Оставался третий — через узкую дверцу в стене.
Она открывалась очень редко и только для обслуживания воздуховодов. Оставалось вскрыть замок.
У меня не было смазки, не было отмычек. Но и механизм оказался примитивным! Мы вскрывали такие в заброшках тонкой проволокой. Ее у меня тоже не было, и тут вспомнилось о сломанной собачке на молнии.
Она давно ждала починки, мама ругалась, что я хожу со скрепкой, но толстовка была любимой и расстаться с ней даже на несколько дней, пока у мамы руки дойдут перешить молнию, было выше моих сил.
Пара минут, и отмычка готова! Замок немного клинило, но кого это остановит. Интересно, чтобы сказала мама, увидев дочь, вскрывающую замки, как обыкновенный медвежатник? Мысль скользнула на грани сознания и исчезла. Не время. Думать о родителях буду потом, когда выберусь из западни.
Щелчок показался небесной музыкой. А вот скрип давно не смазываемых петель оглушил. Кажется, теперь вся округа знает, где меня искать.
А, может, суматоха поднялась по другому поводу? Если рассудить здраво, кому сдалась простая девчонка, школьница? Даже саро не настолько мелочны, чтобы бросать на мои поиски всю полицию района.
Ну, мне показалось, что всю.
Но что тогда произошло? Я терялась в догадках и понимала одно: нужно сматываться. Думать буду потом.
Дверь закрывалась медленно, словно нехотя. На ней даже доводчиков не было, пришлось прилагать усилия. Сразу стало темно, но я успела разглядеть бесконечные ступеньки в бездну.
Эхо подхватывало звуки и швыряло на стены. Они отскакивали гулкими мячиками и уносились вниз. Если решат проверить этот проход, я попалась. Но к счастью, это никому и в голову не пришло, так что спустилась я спокойно. Только вот ноги стали подгибаться. Немудрено: сначала этот бешеный спуск по наружной стене, теперь вот — по бесконечным ступенькам…
Ведущую на поземную стоянку дверь решилась открыть не сразу. Долго сидела на полу, приходя в себя и прислушиваясь к тому, что творится снаружи.
Там шумели. Что-то кричали, хлопали дверями авто… Выходить сейчас казалось безумием. Оставалось ждать.
Напряжение, усталость и темнота высасывали силы. Спать было нельзя, я до синяков щипала руки, закусывала губы так, что они покрылись коркой, но все равно проваливалась в подобие бреда, когда не знаешь, сон это, или явь.
За дверью послышались шаги, заставив замереть. Я боялась даже дышать и закусила руку, чтобы не вскрикнуть, когда узкая створка распахнулась, полоснув по глазам лезвием света. В проеме показался темный силуэт — мужской, ошибиться было невозможно. Эхо подхватило стук его каблуков, умчалось куда то за спину, по лестнице, заглушая стук сердца и я не сразу поняла, что даже оно перестало биться от ужаса: передо мной стоял саро.
Тот самый.
Он успел переодеться, сменить костюм на серый. Взгляд скользит по белоснежной рубашке и замирает у воротника — две пуговицы не застегнуты.
Но пугает не это.
Смотреть сейчас в глаза саро значит… умереть. А жить хочется до боли, то тошноты, до тугого узла в животе! У меня она надежда на спасение — мчаться прочь, вверх по лестнице вслед за эхом! Стальная накладка ножен гулко ударяется об пол. А я, зажатая между стеной, саро и мечом, оседаю на пол.
Это… конец?
Видеть, как приближается смерть, не хотелось и я закрываю глаза так сильно, что вижу разноцветные круги.
И чувствую дыхание.
Оно пахнет чем-то сладким. Роза?
От неожиданности открываю глаза.
Он улыбается! Эта сволочь еще и улыбается! Ехидно и чуть снисходительно. А потом тянет руку к лицу.
Прикосновение жжет, словно кислотой плеснули. Хочу смыть его с себя горячей водой, нет, кипятком! И бежать!
А не получается! Я как кролик перед удавом. Его глаза — бездна и я падаю, падаю… Вижу резкий замах и холодный блеск стали, чувствую боль…
4
И просыпаюсь.
Это… сон? Но какой правдоподобный! Даже удар меча почувствовала, бок до сих пор болит.
Осторожные ощупывания показали, что это это край ступеньки впился в тело, пока я спала. Всего лишь неудобная поза, а ощущений от нее — масса. Нет, я так свихнусь, надо выбираться.
Парковка оказалась полупустой. Да она всегда была такой, машины имелись не у всех, жильцы дома предпочитали пользоваться общественным транспортом: метро, монорельсом или фуникулерами. А значит, можно проскочить незамеченной. Главное вспомнить, где здесь камеры.
Ну почему я не изучала их расположение так же тщательно, как схему внутренних коммуникаций? Теперь придется положиться наудачу!
Я выскользнула из коридора, перекатилась за широкую квадратную колонну и поняла, почему никто так и не догадался проверить, что за дверью.
Они ее просто не увидели!
Узкая, выкрашенная в тон основных стен, да еще утопленная в нише, она была незаметной!
Прячась за авто и колоннами, я пробралась к выходу и влилась в людской поток. И… все? Никто не преследует, не хватает за руку с криком «поймал», не указывает пальцем. Неужели получилось?
От счастья даже голова закружилась. Я шла, сама не зная куда, лишь бы подальше от дома, прочь от преследователей и ночного кошмара.
Осознания, что это все на самом деле не было. Казалось, я действительно напилась чего-то запретного и осталась ночевать в подвале. Вот явлюсь, получу от сходящих от беспокойства родителей трепку и пойму: все хорошо.
Ноги сами повернули обратно. Спохватилась, только когда увидела знакомый экран, на котором крутили новости — окна моей комнаты выходили как раз на него, можно было даже телевизор не покупать, а просто раздвинуть шторы и приоткрыть форточку.
Сейчас диктор с озабоченным видом вещала, что этой ночью в одном из домов произошли бандитские разборки. Пострадали ничем не повинные люди и Клан взял это дело под особый контроль.
У погибших была несовершеннолетняя дочь — на экране появилось моя фотография, — всем, кому известно хоть что-то о ее местоположении, нужно позвонить по номеру…
Цифры бежали по нижней части экрана непрерывной строчкой. Никто не обращал на них внимания, впрочем, как и всегда. Люди торопились по своим делам, им было не до бандитских разборок.
Я свернула в небольшой сквер, упала на лавку. От возмущения даже дышать не могла. Надо же, как вывернули! Особый контроль! Так я и поверила после того, как столкнулась с членом этого Клана в собственной квартире!
Стоп! А не слишком ли много шумихи? Ну, убил и убил… Кого касаются дела Клана? Кто посмеет сунуть в них нос?
Голова шла кругом. Но думать не получалось: я слишком устала и почти не соображала, где нахожусь.
Хотелось спать и есть. Я знала только одно место, где можно было спрятаться: заброшка. Там ребята, Ларс… он старше, он умный и он обязательно что-нибудь придумает! И накормит. В подвале всегда был неприкосновенный запас еды: несколько банок консервов, упаковка печенья и минералка. Просто на всякий случай.
Главное, добраться туда без приключений.
Казалось, все вокруг только и делают, что пялятся. От любопытных взглядов даже капюшон не спасал. Я убеждала себя, что это из-за грязной толстовки, что утренние новости ни при чем, но все равно было очень неуютно.
Может, поехать на автобусе? Я даже достала проездную карточку, но тут же спрятала обратно в карман. Она именная, а меня ищет Клан! Наверное, уже все терминалы отслеживают.
Пришлось менять планы. Идти недолго, через полчаса буду на месте. Надеюсь, что Ларс уже там, тогда я окажусь в безопасности.
Предвкушая отдых, даже шаги ускорила и не сразу услышала пиликанье коммуникатора. Это еще кто?
Потянувшись к мерцающему экрану, я четко вспомнила, как нажимала кнопку выключения.
5
Как? Как такое возможно? Может, я включила его случайно? Во сне, например.
Но это было невероятно.
Коммуникатор светился, требуя прочитать сообщение. Темные буквы чуть мерцали:
— Не прячься, тебе ничего не угрожает.
Да, так я и поверила! После того, что Клан устроил у меня дома, показываться им на глаза опасно.
Но и в убежище, получается тоже идти нельзя? Если они сумели задействовать выключенный прибор, то и все мои маршруты знают!
Ой, мамочки! Ребята! Они в опасности?
Первым порывом было мчаться в наш подвал, предупредить… Но я тут же передумала: а что они знают? Только адрес. Клановцы быстро поймут, что от моих друзей им никакой пользы и отстанут. Саро, конечно, те еще мудаки, но просто так, без вины, не убивают, а у ребят достаточно ума, чтобы не нарываться. Скажут правду, и все.
И что теперь делать? Меня найдут везде, разве что от коммуникатора избавиться.
Этого не хотелось. Последний подарок родителей. Не самая новая модель, но популярная: и выход в сеть, и кино посмотреть, и связаться с кем угодно можно…
А жизнь все равно дороже!
Расстегнула пряжку и, зажав крохотный прибор в руке, пошла вдоль припаркованных на обочине машин. Повезло почти сразу: кто-то переезжал и маленький грузовичок стоял с открытым багажником. Никто и не заметил, как туда полетел коммуникатор. Пусть побегают!
А мне в другую сторону.
Об отдыхе нужно забыть. Воспользоваться общественным транспортом невозможно, придется топать своими ногами, а это долго. Но выхода не было.
Запретный район, а попросту «запретка» расположился почти в центре города. Почему его не снесли, загадка. Возможно, оставили, как памятник Последней Войне, а, может, и потому, что так было безопаснее: ходили слухи, что бактериологическое оружие, которое тогда применялось, оказалось настолько серьезным, что последствия не могли расхлебать до сих пор. Сумели только остановить заражение, локализовать его в одном месте.
Вот и стояли за забором с колючей проволокой остатки древнего города, разрушались понемногу и никому не было до этого дела. Даже Клану.
Разумеется, запретку облюбовали те, кому не нашлось места в Городе.
Таких оказалось немного: бомжей рано или поздно вылавливали, остальным тоже нет-нет да и приходилось выбираться из запретной зоны и они попадались в ловушки.