— А я все хотел спросить, — сказал Иванников, — откуда у деревни такое ласковое название?
— От нее, от Аринушки нашей…
На следующий день осмотрели неказистое здание мастерской в такой же ветхой деревеньке — действительно Болотка, точнее не придумаешь!
Механизаторы, занятые ремонтом техники, после короткого «здра-сте!» изучающе посматривали на приезжих.
Чтобы быстрее переступить черту между «своими» и «чужими», Олег Викторович подошел к пожилому колхознику, пожал руку и спросил, показав на трактор, около которого тот стоял:
— Готов?
— Да. Только кончили.
— Юрий Александрович, — повернулся Максименко к Иванникову, — испытайте, как после конвейера.
Дважды Иванникова просить не надо: сев в кабину, он прогрел двигатель и начал кружить по площадке перед мастерской, испытыва то же непередаваемое чувство легкости и силы, как тогда, накануне Нового года.
Колхозник со все возрастающим беспокойством следил за «выкрутасами» своего трактора, боясь, как бы тот после таких разворотов не развалился на части.
— Эдак весь ремонт побоку пойдет!
— Ничего, пусть лучше здесь рассыплется, чем в поле, — сказа Максименко.
— Оно, конечно, так, — соглашался тракторист, а у самого сердце то подпрыгивало вверх, то уходило в пятки.
Когда Иванников поставил трактор на место и вылез из кабины, хозяин обтер рукавом пот со лба, повторив движение Юры.
— Машина в порядке, — солидно сказал Иванников. — Только если хотите, можно заменить коробку передач. А то ваша старенькая, — боюсь, долго не выдюжит.
— Спасибо.
— Если не возражаете, — сказал Олег Викторович, обращаясь к всем сразу, — такому испытанию подвергнем все отремонтированные тракторы, чтобы вы уверенно чувствовали себя в поле.
Все заговорили, ломая ледок недоверия:
— Конечно.
— О чем разговор.
— Только «спасибо» скажем.
— Самим же на них работать.
— Ну и хорошо, — подвел итог Максименко, — а теперь давайте перенесем ЗИП в мастерскую.
Пока шла разгрузка, он вместе с заведующим мастерской Ивановым стал прикидывать фактический объем предстоящей работы.
К его удивлению, по крайней мере на первый взгляд, он оказался меньше, чем можно было предполагать. Серьезное беспокойство выпь пали четыре трактора. Остальные машины были уже отремонтированы и могли потребовать самое большее доводки или стояли на ямах.
Максименко хотел с ходу организовать бригаду по примеру заводской, но решил повременить.
Не все нравилось ему и в технике безопасности, но и это оставил на потом. Только своих предупредил: «Здесь, ребята, кран-балок, как и Заводе, нет. Все на лебедках и блоках поднимают, так что вы не суй топ Наша задача — сборка, а самодельными приспособлениями пуст местные пользуются: они к ним привыкли».
В обеденный перерыв быстро перекусили и пошли искать жилы но хотелось по три часа в день тратить на дорогу.
Федоров оказался прав: всего четыре жилых дома.
Заглядывая в дома, из труб которых поднимался дым, познакомились и с бабушкой Аринушкой.
Сухонькая, сгорбленная старушка ничем не напоминала ту красавицу с длинной косой, переброшенной через плечо, улыбавшейся им с пожелтевшей фотографии на стене. Рядом такая же старая фотография плечистого парня.
Ниже в рамке под стеклом фотографии детей, родни, общие семейные снимки. И ни одного мужчины в военной форме. Не успели подрасти, не успели сфотографироваться. Как не успели любить, пожить, увидеть Победу. Но зато все для нее сделали, что| в их силах, все отдали.
Рассказ Сергея Фомича, братская могила, фотографии на стенах соединились в Мишином порыве:
— Бабушка, может, вам чего помочь, скажите, мы сделаем.
— Спасибо, внучек. Ничего мне не надо.
— Ну как же вы одна? Ни пол вымыть, ни приготовить, — поддержал Суворова Юра.
— А у меня разве не прибрано? Если голодны, стол накрою
— Нет, что вы, бабушка Аринушка, я не к тому, — смутился Иванников.
— Понимаю. Спасибо, ребятки. У меня дух-то прежний, не старый, а вот сил, верно, не стало совсем. Но мне люди помогают, подружки рядом живут. Школьники из деревни приезжают. Никак не да мереть. — Она тихо засмеялась. — А вы, я слышала, заводски^
— Заводские, — подтвердил Олег Викторович. — Хотим обосноваться, поближе к мастерской. Вот ходим, место подыскиваем.
— У меня тесно, сами видите. Все в разор идет, дом вместе стареет. Я в одной комнате и кухне жизнь поддерживаю, в ост ветер гуляет. Вот, если хотите на самом берегу, небольшой домик Брошенный. Позатыкайте щели, протопите — и жить можно. А работы ко мне на огонек заходите. Тяжко вечером одной. Со старухами все переговорено не раз, свежему человеку рады.
— Спасибо, бабушка Аринушка. И за совет, и за приглашение.
Пошли на берег, оторвали доски, осмотрели дом.
— Ручки приложить — и будет неплохо, — сказал Макс
Колхозники, узнав об их желании обосноваться в Болотке, просили приехавшего вечером шофера: «Подождешь, браток, часок-у нас здесь работенка нашлась».
Захватив инструмент, гвозди, доски, паклю, все направились к предложенному бабкой Аринушкой дому, и через два часа он хоть не выглядел новеньким, но был приспособлен к вполне сносному
Протопили строительными остатками и улеглись спать.
Максименко быстро завоевал среди колхозников авторитет вроде главного инженера при Иванове.
Работа в мастерской шла теперь по составленному Максименко жесткому графику. На случай возможных изменений погоды и виденных обстоятельств он оставил всего три резервных дня.
Правление колхоза и профком дали согласие на сверхурочные работы, но оговорили, что Суворов и два колхозника, не до восемнадцати лет, должны работать семь часов в день.
Буквально на следующее утро после устройства в Болотке Максименко завел разговор об учебе Суворова. Но в Мишкины планы это не входило. Он рассчитывал, что освобождение от учебы — само собой разумеющаяся льгота за поездку в колхоз. Поэтому намерение бригадира воспринял как посягательство на свои права и оказал энергичное сопротивление.
— Чего ради я ехал сюда?! Чтобы опять за учебники садиться? — кричал он, бегая по комнате.
— Сюда ты приехал, чтобы помочь колхозу, — спокойно говорил Олег Викторович. — И заодно испытать себя на прочность.
— Во дает! Ты посмотри только, — рванулся Миша за поддержкой к Юре, занятому приготовлением яичницы и с усмешкой наблюдавшему за разгоравшейся словесной битвой.
— Зря снова рыпаешься, Миша. Пока не окончишь школу, Олег Викторович не оставит в покое. И к тому же учти: вы с ним в разных весовых категориях, так что попусту пар выпускаешь.
— Тоже мне друг, заступился называется, — взорвался Суворов и снова кинулся в атаку.
Он так напоминал задиристого щенка, что Иванников расхохотался:
— «Ай, Моська, знать, она сильна…»
С набитым ртом много не поспоришь, поэтому за завтраком о только что бушевавших страстях напоминал лишь сумрачный вид Миши, не отразившийся, однако, на его аппетите.
Когда встретили у мастерской приехавших рабочих, Максименко отошел с Ивановым в сторону, о чем-то поговорил и, возвратившись, распорядился:
— Суворов, в машину и в школу. После занятий возьмете старшеклассников — директор в курсе — и на этой машине — она повезет нам обед — вернетесь. Ученики будут проходить производственную практику, вы возглавите звено по ремонту школьных тракторов.
Повернулся и пошел в мастерскую.
«Попробуй поспорь», — злился Миша, залезая в кабину.
С занятий Суворов вернулся совсем в другом настроении. Еще бы! С ним приехало восемнадцать десятиклассников, пять из которых поступало под его начало. Споры на этом закончились, и теперь Миша ежедневно после завтрака залезал в машину, ехал на занятия, возвращался оттуда с учениками и после обеда приступал к работе.
Из-за домашних уроков, в чем Максименко никаких поблажек Мише не давал, Юра оказался самым свободным по вечерам. Поэтому обычно он готовил немудреный ужин и чаще бывал у бабки Аринушки.
«Знаете, когда сижу у нее, — рассказывал он Олегу Викторовичу и Мише, — у меня такое чувство, словно война, нежданно нагрянув, до сих пор не ушла из ее дома. Бабка Аринушка любой разговор сводит к военному прошлому».
— Ничего удивительного, — заметил Максименко. — Оно для нее единственная единица измерения, эталон совести.
Глава XIМИШКИНА РЫБАЛКА
Граждане СССР обязаны беречь природу, охранять ее богатства.
(Статья 67 Конституции СССР)
Административным правонарушением (проступком) признается посягающее на государственный или общественный порядок, социалистическую собственность, права и свободы граждан, на установленный порядок управления противоправное, виновное (умышленное или неосторожное) действие либо бездействие, за которое законодательством предусмотрена административная ответственность.
(Статья 7 Основ законодательства Союза ССР и союзных республик об административных правонарушениях).
Весна все увереннее вступала в свои права, отвоевывая у зимы одну позицию за другой. Ее союзник — солнце с каждым днем все дольше не спешило укрыться за горизонтом, грело теплее, растапливало снег, и веселые ручейки, звеня, устремлялись днем к озеру. Лед на нем потемнел, побежали паутинки трещин, у берегов расширялась полоска чистой воды.
Каждое утро, спускаясь к озеру умываться, Иванников радовался все новым признакам пробуждения природы.
Однажды он прибежал и закричал с порога:
— Утки прилетели!
Олег Викторович и Миша выбежали из дома и с восторгом городских жителей смотрели, как степенно плывут в камыши три пары уток.
— Пора добывать рыболовные снасти, — к радости ребят, сказал Максименко, — и проверить, так ли богато озеро рыбой, как уверяют колхозники.
— И лодку, лодку обязательно! — закричал Миша. — А то с берега что за рыбалка.
— Надо попробовать, — согласился Олег Викторович.