Он спрятался внутри своей шикарной кареты, и через пять минут вышел в другой одежде, что не носила следов его сана. Рубашка приятного цвета с уклоном в лиловый перехваченная на поясе широким кушаком и светлые брюки нежного кремового оттенка. Вот модник!
– А почему твоя… твой экипаж булькает? – поинтересовалась я с подозрением. Еще в дороге внимание обратила, но думала показалось. Сейчас же, пока Омерфор переодевался а повозка тряслась, стало слышно еще явственнее, без стука колес.
– Потому что там весь запас воды нашего ордена, – жрец стал очень хмурым, – и мы с ним не можем въехать в Иолуши. Точнее, въедем, но обратно нас не выпустят, потребуют бумаги о покупке, на вывоз.
– Ты заныкал всю воду своих друзей в балахонах? – восхитилась я.
– Подбирай слова, посланница, – возмутился жрец, – мне пришлось ее возить. Я обнаружил утечку. Нет, не из бутылей и бочек. Кто-то крадет воду со склада, наверняка чтобы продать. И пока я не найду диверсанта, буду охранять влагу лично.
– А остальные сейчас усыхают у тебя там?
– Необходимое количество я им оставил. Пару бутылей. Так, теперь не отвлекай.
Омерфор достал из кармана нечто, похожее на вилку с двумя зубчиками, закрыл глаза и принялся совершать движения, подобно дирижеру, бормоча какое-то заклинание.
Пространство вокруг лошадки с телегой… то есть каретой вдруг сгустилось, и постепенно наш экипаж скрылся под одеялом из воздуха. Не только таранной магией владеет наш Уртыжка!
Замаскировав наше имущество, Омерфор жестом позвал за собой. Минут десять ходьбы, и я поняла, что мы точно пересекли границу между Риануртом и Иолуши. И это была настоящая, ярко-зеленая граница! Словно на коричневый пыльный пол накинули мохнатый изумрудный коврик. Так резко начиналась линия роста травы.
– Удивительно, правда? – усмехнулся жрец, поймав мой взгляд.
– Потрясающе, – согласилась я, – уже ради этого стоило сюда приехать.
– Постарайся, Оделаморы ради, не вступать в беседы ни с кем, – предупредил Омерфор, едва мы пересекли городскую черту.
Я согласно кивнула, вертя головой как сова-неясыть. Нет, я не орнитолог, как-то в зоопарке такую видела. Какое приятное было вокруг зрелище! Несмотря на то, что в Рианурте не было облаков и всегда светило солнце, там оно было неприветливое. А здесь – мягкое, доброе. Возможно потому, что в течение дня в любой момент могло прилечь на перинку из облачков? Знаю, что это ненаучно. Но такое складывалось впечатление.
По пути нам встречались приветливые, улыбающиеся люди. Они с нами даже здоровались. Омерфор бурчал сквозь зубы что-то вежливое, а я рукой махала.
– Куда сходить хочешь? – спросил жрец.
– На городской рынок, конечно, – просияла я, – где еще прочувствовать … населенный пункт, как не там?
– Забыла, как город называется? – понимающе кивнул головой Омерфор. Я сделала виноватое лицо и пожала плечами. Что поделать. Не зря он со мной увязался. Хотя нет, он меня привез сюда. Без коляски я уже об этом и забыла. Потому что помнила в основном сцену нашего первого поцелуя, что и говорить. Первого? Ох, Лариса! Неужели ты на второй и последующие рассчитываешь с этим… с этим…
– Иолуши, – напомнил мне жрец, и я поняла, что это не его прозвище, а название сего благословенного богами места. Кстати, какими?
– Валл Омерфор, – официально сказала я, отчего тот слегка подпрыгнул, – а скажите,любезный, здесь те же верования, что у нас в Рианурте?
– Если ты о богах, то да, – жрец указывал мне направление к рынку и одновременно рассказывал, – но соотношение несколько другое. Здесь в основном поклоняются Иналуру и ее брату, Горину. Это божество ветров и повелитель бурь.
Я усиленно искала различия между городами. Так, религии здесь похожи. Может, в богах дело? Сомневаюсь, но возьму себе на заметку. Идем дальше.Тут прямо перед нами проскакали двое мальчишек, один гнался за другим и, вот ужас-то, поливал его из устройства, напоминающего наш водяной пистолет! Я поняла, почему Омерфор так исказился в лице. Еще бы! Он вынужден прятать от своей жаждущей братии бочонок с водицей, а тут ее просто разбрызгивают по мостовой! Красивой, яркой мостовой, выложенной разноцветными камнями. После серых булыжников, которые так любят в Рианурте, глаз отдыхал. Хотя лаконичность моей новой родины мне тоже в чем-то нравилась.
– Как можно так расходовать ценный ресурс, – пробормотал Омерфор, и я оценила его выдержку. Мог бы и за ухо мальца с брызгалкой выдернуть. Я бы поняла и не осуждала!
– Действительно, – поддержала я жреца, – представляю как тяжело смотреть на такое, когда Рианурт засыхает.
– Да не в этом дело! – с досадой сказал Омерфор, провожая недовольным взглядом детей. – Мы всегда относимся с неодобрением к подобному расточительству. Бессмысленное баловство, да и только.
Ух, суровый жрец мне достался! Ой. Во-первых, не достался еще. А во-вторых – не еще! Просто не достался! Постаравшись унять неуставные мысли, я решила отвлечься на окружающую обстановку. Что я там должна? Открыть глаза и уши? Вот это я сейчас и сделаю. Тем более, мы до рынка добрались. Здравствуй, торговое сердце Иолуши!
ГЛАВА 18. Шаман со своею шаманкой
Мы стояли на рыночной площади, и я глазела по сторонам. Это был праздник жизни и беззаботности. Вот все же без воды ни туды и ни сюды! Лица были другими. Люди были другими. Более радостными, приветливыми, не было в них той повышенной тревожности, которая искрила в Рианурте.
Ряды оказались стандартными, как на наших ярмарках, по три торговых места под одной крышей. Приветливые продавцы не норовили вывалиться за возможным м клиентом через прилавок, а старались привлечь внимание другим способом.
Под ближайшей к нам с Омерфором крышей вся троица торговцев отличалась креативностью. Один жонглировал мелкими предметами. Приглядевшись, я опознала бижутерию. Колечки, сережки, кулончики – все это летало в ловких руках коренастого лысоватого мужчины в белой рубашке навыпуск. Я невольно позавидовала, что им тут можно в белом ходить и хоть три раза в день одежду менять.
Коллега этого виртуоза поражал всех художественным свистом. И что странно, звуки эти были совершенно не раздражающими. Хотя Омерфор и снова скуксился. Его, кажется веселость жителей Иолуши выводила из равновесия.
Свистун не просто так ветер гонял, а вафли готовил. Или блинчики. Ну то есть что-то блиновафлеподобное, потому что все это происходило не в привычном мне мире и блюда несколько с нашими различались. Третий же молодец соображал напитки, вроде молочных коктейлей.
Все это выглядело как детская игра в “найди лишний предмет”, поскольку продавец украшений сюда никак не вязался. Но при этом вся троица смотрелась замечательно.
– Вот бездельники, – пробормотал властный пластилин, – если ты не желаешь попить, перекусить или приукраситься, хватит на них глазеть!
– Не одобряешь? – я с интересом рассматривала этого буку. Надо же быть таким несгибаемым. Хотя, с утра он слегка погнулся, чего уж там. Я все же его ниже значительно, а он наклонялся ко мне, когда… ну, неважно.
– Тебе может быть интереснее вон там, – жрец показал пальцем влево. И этот непосредственный жест меня позабавил.
“Вон там” напоминало антикварную лавку. Наверное, это после магазинчика Меленхен у Омерфора обо мне сложилось мнение как о любительнице старины. Но и правда, стало любопытно и я с крейсерской скоростью добралась до места стоянки двух продавцов под одной крышей. И товар у них был на этот раз сходный. У одного – древние по виду лампы, кувшины и прочие археологические ценности. У второго – опять же, украшения, но не какие-то там легкомысленные цепочки и колечки, а благородно мерцавшие стариной широкие браслеты, длинные серьги и кажется, даже четки. О, да, это именно что четки! И в этом мире такое есть. А еще кучковались отдельными группками изящные фигурки, из камня, металлов и дерева. И это однозначно были боги, потому что я в одной я узнала Оделамору. Странно, Дариз говорила, что ту изображают непохожей на портрет, что у меня был. А эта статуэтка точно она и есть.
– Дорогой, – услышала я слева от себя, – посмотри, какое чудо! Мы можем собрать целую композицию для своей божнички.
Оглянувшись, увидела странную парочку. Женщина средних лет и мужчина гораздо ее моложе. И одеты чудно, хоть я и не местная и сама хожу в ведьминской шляпе с сарафаном, и то оценила.
На парне был длинный серый балахон, словно в мешке сделали дыры для рук и головы, пришили бахрому вместо рукавов и натянули на него. А поверх мешка развешаны разные бирюльки на кожаных шнурках. Талисманчики, наверное. Дама выше своего спутника на полголовы, стройная, очень симпатичная с лицом, на котором словно крупными буквами был прописан позитив. Одета она была более элегантно, тоже в мешок, но зеленый, с вышивкой и приталенный.
– О, а я вас знаю! – обрадовалась женщина. – Вы же валимея Ларисоль!
Я заметила, что мужчина дергает ее за бахрому, призывая к осторожности. Но эта восторженная дама не унималась.
– Я вас видела в “Мешке”!
Сначала я подумала, что она о своем гардеробе так. Мол, видела меня в таком же платье как у нее.
– Мы на втором этаже живем, я тоже к вам погадать хотела, но Ладик отвлек, – и она натянуто захихикала. Для такой открытой особы подобное напряжение выглядело странно.
– Так вы соседи мои? – ахнула я. – Кажется, валл и валимея Битики? Шаман и его супруга?
Ладик вздрогнул, наверное, поражаясь моей прекрасной памяти.
– Мы самые, – кивнула дама и представилась, – Алисад Битик.
Так вот они, молодожены! Какая неожиданная пара! И выглядели они как шпионы в кино, которые изображают супругов. Держались почти на социальной дистанции друг от друга, а вовсе не за ручку.
– Вы уже решили покинуть Рианурт? – заинтересовалась я.
– Нет, – Ладик подскочил на месте, – выбрались в Иолуши, чтобы посетить как раз эту лавку древностей.
– И ванну принять, – подсказала Алисад, – а вас тут что-то заинтересовало, валимея Ларисоль? Вы очень внимательно на прилавок смотрели, будто вот-вот что-то стащите.