е сквозь стекло. Мне это не нравится. Как и полная неподвижность.
Это ново. Подчинение, причем добровольное, без веревок и кандалов. Послушно поворачиваешься, наклоняешься, сдвигаешь мягкую ткань так, чтобы каскад складок удовлетворил придирчивого художника.
Бесит! Настолько, что хочется послать все куда подальше, распрямиться, выгнуться так, чтобы заныли мышцы, почувствовать себя живой…
Вместо этого только строже контролирую руки и ноги. Поворот головы. Наклон корпуса. И смотрю в зеркало. Идеально!
— На сегодня достаточно. Продолжим завтра, — Мистер Маска машет рукой, освобождая меня от невидимых пут.
— Можно? — киваю на мольберт.
Художник отстраняется, позволяя взглянуть.
Девушка на картине очень на меня похожа. Фигурой, движениями, даже взглядом. Испуганный, затравленный… Робкие пальцы придерживают кимоно, оголяя ногу. Белый носочек оттопыривается на тонкой лодыжке.
Беспомощность, невинность и трогательность. И испуг. Вот что увидел во мне художник и ему понравилось.
Даже не знаю, злиться или нет. Хочется сорвать рисунок, разодрать в мелкие клочки, закричать, что я не такая, что я — сильный, уверенный в себе человек. И в то же время где-то в глубине души понимаю: художник не солгал. Я на самом деле всего лишь испуганный подросток.
Это ужасно!
— Думаю, на первый раз хватит, — Господин Би поправил сбившееся кимоно и взял меня за руку. — Пойдем, тебе надо еще кое с кем познакомиться… Ляля, помоги Госпоже Кошке!
Вездесущая костюмерша перехватила нас у лифта и вывела в узкий коридор. Справа и слева тянулись двери, над которыми горели разноцветные лампочки.
— Это гримерки. Если нужно снять маску, например, чтобы поправить макияж, заходишь в любую, главное, чтобы горел зеленый огонек. Красный — она уже занята. И обязательно запирайся! — Ляля толкнула ближайшую дверь.
Каморка три на три. Стойка для одежды. Несколько узких сейфов с замками. Туалетный столик. И еще одна дверь.
— Лифт, — перехватила помощница мой взгляд. — Выход для натурщиков. После работы запираешься в гримерке, переодеваешься, снимаешь маску и выходишь. Он доставит тебя на один из этажей торгового центра. А, еще: свою одежду и ценные вещи складывай в сейф. Так надежнее. Все поняла?
Я только кивала. А Ляля продолжала:
— Сегодня Хозяин тебя сам проводит, но в будущем не надейся на его внимание. Он ко всем относится ровно. Поняла? — она втолкнула меня в просторный зал, — а здесь натурщики отдыхают между сессиями. Чай и кофе — от заведения. Жди! И не снимай маску!
Я огляделась.
На широких диванах, заваленных подушками, отдыхали люди. Кто-то беседовал, кто-то дремал, кто-то просто пил чай. Только что пил. И только что разговаривал. Потому что в зале воцарилась тишина и взгляды устремились ко мне.
25
Тишина напрягала. Захотелось юркнуть обратно в коридор и никогда сюда не возвращаться. Я даже сделала движение к двери, как в тишине прозвучал вопрос:
— Ты реально — девственница?
Слова застряли в горле, так что я только кивнула, стараясь не смотреть на окружающих. Большинство не заморачивались с нарядами, кутаясь полупрозрачные накидки с разрезами, а на некоторых из одежды остались только маски. Видеть одновременно столько голых тел было непривычно. Ладно в зале, где царили художники, но здесь, да еще и по собственной воле? Этого я понять не могла.
— Интересно, — протянула одна из дам. Сидевший рядом парень отшатнулся, словно ожидая удара, когда она опустила ноги на пол.
Встала неспешно, плавно, вальяжно. И также лениво направилась ко мне:
— Очень интересно. Мальчики, проверим?
Я отступала. Ужас путался в ногах, мешал идти. А еще эти сандалии, будь они неладны.
За спиной вальяжной дамы куда сильнее меня похожей на кошку, появились мужчины. Кто-то в одежде, но на некоторых даже трусов не было. Они поигрывали мускулами и улыбались.
Я очень старалась не смотреть на эти оскалы. И на то, что болталось между ног — тоже. Но взгляд сам притягивался. Неожиданно кончики пальцев засвербело — я вспомнила, каким был Ларс… там. Гладким, нежным и очень чувствительным.
Интересно, эти такие же?
— Эй, ты чего?
Я решилась посмотреть на заводилу. Она выглядела… растерянной.
— Ты… чего?
— Что тут происходит?
Я обрадовалась господину Би как родному. А остальные просто рассосались по залу, заинтересовавшись чаем и печеньем.
— Знакомимся.
— Это хорошо. Новеньким надо помогать влиться в коллектив, не так ли? — под его настойчивым взглядом заводила сникла.
— Конечно.
— Надеюсь, вы так и поступите. Госпожа Кошка, за мной!
И, развернувшись на каблуках, господин Би стремительно вышел.
— Будь осторожна. Здесь за подставы вылетают мгновенно, но голь на выдумки хитра. Не поддавайся и не пытайся никого подсидеть — целее будешь. Поняла? — он даже остановился, чтобы убедиться, что его услышали. Я быстро закивала в ответ. Так, что чуть маска не слетела.
— Дуй к Ляле переодеваться. Жду в машине.
И все?
Ляля помогла снять кимоно, расправила его на вешалке. И велела:
— Чего медлишь? Хозяин ждать не любит. Бегом в гримерку!
Я быстро сняла косметику, но заново краситься не стала — и так сойдет. Маску, подумав, завернула в какой-то шарфик и засунула в сумку. Готово! Осталось нажать на кнопку и ринуться в полутемное нутро подошедшего лифта.
В машине Господина Би тоже царил полумрак.
— Держи! — на колени упала коробка с коммуникатором. — Уже настроен. И вот, — две карточки, одну зеленую, другую черную, он передал мне в руки. — Теперь тебя зовут Лара Гроум, тебе восемнадцать с половиной лет и ты воспитанница эстерната, которая только-только начала самостоятельную жизнь. Работаешь помощницей в Торговом Центре Астра. Усвоила?
Это было несложно, а господин Би продолжал:
— Карточка тоже оформлена на твое новое имя. Там есть немного денег на такси, адрес на коммуникаторе, входной ключ там же. Все, ступай. И удачи!
С этими словами он оставил меня на стоянке Торгового Центра.
Коммуникатор высветил адрес — не так уж и далеко, можно и монорельсом добраться. А деньги потратить на что-то более полезное — уже научилась ценить имеющееся и экономить.
В животе заурчало, напоминая, что за весь день в нем побывал только чай и немного печенья. Прикинув сумму, которую Господин Би должен был оставить на карте, я отправилась на фуд-корт.
Запах пиццы, горячих сосисок в хлебе и прочих вредностей кружил голову. Мама не любила эту еду, но время от времени разрешала нам с папой «отравиться». Сама же сидела напротив с листиком какого-то салата и вздыхала, глядя, как мы поглощаем жареную картошку или макаем кусочки булки в соус.
Сейчас я была готова отказаться от фастфуда на всю жизнь. Вообще, согласилась бы питаться только листьями зеленого салата и без дрожжевыми галетами, помоги это вернуть родителей. Но судьба никогда не соглашается на такие обмены, и я просто купила сосиску в хлебе, стакан шипучки и уселась за дальний столик.
To, что раньше было лакомством теперь напоминало картон. Безвкусный, волокнистый… и мокрый от соусов. Но я откусывала и жевала, запивая сладкой газировкой, потому что поесть было просто необходимо. Желудок благодарно заткнулся, но в горле стоял ком, причиняя боль при каждом глотке. Предметы вокруг расплывались — сдержать слезы все-таки не удалось.
— Добрый вечер.
Я не видела, как они подошли — двое полицейских из внутреннего патруля. И с трудом удержала в руке стакан. И кивнула в ответ, надеясь, что моя невежливость их не разозлит.
Один внимательно смотрел на экран своего коммуникатора. Второй вежливо попросил показать документы.
Я, не переставая жевать, вытерла руки о салфетку и протянула фальшивое удостоверение личности. Он сунул его в прорезь служебного идентификатора и удивленно переглянулся с товарищем:
— Где вы работаете?
От страха из головы все повылетало. Господин Би говорил что-то о торговом центре? Кажется, «Астра»? В памяти зазвучали его указания, как будто записанные на носитель.
Выслушав меня, служители закона извинились за беспокойство, вернули удостоверение и ушли, удивленно покачивая головами и о чем-то переговариваясь. А я с трудом заставила себя остаться на месте. Побег мог вызвать подозрения, поэтому спокойно дожевала сосиску, вычерпала кусочком булки соус, допила газировку и только после этого позволила себе спокойно покинуть фуд-корт. Никакой спешки!
По дороге домой меня дважды останавливали — компьютер, считывающий лица, не обмануть макияжем, для этого нужно сделать пластическую операцию, затрагивающую кости. Но документы оказались качественные и полицейские только удивлялись, после чего отпускали восвояси. А я, успокаивая колотящееся сердце, в полной мере оценила совет Господина Би воспользоваться такси.
26
Зато я успокоилась — подделка оказалась качественной. Но нервы эти встречи мне потрепали, а еще работа! Хотелось вымыться. Залезть в ванну, наполненную кипятком и сидеть там до ожогов, чтобы снять въевшуюся грязь вместе с кожей. Пусть меня не трогали, да и не раздевали, ощущение было таким, словно в помоях вымазалась.
Тихо пикнул замок, впуская меня в новое жилище. Крохотная комнатушка, скорее, каморка. Коридор вместе с кухней, санузел тоже совмещенный, и никакой ванны, лишь пластиковый поддон за занавеской.
Шкаф, куча полок, стол-подоконник, вместо кровати — раскладное кресло. Блеск! С другой стороны, мне много не надо, было бы где поспать и подготовиться к экзаменам. Да, экзамены. Нужно добыть учебники, а денег на них пока нет.
Мыль мелькнула и исчезла, спугнутая усталостью. Я еще нашла силы заглянуть в шкаф. В нем стояли коробки лежали пакеты с какой-то одеждой, но я ухватилась за единственную висящую вещь, махровый халат противного розового оттенка. Помыться, переодеться и спать. О проблемах подумаю потом.
Напор воды оказался хорошим, горячая тоже подавалась исправно. Я терлась жесткой мочалкой, до красноты, до боли, до содранной кожи. А потом едва нашла силы разложить кресло. Упала на чистые простыни и отключилась.