Сгонит такой «единоличник» трактор на испытание, а дальше — куда кривая вывезет. Обнаружился дефект — лезь под машину. Не только самого — весь конвейер лихорадит: ведь продукция сдается за воротами цеха.
Иванников и Суворов сели рядом поближе к окну.
— Пока не подошло начальство, давайте знакомиться, — предложил Максименко и первым представил Сашу Белова.
Прошлой осенью он демобилизовался из флота.
Юрию понравился открытый, доброжелательный взгляд, спортивная, ладно скроенная фигура Белова.
Рядом с ним сидел тридцатилетний водитель Бывалов. Максименко уважительно назвал его по имени-отчеству — Дмитрий Васильевич.
Бывалов придирчиво осмотрел новичков, явно остался недоволен Суворовым и не пытался этого скрыть.
Третий — примерно Юриного возраста худощавый верткий парень — Виктор Веточкин. Со слов Максименко, недавно работал слесарем и по окончании курсов переведен водителем-испытателем. «Мой желанный путь», — подумал Юра, отвечая улыбкой на приветливую улыбку Веточкина.
Иванникова вам представлять не надо, — продолжал Максименко, — мы не раз говорили о его кандидатуре. Понимаю ваше недоумение по поводу появления Суворова. Не скрою: для меня самого ото неожиданность, и, прямо скажу, не из приятных. Он ничего не умеет и пока, на словах по крайней мере, не хочет работать.
А чего он хочет? — удивился Саша.
Ничего, — откровенно признался Миша, опередив Максименко, и, подумав, добавил: — Гулять.
Зачем же к нам пожаловал? — спросил Вывалов. — У нас не прогулочный дворик.
А я и не жаловал. Меня милиция привела.
Во фрукт… — протянул Веточкин. — С такими настроениямиНПина Павловна враз определит тебя в спецПТУ.
Уже хотела, да я спас. От вашего имени, — уточнил Максименко.
Больно надо было. И там люди живут, — гнул свою линию Мишка, неизвестно чего добиваясь. Скорее просто по привычке возражать.
Дурак, — рассердился Виктор.
Чего ругаешься? — взъерошился Суворов.
Потому что сам таким дураком был и за это два года в спецПТУ лямку тянул. Больше не хочу и другим не желаю.
Юрий понял, что пора заступиться.
Парень он, как я присмотрелся, вроде ничего, не вредный, только мозги малость набекрень.
Тоже мне характеристика, — недовольно пробурчал Бывалов.
А что, самая нормальная, — возразил Веточкин. — Из дураков дурь выбить можно, а из вредного вредность — ни за что.
Это почему же? — спросил Бывалов.
Тот из-за вредности не захочет с ней расставаться.
Ладно, — сказал Белов, — работать мы его, ребята, заставим. Упрямые, верно, куда лучше, чем вредные или равнодушные.
Интересно посмотреть: как ты заставишь меня работать, если >1 не хочу? — прищурив глаза, вызывающе спросил Суворов.
Успеешь, наглядишься, — ответил вместо Саши Бывалов. — Только если в тебе есть хоть капля достоинства, давай договоримся: полгода работать на совесть.
А потом? — поинтересовался Миша.
Захочешь уйти — скатертью дорога, держать не будем, — подтвердил Максименко.
Это как понимать? — Суворов растерянно огляделся.
Ты ответь сначала: на полгода пружины в тебе хватит или раньше сломаешься? — настаивал на своем Бывалов.
Что я, рыжий, что ли, — сгоряча ляпнул Миша, вызвав взрыв смеха.
За шесть месяцев, — начал объяснять Максименко, когда все успокоились, — освоишь профессию, сдашь на разряд и начнешь получать не ученические, а заработную плату. Но главное даже не в этом. Приложишь свои руки к машине, почувствуешь себя человеком. После этого сам нс уйдешь, заверим он.
Мм скрип двери все обернулись и, увидев руководство и Архипова, невольно поднялись с мест. Но начальник цеха Куницын замахал рукой:
Сидите, сидите и извините, что задержались. «Оперативка» заткнулась.
Президиума никто не избирал, протокола не вел — решались част-Щ.Ш рабочие вопросы, в рабочем порядке, рабочими людьми.
Помимо трудностей, связанных с приходом ученика, — продолжил Максименко, — у меня есть для вас и приятная новость. К нам и бригаду в качестве наставника слесарей переходит Николай Филип-ионпч.
Вот это другое дело, — обрадовался Бывалов, — спасибо, Николай Филиппович. Теперь поверю, Олег Викторович, в комплексную. А то снегирь трактор сегодня впервые увидел, ученик ключа в руках не держал.
Начальник цеха не преминул воспользоваться моментом:
У меня просятся в отпуск сверх графика два водителя. Осилите за них?
Максименко уловил нерешительность товарищей: так с ходу и сразу за даоих. Попробовать бы не мешало.
Осилим, — неожиданно для всех, что вызвало улыбки, сказал Миша.
Ну, если ученик «за», бригаде негоже отказываться, — подхватил старший мастер Черников.
Детишек учат плавать на глубине. На мелководье не получится, сказал Архипов.
Отпускайте, Борис Иванович, — уловив общий настрой, согласился Максименко. — Действительно, ребята, если браться, то сразу, Оси раскачки. Только покрутиться, Суворов, и попотеть всем придется.
Что он, рыжий, что ли, — засмеялся Веточкин. — Осилит, да и мм подсобим.
А если слесари не будут справляться? — спросил Юра.
Он уже понял, что оказался участником обсуждения той самой задумки, о которой шеф заикнулся как-то в колонии.
Тогда водители помогут. Бригада ведь заинтересована в конечном результате, то есть в количестве сданных в сдаточный цех трак-троп.
Да, чуть не забыл: а сколько платить будут? — забеспокоился Суворов, чем вызвал неодобрение Бывалова.
У тебя-то оплата пока, где бы ни работал, гарантирована. Ученические плюс что выработаешь.
А у остальных? — в свою очередь спросил Иванников. — Как будет учитываться, скажем, разница между мной и Николаем Филиповичем?
Вопрос по существу, — согласился Максименко и принялся разъяснять: В основу оплаты положим разряд и коэффициент трудо-
ииго участия, сокращенно — КТУ. В нем будем учитывать отношение к груду, количество отработанных часов, качество работы, сложность VI грпненных дефектов. Во всяком случае уравниловки не будет.
!)то правильно, кивнул Юрий.
Мы примерно прикинули, и думаю, что при интенсивной работе у водителей-испытателей зарплата должна составить двести пятьдесят триста рублей, у Николая Филипповича — что-нибудь рублей двести — двести двадцать, у тебя, Юра, — сто пятьдесят — сто семьдесят.
Совсем неплохо, — обрадовался тот.
Но это на бумаге, а как в жизни получится, увидим в день получки. Арифметика простая: больше дадим — больше получим.
Выйдя из цеха, Иванников поискал глазами знакомую фигурку «случайно» задержавшейся на работе Нади. Но… «Долго прозаседали, пожалел он, — надоело, наверно, на виду болтаться».
По пути к проходной Юра пристроился к Суворову.
Ты чего возникал? «Осилим», — передразнил он.
Так положено, — солидно ответил Миша. — Я у Станюковича читал, что при решении важных вопросов в кают-компании первыми говорят младшие по званию.
Тоже мне гардемарин выискался, — рассмеялся Юра.
Глава IIIВ ГОСТЯХ У МАКСИМЕНКО
Граждане СССР имеют право на жилище. Это право обеспечивается развитием и охраной государственного и общественного жилищного фонда, содействием кооперативному и индивидуальному жилищному строительству, справедливым распределением под общественным контролем жилой площади, предоставляемой по мере осуществления программы строительства благоустроенных жилищ, а также невысокой платой за квартиру и коммунальные услуги. Граждане СССР должны бережно относиться к предоставляемому им жилищу.
(Статья 44 Конституции СССР)
В первую очередь жилые помещения предоставляются нуждающимся в улучшении жилищных условий: инвалидам Великой Отечественной войны и семьям погибших… лицам, принимавшим участие в боевых операциях по защите СССР; рабочим и служащим, длительное время добросовестно проработавшим в сфере производства.
(Статья 20 Основ жилищного законодательства Союза ССР и союзных республик)
С самого начала в бригаде установилось правило не лезть к Иванникову с расспросами о прошлом. Только Суворов на второй день работы в обеденный перерыв попытался разузнать из первоисточника, «как житуха в колонии», но Юрий так взглянул на него, что, хотя любопытства у того не убавилось, приставать больше не решался.
С первых дней Миша привязался к нему и копировал буквально во всем. Видя, что Юра стесняется стриженой головы, он из чувства солидарности расстался со своей рыжей шевелюрой, за что получил от Иванникова хорошую взбучку. Теперь вдвоем хоть вообще не показывайся на людях.
На работу Юра ходил с Архиповым — встречались во дворе и вместе шагали до цеха. Суворов, как несовершеннолетний, приходил на полчаса позже и кончал на тридцать минут раньше. Нередко после работы он болтался возле цеха, поджидая Юру, и тогда они вдвоем шли в кино или просто гуляли по городу.
Как ни старался Юра, особенно в вечернюю смену, проводить Надю,>то ему не удавалось: каждый раз с ней выходила Ильина и он плелся на расстоянии третьим лишним.
Однажды Валентина, распрощавшись с Надей, не пошла, как обычно, в сторону своего дома, а направилась к дереву, за которым он стоял. Чего прячешься? Лучше проводи меня.
А я и не прячусь. Придумает тоже, — огрызнулся Иванников. Что же тогда каждый вечер дерево подпираешь?
Да все жду: может, надоест провожать Надю и ты эту обязанность передоверишь мне?
Зря ждешь, — беря его под руку и увлекая за собой, сказала Ильина. — Понимаешь, Юра, Надюша — открытая девчонка, но очень уж беззащитная и легкоранимая. Обидеть ее ничего не стоит. Вот и боюсь.
Меня боишься? Так прямо и говори, — вызывающе бросил Юрий.
Тебя, — не стала возражать Валя.
Зачем ты так, не зная человека?
Вот именно потому, Юрка, что не знаю тебя сегодняшнего, я и оберегаю Надю. Ты не торопи событий, дай к тебе приглядеться. Все-таки не из санатория вернулся.
Юрий вырвал руку, повернулся и молча ушел.