Литератор Вольф Эрлих, причастность которого к убийству Сергея Есенина ныне широко обсуждается среди почитателей творчества великого русского поэта, уже тогда был известен своей «прозорливостью»: он безошибочно мог определить, кто вреден русской литературе. Портрет «вредителя» рисовался самыми мрачными красками.
Поэт Вольф Эрлих. Фотография 1920-х годов
«Калитин, – по-мелкому доносила “Литературная газета”, — был известен как прожженный деляга, морально разложившийся человек, как воинствующий представитель отвратительной пьяной богемы, неразгромленные остатки которой еще существуют и пытаются охватить своим влиянием литературную молодежь».
И тут же плакалась: Калитин, мол, «приходил на занятия пьяным», «читал студентам антисоветские стихи».
Павел Калитин был поэтом есенинской школы. Он родился в Киеве 17 октября 1908 года в семье преподавателя гимназии. В годы Гражданской войны жил на Ставрополыцине. Затем учился в Киевском институте народного образования, в начале 30-х годов переехал в Ленинград. Здесь его творчество высоко оценили поэты Николай Тихонов, Александр Прокофьев, Виссарион Саянов. В журналах «Резец», «Звезда», «Литературный современник», «Юный пролетарий» стали публиковаться рассказы и стихи начинающего автора.
Это не могло пройти мимо завистливых бездарей от литературы, которые строчили рецензии, больше похожие на доносы:
«Имеется, например, такой поэт – П. Калитин. Человек это не первой поэтической молодости и свежести, всяко искушенный, прекрасно знающий, что он хочет сказать. К его услугам редакторы с поклоном предоставляют страницы журнала “Резец”, и Калитин распоясывается: то он пишет абсолютно бредовый, вреднейший рассказ “Чехарда” и редактор тискает его в своем журнальчике, то дает “картинку” “Дорога”, клеветнически рисующую советскую деревню, проводящую знак равенства между нищей, дореволюционной деревней и нашей колхозной, то публикует в “Резце” балладу “Месть мертвых”, где, восторженно захлебываясь, показывает Мамонтова, знаменитого “героя” деникинщины, палача и погромщика. Даже плеть в руках этого матерого бандита под восторженным пером вражеского подголоска выглядит как “нежная плеть”, даже виселицы, приготовленные Мамонтовскими палачами для коммунистов, под “изящным” пером Калитина выглядят этаким красивеньким рисуночком – “три виселицы стройных”… Зато красные у этого же Калитина выглядят как “тяжелые и землистые коммунисты”. Поэт находит самые лучшие из своего арсенала слова и самые взволнованные эмоции для изображения белогвардейских палачей, поэтизирует даже атрибуты их палаческой профессии».
Не удивительно, что после таких «рецензий» в дверь поэта однажды постучали незваные гости: НКВД тогда чутко реагировал на писательские сетования.
«Признаю, что я являюсь автором контрреволюционного литературного произведения под названием “Пуля”, – сказал на допросе арестованный. – Это контрреволюционное произведение я читал и давал читать ряду лиц». Кто из этого «ряда лиц» донес на поэта, сегодня можно только догадываться. Однако точно известно: тогда, в годы большевистского геноцида, он был обвинен в том, что распространял среди своих знакомых стихотворение, в котором «призывал к террористической борьбе с руководителями ВКП(б) и советского правительства». По приговору тройки его расстреляли 20 февраля 1938 года. За свое стихотворение Павел Калитин заплатил жизнью.
Пуля
Залетела пуля в хату из белесой мглы,
Залетела да обшарила все углы.
Ты откуда, пуля острая, какой волости?
Принесла ты к нам какие злые новости?
Целовала-миловала ты кого в ночи?
Ты летела-разрывала гнёзда галочьи.
И когда б тебе не хата – поперек пути,
Зарыдала бы, забилась ты на чьей груди?
Чье бы сердце разорвалось на земле моей,
Чье бы сердце подорожник зашептал в ночи,
Чью бы душу отпевал бы соловей,
Чью бы рану обмывали бы ключи?
Ты скажи мне, пуля острая, не скрой:
Кто не встретился, счастливец, на пути с тобой?
Может, то был председатель – всех голов глава?
Может, в пояс ему кланялась трава,
Может, листьями бессмертник колыхал —
Председатель ничего не услыхал.
Может, он бы там схватился за плечо:
Кровь хлестнула бы из раны горячо.
Не его ли облетела ты горой?
Ты скажи мне, пуля быстрая, не скрой.
Пусть струится тихий свет моей зари,
Пусть по лугу бегают глухари.
Ох ты, пуля быстрая, – остудись,
Ох ты, пуля острая, – пригодись!
Может быть, по рытвинам да в лесах,
Может быть, поедем мы на рысях!
Об авторе
Евгений Валентинович Лукин – писатель, историк, переводчик. Родился в 1956 году. Окончил исторический факультет Ленинградского педагогического института имени А.И. Герцена. Работал учителем, журналистом, проходил военную службу. Участник боевых действий на Кавказе. Член Союза писателей Санкт-Петербурга и России. Лауреат ряда литературных премий.
Один из основных трудов Евгения Лукина – стихотворное переложение древнерусских песен «Слово о полку Игореве», «Слово о погибели Русской земли» и «Задонщина» (1994) – Академик Д.С. Лихачёв приветствовал работу Лукина:
«Порадуемся же еще одному переложению на язык современной поэзии – поэзии древнерусской».
Доктор филологических наук О.В. Творогов назвал перевод Лукина «одним из наиболее удачных». Особенно следует отметить отзыв члена-корреспондента Академии наук Л.А. Дмитриева. Ведущий в мире специалист по сказаниям Куликовского цикла писал:
«Стихотворное переложение Евгением Лукиным “Задонщины” очень хорошее. Оно заслуживает высокой оценки и как поэтическое произведение, и как очень бережный и близкий перевод древнерусского текста. Считаю, что этот перевод лучше всех имеющихся на сегодняшний день поэтических переложений “Задонщины”».
Свою оценку переложениям Евгения Лукина высказал и петербургский писатель Владимир Шпаков:
«Переводчик не пошел по стопам своих знаменитых предшественников (Жуковского, Майкова, Заболоцкого), а нашел свой подход к этим произведениям, казалось бы, исследованным вдоль и поперек. В частности, он переводит “Слово” в духе исторической, а не филологической школы, являясь в данном случае первопроходцем. Поход Игоря с такого ракурса представляется случаем междоусобицы, а не столкновением двух миров – половецкого и русского. Евгений Лукин, опять же, впервые осуществляет реконструкцию полного текста “Слова о полку”, объединяя его со “Словом о погибели Русской земли” (это произведение, по версии Лукина, является утерянной страницей древнерусского шедевра). Он вообще многое делает впервые, что придает книге изрядный элемент новизны и делает ее интересной не только широкому читателю, но и специалистам-филологам».
Как переводчик Евгений Лукин обращался к различным зарубежным произведениям лиро-эпического творчества. Ему принадлежат стихотворные переложения IV эклоги древнеримского поэта Вергилия и кифародического нома древнегреческого поэта Тимофея Милетского «Персы» (1993)? одобренное профессором кафедры классической филологии Санкт-Петербургского университета Н.А. Чистяковой, а также переводы философических стихотворений блистательного норвежского поэта Улафа Булля в книге «По ту сторону фьорда» (2005), иракских верлибров современного американского поэта Брайана Тернера и «танатологических верлибров» современного канадского поэта Луи-Филиппа Эбера в книге «Избранное» (2016). Среди основных трудов Евгения Лукина – мемориальная антология «Книга павших» (2014), куда вошли его переводы стихотворений тридцати поэтов-фронтовиков (из двенадцати стран мира), павших на полях сражений Первой мировой войны. Известный литературовед, доктор филологических наук Ю.Б. Орлицкий назвал этот труд «подвигом».
В последнее время Евгений Лукин перевел и издал стихотворные сборники выдающихся английских поэтов Уилфреда Оуэна (2012) и Исаака Розенберга (2013), а также выдающихся немецких поэтов Петера Баума (2019) и Берриса фон Мюнхгаузена (2019). Президент Британской Ассоциации Уилфреда Оуэна и племянник поэта Питер Оуэн выразил искреннюю благодарность переводчику за популяризацию творчества знаменитого английского поэта-фронтовика. В свою очередь доктор филологических наук профессор Е.А. Зачевский поблагодарил переводчика за то, что тот «своими работами расширяет поэтический кругозор», и высказал пожелание:
«Это хорошо, что Вы настойчиво прорабатываете этот временной раздел, потому что некоторые наши германисты, даже занимающиеся изучением немецкой литературы этого периода, имеют очень слабое представление о литературе тех лет».
Переводы Евгения Лукина вошли в фундаментальную «Историю немецкой литературы XX века».
Наряду с активной переводческой деятельностью, Евгений Лукин создал ряд оригинальных поэтико-философских текстов, представленных в книгах стихотворений в прозе «Sol Oriens» (2003), «Lustgarten, сиречь вертоград царский» (2005), романе «По небу полуночи ангел летел» (2006), новелле «Памятник. Поэма в прозе и бронзе» (2007) и других. По словам доктора философских наук А.Л. Казина, в них явственно присутствует Логос: «Общим – нужным не только автору, но и всему миру – делом его произведение и его опыт становятся тогда, когда, по выражению Павла Флоренского, в трещинах человеческого рассудка начинает просвечивать лазурь Вечности». Известный литературовед, кандидат филологических наук В.В. Кожинов увидел в поэмах Евгения Лукина «Костер Амасийский» (1995) и «Каменный мед» (1998) стремление к философскому преодолению раскола «западного» Петербурга и «глубинной» Руси, а также воплощение христианской темы через поэтическую традицию Михаила Кузмина. Известный петербургский поэт Елена Елагина отметила, что «эти эпические полотна Евгений Лукин создавал свободным стихом (верлибром), сочетая древние поэтические метафоры и современные стилистические приемы авангарда. Подобной традиции поэт следует и теперь, о чем свидетельствуют и цикл “Сербские мотивы” (2018), и поэма “Легенда о Сибелиусе” (2019), и баллада “Луна Геннадия Айги” (2020)».