Затаив дыхание, я рассматривала свой подарок, не произнося ни слова.
— Тебе не понравилось? — напряженно спросил Илья, хотя больше походило на констатацию.
— Нет, что ты! — развернулась и обняла мужчину за шею. — Она прекрасна. Спасибо.
— Надеюсь, что это так, — висок опалил поцелуй, вызывая волну мурашек. — Так что теперь любое твое желание будет исполнено. А если вдруг рыбка не справится, то ты всегда знаешь к кому можно обратиться.
Шальная улыбка заиграла на его губах, делая Илью значительно моложе своих лет.
— И к кому же это? — поддержала я эту игру.
— Что? — деланно ужаснулся Волков. — У тебя совсем нет никаких вариантов?!
— Ну почему же… Вариантов-то как раз масса. И здесь уже возникает проблема выбора.
— Хм-м-м… Значит, придется лишние «варианты» удалить, оставив только самый, самый, самый… главный.
Я ничего не ответила, лишь наградила Илью легким поцелуем. Совсем рядом раздалось сдавленное покашливание, отвлекшее нас друг от друга. Оглянувшись, обнаружила отца. Он был один.
Практически мгновенно соскочила с колен Ильи. Мне это позволили, но едва Волков поднялся, как тут же обнял меня за талию, крепко прижимая к себе. От папы этот собственнический жест не укрылся, но он ничего не сказал, лишь едва заметно дрогнули уголки его губ.
— Здравствуйте, — протянул он руку Илье, тут же представляясь: — Алексей Денисович. Отец Светланы.
— Очень приятно познакомиться. Волков Илья, — вторил он ему, отвечая на крепкое рукопожатие. — Назвать себя ее молодым человеком уже не могу в силу возраста, но… мы встречаемся.
Отец молча кивнул, прекрасно понимая все сам, лишь пристально, несколько вдумчиво продолжая рассматривать мужчину, стоящего рядом со мной.
— Взаимно, — наконец произнес папа, отступая от Ильи, но продолжая буравить его глазами. — Присоединитесь к нам?
— С удовольствием. Свет? — Волков мазнул по мне взглядом, пытаясь определить реакцию на его согласие.
— Конечно, пап, — кивнула, делая шаг вперед. — Пошли?
Я ожидала напряжение между ними. Отец у меня не очень разговорчивый человек. Тем более, когда он напряжен. А то, что это именно так, я даже не сомневалась. Но Илья удивительно быстро и просто нашел точки соприкосновения с ним. И когда мы подошли минут через десять к основной «группе поддержки», мужчины уже увлеченно обсуждали тему, которая обоих интересовала. Я же не вмешивалась в диалог, наслаждаясь спокойствием, пускай и временным.
— А вот и мы! — оповестил отец всех присутствующих, привлекая к нашей маленькой компании внимание. — Я таки нашел нашу пропажу. Да не одну, а с кавалером… Эх… Ну ни на минуту дочь нельзя оставить! — сокрушенно, в свойственной лишь ему манере, «пожаловался» он родне.
— Пап, не преувеличивай, — по-доброму улыбнулась я, обращаясь к любимому родителю, и уже всем представила своего мужчину: — Познакомьтесь, это Илья.
Как и ранее сделал Волков, его статус обозначать не стала. В чем-то он прав, нам не по пятнадцать лет, чтобы оповещать о «рангах и должностях» и вешать ярлыки.
Мы быстро влились в веселую компанию. Шутили. Смеялись. Потом Вика утащила нас на каток, но сама не присоединилась, оставив вдвоем, если, конечно, так можно сказать о забитой народом ледовой площадке.
Очередной раз убедилась, что я в этом виде спорта, да и отдыха, абсолютно бездарна. Илья так резво рассекал рядом, я же чувствовала себя коровой на льду, ползая возле бортика и опасаясь отойти дальше.
— Где ты так научился кататься?! — пропыхтела, размахивая руками, как мельницей, пытаясь удержать равновесие.
— Давай руку, — затормозил он рядом со мной, с улыбкой глядя на мои жалкие попытки изобразить нечто приличное на коньках. — Не бойся, я не позволю тебе упасть.
И действительно не позволил. Держал крепко, давая так нужную мне сейчас уверенность. Даже тогда, когда на нас налетели подростки, дурившие до этого неподалеку, Илья припал на одно колено, а я так и осталась стоять. И тут же на нас со спины налетели другие «фигуристы», и мы все-таки упали, но я приземлилась на Волкова.
— Ой!
— Простите!
— Извините, пожалуйста!
— Мы не специально!
Загалдела молодежь, окружая нас и помогая подняться.
— Да ничего страшного! — но наблюдая, за тем, как Волков продолжает лежать на льду и улыбаться, глядя на звездное небо, забеспокоилась. — Илья, с тобой все в порядке?
— Да, — подмигнул он. — Лучше и быть не может. Хотя…
Мужчина резво подскочил и подхватил меня на руки и, смеясь, закружил в объятиях. От резкой смены положения вскрикнула, привлекая к нам лишнее внимание.
— С ума сошел! Немедленно поставь меня!
— Нет. Свобода за поцелуй, — он говорил это с серьезным лицом, но вот глаза… они лучились безграничным весельем и немножечко счастьем.
— Раньше просили кошелек. Ты, случайно, не продешевил? — поддела Илью.
— О-о-о, нет, — протянул он. — Я скорее повысил ставки.
— Ну тогда, — прекратила я «возмущаться», сделав вид, что задумалась. — Я, пожалуй, подожду, пока ты устанешь меня таскать.
— Коварная женщина.
Волков медленно позволил мне сползти по его дубленки вниз, и едва я коснулась ногами льда, таки сорвал быстрый поцелуй.
— Я всегда добиваюсь того, чего хочу, — выдохнул он мне в губы.
— И чего же ты хочешь? — спросила приглушенно, чувствуя, как замирает сердце.
Я действительно хотела понять, что ему нужно и, главное, насколько серьезно он к этому стремится.
— Тебя.
— А как же слова… я все пойму?
Он молчал, чуть наклонившись, уперся лбом в мой лоб и заглянул в глаза. Мы замерли, отрешившись от всего мира, не замечая, что нас объезжают люди, кто-то из них кричал, кто-то смеялся, повсюду были слышны звуки петард и салютов. Но для нас двоих время словно остановилось.
— А я, Свет, все уже понял.
— И что же ты понял?
— Не хочу тебя терять.
— А Саша, наоборот, не хочет находить.
— Свет, если ты мне поможешь, мы обязательно справимся. Вместе. Прошу лишь, не руби сгоряча.
Прикрыв глаза, мысленно улыбнулась.
— Не буду.
Глава 24
Новогодние каникулы пролетели как один миг. Ярко. Сказочно. Но очень быстро. Практически мгновенно. С Ильей мы виделись ежедневно. Много гуляли, разговаривали. Сашу же вытянуть получилось всего однажды, когда поехали кататься на плюшках, и то с огромным трудом. Нормально общаться он со мной отказывался. Не грубил, но и не шел, как раньше на контакт. Полностью замыкаясь в себе и отвечая односложно, лишь да или нет.
Я же старалась не давить на ребенка. Не хочет? Хорошо. Переключалась на Илью. Но глубоко в душе, боялась. Дико боялась того, что могу не справиться. Или же что Илье надоест постоянно «военное положение» дома. Оба эти варианта для нас с ним вели к печальному финалу в итоге.
Не знаю, откуда взялась эта неуверенность в себе, но она душила, отравляя мне жизнь по капле. Я прекрасно отдавала себе отчет, что еще слишком рано думать о примирении сторон. Он только узнал. Сейчас у Саши ярко выраженная стадия злости. Отрицание он как-то быстро перешагнул или оно еще накатит, но просто позже?
Хотя какая собственно разница, важно то, что принятие будет еще ох как нескоро. И будет ли оно вообще?
Прозвенел звонок, оповещая об окончании урока. У меня сейчас было окно, и его я провела в кабинете, проверяя самостоятельную работу. Самостоятельная работа Волкова Александра была потрясающая, в том смысле, что потрясла меня своим отсутствием как таковым. На листке, кроме его фамилии и имени, а также самого задание, не было больше ничего. Да написано все чуть ли не каллиграфическим почерком, видно, очень старался, но и только. И ведь он прекрасно понимал, что максимальная оценка за эту «красоту» будет два и никак иначе, но пошел на этот бунт в чистом виде.
Класс постепенно заполнялся ребятами, но среди них не было Волкова. Спросив у одного из мальчишек, где Александр, получила ответ, что он только что ушел домой, не объясняя никому причин. Сказал надо, и все.
Занятие провела на автопилоте. А едва осталась одна, решила выяснить обстоятельства дела. Илью беспокоить не стала, опасаясь скандала между сыном и отцом в том случае, если он просто сбежал. Но при любом раскладе это так оставлять нельзя.
Гудки шли довольно долго, никто не брал трубку. Я уже собиралась прервать звонок, когда раздался спокойный голос Любви Сергеевны.
— Да?
— Любовь Сергеевна, это вас беспокоит педагог лицея по иностранным языкам, насчет Саши.
— Светлана Алексеевна, я вас узнала. Что-то случилось? — и все тот же ровный, безэмоциональный голос.
— Это я хотела спросить у вас.
— У меня?! — наконец мне удалось вызвать у женщины удивление.
— Да, именно у вас. Илье звонить не стала специально, для начала хотела пообщаться с вами.
— И о чем же?
— Об Александре. У вас ничего не произошло?
— Нет, а что?
— Может, Саше надо было сегодня в больницу? — попыталась еще раз зайти с другой стороны.
— Да нет же, ничего такого, я бы точно знала. Светлана Алексеевна, вы меня пугаете. Скажите, что он… сделал? — ее тон вновь вернулся к спокойному, лишь дрогнул в конце, показывая мне, насколько это спокойствие напускное.
— Здесь будет уместнее сказать чего он НЕ СДЕЛАЛ. Саша проигнорировал написание самостоятельно работы, которую мы проводили на предыдущем уроке. Сдал чистый листок с инициалами, не утруждая себя в ответах на сам тест. Он не пришел сегодня на занятие… — Любовь Сергеевна молчала, не комментируя поведение внука, и я продолжила: — Если так будет продолжаться, то два, даже не три, а именно два, несмотря на все мое к нему отношение, будет стоять в журнале не только как текущие оценки за четверть, но и как итог. Я…
И тут меня возмущенно перебили:
— Мальчик переживает! Как вы не поймете?! У него стресс.
Хотелось бы мне знать, что конкретно я сделала ему плохого, что вызвала у него такой стресс. Но озвучивать это не стала.