— И что? Взяли супостата? Признался?
— Взяли. Пока молчит. Пытаемся выяснить, где барахло. В квартире ничего. В гараже тоже. Сам не колется. Куда в тот день с Пушкинской поехал, по камерам отследить не смогли — у нас в Питере с этим похуже, чем в вашей столице.
У Ходасевича имелась мысль, где может находиться награбленное. Но делиться информацией, которая могла пригодиться лично ему, не счел обязательным.
Позвонил Паше Синичкину, горячо поблагодарил за помощь. Сказал возвращаться в Москву и приходить к нему на обед.
— Может, проверить тайничок-то? — предложил частный детектив.
— Пока не надо.
Своему юристу Глебу Юра Пашников доверял всецело. Именно Глеб и предупредил его — еще год назад, — что вскоре все станет очень плохо.
Автосалон Пашникова никогда не торговал «Ладами» или Китаем. Кредо — исключительно европейские машины. До поры дела шли прилично, но потом случилась пандемия, а после пошло совсем худо. Россию стали все больше и больше загонять в изоляцию. Поставок нет, официальной продажи запчастей тоже. Курс евро сумасшедший.
Пашников поначалу упрямо пытался держаться в рамках европейского автопрома, а когда понял, что не выживет, и сунулся на рынок корейцев-китайцев, оказалось: все ниши заняты. Но при этом кредиты и обязательства по прежним договорам оставались с доковидных времен. Время было упущено. Юрист, кто не так давно говорил про «свернуть масштабы и переждать», считал: теперь — только банкротство. Да Юра и сам понимал: когда девяносто пять процентов дохода отдаешь на обязательные выплаты, о хороших перспективах думать смешно. Надеялся хотя бы от супруги получить понимание и поддержку, однако Леночка возмущенно заявила, что ее ежемесячная сумма прописана в брачном контракте и пересмотру не подлежит.
Юра всегда считал: благополучие мужчины держится на трех китах — работа, дом, хобби. И когда понял, что первые два пункта очевидно летят в тартарары, подумал: может, любимую забаву превратить в дело жизни и источник доходов? Копателем он был опытным, имелись и оборудование, и связи, и понимание, как работать с архивами, искать места для будущих раскопок.
Отправился смотреть, как дела у конкурентов. Но быстро понял — до уровня Владимира Порываева с его кладоискательской конторой ему никак не дотянуть. Там и коллектив, и серьезный подход, и сам основатель с ученой степенью, опубликованной интереснейшей книгой и солидным списком собственных успешнейших экспедиций. А что он может предложить? Сопровождение с металлоискателем? Но те, кто ищет клады, предпочитают покупать свой. А совсем серьезные люди обращаются в контору Порываева.
Унылыми мыслями по поводу будущего поделился с юристом. Именно Глеб и подкинул идею: все небольшие деньги, что оставались, из бизнеса вывести. Недвижимость — продать. Леночку — кинуть. А самому — исчезнуть.
— И что я буду делать? — растерялся Юра.
— Из страны свалишь. Паспорт сменишь — чтоб кредиторы и грымза твоя не достали. И будешь какое-нибудь золото скифов искать. За рубежами нашей прекрасной России.
Поначалу Пашникову показалось: бред полный. Но чем больше думал, тем интереснее выглядела идея. К лету решил: именно так и поступит. Однако за границу хорошо бы не только деньги вывезти, но и кое-что посерьезнее.
У любого кладоискателя всегда есть несколько маршрутов в запасе. Имелись свои и у Юры, да все откладывал — до будущего года, до позаследующего, когда времени будет побольше… Однако сейчас — когда на бизнесе поставил крест — ринулся во все проекты сразу. Заброшенная церковь в Брянской области. Семлёвское озеро под Вязьмой — именно про него адъютант Наполеона граф Филипп де Сегюр писал: «Нам пришлось бросить в озере вывезенную из Москвы добычу: пушки, старинное оружие, украшения Кремля и крест Ивана Великого. Трофеи, слава — все те блага, ради которых мы жертвовали всем, — нас стали тяготить».
И за Диню Богатова, когда тот предложил свою экспедицию, схватился.
Он не ведал, какой из маршрутов принесет успех.
И тем более не мог предположить, какую свинью ему подложит бывший компаньон.
Когда Пашникову сообщили, что им интересуется некий Ходасевич, он поначалу задумался: где мог слышать фамилию? И вскоре вспомнил, кто это. Хороший знакомый Дениса. Сам Богатов называл его «своим будущим тестем». Формально — пенсионер, но с обширнейшими связями и влиянием.
Понятно, у него все концы вроде подчищены. Однако если тобой интересуются — на уровне министра юстиции Грузии, — лишние проблемы очень даже могут возникнуть.
Вот чертов Денис — с его дурацкой экспедицией и природной подозрительностью!
Надо было его предупредить.
Тем более Пашников и сам не сомневался: сокровища фон Маков все-таки находились в окрестностях усадьбы «Альтхов Рагнит».
Как в тумане Амелия досидела невыносимый матч. Она не понимала, что происходит. Еще в понедельник дочка ей с возмущением говорила: «Сизов — ноль, ничтожество, подстава». Однако сейчас — спустя два дня, в четверг, в поединке против первых сеянных — именно Митя вытаскивал все. А ее Альбина выступала, безусловно, вторым номером. Хорошо, ума дочке хватило — не спорить, не выяснять, кто главный, но безусловно своему партнеру подчиняться.
— Беги! Укорачивай! Пропускай! — Так обычно сама Альбина на корте командовала.
Но сейчас именно она по команде бежала, пыталась укорачивать, виновато косилась на партнера, когда не получалось. И если Митя велел пропускать, с удовольствием оставляла ему право на розыгрыш.
Может быть, завтра дочка сможет проявить себя по-другому?
Однако Амелия-то была уверена: Альбина будет итоговые матчи и в одиночке, и в паре играть. Но все пошло не по плану.
В одиночке дочери не блеснуть: матч за третье место — по накалу страстей совсем не то. К тому же представитель академии ей ясно сказал: он может быть в клубе только в четверг.
Да и в целом все идет совсем не так, как задумывалось.
…Альбина с Митей выскочили после победного матча счастливые, разгоряченные. И не скажешь, что девочка унаследовала от нее стальной характер и злоязычие. Партнера своего сейчас чуть не облизывает. Каждый взгляд старается перехватить, каждое слово на лету ловит. А парнишка — сразу видно, что из наглых москвичей — обращается к ней панибратски:
— Тетя Амелия, я Альбину на сегодня похищаю? Не волнуйтесь, никаких аквапарков и прочих глупостей. Буду строго следить, чтоб отдыхала разумно и завтра в полном тонусе была.
Звезда, блин.
Амелия не знала, радоваться ей или огорчаться, что финал хотя бы в миксте состоится. Она понимала: даже если Альбина до завтра отдохнет и форму поднаберет, этот Митя все равно ее затмевает. Дочери Жиля Мюллера сложно переиграть сына Ника Кириоса. А Сизов на скандально известного австралийца очень походил. Такой же веселый, безбашенный и талантливый.
Больше всего Амелии сейчас хотелось остаться одной.
Но пока что отпускать дочку нельзя. Поискала глазами представителя академии. Тот стоял неподалеку с директором клуба. Перехватил ее взгляд. Подошел. Поздравил с блестящей победой обоих — Мите пожал руку первому. А потом громко и торжественно объявил: теннисная академия «Гоу чемпион» приняла решение пригласить Альбину на бесплатное обучение.
— А я тоже хочу, — растерялся Сизов.
Иностранец парировал:
— Наша грантовая программа рассчитана не просто на талантливых, но в первую очередь на необеспеченные слои населения. А у тебя с финансами, по-моему, все в порядке. Так что поговори с мамой. Если она оплатит — сто семьдесят тысяч долларов в год — милости прошу.
— Мы правда поедем в Стамбул? — недоверчиво обернулась к ней Альбина.
— Ну, от такого предложения грех отказываться, — вымученно улыбнулась Амелия. — А я могу с ней?
— Альбина будет жить в академии, в общежитии. Вам можем снять недорогую квартиру поблизости, — заученно отбарабанил он. — А по воскресеньям, когда у девочки выходной, станете печь ей ваши панкейки.
— Вы забыли слово «блины»? — с усмешкой влезла в разговор родительница Сизова. — Можно, кстати, вашу визитку? Я хотела бы поговорить про учебу Мити. На платной основе.
— Я вам здесь не помощник — занимаюсь исключительно грантами, — пожал плечами эмиссар. — По поводу учебы за деньги вам надо обратиться непосредственно в академию «Гоу чемпион».
— Ма-ам. А когда мы едем? — все еще недоверчиво спросила Альбина.
— Учеба, тренировки, проживание и питание для вас бесплатны с позабудущего понедельника, через десять дней. Так что можете прилететь на следующей неделе — и уже на месте студенческий вид на жительство будем оформлять.
— Я… я просто не верю. — Обернулась к Мите и неожиданно добавила: — И без тебя ехать не хочу.
Амелия Сараговец сурово сдвинула брови. По счастью, мать Сизова разрядила обстановку:
— Альбиночка, ты пока езжай, а мы позже подтянемся. Идите переодеваться. Вы ведь погулять хотели?
Подошел директор клуба, протянул Сараговец-старшей ладонь. Сухо сказал:
— Поздравляю. Мне Альбину из состава сборной области исключать?
— Видимо, да, — ответил за нее турецкий эмиссар. — Теперь девочке придется за Стамбул играть по юниорам.
— Хорошо. На тренировки вы еще ходите на следующей неделе? — снова обратился к Амелии.
— Мы собираться, наверно, будем…
— Тогда прекрасно. У меня как раз кандидатка на место Альбины.
Вычеркнули из всех списков — даже без особого сожаления.
Да, совсем не таким Амелия планировала этот четверг.
С дочерью они обычно никогда вместе не развлекались — несколько детских спектаклей совсем давно не в счет. Но сегодня она планировала: пойдут вдвоем в ресторан. Отметят Альбинины две победы, помечтают о грядущем прекрасном будущем за границей. И о том, что скоро к ним присоединится Александр.
Но нельзя, ох, нельзя богу про свои планы рассказывать! Посмеялся Всевышний над ней. Нет, пока все не рухнуло, но пошло совсем не так, как задумывалось.