И третий…
— Март! — крикнула Пашка.
Парень вздохнул, отделился от группы, и быстрым шагом к нам. Судя по хмурому лицу, особой радости от встречи он не испытывал.
— Привет. Вы чего здесь забыли?
— Тебя, — явидь прищурилась, глядя на троицу в одинаковых жилетах.
Ход ее мыслей предсказать нетрудно. Оглушить или загрызть охрану и уйти, пока целителю предоставили относительную свободу, а не нацепили ошейник с поводком. Хотя, я бы на их месте о наморднике подумала.
Целитель молча закатал рукав. От сгиба локтя до запястья по коже шли четкие угловатые руны. Не буквы инописи, из которых складываются слова, а значки, каждый из которых сам по себе имел силу и значение, каждый означал процесс или его отрицание. Как иероглифы или карточки с обучающими картинками, на которых «мама моет раму», целое действие, в одном росчерке.
— Debitorem[6], — пробормотал разносчик, — Стоило ожидать, из клетки иначе не выпускают.
— А если на русском? — попросила змея.
— Он принял на себя обязательства участвовать в сегодняшней охоте.
— Разорвать или уклониться нельзя, — понуро добавил Мартын, — Магия обернется против меня, и вскипятит кровь.
Руны обязательств… Я вспомнила, где слышала о них. Сначала в Юково, когда Михар выказывал раздражение оттого, что человек помеченный руной ухода молчал на алтаре, пока бес вытаскивал из него кишки. Вспомнила и старого сваара на Заячьем холме, его рывок к жизни и его смерть, когда Седой и Видящий делили еще не завоеванные трофеи.
Стало понятно и спокойствие охраны и отрешенность тех, кому отведена роль дичи.
— Весь в отца, так и норовит в какое-нибудь дерьмо вляпаться, — пробормотала явидь.
— Не было выбора, — целитель обернулся на конвоиров.
Де-факто Мартын сам сунул нос в клетку, теперь поздно удивляться тому, что она захлопнулась.
Пашка напряглась, один из эмиссаров направился в нашу сторону, двое других заговорили с ведьмой и ботаром.
— Готов? — подошедший мужчина хлопнул парня по плечу.
— Нет. Что это меняет?
— Ничего, — хохотнул эмиссар, у него были грязные волосы и голубые глаза. — Правила охоты просты — нет никаких правил. Вас находят и убивают.
— Сопротивляться можно? — спросил целитель, — Или лечь прямо здесь?
— Сопротивляться нужно, — снова рассмеялся восточник, — На счет «лечь» и остальных поз — на твое усмотрение. Кусайся, царапайся, колдуй, беги, прячься, все что хочешь. Успеешь перейти на ту сторону гор, — он указал на запад, — Живи и радуйся, обязательства сняты. Охота начнется через час, у тебя фора во времени и расстоянии. Закончится с закатом. Доживешь — обязательства сняты.
Мужчина говорил, не отводя взгляда от Ависа, говорил слова, в которые не верил Никто не должен был выжить. Но вернувший силу травитель интересовал его куда больше, а потому фальшь слышала даже я.
— Неспроста ты снял запрос на транспортировку нелюдя сегодня утром, — проговорил он.
Пашка угрожающе раздула капюшон. Авис оставил реплику без ответа, хотя эмиссар явно рассчитывал на обратное. Любопытство сквозило в голубых глазах, в неуверенной улыбке, сменившей излишнюю веселость, в повороте голову, когда он оглянулся на товарищей, которые уже закончили инструктировать других участников охоты.
— Присутствовать запрещено? — спросила я.
— Помогать, вы хотите спросить? Хотите, поводить хороводы вокруг маленького целителя и проводить его в последний путь? — восточник поднял бровь, — Сколько угодно. Посмертные жалобы от родных не принимаются. Право на кровную месть не признается. Вы попадаете в ареал охоты ветра на свой страх и риск.
— Мы тоже претензии не принимаем, — фыркнула змея.
— Думаете от вашего хоровода у охотника голова закружиться? — лицо мужчины стало откровенно жалостливым, — Это его третья охота. Мой совет — не вмешивайтесь, — он еще раз хлопнул целителя по плечу, — Твой час начался, — и пошел обратно к товарищам.
Уазик несколько раз чихнул, прочистил двигатель, смял еще парочку чахлых кустов и исчез в подлеске. Дорога, подходившая к поляне с севера, напоминала вырубленную, но уже начинающую зарастать просеку.
— Идеи? — спросил Лихорадный Авис, — Нет? Тогда я, пожалуй, пойду.
— Стой, — вскрикнула я, — Заключена сделка. Ты должен сделать все, чтобы вернуть его, не забыл. Мы его пока не вернули.
— И не вернем, — зло сказал разносчик, — Уговора лезть в петлю вместе с вами не было.
— Ладно, — ответил парень, — Время уходит. Мне пора.
— Далеко собрался? — ласково спросила явидь, так ласково, что у меня затылок похолодел.
— Хочу успеть перейти хребет, — начал объяснять Мартын, — Вы же слышали, по ту сторону договор считается выполненным.
Ботар, топтавшийся на краю поляны, вдруг решительно направился в лес. Затрещали сучья, взлетела испуганная птица.
— Не успеешь, — покачал головой травитель, — Соревнования в скорости с ветром оставь ботару. У тебя, надеюсь, хватит ума на большее.
— Предлагаю уйти отсюда, — сказала змея, — И устроить охотнику теплую встречу на своей территории, хоть какое-то преимущество.
Возражений не нашлось. Парень, поколебавшись, кивнул, и в этом скупом жесте сквозило неприкрытое облегчение. Девять из десяти ушли бы и не оглянулись, посмеявшись над чужой дуростью. На охоте каждый сам за себя, и охотник и дичь. Он бы и сам так поступил, оттого и не позволял себе надеяться.
На краю поляны я обернулась, встретившись взглядом с оставшейся в одиночестве ведьмы. Каждый за себя? Или все-таки нет?
Чайную Авис сегодня не открывал, нам не мешали ни посетители, ни Муса, но разговор все равно не клеился.
— Охотника можно убить? — спросила я.
— Убить можно любого, — ответила Пашка, — Но надо знать как. Ветер не уступает мне ни в скорости, не в силе. И иммунен к яду.
— И к моей магии, — добавил Мартын, — Я вообще не чувствую у таких как он ни крови, ни костей, ни ткани. Не чувствую того на что мог бы воздействовать.
— Охотники не болеют, — внес свою лепту разносчик.
— Впору и в самом деле хороводы водить, — сказала я.
— Валяйте, только подальше от моей чайной. Здесь так наследили, что визит ветра лишь вопрос времени. Здесь у вас преимуществ точно нет.
— Как нет? — я вскочила и бросилась в коридор, к холодильнику, — А это? — я указала на столбы.
— Это чушь, — проговорил за спиной целитель, — Тут написано, что-то вроде «ахртцышта», головой об клавиатуру хлопнись, то же самое получишь.
— Эта чушь удерживала меня внутри больше суток, — возмутилась змея.
— Это не удержало бы и воскресшего зайца…
Травитель подошел к столбу, наклонился, обхватил его основание и, прерывая спор, развернул вокруг своей оси. Нашим взглядам предстала обратная сторона, та же роспись, те же узоры, и буквы инописи, идущие сверху вниз. И судя по тому, как подавился словами целитель, написано там было отнюдь не «ахртцышта».
— Я всегда помнил, что стал человеком, и не лез на рожон, — мужчина встал, — Но ветра они не удержат. Поверьте, он сильнее этой магии.
— Хорошо, — я с сожалением прикоснулась к блестящей дверце. — Идем от противного. Что или кто сильнее ветра — охотника?
— Демон, — ответила змея.
— Демон, — ответил Мартын.
— И его магия, — добавил Авис, — Предлагаете позвать хозяина? — мужчина был ироничен, — Я пас, даже если это грозит расторжением сделки и наказанием.
— Нет, — вернувшись в зал, я схватила с барной стойки какие-то бумаги и ручку, — Сам хозяин нам здесь ни к чему, а вот его магия, — на листке стала появляться схема стежки, — Но против песков Простого не попрет даже охотник. Ловушка, в которую ты попал, — я посмотрела на целителя, потом на разносчика. — Она еще активна?
— Да, — без колебаний ответил Авис, — Она всегда активна.
— Надо заманить в нее охотника.
— Нужна приманка, — задумался травитель.
— Она у нас есть, — змея посмотрела на Мартына.
— Я туда не вернусь, — рявкнул целитель.
— Надо точно рассчитать расстояние, — я указала на листок, — Смотри, пойдешь первым. Задача — активировать ловушку так, чтобы ты успел допрыгнуть до клетки, собственно она на это и рассчитана, а охотник — нет. Чтобы попасть в пески, он должен следовать за тобой с отставанием в… — я почесал нос, прикидывая, сколько это будет в метрах.
— Ладно, допустим, Мартын прыгнул в эту клетку, как он оттуда выберется? — спросила явидь.
— Прутья сдерживают магию, а не тело. Но я лучше там перезимую, чем спрыгну на песок, — целитель поежился.
— Дорога восстанавливается если в начале перехода кто-то встает, — я вспомнила, как асфальт собирался обратно.
— Именно, — Мартын подался вперед, — Так меня вынудили принять обязательства, — он почесал кожу, на которой была нарисована руна. — Один остался в начале перехода, дорога тут же «всплыла». И не исчезла, пока по ней шли двое в жилетах. Потому что один остался вначале, будто…
— Он нажимал кнопку, — закончила я за него, потому что именно это пришло в голову, когда я уходила со стежки.
— Хорошо, — Пашка побарабанила пальцами по столу, оставляя на мягком дереве следы от когтей, — Это я могу. Дам тебе и Ветру пять минут и нажму на кнопку, чтобы ты мог выйти, но к песку не приближусь, — она повернулась к Мартыну, — Что с охотником делать будем?
— А есть варианты? — тот оскалился, — Пока я в клетке, на магию не рассчитывайте, она сдерживает не только меня, но и силу, она клубится внутри, но за пределы решеток не выходит.
— Пески сделают его человеком, но не убьют, — Авис задумчиво посмотрел в пространство. — Человек не опасен ни целителю, ни явиди. Никому не опасен.
— Смотря как это происходит, — змея перевела медные глаза на травителя, — Ты лишился силы сразу? Моментально? — она сухо щелкнула пальцами, — Или были те несколько секунд, минут, часов, когда магия еще откликалась?
— Были, — прошептал мужчина, — Нехотя, куцо, обжигая изнутри ядом, но откликаясь. Семнадцать секунд. Поэтому я и выжил, а не ушел в пески.