Он качнул головой.
— Вскоре… они уууушли. Перешли в другую смену. Без объяснений. Я тогда подумал — и пекло с вами, фог’га. Пусть играют в тайны. А потом… у брата вдруг появиИились деньги. Много денег. Я не стал спрашивать, откууууда. Всё равно бы он не ответил. Но Льюв… он оплатил генетическую терапию для нас обоих. — Корко тихо фыркнул, хрипло, будто пытаясь сымитировать хохот. — Ну кто ж в здравом уме откаааажется от лишней сотни лет жизни?
Он замер, словно что-то вспомнил.
— А потом… случился тот день. Самый страшный день в моей жизни.
Он посмотрел в пол.
— Я ухлёстывал за одной деЕевицей и попросил брата выйти на смееену вместо меня. Мы были близнецами, нас и родная мать иногда путала. Он согласился. Сказал: “Разве я откажу брату?” — он замолчал. — Это была наша последняя встреча.
Корко медленно опустился обратно в кресло.
— На шахте произошёл взрыв. Потом — выброс. Газ… ядовитый. Через пару дней после того… пришёл Фредо.
Он глянул на Дейна, и в этом взгляде не было ничего, кроме тусклой злобы и пережёванного сожаления.
— Он орал. КриИичал, что это я должен был сдохнуть там. Что из-за меня их великая миссия под угрозой. Он… избивал меня. Думаю, убил бы… если бы не Гроуле. Тот тоже приииишёл. Оттащил его.
Он наклонился, обхватил голову длинными пальцами.
— Шахту закрыли. Поселок опустел. А я… уехал. Погрууузился в глим-сеть. Тратил деньги на виртуУуальные миры. Проживал чужие жизни. Сотнями. А потом сам начал их создавать. Продавааал. Отчаявшимся, как я.
Он вытянул вперёд руку, посмотрел на неё.
— Тридцать лет вот так… и вот оно. Тело — в клочья. Мышцы — гниИиль. Органы — не отзываются. Надеялся на импланты, но… мой моОозг не справляется с современными интерфейсами. Не адаптирует сигналы. Слишком много времени провёл в виИртуальных мирах. Пришлось довольствоваться тем, что может переваАарить старая голова.
Он снова поднял взгляд.
— За эти годы я ни разу не связывался с ними. Ни с Фредо, ни с Гроуле, ни с кем из той жизни. Но когда стал вот таким — решил оглянуться назад. И увидел странное. Фредо — богач. Уважаемое лицо. Гроуле… копается в земле по всей планете. Хотел найти ещё кого-то из тех времён. Хоть кого-то…
Он медленно покачал головой.
— Все мертвы. Все, кто работал на ДШ-456. Все, кто жил в шахтёрском посёлке рядом. После аварии записи подчистили, — он вернул Дейну фото. — Гроуле не хотел, чтобы их имена можно было связать с ДШ-456. Единственное доказательство. Что они там работали. Странно, что оно сохранилось.
Краут молча взял снимок, всматриваясь в лица. "Хм", — подумал он, — "может, потому и редактировали их биографии."
— Постой! — Дейн вскинул бровь. — Хочешь сказать, что эти двое… избавились от всех, кто знал?
— Дааа, — незамедлительно ответил Корко. — Я и сам сперва не верил. Но когда начал копать — ко мне приИишёл Гроуле. Он знал, чем я занимаюсь, и попросил остановиться. Спокойно так, без уУугроз. А потом сказал… Сказал, что это они убили всех. Сказал, что так надо было сделать. Ради общего блага. А ещё, что за аварией на шахте стоял он и Фредо. Только Льюву о своих планах они не сказали. Его там не должно было быть. Я должеЕен был погиИибнуть в ту смееену. Рассказва всё это, он просто смотрел на меня. Он постарел. Хотя я уверен, что он прошел генетическую терапию, — он посмотрел на Дейна. — Он больше всех общался с ней.
Он сделал паузу, снова взглянув на свои руки.
— Я думал — сейчас вытащит пушку и прикончииит, прямо тут, — продолжил он. — Но нет. Он сказал, что им с Фредо нужна помощь… и что мне оставят жизнь, если соглашусь.
— И ты согласился?
— Послал этого фог’га к чертям! — хрипло рассмеялся Корко, но даже в этом, металлическом, смехе слышалась только горечь. — Но… он достал устройство… Не помню, что это было. И тогда с мной заговорила Она.
Корко резко умолк и уставился в пол. Молчание затянулось.
— Корко? — осторожно окликнул его Дейн.
— Я помогал им… Я делал вещи, о которых лучше бы не вспоминать… Ужасные вещи… для Неё… Ради Неё, — глухо произнёс инфопат и встал. Пошатываясь, он начал расхаживать по комнате. Его суставы скрипели с каждым движением. — Мы возродили культ… Мы не имели права. не должны были, но Гроуле… Я видел, что он творил с людьми… Что он сделал с Фредо…
Он провёл металлической рукой по лицу, и Дейн сразу вспомнил глубокий, искажённый шрам на лице Хенликса.
— То есть… всем заправлял Гроуле? — Краут не мог поверить в услышанное. — Ладно… допустим… Но…
Корко не слушал.
— Те, кто были до нас… они были правы. Её нельзя будить. Нельзя! Всё повторится! Она… ненасытна. Ей всегда мало… Всегда! ОНА ДОЛЖНА СПАТЬ!
Он обернулся. Искалеченное лицо исказила гримаса страха.
— Медея. Она здесь… Она здесь! — закричал он, отступая, будто видел что-то в комнате.
Дейн не успел даже подняться, как резкая, пронзительная боль пронеслась сквозь его голову. В наушнике взвизгнул Кода.
Он вскочил, пошатнулся и рухнул на колени. Из носа пошла кровь. В глазах рябило, а в висках гудело, будто внутри черепа взорвали гранату. В последний момент он увидел, как Корко, запрокинув голову, с безжизненным стоном повалился на пол.
Дейн ещё пытался удержаться в сознании, но не смог. В угасающем сознании проступило её лицо. Оно будто вытекало из тьмы, искажённое, древнее, полное власти. Он пытался сопротивляться. Пытался… но не смог. И провалился во тьму.
Глава 29
Дейн сидел за шатким столиком в углу зала, сжимая пальцами тонкий стакан с янтарным виски. Напиток поблёскивал в тусклом, пульсирующем ритме неоновой лампы, висевшей на потолке — единственном источнике света в забытом баре. Лампа мигала, словно не решаясь погаснуть окончательно, и каждый её всполох будто подчеркивал пустоту вокруг.
Краут мрачно уставился в свой стакан. В мутную воду своих раздумий и воспоминаний. Он сделал глоток. Жидкость обожгла горло. Он думал, что алкоголь сотрет всё, что терзало его: сомнения, злость, усталость. Поморщившись, он с глухим стуком поставил стакан, который мгновенно наполнился до краев, на стол и откинулся назад. Деревянный стул скрипнул, словно жалуясь на слишком долгую службу.
Дейн обвёл взглядом вечно пустующий зал. Всё оставалось, как прежде: барная стойка с облупленным покрытием, пыльные бутылки, выстроенные в неровный ряд, кресла, накренившиеся от времени. Зеркало над стойкой — мутное, покрытое тёмными пятнами, — отражало только его силуэт, да и тот казался чужим. Он не смотрел в это зеркало слишком долго. Оттуда всегда смотрело нечто… темное и до дрожи жуткое.
— Рад, что хоть что-то из моих уроков ты усвоил, — произнёс знакомый голос.
Из тени за соседним столиком вынырнул силуэт. Наставник. Вечно нахальный, с ухмылкой на губах и сигаретой, которая никогда не гасла. Его глаза сверкнули в полумраке.
— Но не думал, что твоя Бессознательная Крепость выглядит как дешевый бар на краю галактики. Должен признать: ты меня удивил.
— Ты не способен удивляться, — хмыкнул Дейн, даже не обернувшись. — Ты — галлюцинация. Плод моего воспаленного от боли сознания.
— Ах вот как? — наставник фыркнул и… оказался за его спиной, отвесив звонкий подзатыльник. — А это — тоже галлюцинация?
— Тринадцатое пекло! — поморщился Дейн, почесывая затылок.
— Тебе не кажется, что Леди Судьба и Сестра Удача сговорились против тебя? — голос наставника снова обрёл насмешливую бархатность. — Поломка корабля. Проблемы с деньгами. Штраф от Утвердителей. Мутные культы, эксперименты корпоратов, безумцы и фанатики. И всё это собрано в одном месте.
— Забыл добавить внутренние распри златоперых, — буркнул Дейн, делая ещё глоток.
— О, точно! — кивнул наставник. — Полный букет! Мечта отчаянных искателей приключений. Настоящая буря. Но скажи-ка мне, герой ты наш: как по-твоему, влезть в самый эпицентр этой вакханалии — это хорошая идея? По-твоему так ты “не привлекаешь к себе внимание”?
Он вдохнул горький дым, выпуская кольца дыма, которые медленно таяли в воздухе.
— Бывает, — пожал плечами Дейн, наконец посмотрев в сторону наставника. Затем задумчиво отвёл взгляд. — Не всё зависит от меня.
Наставник вздохнул
— Выкладывай давай, что у тебя в голове. Это из-за того, что сказал Корко? Вижу, что да.
Дейн молчал. Он медленно отставил стакан и поднялся, начав расхаживать между столиками.
— Всё это длилось пятьдесят лет. За эти годы они создали культ Просвещённых. Создали этого Феникса и Пепельных. Даже появление на планете Утвердителей не заставило их остановиться. Что ими двигало? Власть, — он остановился и посмотрел на тень наставника. — Хенликс убил Гроуле. Потому что… потому что не хотел делить с ним власть. Хотел быть во главе. Но…
— Но?
— Всё это как-то… — Дейн пожал плечами. — Я что-то упускаю, но не могу понять, что именно, — он посмотрел на носки своих ботинок. — Что, если дело вовсе не в камбустионных ячейках? За столько лет они наверняка бы их нашли. И, скорее всего, нашли. Значит…
— Советую поспешить, мой ученик, — наставник бросил взгляд вверх, туда, откуда доносился едва уловимый писк Коды.
— Значит, в инскрипте должно быть что-то ещё, — пробормотал Дейн, пока писк становился всё отчётливее. — Нужно вернуться в “Шахтёрскую Пристань”.
— Поспеши, Дейн! — настойчиво повторил наставник. — Они уже близко.
Краут взглянул наверх, туда, откуда доносился сигнал Коды.
— Слышу, друг мой. Слышу, — буркнул он. — Слышу. Пора просыпаться.
Кабина квик-кара казалась слишком тесной для четверых вооружённых людей, особенно на такой долгой дороге. Гульп сидел у окна, прижимая винтовку к груди, словно она была единственным якорем в зыбкой реальности.
Гульп — не самое грозное имя и не самый опытный воин в рядах Пепельных. Его родной город — Брио-Сет — был крошечным, тихим местом. Жизнь там была убогой, но терпимой и, по своему, счастливой. Пока однажды на фабрике не случилась трагедия. Гидравлический пресс рухнул на его отца. Система безопасности не сработала. Корпорация прислала письмо: “Причина инцидента — ошибка оператора. Компенсация не предусмотрена”.