Арчи — Митиного пса теперь всегда на время отъездов оставляли с ним — вздохнул еще тяжелее.
— Согласен с тобой. Дело дрянь, — пробормотал полковник.
Никогда еще Таня с Денисом не привозили из совместного отпуска, как положено, — исключительно традиционные впечатления и фотографии. Вот и сейчас невинная поездка в Питер на выходные сначала привела их на место преступления, а тем же вечером выяснилось, что сообщник Богатова по кладоискательской экспедиции исчез при загадочных обстоятельствах.
Про крайнюю (жаль, не последнюю) авантюру Богатова Ходасевич узнал давно, в августе. Танюшка тогда бушевала, что срывается любовно выпестованная поездка в отпуск, и, конечно, Валерий Петрович потребовал у Дениса объяснений. Тот выложил как на духу, и полковнику показалось: история складная. Сам убеждал падчерицу: невозможно авантюриста отговорить от подобного дела, но та все равно фыркнула, с сердечным другом рассорилась (в очередной раз клялась, что на всю жизнь). Ходасевич не сомневался: оттает.
Пресловутую карту полковник тоже видел — Денис немедленно, как получил ее в руки, прислал ему скрин. Валерий Петрович сразу предупредил: когда документ рисован от руки, да еще непрофессионалом, могут возникнуть сложности. Так и случилось: тайник в итоге найти не смогли. Даже георадар не помог.
Заказчик крайне недоволен, обвиняет Дениса в мошенничестве. Ходасевичу тоже кажется: что-то здесь нечисто. И вот спустя пару месяцев сокровища всплывают.
Не факт, конечно, что те самые — но на антикварном рынке сервизов Королевской фарфоровой фабрики считаные единицы. Логично со стороны Дениса проверить.
Тот — в своем стиле — обставляет поездку как приятный семейный уик-энд, а в итоге вся троица оказывается на месте убийства. И Митя (Танюшку особенно возмутило) даже почти не испугался и теперь горит желанием дело дальше расследовать.
У Ходасевича друзья с учениками по всему миру находились, и когда понадобилось получить информацию из Питера, фактически города-побратима, сложностей не возникло. Один звонок в ГУВД, и в тот же день ему доложили: орудие убийства — предположительно нож, но на месте преступления его не нашли. Следов борьбы нет — вероятно, продавщица не ожидала нападения. Удар пришелся в шею, в грудную впадину. Повредил блуждающий нерв и вызвал мгновенную смерть. Поиск генетического материала затруднен — первой на место преступления явилась уборщица, на ее крики сбежались жители дома, метались, трогали тело, и лишь спустя минуты кто-то вызвал полицию. Время смерти — ориентировочно пятница, около десяти вечера. Магазин работает до девяти, но продавщица часто задерживалась — по просьбе клиентов или по поручению владельца.
Хозяин антикварного салона утверждал, что о планах Марии Михайловны остаться после рабочего дня не ведал: «Я ушел около пяти, она собиралась домой, как положено, в девять».
Но злые языки из числа обитателей дома просветили: продавщица, тридцати восьми лет от роду, не отличалась благонравием и частенько использовала антикварный магазин для романтических встреч. Клиентов-мужчин окучивала, а иногда назначала здесь свидания с кавалерами, кто преданьями старины и вовсе не интересовался.
Хозяин поначалу пытался сотрудницу обелить, но быстро раскололся: да, об этом знал. Ворчал, но не препятствовал. Мария Михайловна была дама внешности самой невыразительной, да и в том возрасте, когда поклонники в очереди не стоят. Проживала в комнате коммунальной квартиры вместе с престарелым отцом, туда милого друга не привести. Вот и пыталась набить себе цену в магазине, в обрамлении благородного антиквариата.
— Но как вы могли подобному попустительствовать — если иные товары у вас под миллионы долларов? — спросили владельца.
Тот продемонстрировал исконно русский подход: «Да все ведь нормально было! А лоты дорогостоящие застрахованы, я на этом настаивал».
Безопасностью в магазине хозяин действительно не заморачивался, соблюдал номинально — только чтобы страховая не придиралась. Имелась камера внутреннего видеонаблюдения, но Марию Михайловну электронный надзор раздражал, — все время норовила выключить, и шеф не препятствовал. А на пульт охраны ставили, только когда внутри никого.
Зато лоты стоимостью более сотни тысяч рублей действительно всегда страховались. Если клиент категорически возражал, а вещицу приносил дельную, владелец магазина выплату страховой премии брал на себя — и все равно в итоге оказывался в плюсе.
Он и сейчас не в убытке — из салона, помимо сервиза, исчезли несколько бронзовых статуэток, серебряные ложечки, книга «Исторический очерк кавказских войн от их начала до присоединения Грузии» 1899 года издания. Все, понятное дело, не дешевое, и заявление в страховую компанию хозяин «Преданий старины» подал незамедлительно.
Полицейских его рачительность слегка насторожила, но алиби на вечер убийства у антиквара оказалось неубиенное. Да и свидетели утверждали: к Марии Михайловне хозяин относился с симпатией, об ее смерти искренне горевал.
Ходасевича, конечно, весьма интересовало: кто сдал на комиссию пресловутый сервиз? Оказалось: уважаемый человек, тезка Пушкина — тоже Александр Сергеевич. Историк, заведующий кафедрой в частном вузе. Редкая вещица ему якобы досталась от недавно умершей бабки — разбирал вещи и обнаружил в кладовке нераспечатанные даже коробки. Во время блокады, как гласила семейная легенда, женщина якобы приютила и обихаживала полусумасшедшую старуху дворянских кровей. Всегда считалось, что от души помогала — и лишь спустя десятилетия выяснилось: не безвозмездно.
Ходасевич обратил внимание на одну детальку в протоколе допроса. Историк утверждал: сервиз он обнаружил совсем недавно, хотя бабка его скончалась восемь месяцев назад. Однако и объяснение факту дал: дом у старухи крайне захламлен, никаких ценностей в вещах умершей прежде не находилось, вот и не торопился с разбором завалов.
Александр Сергеевич, как положено, убийству поужасался, поахал. Но не скрывал своей радости, что поддался на уговоры хозяина магазина и сервиз застраховал. Простодушно сказал: «Мне без разницы, кто за него деньги заплатит».
Уникальная посуда Королевской фарфоровой фабрики простояла в антикварном магазине немногим больше недели. Описание сервиза — и его стоимость — выложили на сайт. Ходасевич проверил: у лота — более тысячи просмотров. Кто угодно мог вещицу приметить. Наведаться в магазин. Убедиться, что безопасности хозяин особого внимания не уделяет, да и провернуть черный замысел.
И заниматься поиском преступника — никак не дело Валерия Петровича. Иной вопрос: все-таки выяснить достоверно — тот ли самый это сервиз? И если да — то как он попал к историку?
Богатов всегда считал: друзей и близких людей он выбирать умеет. Никто и никогда его не то что не «кидал» — даже не подводил.
Юрка, похоже, стал первым, кому удалось.
…Поначалу Денис собирался исполнить заказ Ханс-Йорга самостоятельно. Казалось: все получится просто, если имеется карта. Но когда экспедицию только обсуждали, немец все-таки раскололся: нарисована карта от руки и больше похожа не на документ, а на детский рисунок. Да и клад находится не где-то в глухом лесу, но на территории бывшей богатой усадьбы.
Тогда решил с Юркой — признанным специалистом — хотя бы просто посоветоваться. Тот сразу заинтересовался:
— Садовником, говоришь, был? В богатом немецком поместье?! Очень, очень перспективно! Калининградская область по кладам у нас в стране абсолютный рекордсмен! Исключительно из-за переселения немцев!
Но сразу начал пугать: все бывшие немецкие усадьбы — даже с виду заброшенные — все равно в чьей-то собственности. И по закону надо обязательно делиться с теми, кому сейчас принадлежит земля. А если случайно пересечешься с опытными «черными» копателями — вообще всего лишишься, может, и прибьют даже. Плюс рыть надо очень аккуратно, потому что сундуки только в фильмах бывают, а немцы, когда из Кенигсберга бежали, упаковывали свои сокровища спешно, кое-как.
— Шарахнешь лопатой по какой-нибудь вазе старинной, и все, привет горячий!
И еще сразу предупредил:
— Коли найдете, с рук сбывать не торопитесь. На скупке много мошенников крутится. И ребяток из органов тоже. Если культурной ценностью находку признают — за такое и присесть можно.
Тогда Денис и придумал: взять Юрку с собой в качестве консультанта. С Ханс-Йоргом они договорились на двадцать процентов. Разве не стоят советы и помощь опытного человека половины от гипотетической прибыли?
Юрик согласился с восторгом. Сразу спросил:
— Немец твой в антиквариате сечет?
— Да вроде не особо.
— Тогда наши двадцать процентов — если действовать грамотно — могут и в пятьдесят превратиться.
Богатова еще тогда царапнуло — сам он клиентов, даже самых противных, никогда не обманывал.
Юрик тоже увидел, как лицо его изменилось, поспешно поправился:
— Ладно, ладно. Шучу. И вообще чего шкуру неубитого медведя делить — давай найдем сначала.
Покуда добирались вместе до усадьбы, немец своим занудством и крохоборством успел изрядно крови попортить. И бесконечно в конспирацию играл. Точное место назвал, только когда прилетели в Калининград. А карту и вовсе продемонстрировал лишь на территории бывшего поместья.
Когда-то здесь располагался совхоз, сейчас территория выглядела заброшенной и, к счастью, не охранялась. Но нескольких человек встретили: парочка любовалась луной. Пронырливый юноша, похожий на закладчика (или, наоборот, потребителя) рыскал.
— Как я и говорил. Шум поднимать нельзя, — констатировал Юрик.
Стали при свете фонарика разглядывать карту. Масштаб действительно соблюден кое-как. Если очень приблизительно, то выходило: метров сто пятьдесят — двести к северо-востоку от главного здания. На месте условного крестика (по факту — кружочек диаметром в сантиметр) — постройка явно позднейшего времени.
Юрка долго ходил с фонариком, сверялся с картой, хмурился. Денис терпеливо ждал, Ханс-Йорг бесконечно ныл: когда наконец начнем?