— А что случилось с открыткой?
— Уж как мы над ней голову не ломали, — покачал головой Льюис. — И нагревали ее, искали водяные знаки и тайный шифр. Марго считала, что Моше оставил ей там послание, где спрятал часть денег, украденных им и Патом у банды. Он же обещал, что о ней позаботится, что бы ни случилось. Но никаких указаний не нашли. А потом родилась Сью, и мы так здесь и осели. Стали Льюисами. А что потом с этой чертовой открыткой стало, понятия не имею. Я бы ее сжег, но Марго не позволила. Видимо, она все-таки что-то чувствовала к этому Бальтазару.
Глава 26
— Папа, куда ты их дел? — я услышал, как сзади меня открывается дверь.
— Дел что? — спокойно спросил Льюис.
— Не притворяйся, — раздался за моей спиной голос Сью. — Мои бриллианты. Ты украл мои бриллианты.
— А вот и моя умница доченька вернулась, — ядовито закаркал Льюис. — Долго же ты соображала.
Я немного сместился вправо, не опуская пистолета, сделав знак Лекси, оставаться за моей спиной. Теперь я снова мог видеть всю сцену. В комнату вошла Сью, держа в руке пресловутый револьвер 32-калибра, когда-то принадлежавший ее отцу. За ней, как тень, маячила сгорбившаяся мать в домашнем фермерском платье, прижимая к впалой груди холщовую сумку.
Трудно было поверить, что эта женщина с изможденным, высушенным на солнце лицом, обрамленным седыми волосами, разделенными на прямой пробор и собранными в строгий пучок, и есть та самая роковая Марго, она же Марианна, которую тридцать лет ждал клад в заброшенном доме.
— Мистер Стин, опустите оружие, — нервно сказала Сью. — Я выстрелю первой в Лекси, потом в отца, я не шучу.
Я охотно допускал, что в таком состоянии Сью была вполне способна устроить кровавую бойню. Однако продолжал в нее целиться, поскольку не слишком опасался девушки. Во-первых, я видел ее меткость, и сомневался, что она хоть в кого-то попадет с первого раза. Во-вторых, если я правильно подсчитал, то после пули в сердце Большого Пата, трех в мистера Борроудейла и одной в ребро Мэтью Арнольда, в барабане должен остаться всего один патрон. Вряд ли кто-то додумался купить новую коробку.
— Папа, просто отдай мне камни, и мы уйдем, — настаивала Сью. — Они мои. Я их заслужила.
— Потому что ты нашла тайник? — спросил я.
— Да! Я. Сама. Без чьей либо помощи. Представляете, каково это? Всю жизнь прожить в этой дыре, хотя знаешь, что ты умнее любого на много миль вокруг?! — револьвер в руке Сью дрогнул. — Даже имя у меня такое нелепое. Сью Льюис. Кого так зовут? Я вам скажу — никого. А я не хотела быть никем. Но я вырвалась. Всю жизнь копила каждый цент. Получила стипендию на колледж. Потом грант в Колумбийском. Хотя все равно жила на подачки, а мой кредит за обучение пришлось бы выплачивать всю жизнь. Родители мне рассказывали, что мы такие нищие, потому что когда-то давным-давно их обманул деловой партнер по имени Моше Бальтазар. Такое имя не забудешь. А потом случилась стажировка в Париже, где я познакомилась с Лекси Бальтазар, — она с ненавистью посмотрела на бывшую подругу. — Богатой маленькой сучкой. Я подумала: таких совпадений не бывает. Расспросила ее. Даты вроде бы совпадали. Человек сменил имя с Моше на Мишель, если сбежал с чужими деньгами. Я решила с ней подружиться, убедила вернуться в Америку. Подумала, не может быть, чтобы она не поддерживала связь с отцом, наверняка он ей пишет или иногда навещает. Но оказалось, Лекси не врала. Она понятия не имела, где был ее отец последние двадцать лет. Я уже махнула на это дело рукой. А потом приехала на весенние каникулы домой и наткнулась на это чертово стихотворение. Мать наконец рассказала мне правду. Оказывается, эти имбецилы, — Сью с презрением посмотрела на отца, продолжавшего сидеть за столом и смотреть в тарелку с остатками ужина, — всю жизнь просидели на деньгах, но так и не разгадали простой шифр! Мне понадобилась все пара дней в библиотеке, карта Нью-Хейвена и немного удачи, чтобы найти парня, который меня туда отвезет. Я сразу нашла дом и едва дождалась открытия этой риэлтерской конторы. Старый дурак сразу отдал мне ключ, как только я показала открытку и назвала правильное имя. Даже проводил меня до дверей. Найти сейф было тоже не трудно. Картина в гостиной была точной копией открытки.
— В сейфе вы обнаружили бриллианты и револьвер?
— Да. А еще какое-то слюнявое послание для моей матери, чтобы она дожидалась его там. Я его прочитала потом и выбросила.
— А зачем было убивать Борроудейла?
— Я неожиданно вспомнила, что старик болтал у дверей, что ему нужно сообщить владельцу дома, что его жилец наконец-то прибыл. Я не знала, что это значит, подумала, что может оказаться ловушкой. Поэтому повесила картину на место, закрыла дверь и бросилась за стариком в его контору. Он как раз набирал номер, сидя за свои столом. Я умоляла его никому не звонить. Но он сказал, что таково условие контракта. Тогда я наставила на него револьвер. Он повесил трубку, но я поняла, что, когда я уйду, он все равно позвонит. Я тогда не знала, что за человек этот Бальтазар, судя по рассказам моих родителей, он был связан с гангстерами. Я не хотела, чтобы он знал, что я нашла его бриллианты. Поэтому мне пришлось выстрелить в старика. Потом я увидела карточку, с которой он набирал номер, и вырвала ее из бобины. Там было указано имя Мэтью Арнольда, а я знала, что оно связано со стихотворением. Позже я позвонила по этому номеру из будки, и мужской голос мне ответил, что я позвонила в магазин для серферов в Сен-Кристобале, в Калифорнии. Я поняла, что мне придется и его убить, пока он не узнал, что его обчистили. Чтобы спрятать все концы в воду.
— Прости меня, — обратилась Сью к Лекси. — Я не думала, что все так обернется. Родители считали, что Бальтазар где-то спрятал деньги. Я полагала, что спокойно заберу эти деньги, прилечу к тебе на каникулы, потом поеду куда-нибудь путешествовать, а осенью вернусь в Нью-Йорк и закончу магистратуру. Может быть, официально сменю имя на более звучное. И начну новую жизнь. К этим, — снова презрительный взгляд в сторону отца и матери, которая наконец вышла из-за спины Сью и теперь стояла рядом с обеденным столом, — я больше не собиралась возвращаться. Но оказалось, что там бриллианты. Целое состояние, как я могла оценить. Но мне нужно было время, чтобы придумать, что с ними делать. А пока у меня по-прежнему не было ни гроша.
Конечно же, бриллианты, подумал я. Если Большой Пат Михан собирался бежать заграницу, вряд ли бы он повез с собой пять миллионов долларов наличными, которые могли обнаружить на таможне. Ему нужно было что-то надежное и незаметное, что он потом мог легко сбыть по нужным каналам в Европе.
— К тому же я боялась, что их владелец начнет меня разыскивать, когда узнает, что Борроудейл мертв. Поэтому мне ничего не оставалось, как поехать на попутках через всю страну. В сумке у меня лежал револьвер и мешочек с бриллиантами. Всю дорогу мне казалось, что я сойду с ума. Я легко нашла его магазин и спряталась там вечером, зная, что он ночует в квартире наверху. Подумала, что, услышав шум, он спустится, и тогда я смогу его застрелить, выдав все за неудачный взлом. Но он оказался более шустрым, мне удалось его только ранить, а потом он спрятался за магазинную стойку. Я испугалась, что он начнет стрелять в ответ, и убежала.
— Мне ничего не оставалось, как поехать в Небраску к родителям, — печально промолвила Сью. — Еще почти неделя на попутках. Не так я планировала эти каникулы. Мне пришлось рассказать, что я нашла Бальтазара и ранила его. Потому что он так и не признался, куда спрятал деньги. Я просто хотела, чтобы родители обеспечили мне алиби, на случай, если он даст мое описание полиции. Но в тот же вечер мама взяла все наши сбережения и уехала в Омаху. Она вернулась через два дня и сказала, что Бальтазар больше не представляет проблемы, потому что он мертв. Потом она сказала, что это были не деньги, а бриллианты, и они всегда лежали в в доме в Нью-Хейвене. В конце концов, я призналась, что забрала их. Мы договорились с мамой вместе бежать с фермы. И уехали еще вчера на юг, чтобы пересечь границу с Мексикой. Но когда мы добрались до Канзаса, то поняли, что отец, видимо, подслушал наш разговор. Потому что проверили мешок и обнаружили, что бриллиантов там нет — он подменил их стекляшками от бутылок. Нам пришлось повернуть обратно.
Льюис мрачно усмехнулся. Ему явно нравилось, что в споре с интеллектуальной дочерью последнее слово осталось за ним.
— Отдай камни! Они мои! — Сью вскинула револьвер. — Зачем они тебе, старая мразь?
— Дура, а с этими что будешь делать? — старик мотнул головой в нашу с Лекси сторону.
— Пусть уходят сейчас, — буркнула Сью. — Это наше семейное дело.
— Э, нет, — усмехнулся отец. — Сама же знаешь, что свидетелей нельзя оставлять. Они первым делом побегут в ФБР. Ты не успеешь с камушками дойти до ближайшего скупщика, как тебя схватят федералы. Я, может быть, и не гений с магистерской степенью, но знаю, что концы надо обрубить и залечь на дно на пару лет, чтобы ни одна собака тебя не нашла. Что скажешь, мать? — он строго посмотрел на жену.
— Ронни, — взмолилась та, — Это же Сью, наша девчушка. У нее вся жизнь впереди, она это заслужила…
— Она сама во всем виновата, — жестко отрезал ее муж.
Неожиданно в комнате прогремел выстрел. Я взглянул на Сью. Она с удивлением посмотрела на свой револьвер, а потом перевела взгляд на живот, на котором начало расплываться красное пятно. Льюис держал в руке дымящийся дробовик. Наставив свой пистолет на Сью, я и не заметил, в какой момент хозяин убрал руку под стол, достал закрепленное там ружье и успел выстрелить в девушку. Сохраняя удивленное выражение на лице, она рухнула на пол.
Какой дурак, мысленно обругал я себя. Это же Небраска. Конечно, тут у каждого фермера есть ружье под столом.
Льюис начал спокойно поднимать свое оружие, глядя прямо мне в глаза. Это был взгляд ирландского гангстера по прозвищу Кузнец, который умел забивать своих противников голыми руками, как молотом об наковальню. Я далеко не было уверен, что даже на шестом десятке лет его сразу остановит пуля из пистолета.