— Ты не робей, — обратился к Юре один из женихов. — Всякое бывает.
— Теперь не робею, — улыбнулся Юра, — а поначалу было стушевался.
— Иванников, на выход, — пригласила появившаяся в дверях сотрудница и улыбнулась.
Юра поднялся с кресла, взглянул в зеркало и вместо того, чтобы одернуть пиджак, как его «коллеги», поправил бинт, спустившийся на глаза. Оставшиеся женихи понимали, что его вызвали вне очереди, но никто не возражал, и он, выходя, поблагодарил:
— Спасибо, ребята.
В зале их встретили директор Дворца и Алексеев.
Когда Юра и Надя, ответив на положенные вопросы, подошли к столу расписываться, жених не успел опомниться, как невеста, заявляя о своих новых правах, наступила ему туфелькой на носок полуботинка. Юра понимающе посмотрел на нее и тихо сказал, словно поставил точку:
— Быть посему.
Он надел ей на палец давно приготовленное и ждавшее этой минуты обручальное кольцо и застегнул на шее мамину цепочку.
— Дорогие друзья! — заговорил Алексеев. — Я рад, что мне как вашему депутату выпала честь первым поздравить вас с законным браком. Своей работой, отношением к труду вы по праву вошли в костяк рабочих тракторного объединения. А поведение наших ребят во время пожара — трудовой подвиг, под стать ратному.
Видя, что Иванников, не соглашаясь, покачал головой, он уточнил:
— Это не моя оценка. Так в телеграмме на имя генерального директора и общественных организаций оценивает ваш поступок председатель колхоза имени Ленина депутат Верховного Совета РСФСР Федоров. А Сергей Фомич не такой человек, чтобы зря расточать похвалы. Мне поручили подарить вам две путевки на июль в пансионат, расположенный в горах Дагестана. Не ошибся профком? — спросил он, лукаво улыбаясь, и подошел к сияющим супругам.
Белые от волнения щеки Нади порозовели, она захлопала в ладоши и запрыгала от радости.
Алексеев передал ей конверт с путевками, трижды, по русскому обычаю, расцеловал и, мягко остановленный Надей, ограничился рукопожатием с мужем.
— Счастья вам, дорогие, взаимопонимания, терпения, умения сглаживать острые углы, спокойно устранять возможные в семейной жизни неурядицы и недоразумения, научиться уступать друг другу, любви на всю жизнь, взаимного уважения и детей.
Получив свидетельство о браке, шумно вышли на лестницу.
Юра рассчитывал, что на этом все закончится, но жена шепнула:
— Это только начало, Юр. То ли еще будет!
И закатила глаза, изображая: ой-ой-ой!
В нарушение традиции, Юра сел рядом с шофером.
— А ты куда? — удивился он, видя, что к ним в машину садятся свидетели, а мать, похоже, не собирается.
— Я поеду в другой, — ответила она и загадочно улыбнулась. — Все для вас. Чтобы запомнили этот день. Ты не устал?
— Ну что ты, мама.
Надя с Валей на заднем сиденье вполголоса щебетали, разглядывая путевки.
— Дайте и мне посмотреть, — попросил Юра.
Ему дали одну путевку. Среди высоких гор притулились два красивых современных здания.
— Если так не только на картинке, то совсем неплохо, — сказал он.
— Так или не так, не в этом дело. Главное — Дагестан.
— Куда мы едем? — не выдержал Юра.
— На Пискаревское кладбище, — подал голос Николай Филиппович.
Когда вышли у ворот мемориала, Юра совсем забыл о своих бинтах и не обращал больше внимания на глазевших людей.
В скорбном молчании прошли мимо красных гранитных плит, под которыми покоятся сотни тысяч убитых, умерших от голода, но не дрогнувших, не выбросивших белых флагов соотечественников.
В свою самую счастливую минуту молодожены склонили головы перед Мужеством и положили цветы к подножию памятника…
У проходной завода Надя предъявила вахтерше пропуска.
— Поздравляю. Счастья вам, молодые.
Юра обнял жену за талию и так повел по пустынной в выходной день заводской улице к памятнику тракторостроителей, погибших в войну.
Постояли, положили цветы, поклонились тем, кому обязаны жизнью и счастьем, и медленно пошли обратно.
— А теперь, — сказала Надя, когда они распрощались с вахтершей, — по нашим любимым местам, где не так часто удавалось бывать.
Медленно проехали мимо Исаакия, Медного всадника, Адмиралтейства, вдоль Лебяжьей канавки, мимо Летнего сада и снова взяли курс в сторону своего тракторного.
— Помедленнее, шеф, — дрогнувшим голосом попросил Юра, как только машина свернула на набережную Фонтанки.
Водитель сбросил газ, уверенный, что жених, нет — теперь уже муж повернет голову направо к Михайловскому замку, но, к его удивлению, все пассажиры стали смотреть влево, на ничем не примечательный с виду дом, если не считать табличек по обе стороны его крыльца: «Ленинградский городской суд», «Ленинградский областной суд»,
— Первый раз вижу с фасада, — задумчиво сказал Юра.
— Надо было ехать по Литейному, — заметила Надя, обеспокоенная ненужными воспоминаниями мужа. — Извини, не подумала.
— Нет, все правильно, — возразил он. — Сегодня я обязан отдать должное всему — и хорошему и плохому. Того, что было, не вычеркнешь…
Следующая остановка — у Надиного общежития.
Как только подошли к залу, где обычно по выходным устраивались танцы, дверь распахнулась, и они оказались в окружении друзей, большинство из которых уже успело поздравить их во Дворце бракосочетаний.
Через весь зал тянулся длинный стол, уставленный яствами, украшенный букетами цветов. И через всю стену крупными буквами вы ведено:
СЧАСТЬЯ ВАМ, МОЛОДОЖЕНЫ!
Первым поднялся Николай Филиппович.
— На правах деда… — Он вопросительно посмотрел на Юру и когда тот кивнул, продолжил: — и свидетеля разрешите мне первому на этой молодежной свадьбе поднять тост за молодых и пожелать им счастья и согласия во всем.
Саша Белов тихо, будто самому себе, сказал:
— Мне что-то горько.
— Горько! — подхватили за столом. — Горько!
Надя, разрумянившаяся от счастья и волнения, засмущалась и поднявшись, робко поцеловала в шею. А Юра забылся, резко сдвинув бинты, но сразу поправил, увидев метнувшийся в глазах Вали ужас. Злясь на себя, свой вид, беспомощность, обнял жену и крепко поцеловал в губы. Искры брызнули из глаз, заскрежетал зубами, сдерживая стон покачнулся и с трудом опустился на стул.
Уважительной тишиной ответили сидящие за столом на соблюдение ими свадебного ритуала.
Затем говорила Валя. Тихо, задумчиво, словно вела задушевную беседу:
— Мы отдали тебе, Юра, клад, какого ты не видал. Береги его, и он согреет душевным теплом. У этой девочки есть все: ум, доброта, преданность. Не смей ее никогда ревновать: такие, как она, не обманывают. Не смей никогда изменять: такие, как она, не прощают…
Передышка пошла Юре на пользу: боль отпустила, сердце перестало дергаться.
Он наклонился к жене и шепнул:
— Нам пора, Надюша. Дорога неблизкая.
— Согласна. Только тебе надо отдохнуть. Пойдем ко мне.
— Поедем? — поднялся колхозный шофер, когда они проходили мимо.
— Через час, если не возражаете.
— Хорошо.
Но ему пришлось раньше сесть за баранку: Надя размотала бинт на Юриной руке и, испугавшись вида ожогов, побежала за Ольгой Александровной. Та, посмотрев, только похвалила:
— Ты у меня сильный, сын. И терпеливый.
Она съездила на колхозной машине к себе в больницу, привезла бинты, мазь и занялась Юрой вплотную.
Через два часа, укутанный в одеяло, он спал на заднем сиденье «Волги», а Надя, сидевшая рядом с шофером, болтала без умолку. Она была так счастлива, что не могла молчать и сейчас, казалось, была способна разговорить даже дерево, не то что молодого водителя, с радостью поддерживавшего разговор с приятной собеседницей.
Глава XIVНОЧНОЙ РАЗГОВОР
Высшая цель общественного производства при социализме — наиболее полное удовлетворение растущих материальных и духовных потребностей людей.
Опираясь на творческую активность трудящихся, социалистическое соревнование, достижения научно-технического прогресса, совершенствуя формы и методы руководства экономикой, государство обеспечивает рост производительности труда, повышение эффективности производства и качества работы, динамичное, планомерное и пропорциональное развитие народного хозяйства.
(Статья 15 Конституции СССР)
Колхоз ставит своими основными задачами:
всемерно укреплять и развивать общественное хозяйство… увеличивать производство и продажу государству сельскохозяйственной продукции…
под руководством партийной организации вести работу по коммунистическому воспитанию колхозников, вовлечению их в общественную жизнь, развитию социалистического соревнования;
более полно удовлетворять растущие материальные и культурные потребности колхозников, улучшать бытовые условия их жизни, постепенно преобразовывать деревни и села в благоустроенные поселки.
(Статья 2 Примерного Устава колхоза)
Продовольственная программа СССР отвечает коренным жизненным интересам советских людей. Выполнение ее обеспечит дальнейший рост благосостояния трудящихся, поступательное движение советского общества по пути к коммунизму.
(Продовольственная программа СССР на период до 1990 года)
Юра рассчитывал не задерживаться в центральной усадьбе, но Надя, видя, как он мучается от усилившихся к ночи болей, настояла заглянуть в больницу.
И не зря: Надежде Павловне оставалось только цокать языком, смазывая натертые ожоги.
— У Суворова даже плечо заживает, а у тебя начинай все сначала, — сердито выговаривала она. — Все грамотные стали, больше медицины понимают.
Юра напустил на себя обиженный вид.
— Я думал, хоть поздравите…
— С чем? Вот с этим, с этим! — показывая на ожоги, расшумелась врач. — Тебя другие напоздравляли, а мне эти «поздравления» лечить. Не мог потерпеть день-другой1
Но уже через минуту не выдержала:
— Свадьба-то как прошла, Юра?
— Великолепно, Надежда Павловна. Даже не ожидал.