него самого вес вещей не менялся. Вот такой парадокс, совершенно необъяснимый. Когда Дейдре пыталась об этом думать, у нее начинала болеть голова. И сейчас было явно не время размышлять о странностях бытия. Скотт достал из пакета какую-то квадратную коробку, завернутую в плотную бумагу со звездами. Снизу из коробки торчал плоский красный язычок длиной около шести дюймов.
– Она называется «Северное сияние». Полторы сотни долларов на «Фабрике фейерверков» в Оксфорде. Я ее заказал в Интернете. Надеюсь, она стоит своих денег.
– Как ты ее подожжешь? Когда ты будешь… когда ты…
– Не уверен, что получится, но не теряю надежды. У нее терочный запал.
– Скотт, мне обязательно это делать?
– Да, – сказал он.
– Ты хочешь уйти.
– Да. Мне пора.
– На улице холодно, а ты весь мокрый.
– Это уже не важно.
Но для нее это было важно. Она поднялась в его спальню и взяла одеяло с кровати, на которой спал Скотт (по крайней мере когда-то), но которая не сохранила отпечатка его тела на матрасе или головы на подушке. Совершенно некстати Дейдре вспомнился детский стишок про любимое одеяло, которое «греет-греет, утешает».
Невесело усмехнувшись, она принесла одеяло в гостиную и бросила его Скотту, как прежде бросала пакет с петардой, завороженно проследив, как одеяло зависло в воздухе, раскрылось… и медленно опустилось, накрыв его грудь и колени.
– Укутайся потеплее.
– Да, мэм.
Он послушно завернулся в одеяло. Дейдре подоткнула краешек, лежавший на полу у него под ногами. На этот раз невесомость была ощутимее. Внутри все оборвалось и ухнуло куда-то вниз. Ее колени оторвались от пола, и она почувствовала, как волосы взметнулись вверх. А потом все закончилось, колени глухо ударились о паркет, и Дейдре поняла, почему Скотт не утратил способности улыбаться. Ей вспомнилась фраза, прочитанная в колледже. Кажется, Фолкнер. Сила тяжести – это якорь, тянущий нас в могилу. У Скотта не будет могилы, и сила тяжести больше над ним не властна. Ему дали освобождение.
– Вот теперь мне тепло, – сказал он. – Светло, и мухи почти не кусают.
– Не шути, Скотт. Не надо.
Она встала позади коляски и осторожно взялась за ручки. Веревка не понадобилась. Вес Дейдре никуда не делся. Она выкатила коляску в прихожую, потом – на крыльцо и вниз по пандусу.
На улице было холодно. Пот на лице Скотта мигом стал холодным, но воздух был свежим и сладким, как хрустящее осеннее яблоко. В ясном небе светил полумесяц и миллиарды звезд.
По числу камушков, по которым мы каждый день ходим, подумал Скотт. Таких же загадочных и непостижимых. Загадки и тайны над головой, загадки и тайны у нас под ногами. Вес, масса, реальность: загадки и тайны повсюду.
– Не плачь, – сказал он. – Это же не чертовы похороны.
Дейдре выкатила коляску на заснеженную лужайку. Колеса дюймов на восемь утонули в снегу и застряли. Довольно близко от дома, но все же достаточно далеко, чтобы не попасть под карниз. Вот был бы номер, подумал Скотт и рассмеялся.
– Что смешного, Скотт?
– Ничего. Все смешно.
– Посмотри вниз. На улицу.
Скотт увидел три закутанные фигуры с фонариками в руках: Мисси, Майру и доктора Боба.
– Я не сумела их отговорить. – Дейдре обошла коляску и встала на одно колено перед закутанным в одеяло человеком с сияющими глазами и волосами, слипшимися от пота.
– А ты старалась? Скажи правду, Диди. – Он впервые назвал ее так.
– Ну… не очень сильно.
Он кивнул и улыбнулся:
– Замечательно поговорили.
Она рассмеялась, потом вытерла слезы.
– Ты готов?
– Да. Поможешь мне отстегнуть ремни?
Она быстро справилась с пряжками на двух ремнях, крепивших обвязку к спинке кресла, и Скотт мгновенно поднялся в воздух. Теперь его держал один-единственный ремень. Дейдре пришлось повозиться с последней пряжкой, потому что та была очень тугой, а ее пальцы окоченели на январском морозе. Каждый раз, когда она случайно прикасалась к Скотту, ее ноги отрывались от земли и она чувствовала себя человеком-«кузнечиком». Наконец пряжка открылась, и ремень начал выскальзывать из застежки.
– Я люблю тебя, Скотт, – сказала Дейдре. – Мы все тебя любим.
– Я вас тоже люблю, – ответил он. – Поцелуй за меня свою девочку.
– Обязательно, – пообещала она.
Последний ремень выскользнул из застежки, и больше Скотта ничто не держало.
Он медленно поднимался над креслом, одеяло тянулось за ним, словно подол длинной юбки, и он ощущал себя Мэри Поппинс, только без зонтика. Потом его подхватил ветер, и Скотт стал подниматься быстрее. Одной рукой он придерживал одеяло, другой прижимал к груди «Северное сияние». Дейдре стояла внизу, запрокинув голову к небу. Ее лицо напоминало бледный круг, отступавший все дальше и дальше. Скотт видел, как она машет ему, но у него были заняты руки, и он не мог помахать ей в ответ. Все остальные тоже махали с Вью-драйв. Лучи их фонариков были направлены на него. Поднимаясь, Скотт заметил, что они жмутся теснее друг к другу.
Ветер пытался развернуть его – Скотт сразу вспомнил, как его занесло вбок в том нелепом скольжении к почтовому ящику по обледеневшей подъездной дорожке, – но когда он расправил с наветренной стороны одеяло, как парус, это придало ему устойчивости. Вряд ли надолго, но это было уже не важно. Сейчас он хотел лишь одного: смотреть вниз и видеть своих друзей. Дейдре – на лужайке рядом с пустой инвалидной коляской. Всех остальных – на улице. Он пролетел мимо окна своей спальни, увидел, что лампа на тумбочке горит, отбрасывая на кровать полосу желтого света. Он увидел свои вещи, разбросанные на комоде – часы, расческу, несколько банкнот, – вещи, к которым он уже никогда не прикоснется. Он поднялся еще выше и в ярком свете луны разглядел пластмассовую тарелку-фрисби, застрявшую на крыше. Видимо, ее закинули туда очень давно. Еще до того, как они с Норой купили этот дом.
Ребенок, забросивший фрисби на крышу, наверняка уже вырос, подумал Скотт. Пишет книги в Нью-Йорке, или роет канавы в Сан-Франциско, или рисует картины в Париже. Загадки и тайны, загадки и тайны.
Теперь он поймал восходящий ток воздуха – поток тепла, шедший от нагретого дома, – и стал подниматься еще быстрее. Под ним раскрылся весь город, как будто он смотрел с низко летящего самолета или дрона. Фонари на Мэйн-стрит и Касл-Вью были словно жемчужины, нанизанные на нитку. Он видел огни рождественской елки, которую Дейдре зажгла больше месяца назад и которая простоит на площади до первого февраля.
Здесь, наверху, было холодно, значительно холоднее, чем на земле. Но это было неплохо. Скотт отпустил одеяло и наблюдал, как оно падает, разворачиваясь на лету наподобие парашюта, и замедляется – не совсем невесомое, но почти.
Это должен испытать каждый, подумал он, и, возможно, в самом конце так и есть. Возможно, когда настает смертный час, каждый из нас воспаряет в небо.
Наверное, уже пора. Он чиркнул ногтем по язычку «Северного сияния».
Ничего не произошло.
Загорайся, будь ты неладна. У меня толком не было последней трапезы, так можно хотя бы исполнить мое последнее желание?
Он чиркнул еще раз.
– Я его больше не вижу, – сказала Мисси, глотая слезы. – Он ушел. Нам тоже, наверное, пора по домам…
– Подождите, – сказала Дейдре. Она присоединилась к ним на улице.
– Чего ждать? – спросил доктор Боб.
– Сейчас увидите.
Они ждали, глядя в темное небо.
– Вряд ли… – начала было Майра.
– Еще чуть-чуть, – сказала Дейдре и подумала: давай, Скотт, давай. Ты почти у финиша. Это твоя гонка, и победить должен ты. Так что не подведи. Не упусти свою победу. Давай, покажи, на что ты способен.
Небо взорвалось огнями: красными, желтыми и зелеными. Пауза, а затем – брызги золота на весь небосвод, сияющий дождь, который лился, и лился, и лился, и казалось, вообще никогда не закончится.
Дейдре взяла Мисси за руку.
Доктор Боб взял за руку Майру.
Они смотрели, пока не погасли последние золотистые искры и ночь вновь не сделалась темной. Где-то над ними Скотт Кэри продолжал набирать высоту, вырвавшись из мертвой хватки земного притяжения, и улыбался, запрокинув голову к звездам.
Библиография Стивена Кинга
• Кэрри / Carrie (1974)
• Жребий Салема/ Salem’s Lot (1975)
• Противостояние / The Stand (1978; 1990 – полное издание)
• Мертвая зона / The Dead Zone (1979)
• Воспламеняющая / Firestarter (1980)
• Куджо / Cujo (1981)
• Кристина / Christine (1983)
• КлаТбище домашних жЫвотных / Pet Sematary (1983)
• Оно / It (1986)
• Глаза дракона / The Eyes of the Dragon (1987)
• Мизери / Misery (1987)
• Томминокеры / The Tommyknockers (1987)
• Темная половина / The Dark Half (1989)
• Нужные вещи / Needful Things (1991)
• Игра Джералда / Gerald’s Game (1992)
• Долорес Клейборн / Dolores Claiborne (1992)
• Бессонница / Insomnia (1994)
• Роза Марена / Rose Madder (1995)
• Зеленая миля / The Green Mile (1996)
• Мешок с костями / Bag of Bones (1998)
• Девочка, которая любила Тома Гордона / The Girl Who Loved Tom Gordon (1999)
• Сердца в Атлантиде / Hearts in Atlantis (1999)
• Ловец снов / Dreamcatcher (2001)
• Почти как «бьюик» / From a Buick 8 (2002)
• Парень из Колорадо / The Colorado Kid (2005)
• Мобильник / Cell (2006)
• История Лизи / Lisey’s Story (2006)
• Дьюма-Ки / Duma Key (2008)
• Под Куполом / Under the Dome (2009)
• 11/22/63 (2011)
• Страна радости / Joyland (2013)
• Возрождение / Revival (2014)