Он тихо, почти неслышно, произнёс:
— Они были хорошими людьми…
Дейн хотел было сказать, что-то ободряющее, но корабль прорвался сквозь плотную пелену туч, и перед его глазами предстал Арн-Итилет — город, погружённый в пламя. С высоты он казался огромным кроваво-оранжевым пятном, расплывшимся среди тёмных холмов. Улицы сливались в причудливый узор, словно пульсирующие кровеносные сосуды, вспыхивающие новыми вспышками огня при каждом взрыве.
— Тринадцатое пекло… — пробормотал Дейн, не отводя взгляда от разворачивающегося кошмара.
Сайджед молчал. В его широко распахнутых глазах был ужас, но проскальзывали и тени вины, словно он своими руками поджег этот город.
Кода вдруг издал резкий писк. Они приближались к кладбищу. Оно выглядело как островок тишины посреди хаоса — серое пятно среди бушующего ада. У одного из склепов стояли две канонерки, чёрные силуэты под мерцающим светом пожаров.
Дейн опустил корабль ниже, осторожно пролетая над территорией. Тусклые лучи прожекторов выхватывали из ночи бесконечные ряды склепов — аккуратные, одинаковые, словно могильные плиты. Среди них возвышался храм, посвящённый Священной Дюжине. Его двенадцать заострённых шпилей тянулись к небу, будто когти древнего зверя, пытающегося ухватиться за облака.
А на земле лежали тела.
Много тел.
Не меньше двух десятков. Некоторые — прямо у входа в одну из усыпальниц, другие — вокруг канонерок, разбросанные, будто тряпичные куклы после жестокой игры.
— Хм, — нахмурился он, но не стал комментировать. Пальцы уверенно пробежались по панели управления, активируя режим посадки. — Кода, останешься в корабле. Будь готов в любой момент поднять нас в воздух.
Конструкт утвердительно пискнул, а Краут выбрал место в сотне метров от канонерок. Звездолёт мягко коснулся земли. Дейн проверил системы защиты, затем направился в трюм. За ним, немного неуверенно, последовал Сайджед.
Порывшись в ящиках трюма, наёмник вытащил лазерную винтовку и компактный лазерный пистолет, который он протянул Сайджеду.
— Держи, — сказал Краут, аккуратно вложив оружие в дрожащую ладонь историка. — Не самое мощное, но простое в освоении.
Он сделал паузу, затем достал пояс с небольшим генератором защитного поля и передал его Сайджеду.
— Кирасы твоего размера у меня нет, — бросил он, чуть поморщившись. — Но это лучше, чем ничего.
Сайджед медленно сжал пальцы вокруг рукояти пистолета. Взгляд, полный сомнений и неуверенности, поднялся на Дейна. Он молчал несколько секунд.
— Я… постараюсь, — наконец выдавил он, застёгивая пояс и стараясь скрыть дрожь в пальцах.
Дейн коротко кивнул и направился к выходу. У самой рампы он остановился, обернулся и бросил через плечо:
— Мой наставник… — начал он, но запнулся. На миг показалось, что он передумал говорить вообще. Но потом вздохнул и продолжил: — Скажу тебе то, что однажды он сказал мне. Может, хоть немного подбодрит. — Он усмехнулся уголком рта. — Не умри слишком быстро, Сайджед ард Корделион.
Историк даже не сразу понял, как реагировать на эти слова. Но он всё же кивнул, крепче сжал пистолет и глубоко вдохнул. Затем шагнул следом за наёмником, стараясь не отставать.
Рампа с шипением опустилась, открывая путь в тёплую, залитую светом пожаров ночь.
Сайджед плёлся следом за Дейном, сжимая лазерный пистолет обеими руками. Он старался не отставать, но его шаги были неуверенными. Взгляд то и дело цеплялся за тёмные силуэты тел, лежащих на земле.
Дейн опустился на одно колено рядом с первым телом, быстро осмотрел его. Гражданский — мужчина лет сорока, в рваном плаще, выцветшем до болезненно серого цвета. Его грудь была пробита лазерным выстрелом. Лицо застыло в странной гримасе радости.
Рядом лежала молодая женщина. Её длинные волосы растрепались, запутавшись в пыли и крови. Несколько попаданий из лазерной винтовки превратили её грудь в решето. Но и на её лице, сквозь запекшуюся кровь и закатившиеся глаза, проскальзывала тень улыбки.
Дейн нахмурился, задержав взгляд на её лице. Что-то в этом было неправильно. Неестественно.
Дальше — двое Пепельных. Первому размозжили голову чем-то тяжёлым, возможно камнем. Второму перерезали горло.
Сайджед стоял чуть поодаль, сжав зубы, чтобы не вырвать желчь, подступившую к горлу. Его взгляд замер на теле женщины. Он невольно отступил назад, споткнувшись о чью-то руку, вытянутую в вечном немом призыве.
— Что… что здесь произошло? — прошептал он.
— Хороший вопрос, — буркнул Дейн, не оборачиваясь. — Вот только сейчас не до этого.
Он направился к канонеркам, приземлённым у склепа. Первая оказалась пустой. Во второй были три тела. Один из них — Пепельный. В груди зияла ровная дыра от плазменного выстрела. Рядом — двое гражданских: мужчина с седыми висками и женщина в простой одежде, покрытой пятнами крови. Мужчина всё ещё сжимал в окоченевших пальцах плазменное ружьё, лицо его было искажено в гримасе, которую можно было принять за ярость — если бы не блестящий отблеск удовлетворения в его глазах и губы, растянувшиеся в улыбке.
Женщина лежала рядом. Она тоже улыбалась. В руке она держала окровавленный нож.
Дейн медленно выпрямился, чувствуя, как знакомый тревожный холодок ползёт по затылку. Он потёр шею, где обычно начиналась боль от слишком глубоких мыслей.
— Тринадцатое пекло… — пробормотал он, спрыгивая с платформы канонерки. Город вдалеке продолжал гореть, огонь катился по улицам, как волны ада. Где-то там, за стеной огня, раздавались выстрелы и взрывы. — Пошли дальше, — коротко бросил он Сайджеду.
Они подошли к входу в склеп — массивные двери были приоткрыты. Внутри они увидели огромный зал, хорошо освещенный множеством ламп. Стены были усеяны тысячами полок, на которых стояли урны — белые, чёрные, украшенные символами местной веры. Многие из них были разбиты, их содержимое смешалось с пылью и осколками керамики, хрустевшими под подошвами.
На полу валялись тела — Пепельные и гражданские. Старуха с раздробленным черепом. Подросток, свернувшийся калачиком, с переломанной шеей и застывшей улыбкой. Женщина, чьи пальцы застыли, сжимая гранату. Все они умерли с одинаковым выражением лица — как будто знали были рады приветствовать смерть.
Повсюду — следы боя. Обугленные стены, оплавленные полки и кровь.
Сайджед замер на пороге. Дыхание стало прерывистым, поверхностным. Он прижал руку ко рту, подавляя рвотный позыв. От запаха гниющей плоти, смешанного с ароматом пепла и праха, желудок судорожно сжался.
— Это… это бойня, — прошептал он, с трудом выдавив слова сквозь сжатое горло.
— Ага, — мрачно согласился Дейн, продвигаясь вперёд. — Держись ближе и ничего не трогай.
Через несколько минут наткнулись на массивную стену в дальнем конце склепа. Та наполовину отъехала в сторону, открывая широкий, тускло освещённый проход. За ним виднелись ступени, уводящие во тьму.
Дейн остановился, опустил винтовку и обернулся к Сайджеду. В уголке губ появилась сухая усмешка.
— Ещё один, уска, секретный ход, — хмыкнул он.
Сайджед промолчал. Он смотрел на проход, не в силах отвести взгляда. В его глазах мелькали тени — страх, сомнение, но и что-то ещё. Любопытство.
В наушнике раздался тихий писк Коды. Конструкт доложил, что поблизости никого нет.
— Ладно, — сказал Краут, взвешивая в руке винтовку. — Пошли. Не отставай. И будь наготове.
Сайджед выдохнул, взглянув на пистолет и последовал за наемником.
Глава 37
Дейн и Сайджед осторожно спустились по лестнице и оказались в просторном помещении. Это был своего рода гардероб: вдоль стен тянулись металлические вешалки с несколькими старыми комбинезонами. В центре комнаты, на холодном бетонном полу, лежал мёртвый Пепельный. Его броню пробили несколько лазерных выстрелов, визор шлема треснул, а из-под него сочилась тёмная кровь.
Сайджед, поморщившись, поспешил к приоткрытой двери в дальнем конце комнаты. За ней открылся рабочий кабинет, погружённый в полумрак. Стены были заставлены шкафами и стеллажами, а в углу стоял массивный стол с компьютерным терминалом, чей экран слабо мерцал, отбрасывая зеленоватые блики.
Историк, не теряя времени, плюхнулся в скрипучее кресло перед монитором. Его пальцы тут же забегали по клавишам старой клавиатуры. Дейн, прислонившись к дверному косяку, скептически приподнял бровь.
— Сможешь взломать эту штуку? — спросил он, держа винтовку наготове.
Сайджед даже не повернулся, полностью поглощённый процессом.
— Взламывать не придётся, — ответил он, и в его голосе дрожали нотки возбуждения. — Похоже, кто-то пользовался терминалом совсем недавно и… не успел его выключить. Я попробую найти зацепки.
Дейн кивнул, окинув кабинет взглядом. Его внимание привлекла ещё одна приоткрытая дверь в противоположной стене.
— Ладно, копайся, — бросил он, направляясь к выходу. — Я осмотрю остальные комнаты. Если что-то найдёшь — зови.
Сайджед рассеянно кивнул, а Дейн, держа винтовку наготове, шагнул в следующую комнату.
Это была аскетичная спальня, лишённая всякого уюта. Голые бетонные стены, узкая кровать с тонким матрасом и серым одеялом. Единственным украшением служил небольшой алтарь в углу, посвящённый Медее. Каменная статуэтка богини, окружённая потухшими свечами, смотрела на Дейна пустыми глазницами. На алтаре лежали высохшие цветы и несколько металлических пластин с выгравированными символами — такими же, какие он видел на инскрипте.
У кровати валялись два тела. Первое принадлежало Пепельному: половина его лица была скрыта под татуировкой пылающей птицы, растянувшейся от виска до подбородка. Горло оказалось разодрано, будто его терзал зверь.
Рядом лежала женщина в жреческих одеждах — длинной серой робе, расшитой серебряными нитями, теперь заляпанной кровью. Её грудь пробил лазерный выстрел, а лицо застыло в спокойной, почти благоговейной улыбке. Дейн наклонился, заметив кровь у её рта.
Он перевёл взгляд на изуродованное горло Пепельного и нахмурился, складывая два и два. Результат ему не понравился. Да и эта улыбка… Такая же, как у тел снаружи. Неестественная. Чуждая.