– О чем задумалась? – спросила ведьма.
– Да так, о ритуалах, вызывающих дождь, – отговорилась я. Мне вдруг и ее захотелось подозревать. Правда я пока не поняла, в чем.
– Ритуалы, возможно, и хороши, – сказала Меленхен, – но если ты их проводишь, когда и внутри и снаружи шатается мир, они не помогут.
На полу четко очертилась широкоплечая тень. Хоть кисточку бери и обводи. Даже не оглядываясь, я узнала Омерфора.
– Закончили аудиенцию?
– Почти, – ответила я.
– Вы очень долго говорили, я успел три заседания провести и раздать воду жрецам, – Омерфор жестом показал мне, что пора выходить. Пришлось повиноваться.
Когда жрец запирал склеп, я вспомнила пожелание Иналуру – попросить предоставить Меленхен более щадящие условия пребывания. Но можно ли считать, что ведьму держат в темнице? Это, скорее, светелка! Ладно, с богинями лучше не ссориться.
– Омерфор, я думаю, Меленхен нужно перевести в другое место. Она не сбежит.
– Неправильно ты думаешь, – откликнулся жрец, – она будет тут сидеть, чтобы у тебя мысль наконец заработала.
– Но это повеление богини! – я решила не уточнять, какой.
– Доказательства есть? – прищурился жрец.
– Будут! Вода есть? Хотя бы пригоршня.
Омерфору стало интересно, что я задумала. Подумав, он подозвал Морестена и велел выполнить мою просьбу. Я лихорадочно вспоминала сон. Кажется, на этот раз в голове все четко отложилось. Что ж, терять мне нечего. И глупее, чем сейчас, выглядеть уже невозможно.
Взяв из рук молодого жреца крохотный стаканчик, размером с два наперстка, я перелила воду в ладонь и окропила мрачную постройку, брызги отлетели и на статуи животных.
– Акерамус! – сказала я значительно, постаравшись понизить голос.
Жрецы наблюдали за мной с любопытством. На этот раз эффект был моментальным. Ступеньки, статуя, дверь, стены… все, на что упали капли воды, покрылось сосульками. Лед среди лета? Такой подставы от жаркой богини Солнца не ждешь точно! Я изо всех сил старалась не показывать, что сама понятия не имела, как подействуют мои манипуляции.
– Впечатляет, – сказал Омерфор, – хорошо, мы переведем Кюргену на домашний арест.
И принялся открывать дверь в склеп.
21.1
Меленхен приняла известие об “изменении меры пресечения” с философским спокойствием. Кажется, она не особенно прихотливая женщина. Правда, известие о том,что в свою лавку удастся попасть не раньше, чем я смогу оросить Рианурт полноценным дождем, слегка ее огорчило.
– Ты уж постарайся верно истолковать рекомендации богини, – попросила она, – а то я без работы увядаю.
– У нас весь город увядает, – мрачно просветил ее Омерфор.
Честное слово, мог бы не напоминать об этом постоянно! Я и так нервничаю.
– Ты бы растопила свой магический лед, – предложил жрец, пока Мленхен усаживалась в экипаж, – а то скользко.
– Сам растает! – отмахнулась я. – Здесь жарко и облаков нет.
– Что-то не похоже, – подал голос Морестен.
Парень вначале стоял на обледеневших ступеньках, однако ноги у него разъезжались, как у собаки, которая решила побегать по катку и Морестен решил принять более надежное положение. На корточки присел. Теперь помощник Омерфора совершал странные манипуляции: корябал лед, грел его ладонью и даже дышал на морозную корку, для чегь ему пришлось встать на четвереньки.
– Лед не реагирует на мое тепло! – пожаловался он.
– Может, ты вампир? – припечатала я его.
– Кто? – удивился парнишка, и я поняла, что в этом мире о таких существах не слышали.
– Забудь, – разрешила я. И тоже подошла к месту стихийного бедствия. Правда, лед был странный. Холодный, как положено, прозрачный, на солнце искрится. Но на этом его сходство с нормальной замороженной водой кончалось.
– Кажется, ты снова не знаешь, как работает твоя магия, – ехидно произнес Омерфор и мне захотелось на него тоже побрызгать водичкой и заморозить акерамусом. Интересно, во второй раз получится?
Возможно, он прочитал это намерение в моем взгляде, потому что велел Морестену не задерживать остальных.
Экипажа у нас было два, Омерфор приехал отдельно. Я рассчитывала, сама не знаю, почему, что он меня подбросит. Но властному пластилину это и в голову не пришло. А может пришло и сразу ушло. Он церемонно попрощался, запрыгнул на козлы и умчал. Мы же забились в тесную коробочку втроем. Вчетвером, если еще Барселлу считать. И зачем я ее с собой взяла? Даже побегать не выпустила.
Поговорить начистоту с Меленхен при Морестене возможным не представлялось, очень уж он заметно грел уши нашей беседой. Поэтому пришлось общаться обтекаемо, чтобы не выдать свою малую осведомленность. Странно, ведьме я совсем не боялась признаться, что ничего не смыслю в их магии и обычаях. Да она и сама это давно поняла. Как и Омерфор, пожалуй.
– Итак, на чем мы закончили? На ритуалах?– спросила Меленхен.
– Кажется, да. Хочу провести ритуал, вызывающий дождь.
– А попробуй, – легко согласилась ведьма, – вдруг да поможет. Ты рассказывала, у тебя текст хороший есть? Ну, от дагаюловых жрецов. Вот его используй. Можешь переработать слегка, если какие-то места вызывают сомнения.
– И как лучше все обставить? – робко поинтересовалась я. – Не то, чтобы я не знала… но у нас все и без ритуалов действует. А здесь так принято.
– Чем тебе эта каменная темница, например, не нравится? – улыбнулась Меленхен. – Из которой мы едем сейчас. Вполне атмосферное место. Фигурки необычные. Может, лед растопишь, пока ворожишь. А насчет действий подумаем еще. Приходи завтра ко мне домой. Адрес тебе наши бравые жрецы скажут.
Дальше мы беседовали на сугубо светские темы, чтобы ненароком не ляпнуть чего-нибудь политически неформатное.
В гостиницу я ввалилась уставшая от тряски и впечатлений. Удивилась, что внизу нет совсем никого. Дотащила метлу и кошку до комнаты, кинула шляпу на кровать и поняла, что голодна как волчица. Странно, что Дариз, всегда такая чуткая, еще не у меня под дверью. Неужели я сегодня настолько незаметная. Достав из секретного места изображение Иналуру, сказала ему:
– Ну, спасибо, впечатление произвести у меня получилось. Правда, не вполне понятно, почему ты, богиня Солнца, повелеваешь водными стихиями. Может и нет никакой Оделаморы, и ты вообще за все отвечаешь?
Догадавшись, что очень тупо выгляжу, в очередной раз болтая с картиной, я спрятала Иналуру обратно. И отправилась искать Дариз. Хотелось ей о поездке рассказать и о том, что я ритуал планирую. Когда вслух проговариваешь свои мысли, как-то лучше соображаешь, что к чему.
Где комната горничной, я помнила смутно. Но точно на первом этаже. Я брела по длинному коридору, размышляя о том, как опустела когда-то перенаселенная гостиница. Неплохо было бы помочь вернуть Рианурту процветание. Вновь ощутив при это мысли свое бессилие, с досадой постаралась выкинуть чувство вины прочь. В самом деле, не виновата же я, что попала в этот мир и на меня теперь возложены такие надежды!
Комнату Дариз было легко узнать. На двери криво выведено: “Горничная”. И приклеен жесткий желтоватый листок с надписью: “Дариз Карамен”. Обрадовавшись, что я так быстро нашла искомое, даже о вежливости забыла. Наскоро потарабанив в дверь чуть повыше ручки, тут же ее открыла. И застыла на пороге. Дариз была не одна. В пространстве между прихожей и жилой частью валялась сброшенная как попало мантия жреца. Не церемониальная, а повседневная, серенькая такая. А большой горб на кровати, образованный из мохнатого и неуместного в летнюю жару пледа красноречиво говорил мне, что хозяйка комнаты не одна. Мне бы уползти, пока не заметили, однако ноги словно прилипли к полу.
Я вспоминала, в чем сегодня заявился в склеп Омерфор. Память услужливо подсказала: в серой мантии. Я еще отметила, как она подходит к его глазам. Холодным и насмешливым, когда он общается со мной. Наверняка с Дариз взгляд жреца меняется. Беги, Лариса, пока тебя не застукали. Вот стыдоба-то будет!
Дариз – ответственная горничная, несмотря на то, что отвлекается на любовников. Вот и сейчас она услышала стук в дверь и отреагировала, пусть даже с опозданием. Из-под пледа на меня смотрел ее правый глаз.
– Ларисоль! Ой!
Дариз вынырнула по плечи, прикрывая грудь мохнатой тканью.
– Не рассказывай Фалюку, пожалуйста. И верховному жрецу тоже!
– Омерфору? – удивилась я настолько, что ко мне дар речи вернулся.
Из-под пледа появилась вторая голова. Взъерошенная, с блестящими темными глазами.
Тайным возлюбленным Дариз оказался Рейбель!
ГЛАВА 22. Любопытный герцог
Утро. Еще одно. Три дня до дедлайна. Я села в кровати, вспоминая вчерашний странный день, смущение Рейбеля и Дариз, которых застигла врасплох. Сами виноваты, дверь закрывать надо, или хотя бы вешать на ручку табличку “Не беспокоить”… А может, в этом мире из еще не изобрели? Надо подсказать, совершу переворот среди отельеров. В дальнейшем день и вечер прошли без потрясений. Ближе к ужину набежали желающие погадать на Таро, восемь человек. Так и провозилась с ними до самого сна. Дариз выступила в роли моего менеджера и заявила, что валимея Ларисоль тратит свои волшебные силы и больше бесплатно предсказывать будущее не станет. Так что, я даже немного подзаработала. Если через три дня меня сожгут на костре, завещаю эти средства горничной. Или Барселле, как делают безумные миллионерши в моем родном измерении.
Почему-то мысль о том, что Омерфор не крутит шашни с Дариз, очень меня радовала. А это в моей ситуации недопустимо, нужно сосредоточиться на главном – как выжить. Увлеченность верховным жрецом и по совместительству, инквизитором, этому очень мешала.
Сегодня мне предстояло встретиться с Меленхен. Дариз все еще была смущенной и не понимала, отчего я так радостно с ней общаюсь. А я не собиралась посвящать новую приятельницу в тонкости своего самоощущения.
Послушала я вчера их с Рейбелем… По их рассказам выходило, что Омерфор – чуть ли не ящер огнедыщащий, в котором мало чего человеческого. Строгий, требовательный и не замеченный в романтических связях.