Я иду в свою спальню и слышу позади его слабый голос:
– Лекси…
Хлопнув дверью, и прислонившись к ней спиной, я даю волю слезам.
Глава двадцать шестая
Тогда
Я выхожу из раздвижных дверей «Сэвен элевен», сжимая в руке банку холодного «пепси». Блейк стоит возле колонки и заправляет бак. Засунув в задний карман джинсов сдачу, я иду к нему.
Дни летят так быстро, что я буквально путаюсь в числах. После Хэллоуина приезжал папа, и я на целые выходные перебралась в Хартл. Эти дни я не виделась с Блейком, потому что он был занят. Но затем папа снова уехал, а я вновь перебралась в «Каппу», и мы с Блейком практически неразделимы.
Запрыгнув на капот грузовика, я открываю банку, из которой фонтаном вырывается пена. Охнув, я отвожу руку в сторону ближе к Блейку, который тут же присасывается к банке. Он всегда так делает. Иногда он специально трясет газировку, чтобы создать пену.
Облизывая губы, Блейк задевает языком мои пальцы и лукаво улыбается. Я театрально фыркаю, за что получаю сладкий и липкий поцелуй в губы.
– Ты точно этого хочешь? – спрашивает Блейк, закручивая крышку бака.
Кивнув, я осматриваю себя с головы до ног. Сегодня на мне черные джинсы и белый топ, никакой пижамы, и с Блейком у нас гораздо близкие отношения, так что я чувствую себя уверенней.
– Да. Пора проводить время в реальном мире среди реальных людей.
– Я для тебя недостаточно реален? – заламывая бровь, интересуется Блейк.
– Ты знаешь, что я имею в виду, – хмыкнув, отвечаю я. – Мы только и делаем, что занимаемся сексом. Нам нужно общение с людьми.
Блейк вздыхает.
– А мне нравится заниматься сексом.
– Мне тоже. Но ты понимаешь, о чем я.
Посерьезнев, он смотрит на меня и кивает.
– Конечно.
В этот раз мне на самом деле не страшно. Блейк проводит меня внутрь дома, который, как и в прошлый раз, заполнен людьми. Как и в прошлый раз на меня все с интересом глазеют, и на многих лицах можно заметить агрессию.
Все это неважно. Я чувствую себя уверенно.
Пожимая множество рук, мы двигаемся в центр просторной гостиной. Рик, заметив нас, расплывается в широкой улыбке.
– Твою мать. Мы думали, она тебя держит взаперти. – Бросив на меня хитрый взгляд, Рик подмигивает.
Я подмигиваю в ответ, и он смеется. Блейк качает головой и осматривается.
– Да, да. Как обстановка?
Похоже, они понимают друг друга практически без слов. Рик неопределенно крутит двумя пальцами у виска.
– Как обычно.
– Хочешь выпить? – интересуется у меня Блейк.
Я киваю.
– Да.
– Оставь ее со мной, – добродушно говорит Рик, выпуская облако сигаретного дыма изо рта.
Блейк вопросительно смотрит на меня, но я смело соглашаюсь.
– Все в порядке.
– Ладно.
Рик наблюдает за мной, пока я верчу головой по сторонам. В комнате громко играет Lil Wayne & Birdman Stuntin' Like My Daddy. Если быть до конца честной, без Блейка рядом я ощущаю дискомфорт, но это всего лишь от того, что я совершенно не знаю этих людей. Тем не менее, Рик мне кажется нормальным парнем.
– Как вы познакомились? – спрашивает он.
– Он не рассказал? – удивляюсь я.
Рик смеется, затягиваясь.
– Эй, послушай, с тех пор, как он привел тебя впервые, мы вообще редко видимся.
– Мне, наверное, должно быть стыдно, – шутливо отзываюсь я.
– Определенно, – отвечает на шутку Рик.
– Ладно, – улыбаюсь я. Мне приходится встать ближе, чтобы он услышал меня. – Была вечеринка в «Каппе», я стояла и болтала на крыльце с пьяным футболистом. Блейк просто проходил мимо и взял меня за руку. Он сказал, что покажет мне настоящую вечеринку.
Светлые брови Рика взмывают вверх.
– Охренеть.
– Да, – соглашаюсь я.
Возвращается Блейк и в мои руках оказывается пластиковый стаканчик с пивом. Мы болтаем втроем еще какое-то время, пока к нам не присоединяются еще несколько человек. Среди них я узнаю двоих. Это блондинка, которая спросила меня в лоб, кто я такая, когда я была здесь впервые. И еще парень по имени Тревис.
– Ты снова здесь, красотка? – ухмыляется он.
Блейк бросает на него предупреждающий взгляд, на что Тревис лишь приподнимает руки в защитном жесте. Блондинка окидывает меня заинтересованным взглядом и что странно, я не вижу в ее глазах пренебрежения или чего-то подобного. Она повисает на плече Рика и обращается к Блейку:
– Блейки, милый, познакомь нас со своей девушкой.
Блейк обнимает меня за талию.
– Лекси, детка, это Марин, моя очень хорошая подруга.
Давайте все сразу обозначим. Когда твой парень говорит, что блондинка его очень хорошая подруга, есть ли повод ревновать? Я считаю, что есть. К тому же я ревнивая, и этим не горжусь. Но я умею доверять.
– Алекса. – Я протягиваю ей руку.
Странно улыбаясь, она ее пожимает и кивает в сторону.
– Давай выйдем на улицу или потанцуем? Парням есть, о чем поболтать между собой.
Я вопросительно смотрю на Блейка. Наклонившись, он шепчет мне на ухо, чтобы никто не услышал:
– Если не хочешь, останься со мной. Но Марин классная.
– Ладно, – шепчу я в ответ.
Оставив компанию парней мы с Марин проталкиваемся на задний двор. Она кричит кому-то «эй!», помахав рукой, а затем разворачивается ко мне.
– Давно вы встречаетесь с Блейки?
– Почти два месяца.
Она кажется шокированной.
– Вот значит как! Этот гад пропадает неизвестно где, а выясняется… – она с улыбкой качает головой. – Ну и придурок.
Я хмурюсь.
– Почему?
Заметив мой недовольный вид, она смеется еще громче. Похоже, она слегка пьяна. Когда она откидывает назад голову, я замечаю блеснувший в ее языке пирсинг.
– Не принимай всерьез. Я со всеми этими ребятами ходила в школу, мы как семья.
– Ясно.
– Серьезно, – продолжает она. – В школе мы тусовались с Риком, а потом я торчала с Тревисом. Боже, и ненавижу себя за это. С парнями трудно дружить после того, как они видели тебя голой.
У меня вертится в голове вопрос: а видел ли ее голой Блейк?
В итоге она выводит меня на легкий и ничем необремененный разговор. Узнав, что я местная, учусь в колледже и живу в сестринстве, ее глаза становятся шире.
– Да уж. Блейк двигается выше, – говорит Марин.
Я не совсем понимаю, что она имеет в виду, да и не успеваю уточнить. Несколько девушек и парней, сидящих на старых покошенных стульях в конце двора, выкрикивают ее имя.
Сказав, что я вернусь к Блейку, я наблюдаю за тем, как она спрыгивает с пары ступенек и присоединяется к ним. Как только я собираюсь войти в дом, вдруг чувствую, что возле моих ног скользит что-то теплое. Опустив голову, я вижу собаку. Черный ротвейлер обнюхивает мою ногу. От страха я забываю дышать. Моя диафрагма застывает словно кто-то поставил на паузу.
Господи. Опять!
– Чип. – Хозяин свистом подзывает к себе собаку, и та подчиняется.
Повернув голову, я вижу за домом, с той стороны, где никого нет, того самого парня, который в прошлый раз напугал меня. Я не помню его имя. Он сидит на корточках, поглаживая за ухом пса. На нем большая бесформенная толстовка с накинутым на голову капюшоном. С джинсов свисает толстая цепь, достающая до земли.
– Ты снова здесь, – произносит парень, подняв голову.
Я смотрю в темные бездны его глаз. Он выглядит пугающе и, возможно, отталкивающе. Но скорее всего, это всего лишь защитная бронь.
– А ты снова меня напугал.
Один уголок его губ дергается вверх. Сложно сказать улыбнулся ли он. Капюшон настолько низко опушен, что бо́льшая часть лица скрыта его тенью.
– Чип не обидит, пока я не скажу.
Мне лучше уйти, но где-то на задворках моего сознания рождается любопытство.
– Ты ведь не скажешь?
Парень поднимает голову и, проигнорировав мой вопрос, произносит:
– Почему ты боишься собак?
– Я боюсь только твою.
– Ложь. Что случилось?
Он продолжает гладить пса, который расслабленно развалился на лужайке и кажется, не собирается мной поужинать. Все еще опасаясь, я спускаюсь со ступенек и, держась за перила, делаю шаг к этой странной парочке.
– Мне было шесть лет, когда меня покусал питбуль. Он просто налетел на меня, когда я играла. Это даже не была наша собака. – Я показываю свой бледный шрам, который тянется по правому запястью.
Парень внимательно наблюдает за мной. Он не прекращает успокаивающими движениями гладить за ухом своего питомца.
– Собака сознательно идет на то, чтобы причинить боль. Это ее эмоции. Ты не причем.
– Да уж, – вздыхаю я.
– Тебе нужно разучиться бояться.
– А это возможно?
Парень поднимает на меня голову, несколько секунд всматриваясь. Освещение из дома падает ему на лицо, и я разглядываю его острые черты лица. Теперь он мне не кажется таким уж пугающим.
– Погладь Чипа.
– Что? – Я в ужасе смотрю на него. – Нет.
– Смелее, – настаивает он. – Пересиль свой страх, иначе ты всегда будешь такой.
Я бросаю на него недовольный взгляд.
– Какой?
– Загнанной в угол. Ты свободна или просто пытаешься ею быть?
Откуда он может знать что-то обо мне?
Но возмущение, медленно поднимавшееся во мне, тут же исчезает. В моей жизни всегда было что-то не так, но по какой-то причине мне это не казалось значительным. А ведь я способна изменить ее, способна быть той, кем хочу. И почему бы не начать со страха, который тащится за мной из детства?
Сделав шаг, я застываю на месте. Ротвейлер поднимает голову.
– Он чувствует твой страх, – говорит парень. – Не позволяй своим страхам загнать тебя в клетку.
Выдержав его тяжелый взгляд из-под полуопущенных век, я киваю и подхожу еще ближе. Присев рядом с собакой, протягиваю дрожащую руку.
Сделай это.
Пес не рычит, но он очень напряжен. Как и я. Поэтому я отпускаю этот страх. Не знаю, как, но мне это удается. И вот уже моя ладонь накрывает теплую и гладкую шерсть. Уши Чипа медленно опускаются. Тяжело вздохнув, он кладет голову обратно на траву, позволяя мне его гладить. Я встречаюсь с глазами его хозяина. Они полны гордости и удовольствия.