— Клеон… — продолжил Форн, доставая стакан и плеснув себе эля. — Его оставили напоследок. Думаю, заставили смотреть.
Он выпил резко. Поставил стакан с глухим стуком, будто ставил точку.
— Это было ночью, прямо в разгар беспорядков. По всей Клоаке камеры вырубились, глим-сеть легла, как по команде. Мы ещё семерых потеряли… — его голос чуть дрогнул, но он взял себя в руки. — Да будут записаны их имена в Скрижали.
Кто-то позвал Форна. Он бросил на Дейна короткий, тяжёлый взгляд — в нём была злость, усталость и бессилие. И ушёл, не сказав больше ни слова.
Дейн остался один. Сигарета догорала в пальцах. Он потянулся за бутылкой, плеснул ещё. И только тогда заметил — рядом, будто всегда была здесь, сидела Нира Морган.
Она смотрела на него спокойно, немного грустно. В её взгляде было тёплое, пронзительное сострадание, от которого хотелось отвернуться, но невозможно было отвести глаз.
Кто-то поставил перед ней тарелку. Горячее мясо летушки — дымящееся, приправленное пряностями.
Он поднял глаза.
Леда. Она улыбалась мягкой, тихой улыбкой и, казалось, предложит ему чашку кофе. Дейн затянулся. Дым резал горло. Окурок потрескивал в пальцах.
Леда перевела взгляд вглубь зала. Он обернулся. И они были там.
Стуро Пулл и его семья — улыбаются, разговаривают, делят между собой хлеб. Миран Лосс с детьми — малыши толкаются, смеются, мать качает головой, гладит сына по волосам.
Дарси и Нис — играют в карты. Дарси жульничает, Нис хмурится, но всё замечает. И улыбается.
В кресле — Клеон. Гитара в руках. Он играет. Беззвучно. Пальцы касаются струн, губы едва шевелятся. Аспа рядом. Поет.
Миг — и всё дрогнуло. Мелодия оборвалась. Лица начали таять, краски — блекнуть. Окурок обжёг кожу. Дейн вздрогнул, моргнул. И всё исчезло.
Форн снова появился. Подошёл к стойке, достал новую пачку сигарет и бросил её рядом с бутылкой.
— Мои люди обошли всё, что могли, — проговорил он с усталой хрипотцой. — Никто, конечно же, ничего не видел. Как всегда.
Он налил себе и махом осушил половину.
— Ну давай, Краут, выкладывай, — бросил он, опершись локтями на стойку. — Я по твоей роже вижу — ты что-то знаешь.
Дейн кивнул. Молча. Минуту собирался с мыслями. Потом начал говорить. Спокойно. Сухо. Будто читал протокол: о Корко Сегдаси, о том, что удалось выудить из покойного инфопата, о деревне — вымершей в одно мгновение. И о Пепельных, что пришли проверить, сдох он или нет и добить в случае чего.
Форн слушал молча. Лишь один раз скривился, когда услышал про трупы.
— Клянусь Законом, — процедил он сквозь зубы, — я всегда считал, что вся эта история про прив’ва за которыми следует неудачи — просто выдумки. Но с тех пор как ты у здесь появился, Краут… начинаю в это верить.
Он забарабанил пальцами по стойке, коротко и резко.
— Всё это звучит, как бред под шутки пьяного космата, но знаешь, пекло побери, в этом бреде, что-то есть. Наши говорили, были случаи, когда находили деревни, где были одни трупы. Думаешь, и тут Хенликс постарался?
— Вполне, — холодно отозвался Дейн.
— А камбустионные ячейки? Они у него?
Краут коротко кивнул.
— Возможно.
Форн покачал головой, вздохнул. Налил себе ещё, но пить не стал.
— Пекло бы побрало этих фог’га. Ладно. Нужно передать всё Игоде. Первый секретарь будет в восторге, — язвительно процедил Форн.
— То, что здесь произошло, — тоже его рук дело, — бросил Дейн.
— С чего бы ему убивать хозяйку постоялого двора? — хмуро спросил Форн.
— Ему нужна была инскрипта. И он не всех убил. Сайджед, скорее всего, у него.
— Этот чудаковатый благокровный? Что ему сдался этот аристократ?
— В инскрипте были данные о камбустионных ячейках. Может, и что-то ещё. Что-то, что Хенликсу нужно больше, чем само оружие, а историк
Форн тихо хмыкнул. Взял стакан, посмотрел на эль, как на старого врага. Поставил обратно.
— Допустим. Что ты собираешься делать?
— Крыса Моргис представляет Хенликса в Арн-Холте. Его нужно навестить.
Форн резко качнул головой.
— Послушай, Краут. Я бы рад. Честно. Но мы тут держимся на честном слове. Каждым днём нас всё меньше. Эти твари из ДБИ все на зарплате у Хенликса. Мэр, по слухам, теперь кормится с ладони этого фог’га. А у меня приказ Игоды — сидеть тихо и не вступать в конфронтацию с его людьми.
Дейн хотел возразить, но Форн рявкнул:
— Не спорь. Ты работаешь на нас. А теперь — сиди смирно. За тобой смерть ходит, Краут.
Краут подумал о том, насколько близко к истине был констебль, но промолчал. Он полез в карман, достал жетон Утвердителей и положил его на стойку.
Форн застыл.
— Что ты…
— Я увольняюсь, — сказал Дейн глухо, почти отрешённо. — Передай Игоде, что он может взять свой штраф, свои политические игры, свои солиды, вас златоперых и эту прогнившую планету — и пойти… Думаю ты знаешь куда.
Форн молча взял жетон. Несколько секунд вертел его в пальцах. В его взгляде смешались раздражение, понимание и… уважение.
— Догадываюсь, — хмыкнул он с кривой усмешкой. — Что теперь?
Где-то в глубине памяти прозвучал голос наставника: "Ты сделаешь то, чему я тебя учил. То, что умеешь лучше всего."
Дейн посмотрел Форну в глаза. Констебль увидел в них ответ — прямой, неизбежный и опасный. Такой, который сам бы выбрал, если бы не присягнул Закону.
И потому промолчал. Только коснулся рации на плечевом креплении и бросил негромко, но чётко:
— Идху, зайди.
Через несколько секунд в дверь вошёл Утвердитель — высокая фигура в чернильно-чёрной броне, шаги тяжёлые, размеренные.
Форн взглянул на него, потом, с усталой демонстративной отрешённостью, начал говорить:
— Идху, с этого момента ты являешься свидетелем того, как наёмник Дейн Краут разоружил меня, приставил револьвер к виску и вытряс из меня информацию. А именно: что Фузо, после конфронтации с Краутом, исчез из нашего поля зрения, но был замечен в других города, выполняя особые поручения монсора Моргиса Кложе.
Форн повернулся к голо-паду, быстро передал что-то на устройство Дейна.
— Родных у него нет. Только мимолётные связи. Часто ночует у разных женщин — можно проследить. Но куда интереснее: его контакты. Сотрудники ДБИ, часто с ним пересекающиеся — Лорес, Кросс, Вест. Они наверняка знают, как найти Фузо. Патрулируют Клоаку на служебном квик-каре. А любой служебный квик-кар можно отследить.
Дейн приподнял бровь. Смотрел на Форна с лёгким удивлением, но ничего не сказал.
— И ещё, Идху, — добавил Форн, не отводя взгляда от Краута. — Ты стал свидетелем того, как этот… безответственный бывший подрядчик получил доступ к внутренним сетям ДБИ.
На голо-паде перед Краутом вспыхнула карта. Сотни точек — серых, синих. Патрульные машины. Маршруты. Обновления в реальном времени.
— Скорее всего, он получил доступ незаконным путем. Через инфопата или иными… сомнительными средствами. Запомнил всё, Идху?
Шлем Утвердителя не позволял прочесть выражение лица, но он перевёл взгляд с Форна на Краута, потом обратно — и медленно кивнул.
Дейн усмехнулся. Холодно, почти лениво:
— Вот как.
— Если ты действительно задумал то, о чём я думаю, — буркнул Форн, — мы не имеем к этому никакого отношения. Ты понял, Краут?
— Спасибо, Форн… Вернее, благодари свой Закон, — отозвался Дейн с ледяной иронией. — Жалкий златоперый, тебе сегодня повезло, что я в настроении быть милосердным.
Он взял шляпу, неторопливо накинул её на голову и коротко, почти дружески, кивнул констеблю на прощание.
Выйдя из “Шахтёрской Пристани”, Дейн на секунду задержался на пороге. Воздух снаружи был удивительно тёплым — пыльное солнце уже успело подняться над крышами, окрашивая улицы в выцветшее золото. Пройдя мимо броневиков златоперых, он подошёл к своему квик-байку. Кода завис рядом, подав короткий сигнал, за которым последовала целая серия звуков, словно он исполнял нервную электронную симфонию.
— Ты не одобряешь? — спросил Дейн, укладывая пожитки в багажник.
Ответ прозвучал сразу: высокий писк, прерывистое жужжание, с оттенком, почти человеческого, упрёка: “Напоминаю: именно из-за подобных решений мы получили штраф и оказались в этой ситуации.”
— Я знаю, Кода, — вздохнул Дейн, хлопнув крышкой багажника. — Это последний раз.
Конструкт на миг замер в воздухе, как будто оценивал искренность этих слов. Затем ответил коротким звуком, на сей раз без особой экспрессии: “То же самое ты говорил в прошлые шестнадцать раз.”
Мотор квик-байка ожил глухим урчанием. Дейн взглянул на экран голо-пада, быстро провёл пальцем по интерфейсу и подключил устройство к бортовой системе байка. Индикация замигала, отразив маршруты всех квик-каров ДБИ.
Он достал из кармана наушники, вставил в уши. На секунду закрыл глаза.
— Кода, включи что-нибудь из "Ночных Клинков", — пробормотал он.
Мелодия зазвучала почти сразу. Он не обернулся. Байк сорвался с места, будто в ответ на внутреннюю ярость. Улицы растянулись вперёд, искажаясь сквозь плёнку визора. Он ехал — прочь от “Шахтёрской Пристани”, а за ним следовала смерть.
Глава 31
В узком закоулке, между покосившимися стенами старых складов, притаился квик-кар ДБИ. На потрескавшейся скамейке рядом с машиной сидел Вейн Лорес, сгорбленный, под тяжестью воспоминаний и тревог. Он сжимал в дрожащих пальцах мятый рисунок дочери.
— Хватит уже, Вейн, — лениво бросил Саджи Кросс, развалившись на капоте и покачивая в руке пустую бутылку пива. — Твоя рожа тоску нагоняет.
Далтон Вест, сидевший рядом и доедавший сэндвич, фыркнул.
— Точно, — пробубнил он, едва не подавившись. — Расслабься, дружище.
Лорес молчал. Мысли о произошедшем вчера не давали ему покоя. Всё было неправильно. Всё произошедшее — ошибка, которую не исправить.
— Ох, гляньте на нашего моралиста! — Кросс фальшиво усмехнулся, спрыгнув с капота. Его ботинки звонко ударили по асфальту. Он метнул бутылку в стену — стекло взорвалось о хилую кладку, отразив глухой звон по закоулку. — Если совесть так грызёт, верни Моргису его деньги и мигай к златопёрым! — он подошел к нему вплотную. — Их кровь — не на наших руках, Вейн!