(спрыгнув на пол, растерянно). Ах… Смирно!
Лейтенант и две другие девушки, соскользнув со стола, также вытягиваются перед полковником. Лейтенант механически, словно винтовку, приставляет к ноге гитару.
Ф е д о р о в с к и й (громко). Дежурный офицер лейтенант Федоровский.
Минута напряженного молчания. Полковник легким движением головы отсылает девушку к дверям, где стоит еще один стол с пишущей машинкой.
Л у к ь я н о в. Докладывайте, лейтенант Федоровский.
Ф е д о р о в с к и й (осторожно положив на стол гитару и снова вытянувшись). Что прикажете, товарищ полковник?
Л у к ь я н о в. Вам виднее… Что сегодня в городе?.. Как с питанием населения, как функционируют пункты медицинской помощи? Докладывайте.
Ф е д о р о в с к и й. Все будет исполнено, товарищ полковник. Теперь что — все успеем! Война-то ведь кончилась, товарищ полковник!
Л у к ь я н о в. Война кончилась, а служба — нет, и поэтому я надеюсь, что вы действительно все успеете. Сейчас вы всем займетесь, а вечером посидите здесь (взглянув на гитару) вместе с гитарой.
Ф е д о р о в с к и й (помрачнев). Есть… посидеть вечером вместе с гитарой.
Лукьянов, четко повернувшись, идет к двери.
(В сторону.) Все равно война кончилась.
Н и н о ч к а. Товарищ полковник, разрешите обратиться?
Л у к ь я н о в (поворачиваясь). Да.
Н и н о ч к а. Товарищ полковник, я подала вам рапорт с просьбой о переводе в часть, где служит мой муж, и…
Л у к ь я н о в. И я вам ответил, чтобы вы подождали демобилизации. Теперь это недолго.
Н и н о ч к а (волнуясь). Товарищ полковник!.. Мы не можем больше ждать!
Л у к ь я н о в. Вы пишете, что у вас большая любовь, а, говорят, большая любовь умеет ждать.
Н и н о ч к а. Да, товарищ полковник, большая любовь умеет ждать долго… очень долго… когда это необходимо, и поэтому мы ждали конца войны… Но большая любовь не может ждать ни секунды, когда необходимости нет, и поэтому мы теперь хотим быть вместе!
Л у к ь я н о в (помолчав). И все-таки вы подождете демобилизации. (Уходит.)
Н и н о ч к а. Абсолютно бессердечный человек!
Ф е д о р о в с к и й. Делаю вам замечание, товарищ младший сержант; действия начальства обсуждению не подлежат… А теперь, младший сержант Ниночка, попросите ко мне кого-нибудь из медсанбата.
Н и н о ч к а. Есть, лейтенант Костя! (Четко поворачивается и уходит.)
Ф е д о р о в с к и й (кричит в дверь). Кобылко! Сержант Кобылко!
В дверях появляется с е р ж а н т К о б ы л к о.
К о б ы л к о. Есть сержант Кобылко!
Ф е д о р о в с к и й. Узнать, что сегодня рубает Германия! Одна нога здесь…
К о б ы л к о. Есть узнать, что рубает Германия. Разрешите идти?
Ф е д о р о в с к и й. Иди.
Сержант Кобылко выбегает из комнаты.
А сейчас, ефрейтор Катенька, ефрейтор Сашенька, давайте еще одну тихонечко… (Берет гитару, тихонько запевает.)
Девушки подхватывают. Вбегает с е р ж а н т К о б ы л к о.
К о б ы л к о. Разрешите доложить, товарищ лейтенант?
Ф е д о р о в с к и й. Валяй.
К о б ы л к о. Германия рубает хлеб, сало и гороховый концентрат.
Ф е д о р о в с к и й. Как в очередях?
К о б ы л к о. Полный порядок. Тишина. Дети, старушки, котелки.
Ф е д о р о в с к и й. Ясно. Можешь исчезнуть.
К о б ы л к о. Есть исчезнуть. Разрешите доложить?
Ф е д о р о в с к и й. Что еще?
К о б ы л к о. Там фрицы… В смысле — немцы… пришли, музыканты, разыскали их по приказанию товарища полковника.
Ф е д о р о в с к и й (оправляя форму). Ничего, я сам их приму. Давай заводи… Да, а кто же переводить будет? Ниночку я отослал в медсанбат.
К о б ы л к о. Разрешите, товарищ лейтенант?
Ф е д о р о в с к и й. Ну?
К о б ы л к о. В роте у старшины Кузовкова — сержант Бородин, тот, что флаг давеча сшибал…
Ф е д о р о в с к и й. Ну?
К о б ы л к о. По-немецки чешет, как Риббентроп.
Ф е д о р о в с к и й. Ну что ж, если как Риббентроп, годится. Давай немцев и этого сержанта ко мне… пулей.
К о б ы л к о. Есть! (Убегает.)
Входят н е м ц ы - м у з ы к а н т ы с инструментами в руках, беленькие старички в аккуратных, но потертых фраках. Робко здороваются, выстраиваются вдоль стены. Слышны голоса: «Сержанта Бородина в комендатуру», «Бородина к лейтенанту Федоровскому».
Ф е д о р о в с к и й. Здравствуйте, товарищи… то есть граждане немцы. (Прошелся, оглядывая музыкантов. Останавливается около одного, трогает виолончель.)
Музыкант открывает футляр.
…Это можете? (Насвистывает мелодию романса: «Я встретил вас и все былое…».)
Музыкант часто кивает, вынимает виолончель, усаживается, начинает играть. Это звучит так неожиданно прекрасно, что все замирают. Вбегает с е р ж а н т К о б ы л к о, за ним — П е т р Б о р о д и н.
К о б ы л к о. Товарищ лейтенант, разрешите…
К а т е н ь к а (шепотом). Тише!
Кобылко и Петр застывают у порога. Музыкант, доиграв фразу, останавливается. Ефрейтор Катенька и ефрейтор Сашенька аплодируют. Старый музыкант кланяется.
Ф е д о р о в с к и й (Петру). Немецкий знаешь?
П е т р. Более или менее, товарищ лейтенант Федоровский (косится на Кобылко). Риббентроп… (Петру.) Переводить сможешь?
П е т р. Постараюсь.
Ф е д о р о в с к и й. Скажи им, чтобы собрали всех, ну и открывали сезон. В парке там эстрада уцелела. В общем скажи… пушки кончили стрелять, время музыке играть!
П е т р (музыкантам). Товарищ лейтенант просит вас собрать всех ваших коллег и открыть музыкальный сезон в парке, на летней эстраде. Товарищ лейтенант привел известное изречение, что «когда пушки стреляют — музы молчат», а теперь же пушки умолкли — и… слово за музами.
Среди музыкантов оживление, возгласы: «Прекрасно сказано», «Прекрасно». Они робко аплодируют. Один из них, видимо дирижер, — он без инструмента, делает шаг вперед.
Д и р и ж е р. Прекрасно сказано!.. Господин офицер, мы с удовольствием подчиняемся вашему приказу. Ведь мы — музыканты. Музыка — наш хлеб.
Ф е д о р о в с к и й. Чегой-то они хлопают?
П е т р. Они одобряют ваши слова. Они просят сказать господину офицеру, что музыка их хлеб.
Ф е д о р о в с к и й. И даже с салом! (Громко смеется.)
П е т р (музыкантам). Товарищ лейтенант говорит, что вам будет положен специальный продовольственный паек.
Д и р и ж е р. Мы очень благодарны. Поверьте, нам было очень нелегко. Мы очень боялись…
Ф е д о р о в с к и й (взглянув в окно). А это что еще за посольство?
К а т е н ь к а (подойдя). Ой, совсем старый старичок и девочка… тянут такую тяжелую тележку… Зачем они?
К о б ы л к о. Барахлишко, не видишь?
С а ш е н ь к а. Смотрите, флажки по бокам — французский и итальянский.
К о б ы л к о. Из концлагеря или с каких других работ. Расползаются людишки по всей Европе. Я тут недавно четырех видал, они, правда, на лошади ехали, так у них на дуге четыре флага приделано — каждый свой повесил, тоже француз был, итальянец, поляк, а один флаг я не знаю какой… Э-э, да они к нам вроде! (Бросается к дверям.)
Ф е д о р о в с к и й. Отставить!.. Пусть войдут.
Открывается дверь. Входит п р о ф е с с о р — старый, изможденный человек в сермяге, а с ним З и з и в черном залатанном гимнастическом трико, в коротенькой юбочке.
П р о ф е с с о р. Здравствуйте… бонжур!
З и з и (тихо). Бон джорно.
Ф е д о р о в с к и й. Здравствуйте.
П е т р. Вы говорите по-немецки?
П р о ф е с с о р. Я говорю по-русски. Я говорю на многих языках.
Ф е д о р о в с к и й. Чем могу служить?
П р о ф е с с о р. Мы идем из концлагеря, дороги впереди… Мы низко склоняемся перед русской армией за нашу свободу, за нашу жизнь.
Профессор, а затем Зизи низко кланяются.
Мы просим господина советского коменданта подать нам… несколько хлеба, совсем немного хлеба… и разрешите отдохнуть… длинная дорога… Наш дом а Пари…
Федоровский повернулся к Кобылко.
О нет бесплатно, нет бесплатно!.. Зизи — танцовщица, это ее шанс. Мы можем… как это по-русски?.. Концерт… дать концерт! Зизи!
Зизи выходит на середину комнаты, замирает. Профессор достает большую губную гармошку. Комендатуру заливают звуки веселого «матчиша». Зизи, высоко вскидывая тонкие ножки, танцует канкан. Кончив танцевать, она опять замирает с опущенными глазами, тяжело дыша. Ефрейтор Катенька и ефрейтор Сашенька аплодируют. Тихо аплодируют и немцы.
Ф е д о р о в с к и й (широко улыбаясь). Ничего танчик, только малость похабный.
П р о ф е с с о р. Я не понимаю… Кес кесе «похабный»?
Ф е д о р о в с к и й. Ну как вам попроще объяснить… В общем… В общем идейно порочный…
П е т р. Товарищ лейтенант хочет сказать…
Ф е д о р о в с к и й. Отставить, Бородин.
П р о ф е с с о р (взволнованно). Нет, нет… Нет порочный, нет порочный! Зизи очень скромная, очень деликатная… как это? …барышня. Ее мать была итальянка, она очень боялась бога… Зизи училась в студии искусств… класс балета. Она танцевала Чайковского… как это?.. танец маленьких лебедей… Да, да, маленьких лебедей… (Помолчав, вздохнул.) Она не стала большим лебедем.
С а ш е н ь к а. Наша Катенька тоже танцевала танец маленьких лебедей…
К а т е н ь к а (очень грустно). И тоже не стала большим лебедем.
П р о ф е с с о р. Зизи и теперь может танцевать маленьких лебедей. Но это невозможно соло. (Поворачивается к Катеньке.) Может быть, мадемуазель ефрейтор окажет нам честь… Я мог бы исполнить музыку.