у, да ладно, для первого раза скидку сделаю. Вижу, очень торопишься ты в горновые…»
Редко ошибался в людях старый обер-мастер. С первого взгляда замечал он слабые и сильные стороны в характере человека, узнавал позднее привычки и склонности новичка, внимательно наблюдал за ним, за его поведением в быту и на работе. Как мог — а мог он очень многое — помогал в освоении профессии. Ну, а за халатность, за разгильдяйство строже его никто не спрашивал.
— Спасибо Алексею Леонтьевичу за то, что он учил нас не только серу из чугуна выжигать, но и плесень из души. — Эти слова принадлежат мастеру доменной печи № 7 Василию Игнатьевичу Гоменюку, бригада которого выдавала 200-миллионную тонну магнитогорского чугуна. Говорил он от лица многих своих товарищей по работе.
Ученики Шатилина работают сегодня не только в его родном цехе, но и на заводах страны. Есть среди них горновые, газовщики, мастера доменных печей, руководители цехов и предприятий, партийные и комсомольские работники. Все они — люди крепкой рабочей закалки, преданные до конца делу строительства коммунизма. Многие удостоены высоких правительственных наград.
…Когда, продолжая свою речь на съезде, Л. И. Брежнев отмечал славные дела молодых ударников девятой пятилетки, Шатилин почувствовал большую гордость за то, что эстафета стахановцев, комсомольцев 30-х годов — в надежных руках, что это и его, Шатилина, воспитанники вершат нынче новые славные дела. Он думал о надежной связи поколений рабочего класса.
«…Мне приятно сообщить вам, — говорил Леонид Ильич, обращаясь к делегатам съезда, — что за проявленную трудовую доблесть, большую работу по коммунистическому воспитанию и профессиональной подготовке молодежи Президиум Верховного Совета СССР присвоил высокое звание Героя Социалистического Труда… Шатилину Алексею Леонтьевичу — почетному металлургу, ветерану Магнитогорского металлургического комбината…»
Даже от огня у горна доменной печи не было так жарко ему, как в этот момент от нахлынувшего вдруг горячего волнения. А зал гремел от аплодисментов. Кто-то из сидевших рядом ветеранов обнимал его, кто-то говорил что-то, тряся за руку. Шатилин видел всех и никого не видел… А потом его пригласили занять почетное место в президиуме съезда. В перерыве между заседаниями — ему никогда не забыть этих минут! — его сердечно поздравили, дружески пожали ему руку Л. И. Брежнев, А. Н. Косыгин, Н. В. Подгорный.
— А я вас хорошо помню, Алексей Леонтьевич, — сказал тогда Алексей Николаевич Косыгин.
Хорошо помнил и Шатилин, как несколько лет назад приезжал в Магнитку Председатель Совета Министров СССР, как показывал Алексей Леонтьевич ему свое хозяйство в доменном цехе.
Свыше сорока лет отработал Алексей Леонтьевич в одном из самых горячих, самых главных цехов Магнитки. С почестями проводила его Магнитка на заслуженный отдых. Он вышел в отставку «с опозданием» на четырнадцать лет: все никак не хотел, не мог расстаться со своими домнами, со своими доменщиками.
А впрочем, можно ли сказать «вышел в отставку», если в тот же день директор комбината Д. П. Галкин сообщил, что назначает Шатилина нештатным заместителем начальника доменного цеха по воспитательной работе. А через некоторое время он по просьбе главного доменщика министерства Л. Я. Левина отправился на Орско-Халиловский металлургический комбинат устранять неполадки в работе одной из тамошних домен. Главный инженер этого комбината В. Г. Некрасов прошел в свое время школу Шатилина — работал под его началом горновым, затем мастером. Он был уверен, что «магнитогорский профессор» наверняка «вылечит» захандрившую домну, и надежды его оправдались…
Нет, в строю остается ветеран! Потому что он очень нужен людям. Множество приветственных писем и телеграмм получил Шатилин в связи с присвоением ему звания Героя Социалистического Труда, а дома его поздравляли с этим большим событием делегации магнитогорцев. Миллионы телезрителей страны видели, как вручали ему Золотую Звезду и четвертый орден Ленина, слушали, как сказал тогда Шатилин, что и впредь будет всегда рядом с молодежью, отдаст весь жар души делу воспитания молодого поколения рабочего класса.
Сегодня его можно увидеть на пионерских слетах, среди выпускников профессионально-технических училищ и в молодежных общежитиях. И конечно же, он остается главным наставником рабочей молодежи в родном цехе, на своем комбинате.
«Не расстанусь с комсомолом, буду вечно молодым», — поется в известной песне. Рабочему человеку, коммунисту Алексею Леонтьевичу Шатилину обеспечена вечная молодость. Потому что дело его жизни будет вечно повторяться в новых славных делах его учеников и последователей.
О. БулгаковаНИЧТО НА НЕБЕ НЕ НАЧИНАЕТСЯ БЕЗ ЗЕМЛИ
Обе газеты принесли 29 января 1974 года, в один день.
На первой странице «Правды» говорилось об обращении сталеваров магнитогорской мартеновской печи № 35 (а вернее — недавно родившегося нового двухванного агрегата) к бригадам всех аналогичных печей страны с призывом помериться силами в соревновании за максимальную производительность. В «Комсомольской правде» студент Московского авиационного института, член бюро ЦК ВЛКСМ, лауреат премии Ленинского комсомола Борис Бахтин писал о том главном жизненном уроке, который преподал ему рабочий коллектив Магнитки.
Между этими двумя статьями существовала глубокая связь, и Борис Бахтин наверняка был самым взволнованным читателем информации в «Правде»: ведь речь шла о коллективе его 35-й печи, его товарищах, с которыми связывали восемь лет не такой уж большой комсомольской биографии.
«…Горжусь, что мне довелось прожить эти восемь лет в полную силу… Не стаж перед вузом я зарабатывал, не службу отбывал! Я в эти годы жил! Я был в горячем деле, я чувствовал себя нужным для страны человеком. Близко к сердцу принимал радости и беды друзей».
И еще:
«Да, Магнитка преподала мне главный урок жизни: ничто в ней не дается человеку просто так, труд — и мерило ценностей человека, и средство его самоутверждения. Но я запомнил и другой урок: ничто в жизни не дается человеку без знаний, много знать — это не только мое личное желание, но и мой долг перед людьми, перед государством. Вот почему я считаю: в МАИ я пришел по комсомольской путевке Магнитки…»
Листаю блокноты с записями. И вновь представляю Бориса таким, каким увиделся он мне на Магнитке в октябре 1970 года, за три с половиной года до внезапной смерти.
В тот год мне часто приходилось бывать в Магнитогорске, в первом мартеновском цехе, где работал Бахтин. Но каждый раз другие дела отодвигали встречу с ним. А в день интернациональной плавки в честь 200-миллионной тонны магнитогорской стали, 15 августа, он оказался в отпуске. Правда, тогда же Константин Григорьевич Носов, работавший начальником цеха, рассказывал, что они с Борисом подумывают о реконструкции большегрузной 900-тонной печи в двухванную, волнуются, как отнесутся к этому в бригадах…
О Борисе много писали в те месяцы центральные и местные газеты, публиковали его фотографии, сделанные на XVI съезде ВЛКСМ, с присуждением всесоюзной премии Ленинского комсомола поздравляли его со всех концов страны. Он был в зените трудовой славы. И вдруг расстался с профессией. Не все его друзья приветствовали это решение. Не все понимали.
Вокруг его имени было много толков. И мне предстояло разобраться, что произошло с Борисом Бахтиным, почему погнался он за синей птицей. Разобраться, так и не познакомившись с ним, не повстречавшись…
И вот я в семье Бахтиных. Мария Максимовна — мать, Степан Афанасьевич — отец Бориса.
Степан Афанасьевич знакомит меня со своими братьями — Аполлоном, Александром и Иваном. Из семейных альбомов извлекли дорогие реликвии. Они рассказали о фамилии Бахтиных, гремевшей на Магнитке уже не однажды.
«У нас на Магнитке говорили: если не «подымишься», настоящей стали не сваришь. Другими словами, если будешь работать по-настоящему, то будет горячо, очень горячо. Но только так, по-моему, и должен всегда жить человек, по каким бы дорогам ни довелось ему идти».
«Комсомольская правда» на строительстве 6-й домны Магнитки. Октябрь-ноябрь 1943 года. Знакомая фамилия, правда, в несколько ином написании — «Бахтинов», — почти в каждом номере газеты. Портрет ровесника Бориса, очень похожего на него. Через всю полосу — лозунги:
«Товарищи огнеупорщики, равняйтесь на Бахтинова!»
«С новой победой, Бахтинов!»
«Комсомольский привет А. Бахтинову, преподнесшему матери Родине ко дню 25-летия ВЛКСМ достойный подарок!»
«Небывалый рекорд! Александр Бахтинов выполнил задание на 522 процента».
Кто его обгонит?»
И наконец: «Принимай, Родина, комсомольскую домну». И фото Александра Бахтина с орденом «Знак Почета» на груди на фоне этой самой домны. И стихи Михаила Львова, тогда еще малоизвестного поэта, на странице «Комсомолки».
Где во взрывах и вспышках кольцо горизонта,
Два брата Бахтиновых бьются на фронте.
На западном фронте сквозь снег и туман
В саперной команде шагает Иван.
Он ранен был сильно, но снова в бою,
Как сын защищает Отчизну свою.
И гонят гвардейцы врагов по лесам.
Трудом помогает им здесь Александр.
Не так ли вот нынче любая семья
В строю защищает родные края!
Чтоб новый металл устремился лавиной,
Кладет кирпичи Александр Бахтинов,
И щупом он пробует швы — и ведет
Стремительно кладку, и домна растет,
И домна зажжется, и свежий чугун
Ударит смертельным огнем по врагу.