— Охре… кхм… глазам поверить не могу.
Отец тоже был удивлен, даже забыл о моем присутствии, кажется. Разинув рот, разглядывал Рейнара. Я воспользовалась моментом, скользнула к столу и стащила с блюдца маленький кусочек сыра. Родственнички как обычно совмещали дела с перекусом.
— Так значит, это действительно источник силы? Настоящий и… целебный! Понятно теперь, чего Хамелеоны так за ним гоняются.
— Больше не гоняются, — ошарашил очередной новостью Фрей.
— В смысле? — отмер папуля.
— В прямом. Бруммель мертв. Его банда тоже. По крайней мере, та ее часть, что отправилась в Бероль на поиск источника.
Кузен смачно выругался и стукнул ладонью по столу. Такое чувство, что был недоволен. Хотя, вряд ли он мог быть недоволен смертью заговорщика, скорее уж собой. Видимо, успел тут дел наворотить, пока нас не было.
— Ничего ж себе. А мы тут полномасштабные проверки по всему городу организовали, — подтвердил мои мысли отец.
— Так, погоди, — перебил Рилл. Судя по блеску в глазах, он жаждал подробностей. — Расскажи по порядку, что произошло!
Кузен напряженно подался вперед и неотрывно уставился на ингирвайзера.
— Расскажу-расскажу. Только вы нас накормите хотя бы, с дороги же, — усмехнулся Рей и кинул взгляд в мою сторону.
А я на секунду задохнулась. В нем было столько нежности, заботы, внимания, что от неожиданности кусок сыра встал в горле. Рей и раньше на меня так смотрел. Но не в присутствии же посторонних! Стало одновременно и приятно, и волнительно как-то. Вдруг заметят… А, может, на то и расчет?
Что ж ты творишь, Рей?
Впрочем, Рилл наших переглядываний не заметил. Кликнул дворецкого и попросил подать обед. Отец же наконец вспомнил обо мне.
— Не желаешь пока объяснить, как ты умудрилась во все это влезть? — строго начал генерал, и я непроизвольно сжалась под его грозным взглядом. Папуля у меня человек мягкий, но если ругает за дело, то наказания точно не избежать. — Я ведь специально оставил тебя в монастыре, чтобы приключений на свою голову не нашла!
Я уже собралась оправдываться, но тут неожиданно встрял Рей:
— В тюрьме и то обращаются с заключенными лучше, чем в вашем монастыре. — Неужели, он собрался меня выгородить? — И, увы, там отнюдь не безопасно. Вы уж простите, но я даже удивлен, что вы не уделили этому моменту должного внимания.
А Рей-то когда уделить успел? Впрочем, я ведь не все время за ним наблюдала. Наверное, что-то проверял. Но почему тогда сам меня не забрал, если в обители небезопасно? Я чуть не произнесла этого вслух, но вовремя прикусила язык.
Поняла вдруг, что ингирвайзер не собирается меня выдавать, и у меня словно груз с плеч свалился. Узнай папа, что я сбежала из монастыря, да еще умудрилась напороться на бандитов, даже не знаю, что бы он со мной сделал…
Слава Матери Прародительнице, Рей о побеге даже не обмолвился. Судя по всему, решил взять удар на себя. Какой же он… непредсказуемый иногда. То сам костерит, на чем свет стоит. То, как сейчас, благородно заступается. На душе вдруг стало так тепло и уютно от этого понимания, что я не удержала ласковой улыбки.
От папочки же Рей удостоился крайне возмущенного и колючего взгляда. Я даже на мгновение испугалась, что мужчины подерутся. Но нет, пронесло. Как ни странно доводы ингирвайзера переубедили родителя, и он довольно быстро остыл, махнув на нас рукой.
Тут как раз и обед принесли. И Рилл принялся дотошно расспрашивать нас обо всем, что случилось в Бероли.
В общем, трапеза затянуласья. И пока братец вытрясал из нас все подробности, я успела изрядно утомиться. Хотелось поскорее уйти к себе. Скинуть уродское монастырское платье, за столько дней пропитавшееся потом и перепачканное со всех сторон, обмыться в купальне и завалиться на мягкую кровать.
Рей выглядел бодрее, но от меня не укрылось, как он то и дело потирает глаза. Бедный мой, а тебе ведь еще куча работы предстоит. Это я могу неделю отдыхать после нашего приключения. А тебе Рилл расслабится точно не даст. Захотелось вновь попросить за капитана перед братом, но я быстро отогнала эту мысль. И так уже не знамо что о нас думают, а тут еще просьбы мои. Да и вообще, мысли какие-то странные. С чего меня вдруг стала беспокоить усталось Рея?
Я постаралась переключиться на что-то иное, и впомнила о Рогнеде Денвуд. Обратилась к кузену. Тенрилл сначала упирался, сказал, что это дело уже решенное. Но я все-таки настояла на своем, выторговала встречу. Да и Рей очень вовремя встал на мою сторону, подтолкнув братца к согласию. И даже попросил того, дать мне глянуть наводки. Вдруг замечу какое несоответствие.
Я благодарно поглядела на капина, а тот вдруг поднялся и попросил разрешения откланяться. Время близилось к вечеру, и нам всем пора было разойтись по своим берлогам. Кузен махнул ему, отпуская, и Рей, коротко попращавшись, направился к выходу. Когда проходил мимо, я невольно обернулась. Неужели вот так просто уйдет? Не скажет мне ничего… особенного?
Ингирвайзер, будто почувствовав мой взгляд, остановился на полпути, порывисто обернулся и приблизился. Нагнулся ко мне и легко коснулся губ.
— До скорого, — проговорил еле слышно, и только после этого окончательно ушел.
Я даже отреагировать на его выходку не успела. Поцеловал ведь, у всех на виду! Будто права заявил!
Кажется, я покраснела. А как поглядела на ухмыляющиеся физиономии отца и кузена, так и вовсе захотелось провалиться сквозь землю!
К предстоятельнице направилась следующим же утром. К чему далеко откладывать?
Анья Денвуд была сама на себя не похожа. Всегда такая ухоженная, изысканно одетая и причесанная, сейчас она представляла собой поистине жалкое зрелище. Лицо бледное, волосы собраны в тугой монашеский пучок, глаза покраснели. Видимо, не так давно плакала. Странно, а я думала, что эта властная женщина не способна на подобное проявление эмоций.
Но, оказывается, слезы присущи всем нам. На то мы и слабый пол. Да и я вполне могла понять ее незавидное положение. Запертая в четырех стенах, пусть и в собственном доме, одна, без внимания, без общения, без привычной работы. У дверей дежурят двое хмурых жандармов. Мне бы на ее месте тоже стало тоскливо.
— Анья Эдан? — Лицо Рогнеды при виде меня удивленно вытянулось. — Не ожидала вас увидеть. — Женщина расправила плечи, принимая излюбленную горделивую позу.
Ну, хорошо хоть на людях старается держаться. Значит, еще не все потеряно. Рогнеда указала на соседний диванчик, и я с благодарностью на него опустилась.
— Ко мне, знаете ли, никого не пускают, — пожаловалась подозреваемая.
— Я знаю. Я попросила брата о встрече.
— А, конечно, господин Дорсан ведь ваш родственник. — Анья Денвуд нехорошо на меня посмотрела. — Что, тоже пришли обвинять меня и попрекать тем, чего я не совершала?
Предстоятельница даже не скрывала неприязни. Можно подумать, что я имею какое-то отношение к ее аресту.
— Вообще-то, я пришла сказать, что не верю в вашу причастность к исчезновению девушек.
Глаза аньи удивленно округлились. Кажется, она не готова была к такому повороту. Тряхнула головой и поспешила сделать глоток из стоящей на ажурном столике крохотной чашечки.
— Что ж, приятно слышать. Хоть кто-то на моей стороне. Впрочем, — предстоятельница горько усмехнулась, — вряд ли вы сможете чем-то помочь. Угощайтесь. — Она подвинула ко мне фарфоровую чашечку и самолично наполнила ее душистым чаем.
Я с удовольствием сделала глоток. Все же у Аньи Денвуд хороший вкус. По крайней мере, сервиз превосходный, да и дом обставлен весьма недурно. Видно опытную женскую руку.
— Мое мнение, конечно, мало чего стоит, — продолжила я, пока еще плохо представляя, чем смогу помочь. — Но, возможно, мы с вами, вдвоем, сможем найти выход из положения.
— Хотелось бы верить…
— Понимаете… — Я призадумалась, пытаясь собрать воедино мысли. — Управление и мой кузен крайне заинтересованы в поимке настоящего преступника. И, если это не вы, получается, что злодей до сих пор на свободе. И девушки по-прежнему находятся в опасности.
— И что вы предлагаете? Самим ловить предателя? — Анья фыркнула, явно не проникшись моей идей.
— Ну… Не то, чтобы ловить. Но хотя бы подумать, кто бы это мог быть. Наверняка он вхож в Общину. Посторонний человек не смог бы такого провернуть.
— Понимаю. Я и сама думала о том. Перебрала в голове все варианты. Но среди моих помощников не может быть предателя. Я слишком хорошо и долго их знаю.
— А из новеньких?
— Из новеньких у нас разве что воспитанницы. Несмышленые дурочки. Да и нет у них доступа к документам.
Да, и это верно. Хотя мы не можем быть точно уверены, что бандиты не заслали в Общину своего человека. Я прикинула, сколько девушек прибыло к нам с осени, и разочарованно вздохнула. Кажется, таких и вовсе не было. Да и вряд ли за столь малое время можно научиться подделывать почерк предстоятельницы. Я видела, те записки, с именами и приметами девушек. Чуть сама не поверила, что они дело рук аньи Денвуд.
— Записки на первый взгляд написаны вашей рукой. И на них стоит ваша печать. — Я покосилась на увесистое кольцо-печатку, что привычно красовалось на пальце предстоятельницы. — Кто-нибудь из ваших приближенных имеет к ней доступ?
— Нет, все документы я заверяю лично. И печать всегда при мне.
— Что, даже дома ее не снимаете? — удивилась я. Все же подобное металлическое украшение весит немало. И должно быть таскать его крайне неудобно.
— Да, — заверила Рогнеда. — Я настолько привыкла к ней, что уже и не замечаю. Даже на ночь не снимаю.
— Хм… Тогда, и вправду, странно. — Я задумчиво покрутила крохотную чашечку.
В то, что предателем может быть кто-то из воспитанниц, не верилось. В своих помощницах предстоятельница тоже уверена. Мужчины в Общину захаживают редко.
— А посторонних к документам вы не подпускали? Или, может… — Я слегка замялась. Все же задавать своей наставнице подобные вопросы было неловко. — Может, к вам кто-то ходит? Ну… мужчина какой?