Стремительно развивающиеся события почти не оставляют времени и сил, чтобы систематически осмысливать эти требования. Будучи прагматиком, я ставлю своей первоочередной задачей охранять конфиденциальный (внеслужебный) аппарат, защищать наших разведчиков и источники от какого бы то ни было вреда. Я хочу избежать рассекречивания людей и нашей деятельности, а также попадания нашей информации в чужие руки.
В начале декабря во всех округах создаются Гражданские комитеты. Они хотят распустить окружные управления, действующие от Министерства безопасности, после того как уже почти все районные ведомства заняты. Также усиливаются требования удалить старое руководство Коллегия ведомства национальной безопасности уходит в отставку, первые руководящие кадры уволены. 7 декабря 1989 года в Берлине собирается Центральный «круглый стол» Его члены требуют от правительства прежде всего контролировать силами Министерств внутренних дел ведомство национальной безопасности и предотвратить уничтожение материалов и документов. В конце концов ведомство НБ должно быть распущено под гражданским контролем. Солдаты полка Феликса Дзержинского исчезают с Норманенштрассе, у ворот стоят только полицейские Народной полиции.
14 декабря 1989 года правительство Модрова решает распустить ведомство национальной безопасности. Должны возникнуть разведывательная служба и орган по охране конституции. Как же должна выглядеть новая служба разведки, спрашиваем мы себя, а о чая группа должна представить концепцию как можно скорее. Оказывается, что это край не сложно. Упорство сотрудников больше чем ожидалось. Они задают вопросы. В каком направлении должны измениться цели и задачи? Будет ли социалистическая ГДР существовать и дальше? Если ФРГ и другие государства блока НАТО останутся врагами, почему тогда служба должна уменьшиться? Кому будет подчиняться служба, где будет ее местопребывание?
Куча вопросов. Но прежде чем мы можем правильно на них ответить, возрастает давление со стороны населения и Центрального «круглого стола» против создания новой службы.
Мы находимся меж двух огней. Правительство держится далеко в стороне. К министр-президенту Модрову не подступиться. Он уполномочивает в этих вопросах госсекретаря Вальтера Хальбриттера, члена Народной Палаты быть доверенным лицом правительства за «Круглым столом». Некоторое время он занимается проблемой: кому же будет подчинена новая служба. Абсурдную идею подчинить нас МВД он отметает. Он прилагает усилия, чтобы организовать разговор между мной и ведущими Центрального «круглого стола». Я пишу записки этим господам, но они не отвечают. Чему удивляться: это некомпетентные сотрудники, которые не знают нашего занятия. Они ничего не знают и не берут на себя никакой ответственности.
В декабре 1989 года правительство Модрова объявляет амнистию. Мы просим исключить с соблюдением требований закона из амнистии осужденных агентов БНД и других западных шпионских служб и наталкиваемся на непонимание. Нас не могут или не хотят понять? Без взаимного исполнения обязательств никто не пойдет на уступки. Уже немного времени спустя, когда наши первые разведчики будут схвачены, никому больше не надо принимать нас в расчет.
Многие из наших сотрудников реагируют возмущенно, они думают, что руководство приложило недостаточно усилий. На самом деле правда в том, что наше правительство нас практически списало. В середине декабря 1989 года оно называет своих ответственных за роспуск ведомства национальной безопасности. Петер Кох наталкивается на стену. Мы хотим согласно нашему назначению сохранить службу и модернизировать ее, а он должен ее, со гласно его назначению, распустить. Он энергично сопротивляется тому, чтобы поддержать нас. Правительство и Центральный «круглый стол» видимо это сильно раздражает и в конце концов его отстраняют от дела. Считаем, что это не совсем справедливо. Он не предатель. Любой другой человек потерпел бы в таком деле в это время неудачу.
Министр-президент Х.Модров, 1989 г.
Правительство «вынимает из кармана» свой «козырь» и в январе 1990 года сразу после отставки Коха провозглашает новым уполномоченным бывшего руководителя Гражданской обороны, генерала-полковника Фрица Петера. Он должен тесно сотрудничать с выбранной Центральным «круглым столом» «группой трех», состоящей из доктора Георга Бема, Вернера Фишера и Готфрида Форка — епископа Берлин Бранденбурга.
В декабре 1989 года в ведомстве национальной безопасности начинается волна увольнений. До конца месяца устранены почти все руководители отделов в Главном управлении разведки, а также множество сотрудников. Некоторые подыскивают себе новые рабочие места, другие остаются безработными. Параллельно происходит разоружение. По приказу правительства мы передаем все оружие МВД и ННА Конспиративные квартиры и объекты ликвидируются, автомобили отбираются. Для дальнейшей распродажи мы инвентаризируем оборудование и мебель служебных помещений, а также технические средства.
Все еще относящиеся к Главному управлению разведки сотрудники работают над собственным роспуском, напряженные физически и психологически до предела. Они дисциплинированно выполняют все приказы и распоряжения, до конца многого не понимая и уж тем более не одобряя.
Без каких бы то ни было инцидентов они передают оружие. Каждый отдельно взятый с высочайшей ответственностью подходит к этому. Все избегают поступков, которые могут спровоцировать необозримые последствия. Все оберегают этим свои семьи, друзей и товарищей, все общество от вреда! Никто не видит в этом ничего необычного. В СМИ появляется тема мирных перемен, никто не отмечает в этом контексте сотрудников Министерства госбезопасности, ННА и МВД. Все действуют настолько ответственно, что не прогремело ни одного выстрела. Это успех исторического масштаба.
Потерянная честь
В распорядке дня Центрального «круглого стола» во дворце Нидершенхаузен 14 января 1990 года уже достаточно часто обсуждается тема Штази. Представители разведки и контрразведки соответственно должны в этот день отвечать на вопросы.
Доктор Хайнц Буш, заместитель руководителя отдела VII (аналитика), уполномочен выступать от имени руководства Главного Управления.
Еще осенью 1989 года ему было поручено вести официальные переговоры с представителями гражданского движения. После политического переворота мы тоже хотим прозрачности, чаще представать перед общественностью. Буш должен сначала поговорить с представителями гражданского движения, разъяснить им, что Главное управление является легитимной разведывательной службой и подчиняется конституции и законам ГДР, и не только не действует преступными способами, но и не нарушает прав человека. Он должен призвать к пониманию, что мы навредим своим коллегам, если раскроем конфиденциальные сведения о людях и положении вещей. Он должен также убедить законодателей в необходимости разведывательной службы, в ее праве на существование.
Буш, кажется, подходит для выполнения данной задачи. Он легко вступает в контакт и вызывает симпатию. Его нескончаемый, но в то же время ненавязчивый речевой поток вместе с мастерством, эрудицией и знанием впечатляет его партнеров. Когда мы выбираем кандидатуру Буша, мы принимаем в расчет и его прежнюю деятельность. Он собственноручно обрабатывает оригиналы документов военно-политической и военно-стратегической тематики, которые наши разведчики посылают в центр, но лично он не знает точных имен и источников. Поэтому он не может никому навредить, если вдруг в разговоре обнаружит свои знания в этих областях. Все, кажется, получается. Буш гордится своим заданием и подробно сообщает нам как убеждающе он действует в разговорах с правозащитниками.
Накануне, перед его выступлением на Центральном «круглом столе» мы договариваемся о подобном воздействии. Мы обсуждаем в основных чертах, что необходимо сказать перед этой публикой.
Самоуверенность Буша резко исчезает накануне его выступления перед «круглым столом». Абсолютно неуверенный он просит совета. Заместитель начальника Главного управления полковник Ральф-Петер Дево говорит с ним. Он поручает Бушу сконцентрироваться исключительно на гуманных аспектах сохранения источников разведки. Если ему все же предоставят слово на заседании «круглого стола» он непременно должен назвать мотивацию важнейших западных источников Главка, а именно: сохранение мира, разрушение конфронтации в системе и экономическое укрепление ГДР. Поэтому разведчикам необходима охрана и поддержка со стороны ГДР. Открытой же дискуссии о подробностях, касаемых источников и методов ГУР, он должен непременно избегать. Дево успокаивает его: будучи дешифровщиком Буш не попадет под уголовно-правовое давление. В добавок к этому они репетируют, как Буш может ответить на щепетильные вопросы участников круглого стола, которые критически настроены против министерства безопасности. Они проигрывают даже вербальные нападки, ложные представления и отсутствие фактических решений. Прощаясь, Буш говорит, что чувствует себя лучше подготовленным, что более осознанно и гибко подходит по иным вещам.
13 января 1990 года я прихожу домой поздно. Методу делом моя жена говорит мне. что звонил Хайнц Буш. Вроде бы это не срочно, он не сказал, что будет звонить еще и не просил перезвонить меня. Звонок меня абсолютно не беспокоит, так как д ля завтрашнего дня все уже было урегулировано.
Не следующий день 14 января Буш не появляется на заседании Центрального «круглого стола». Мы в шоке. Его жена говорит по телефону, что ее муж как обычно уехал утром на своей машине на работу. Больше она ничего не знает. На следующий день Буш тоже не объявляется. Когда он и дальше не появляется на службе, ближайшие его сотрудники стали бить тревогу, опасаясь, что он покончил жизнь самоубийством. О предательстве никто не думает.
В конце концов все становится известно. Хайнц Буш оказался перебежчиком. Позже он рассказывает журналу «Шпигель», что якобы никто из разведки ему не говорил о том, что он должен сказать на заседании Центрального «круглого стола». Генерал-полковник Вернер Гроссманн якобы не мог с ним поговорить, а его заместитель полковник Ральф-Петер Дево в конце-концов сказал ему следующее: «Ты пойдешь туда и скажешь, что ты знаешь». По утверждению Буша, — это тоже самое, что не сказать ничего. Сославшись на то, что задето его достоинство — достоинство офицера Министерства безопасности, он якобы возразил собеседнику: «так вести себя за круглым столом я не буду». При этом Дево тогда пригрозил ему, так, что Буш стал опасаться за свою жизнь. Ночью 15 января он сдается БНД.