Однако все получилось совсем не так, как она предполагала.
Когда Алекс очутилась в кабинете главного, выяснилось, что она остается в штате. Изумление Алекс достигло апогея во время последовавшей беседы. Шеф — только представьте! — нашел окошко в своем плотном расписании, чтобы ознакомиться с теми ее немногими статьями, что были опубликованы в «Кроникл».
— В целом мне понравился ваш взгляд на то, как нелегко приходится женщине, если ей выпала участь быть женой поп-звезды. И статья о том затворнике-миллионере совсем неплоха, — проговорил Майк и, помолчав, усмехнулся: — Вот только жаль, что вы упустили маленькую деталь: через два дня после выпуска номера в свет наш великий отшельник женился. В пятый раз.
— Знаю. — Алекс со вздохом опустила глаза. — Я себя чувствовала такой идиоткой, что…
— Бросьте, — прервал ее Майк, — кто не ошибается? Все мы поначалу делали ляпы. Главное, постарайтесь не допускать подобного впредь.
— О, я постараюсь! — с жаром заверила его Алекс.
И ее не только не уволили, но назначили постоянным репортером по сенсационным материалам для субботнего приложения «Кроникл». Имелась, конечно, и ложка дегтя в бочке меда: работать пришлось под началом этой ужасной кикиморы Имоджин Холл-Найтли, но все же…
— Итак, приступим к нашим разборкам. — Резкий скрипучий голос Майка вернул ее к реальности.
Взоры всех обратились к нему. Тэннер вынул изо рта толстенную сигару и выпустил вонючую струю сизого дыма, расползшуюся по полированной поверхности стола.
— Сегодня я созвал вас, так как меня не совсем удовлетворяют показатели тиражей. Нет, они, конечно, растут, — Майк поднял руку, чтобы утихомирить глухие возгласы протеста, — но не так быстро, как бы мне хотелось. И я уже информировал Мисс Ночную Птичку Имоджин, — он сделал жест в сторону женщины, — что не доволен последним субботним приложением.
Алекс изо всех сил старалась «держать лицо», в то время как и без того тонкие губы Имоджин вытянулись в прямую линию.
Эта дама, совсем недавно занявшая пост зама главного редактора по еженедельному приложению, именуемому «Кроникл по субботам», не пользовалась любовью сотрудников. За короткое время она успела настроить против себя практически всех. А Майк Тэннер, выходец из нищей рабочей семьи, находил особое удовольствие в коверкании фамилии женщины, которую считал неистовым снобом и ярой феминисткой, коей она и являлась.
— Я так и не поняла, что именно вам не понравилось в последнем выпуске журнала, — сухо процедила Имоджин.
— Да я бы сказал — все! — рявкнул Майк. — Но больше всего то, что издание становится чрезвычайно скучным. Сереньким, знаете ли! Читателю нужна свежая информация, этакая живинка, а вы печатаете обзоры каких-то нуднейших талмудов по философии, в которых наши обыватели ни бельмеса не понимают.
— Нет ничего зазорного в том, чтобы провести образовательную кампанию.
— Образовательную?! — взорвался Тэннер и принялся яростно жевать свою сигару. — Читателям субботнего издания нужны развлечения, и прошу не забывать об этом! Но оставим на минуту журнал и взглянем на сегодняшний выпуск «Кроникл», — продолжил он, ткнув негодующе перстом в развернутую газету на столе. — Мне стыдно, что я являюсь главным редактором подобной ерунды!
В воцарившейся тишине Майк обозрел сидящих за столом. Тут взгляд его уперся в соседку Алекс. Помедлив секунду, шеф уставил в девушку короткий, желтый от никотина палец.
— Мне нужна полноценная страничка современной моды, Тэсса.
— Э… конечно, — пробормотала та, — но что конкретно вы имеете в виду?
— Ну, для начала я, как всякий нормальный мужик, сыт по горло этими вашими худосочными, плоскогрудыми селедками, которых вы рекламируете в качестве топ-моделей. Я дам вам не страницу, а целый разворот, если подыщете женщин с аппетитным бюстом.
— Слушаюсь и повинуюсь, — хмыкнула Тэсса — Не менее пятого размера, я правильно поняла?
— Вот именно. Рад, что хоть кто-то из собравшихся здесь обладает здравым смыслом! — Майк Тэннер бросил злобный взгляд на Имоджин, прежде чем повернуться к бизнес-обозревателю. — С этим довольно Бен, я хочу, чтобы вы не зацикливались на никому не нужных сведениях о паевых долях и акциях и переключились среди прочего на нечистые делишки в биржевых кругах. Вот, например, просочились кое-какие слухи.
Слухи из Сити мало интересовали Алекс, и она тихонько попросила Тэссу дать ей пару таблеток аспирина.
— Утром я чувствовала себя прилично, но сейчас голова опять раскалывается на мелкие кусочки.
— Без проблем, — так же тихо отозвалась Тэсса и, раскрыв сумочку, протянула Алекс баночку с пилюлями. — Она твоя, у меня еще пара таких в ящике стола Запаслась на славу И, кажется, помогает.
— Надеюсь, — улыбнулась Алекс, наливая воду из графина, чтобы запить таблетки. — Мне тоже было так нехорошо, что всю прошлую неделю я не могла читать прессу.
— Так поскорее нагоняй упущенное, — посоветовала Тэсса. — Я-то еще легко отделалась, но, как поговаривают, Майк жаждет крови. И горе тому, кто не сможет выдать на-гора пару гениальных идеек.
— Спасибо, подружка, — еле слышно прошептала Алекс, старательно пытаясь придумать что-нибудь этакое… забористое.
Она провела тонкими пальцами по густой гриве белокуро-пепельных волос, но пронзительный голос главного редактора, набравший еще несколько децибел, не дал ей сосредоточиться:
— Пораскиньте мозгами, иначе нам придется расстаться! — Гнев Майка был обращен на Джеймса Босуэлла, редактора светской хроники. — Статистика показывает, что читатели просто обожают «перченые» истории о разводах, скандалах, связанных с сексуальной жизнью политических деятелей, — в общем, всякую «клубничку», — мрачным тоном продолжал Тэннер. — А вы печатаете никчемный материал о бездельнике банкире, возжелавшем жениться на какой-то маргариновой наследнице!
— Ну, поступили горячие сведения…
Главный издал скептический смешок:
— Горячие! С моей точки зрения, ваши сведения никому не интересны. Скажите на милость, что может привлекать в слове «маргарин»? Простите, Джеймс, но из этого маргарина вам нужно было сделать по крайней мере масло!
— В принципе новость любопытная, — сглотнув, невнятно пробормотал Джеймс сквозь смех сослуживцев. — Хотя бы потому, что будущий жених известен как современный Казанова. Говорят, не одна богатая красотка только и мечтает, чтобы забраться в его постель. А значит, известие о его женитьбе многих дамочек заставит порвать на себе роскошные наряды.
— Хорошо, хорошо, может, вы и правы, — скрипучим голосом возвестил Майк. — Но если парень на самом деле такой племенной конь, что ж вы не остановились на этом поподробнее? Почему стали растекаться по древу о «супружеских оковах» и прочей ерунде вместо того, чтобы процитировать высказывания о нем пары брошенных им девиц?
Пока Джеймс лепетал что-то насчет клеветы и адвокатов, Тэсса весьма ощутимо ткнула Алекс в бок и горячо зашептала, указывая в газету, раскрытую на соответствующей странице:
— А Джеймс-то прав — парень настоящий сумасброд! — Она указала Алекс на фото, где он был изображен во время игры в поло, и хихикнула: — Я так просто тащусь от мужиков в облегающих штанах, и не возражала бы, если б он оставил свои сапоги у двери моей спальни…
И осеклась. Лицо подруги внезапно побледнело, утратив все жизненные краски, глаза ее были устремлены на фотографию.
— Мой дорогой мальчик! — воскликнул лорд Гамильтон, простирая руки к своему племяннику, появившемуся в дверях его офиса. — Не смею надеяться, что я — первый, кто поздравил тебя с предстоящей свадьбой, однако не могу не выразить свою радость по поводу того, что ты наконец-то решил остепениться.
— Э… дело в том, что…
— Дело в том, что я уже начал немного беспокоиться о тебе. — Голос старика приобрел железные нотки. — Честно говоря, ты действительно волнуешь меня, друг мой. Все эти сплетни о твоей… хм… личной жизни…
— О, перестань, дядюшка, — мрачно усмехнулся Лео. — Я не вижу себя в роли отца семейства, а уж то, что пишут обо мне эти дурацкие газетенки, полный вздор.
— Конечно, мой мальчик, к тому же я не имею ничего против того, чтобы молодой человек перед свадьбой немного… перебесился.
— Ну, конечно, — усмехнулся Лео. — Особенно если учесть, что в свое время ты очень усердно обхаживал одну рыжеволосую красотку.
— Хм… да, это было так давно… — Лорд Гамильтон бросил на племянника хитрый взгляд из-под седых бровей и улыбнулся. — Однако, как тебе известно, я женился на твоей тетушке Эмили и прожил с ней счастливо больше тридцати лет. Именно поэтому я так рад узнать о твоей предстоящей помолвке.
Извилины в мозгах Лео, казалось, выпрямились в одну прямую линию, виски ломило, глаза так и норовили закрыться, посему он не успел сообщить дяде, что его будущее не настолько точно определено, как тот решил. Лорд Гамильтон, очевидно, не пил три ночи напролет, ибо достаточно шустро поднялся со стула и жизнерадостно произнес:
— Я уже довольно давно, мой мальчик, подумываю сделать тебя моим полноценным партнером и директором нашего банка. А, услыхав сегодня утром такую чудесную новость, тут же переговорил с остальными членами правления и получил их единодушное согласие.
Заявление дядюшки отрезвило Лео.
— Погоди! Прежде чем ты примешь решение, нам надо поговорить. Понимаешь…
— Доктора предупредили меня, что мне пора всерьез задуматься о здоровье и отойти от дел, — продолжил старик, подходя к высокому окну и глядя вниз, на оживленную улицу. — Своих детей Бог мне не дал, вот я и решил вручить бразды правления любимому племяннику.
— Я очень польщен твоим доверием, — коротко поклонившись, сказал Лео, — и понимаю твое желание, чтобы банк возглавил член семьи. Однако твои коллеги могут подумать — и вполне обоснованно, — что я еще слишком молод для столь ответственного поста. Ну, и еще примешиваются соображения семейственности…
— Вздор! — Дядя резко повернулся к нему лицом. — Ты уже несколько лет работаешь как вол и с лихвой заслужил право на директорское кресло.