– Игнат, перестань буянить! Ты с ума сошёл?
– Сошёл! Нет!.. Не так! Ты меня с ума свела…Вот! Спускайссся говорю! Это сколько надо выпить, чтобы так язык заплетался? Да ещё сесть за руль в таком состоянии. Богииии!!!
– Игнат, ты пьян! Я не спущусь. И перестань соседей развлекать, а то станешь на утро звездой YouTube!
– После того как ты меня исполосовала, мне уже ничего не страшно! – и он демонстративно повернулся ко мне спиной. На белой рубашке отчетливо просматривались пятна крови. Дьявол! Необходимо срочно обработать раны! Спускаться опасно, он в таком состоянии, что вздумай только прокатить меня по городу, похитив в очередной раз, это может закончиться очень плачевно. Надо чтобы он сам взял инициативу и поднялся. Интересно, если его позлить, он придет наверх в попытке заняться моим воспитанием?
– Ну, знаешь, нечего было вставать в пару с профессиональной саблисткой! Это тебе не кружок по вышиванию! Вот оно: профиль его замер от напряжения, и казалось, его больше не пошатывает из стороны в сторону. Решив спровоцировать его ещё сильнее, прокричала:
– Или вам мало будет, Игнат Романович? Так могу добавить! Поднимайтесь, не робейте! Ну, все, спасайся, кто может! Заглушив машину, он с силой захлопнул дверь и уверенным твёрдым шагом направился к моему подъезду. Ого, как он быстро протрезвел! И не скажешь, что минутой ранее покачивался. Чем мне это грозит? Красной попочкой. Но это не страшно по сравнению с его кровавыми росчерками от моей сабли. Громкий стук в дверь заставил меня содрогнуться! Спокойно, Златуля, все будет хорошо, подумаешь, Игнат в ярости?! Главное, что он приехал! И моё сердце сейчас выскакивает как раз не из-за страха получить по попке, а от радости, что он здесь. Открыв широко дверь, я поспешила уточнить:
– Игнатушка, я ведь пошутила… Его глаза полыхнули, а его сомкнутые губы искривила победная улыбка. Закинув меня себе на плечо, он направился прямиком в мою спальню.
– Игнат, ну постой же ты! Только посмотри, какой горячий! Я готова понести любое наказание, только дай я твои раны обработаю. Вид сверху открывал мне неутешительную картину: рубашка пропиталась кровью и, думаю, ее проще выбросить, чем вывести эти пятна. Закусив губу от отчаяния, я в полной мере осознала содеянное.
– Игнат, ты слышишь меня? Он резко опустил меня на кровать и начал стягивать свою рубашку, при этом слегка морщась. Судя по всему, она присохла вместе с кровью к телу. Неужели я его приложила сильнее, чем надо?! Встав на колени, я быстро проползла по кровати и прежде, чем он упал на меня сверху, просто сильно обняла его, пытаясь не задеть спину.
– Игнат, прости меня, я.., не хотела тебя ранить… То есть хотела, но не так сильно… Он замер, не предпринимая ничего, просто стоял и слушал. Его сердце в груди билось с такой силой, и казалось, нет слаще звука на этом свете.
– Злата, телесные раны – пустяки… Глубже те, что остались у меня внутри… Я чуть с ума не сошёл, пока тебя не было! Не знал, что и думать. А ты телефон отключила и все… Я прижалась ещё сильнее к его мощной груди, боясь, что он меня оттолкнёт или же просто растает в моих объятьях, словно мираж. Тяжело выдохнув, он тихо произнёс:
– Злата… Я люблю тебя, мой волчонок…
Игнат
Ее худенькие ручки сильно-сильно обняли мои бёдра, так нежно и аккуратно, стараясь не задеть царапины, нанесённые ею же. Вот оно счастье: принять наказание от любимой женщины. И при этом единственное, чего желать, – это затрах@ть ее так, чтобы о других и думать забыла. Я вытесню из ее мира всех мужчин, повстречавшихся ей на пути.
– Злата… Я люблю тебя, мой волчонок… Она замерла, не веря в услышанное. Да я и сам не мог поверить в то, что сказал, но это факт.
– Игнат… Ты пьян… Завтра и не вспомнишь того, что сейчас говоришь, – дрожал ее голос, зарождая в моем сердце ритмичную музыку.
– Ты права, я пьян. Пьян от любви к тебе, от тебя и от ярких эмоций, которые ты мне даришь, несмотря на то, что их я приобретаю вместе с рубцами. Любовь не обязательно должна быть идеальной, достаточно, чтобы она была взаимной…Если человек не может услышать шепота твоего сердца, он не услышит и крика твоей души. А ты слышишь меня… Чувствуешь так искусно каждую мою клеточку. Но это не значит, что я перестану тебе это кричать и продолжать вбивать в твою головку то, что я могу любить… Пока ты в это не поверишь… Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке! Вот только чего такого надо было выпить, чтобы такое выдать?! Оказывается, мне достаточно пригубить Злату – и я пьян… Ну не мастер я в таких признаниях, мастер я в другом, и сейчас я ей это напомню…
– Постой, Игнат… – она отстранилась, заглядывая в мое лицо. Взгляд немного ошеломленный, глаза, как две яркие звезды. То, что я непроизвольно потушил, столкнувшись с ней в баре, я вновь смог зажечь. Свет в ее глазах – это сияние, и для меня этого было больше чем достаточно. Мой свет в туннеле. Моя Луна.
– Игнат, постой, давай я сначала промою раны и наложу бинты, – дрогнул вновь ее голос. А я не в силах больше сдерживать себя, впился в ее губы, растворяясь в ней. Я любил ее нежно от начала и до конца, медленно проникая и вновь покидая ее лоно. Поцелуи были не менее пьянящие и дурманящие. Она прижималась ко мне и шептала, что любит меня, только меня, и больше ей ничего не надо. Только я, мое тепло и мои ласки. Так сладко и ванильно у меня было впервые. С чертовкой у меня много чего впервые!
Глава 25
Злата
Утро с любимым? Нет, утро не просто с любимым, а с желанным дьяволом Игнатом. Шаловливый лучик солнца пробирался сквозь задернутые шторы, играя в его чёрных волосах. Эта ночь была волшебной, я лежала и боялась пошевелиться, дабы не разбудить его. Что я чувствовала в эти минуты? Не знаю, но точно могу сказать одно: улыбка с моего лица не стиралась, и было сложно оторвать свой взгляд от него. Он так мирно спал, черты его лица смягчились, а уголки губ слегка подрагивали в улыбке. Интересно, что ему снилось, что он так беззаботно улыбался? Не сдержавшись, я все же запустила пальчики в его густую шевелюру, пробуя их шелковистую основу, и в который раз удивилась, какие же они мягкие. Неожиданно он перехватил мою руку и, захватив меня в плен, перевернул и подмял под себя.
– Привет, любимка! Ну, вот я перед тобой – трезв и полностью в себе. Его глаза нашли мои, пронимая меня до самой глубины души. Шершавые губы легли поверх моих, ласково целуя. Кончик языка проникал все глубже, сводя меня с ума своими ласками.
– Игнат, ты – мое счастье. Но дай мне минутку, я отлучусь ненадолго в уборную, – чмокнув его поспешно в губы, я попыталась выползти из-под его огромного накаченного тела. Его ствол был в полной готовности и упирался мне в пупок, вызывая море ярких эмоций.
Соскользнув с трудом с кровати, я юркнула в туалет. Так! Умыться, почистить зубы, что там ещё?! Причесаться. Ага, да, и, конечно, пописать, с ума сойти! Совсем сдурела, вот что означает делить одно ложе с мужчиной до утра, а не на пару часов! Ну вот, по-моему, теперь можно покорять мир Игната. Что бы он мне там вчера вечером не рассказывал, знаем мы этих мужчин, расслабляться нельзя! В полной боевой готовности 24 часа в сутки. Может, губы накрасить? Ну, все, это паранойя! Какие губы, Злата? Выметайся уже, пока паровоз не сдулся! С абсолютно счастливым видом я вышла из ванной и в прихожей наткнулась на определённо неприятную картину. Игнат, скрестив руки на груди, стоял в одних штанах и грозно сверлил своим взором двух отморозков. По его рукам переливались и играли мышцы, демонстрируя боевую готовность. По-моему, кто-то пришёл за долей долга, да только очень не вовремя. Надо же? Я и не слышала, чтобы кто-то звонил, если только они не снесли дверь, как Игнат это делал. Но ведь в таком случае я должна была услышать! Щекотливая ситуация. Игнат чернее тучи, фраеры лыбятся, придурки! Я стою в одной футболке, переминаясь с ноги на ногу.
– Злата, уйди, пожалуйста, а ты зеньки свои опустил, не то выколю, – грозно рыкнул он на одного из придурков, который сканировал мои ноги. – Злааата… исчезни! – тоном, не предвещающим ничего хорошего, рыкнул он. Стараясь стать совершенно незаметной, я проскользнула в спальню и взвыла тихонько в кулачок от отчаяния. Ох, что же будет?! У Игната такой вид, что я готова была в противном случае бежать в одной футболке без оглядки. Ох, и буря над домом разразилась, вот и первые сквозняки в нашем хрупком счастье, что мы только успели собрать в одно целое. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем в комнату вернулся Игнат. Вид у него был грозный и серьёзный, брови задвинуты на середине переносицы. В задумчивости он прошел вглубь комнаты и начал одеваться.
– Рассказывай, – коротко и ясно бросил он. И в этом «рассказывай» явно слышался подтекст «и не вздумай что-либо утаить». А я что? Я ведь не бессмертная богиня! По его тону понятно, что не шутит.
– Особо и нечего рассказывать, – начала я.
– Излагай, что есть, и очень прошу, постарайся ничего не забыть либо намеренно утаить, – хмуро посмотрел он на меня.
– Игнат, я вроде ничего и не скрывала от тебя! Когда мне было тебе рассказывать о моих проблемах? Не в наш фиктивный медовый месяц ведь! Мы с тобой только и делаем, что при встречах с постели не вылезаем! Ну а что? Действительно, когда мне ему надо было рассказать и, самое главное, каким образом?
– После того как пропал мой отец, буквально через неделю эти уроды ввалились в мою квартиру. Угрожали. Сказали, что отец у них деньги большие взял на дело какое-то, а сам, после того как прогорел, пропал в неизвестном направлении. Так что они на меня повесили долг с большим количеством нулей! – тихо проговорила я.
– Понятно, дальше что? – допытывался он, пытаясь выудить больше информации.
– А что? Ничего особенного. Оформила кредит под залог квартиры и принесла на встречу первый взнос, а они меня в машину затолкали, мешок на голову надели и катали, пока не привезли в ужасное место, самый настоящий притон. Его зубы скрипнули с такой силой, что я содрогнулась.