посмотрела на подругу.
– И больше не возвращаться?
– Ну… да.
Норт-Бич был для Мел домом, ее жизнью. Нет, она никогда и помыслить не могла о том, чтобы не возвращаться. И ей всегда казалось, что Дайми думает так же.
– Ладно. Так в чем дело?
Дайми взяла со стола стопку писем.
– Как обычно. Вот поступившая почта. Счета и еще счета… если хочешь спросить. Хотя какой толк их вскрывать, если мы до сих пор не можем оплатить счета за прошлый месяц.
– Официально никто не может нам даже слова сказать, пока… – Мел взглянула в настольный календарь. – Завтра десятое. О-о господи!..
– Нам также нужно топливо для заправки, но его не привезут, пока не оплатим их счет.
Дайми нагнулась и зажгла три свечи, стоявшие шеренгой на ее рабочем столе. Звякнули кристаллы на запястьях, качнулись в такт серьги в ушах. Воздух стал наполняться ароматом ванили, соединяясь с запахом ладана, который уже дымился в курильнице за ее спиной.