не может быть моим. И я не знал никого похожего на эту девушку. Разве что Кенса чуть похожа цветом волос.
Отвлечься на свои мысли не получается. Одна картинка сменяется другой. Вечерняя прогулка, знакомство с её семьёй, покупаемые цветы, поцелуи. Один набор ощущений сменяется другим, постепенно ломая моё сопротивление. С каждым разом всё сложнее обращаться к своей памяти, противостоя тому, что мне демонстрируют.
Сцена снова меняется. Теперь мы первый раз занимаемся сексом. Я чувствую восхищение самим собой из-за того, что такая красавица раздвинула ноги. А потом огорчение по поводу того, что процесс прошёл слишком быстро. Лёжа в постели, переговариваемся между собой и Тарния подбадривает меня, говоря, что это нормально, если у мужчины долго никого не было. Потом мы снова начинаем трахаться и на этот раз всё затягивается, а во мне просыпается чувство гордости.
И снова секс. Теперь уже не в снятом номере гостиницы, а в доме, который мы только что купили. Я уже близок к концу, когда Тарния внезапно соскальзывает с члена и извернувшись, тянется к нему губами. Отступаю назад — у меня в голове бьётся мысль, что так делают только шлюхи. Но девушка не успокаивается и скоро её губы оказываются на нужном месте, а через секунду я выстреливаю ей в рот, не выдержав новизны ощущений. Эмоции накатывают волной, заставляя кожу покрыться мурашками.
Ещё несколько мгновений и туман рассеивается. И я внезапно вижу блондинку, которая убирает лицо от моего паха, облизывая губы. Не сразу понимаю, что она ещё и голая. А в стороне слышится голос доктора.
— Не волнуйтесь, технически это не измена, а часть терапии. Нам нужно было совместить ощущения в настоящем с чувствами в ваших воспоминаниях. Когда вылечитесь и выйдете отсюда, можете даже не рассказывать вашей жене. Поверьте, мы тоже никому ничего не сообщим.
Скосив на него глаза, возвращаю взгляд на девушку, которая натягивает на себя платье. Невольно задерживаю внимание на её заднице. Очертания ягодиц почти такие же, как у Тарнии.
Встряхнувшись, пытаюсь выкинуть всё произошедшее из головы. Эти трахнутые морсаром ублюдки пытаются влезть мне в голову. Не знаю зачем, но меня пытаются убедить в том, что я реальный психопат. Стереть настоящие воспоминания и заменить их на новые.
Марн Саннок принимается расстёгивать ремни на ногах и с улыбкой замечает.
— У вас ещё хорошая ситуация. Многие из пациентов позавидовали бы такому способу терапии. Прекрасная девушка, никой боли. И весьма неплохие ощущения. Вам же понравилось?
Глядя на него, представляю, как буду забирать его жизнь, выдавливая по капле. Надо быть полноценным садистом, чтобы давить на такие чувства. Я убью этого доктора. Медленно и наслаждаясь каждым рицеровым моментом.
Заметив мой взгляд, он понимающе кивает.
— Сейчас вы наверняка хотите меня прикончить. Но это пройдёт. Когда вы вернётесь в норму, вы скажите спасибо. А уж как будут рады ваша жена и дочь.
Перейдя к ремням на руках, отстёгивает их и отходит в сторону.
— На сегодня всё. Можете идти в свою палату. И постарайтесь вспомнить что-то ещё о своей настоящей жизни. Чем больше воспоминаний будет пробиваться наверх, тем раньше ваша настоящая личность возьмёт верх над выдуманной. А значит вы быстрее покинете наше славное заведение и вернётесь к семье. Выйдите в коридор.
Тело снова действует самостоятельно и через несколько секунд я уже стою в коридоре, лицезрея ту же глыбу мышц, что привела меня сюда. Зевнувший охранник прикрывает рот и машет второй рукой, показывая в противоположном направлении, после чего сам двигается с места. Похоже амбал сам заскучал, ожидая, пока всё закончится.
Не успеваю зайти к себе в палату, как звучит громкий призыв на ужин. На этот раз нам выдают что-то похожее на жареную рыбу. Если это можно так назвать. От кожи остались одни клочья, а мясо изорвано в лохмотья. Условия хранения у неё точно были не самые лучшие.
Внезапно в голове появляется сцена знакомства с родителями Тарнии, у которых тогда тоже была жареная рыба на ужин. На момент погрузившись в воспоминания, сразу же машу головой. Надо игнорировать это морсарово дерьмо. Не дать забраться себе в разум. Я Архос Лэрн. У меня нет жены и нет дочери. Я никогда не торговал специями из южных королевств.
Машинально приканчиваю порцию, не замечая вкуса. И ловлю на себе внимательный взгляд Анза. Обер-лейтенанта заинтересовали изменения в моём поведении? Или он специально приставлен наблюдать за мной и втереться в доверие?
По команде поднявшись из-за стола, шагаю в свою комнату, где опускаюсь на кровать и набросив сверху тонкое одеяло, перевожу взгляд на окно под потолком. Там уже темно, вечер. Это сколько они меня там продержали? Несколько часов кряду? Мне казалось, что прошло намного меньше времени. На соседней лежанке ворочается сосед, а в коридоре звучит громкий вопль.
— Отбой! Время сна! Не разговаривать и не вставать с кроватей. Наказание вы знаете сами — карцер.
Глава VII
Сон упорно не приходит. В крови слишком много адреналина, а из головы не идут образы, которые мне только что показали. Или они и правда всегда были в моей голове? Может я действительно торговец пряностями, свихнувшийся на почве скуки? То, что я видел во время «сеанса», говорит о робком парне, который неопределённо долгое время добивался обычного секса. И считал, что его девушка не должна работать ртом. Что, если я на самом деле такой замкнутый ханжа, который выдумал параллельную личность, чтобы скрасить свою жизнь мечтами?
Сжав руки в кулак, всаживаю ногти в ладони. Морсаров бред! Я Архос Лэрн! И мне нужно отсюда выбраться, пока мозги хотя бы как-то работают. Не знаю зачем они сводят меня с ума, но этот гхаргов выродок Саннок, закладывает образы в мою голову, используя магию. Хочет заместить настоящие воспоминания созданными искусственно.
Думай Арх, думай. Что ты можешь использовать? Как можно выбраться из этой ситуации?
Магию и айван отбрасываю сразу. Сейчас они не работают. Грубую силу тоже приходится исключить. Налаживание контактов с персоналом… Как вариант, но требует слишком много времени. Пока я добьюсь каких-то результатов, у меня мозги совсем спекутся.
Что тогда? Оружия у меня тоже нет. Есть шанс украсть ложку и превратить её в соответствующий инструмент. Но какой от этого прок? Максимум, я смогу прирезать нескольких безоружных охранников. А если сразу нарвусь на мага, вроде того доктора, что был сегодня, то и этого сделать не получится.
Стоп. Фарна. Она говорила, что каждый иннорец развивает свою жизненную силу. Даже те, кто не используют магию. И это даёт их воинам серьёзные бонусы во время боя. Настолько, что схоры до сих пор не могут сломить сопротивление кланов архипелага.
На заднем фоне мелькает мысль, что всё это может быть неправдой и не факт, что Айвендо вообще существует в реальном мире. Приходится потратить несколько секунд, чтобы подавить её. Потом концентрируюсь на своих ощущениях. Пытаюсь представить свою ауру и каким-то образом задействовать её. Да, Фарна говорила, что островитяне обучаются этом с детства. Но у меня есть призрачный айван. Думаю, это должно сильно облегчить процесс. Надеюсь настолько, что я приду к какому-то результату раньше, чем и правда сойду с ума.
Как мне кажется, за этим занятием я провожу несколько часов. Правда результата так и не добиваюсь. Один раз кажется, что перед глазами мелькают очертания ауры соседа. Но во-первых, в этот момент мои глаза закрыты. А во-вторых, когда я их открываю, его слепок жизненной энергии моментально пропадает. Возможно мой уставший мозг просто попытался обмануть меня, подсунув «результат».
В процессе попыток появляется сонливость. А потом я и вовсе отключаюсь, крепко заснув.
— Подъём, рицеровы мешки с дерьмом! Время завтрака!
Голос старшей сестры действует, как ведро ледяной воды. Хочется вскочить и бежать. Желательно прямо на неё и с чем-то острым в руке, чтобы навсегда заткнуть рицерову жирную суку. К сожалению, этот акт мести приходится отложить. Пока же поднимаюсь с постели и сунув ноги в тапки, шагаю к двери. Около неё задерживаюсь, опустив глаза на свои ноги. Вчера тут тоже были тапки? Я ведь вроде был в ботинках. Или нет?
Выругавшись про себя, открываю дверь, направляясь на завтрак. Еда всё такая же отвратительная. Разница в том, что теперь я чувствую настоящий голод, из-за чего быстро опустошаю свою миску и сижу на месте, дожидаясь остальных. Вот Снэр оказывается не таким проворным и повторяется вчерашнее представление с бросанием мисок на пол. Любитель льда молча смотрит на охранника рыбьими глазами, чем приводит того в состояние бешенства.
— Не смотри на меня, вшивый гхаргов ублюдок! Ещё раз зыркнешь и тебя отделают так, что ещё нескоро себя вспомнишь. Ясно?
Мне кажется, парень так и будет разглядывать его, но в конце концов тот кивает. Чем охранник и удовлетворяется, сразу же принявшись орать о том, что наступило время прогулки.
Выйдя в сад, усаживаюсь на траву и скоро рядом опускается Анз. Глянув на меня, интересуется.
— Ну как? Тебе же вчера проводили терапию?
Вопрос вызывает ворох воспоминаний, от которых я хочу избавиться. Поток образов заставляет поморщиться и я поворачиваюсь к бывшему офицеру, собираясь рассказать ему всё, что я думаю о «методах лечения». Но сразу же осекаюсь. Что если он подсадная утка? Приставлен наблюдать за мной, чтобы отслеживать прогресс изменения психики.
— Проводили. Пока живой.
Военный понимающе усмехается.
— Что, уже пошли параноидальные мысли? Я весь первый год тоже подозревал остальных. Думал, что они следят за мной. Даже начистил пару морд.
С кислой миной оглядев сад, добавляет.
— А сейчас понял, что тут либо психи, либо случайные люди, которых таковыми делают. За три года отсюда вышло не больше полусотни человек. С самыми простыми случаями.
Пока слушаю его, в голову оформляется новый вопрос.
— Почему они тебя тут держат? Ты ведь нормальный. И был таким с самого начала.