– Удар ему большой моя сестра перед смертью нанесла, царство ей небесное.
– Какой удар? – удивилась Мирослава.
– Призналась она Юре, что не родной он им.
Валентина Семёновна всхлипнула, – у меня, как сердце чуяло! Я ведь умоляла её молчать, унести тайну с собой. А она не послушала, – женщина заплакала сильнее.
Кудрина стала тихонько гладить её по плечу.
– Вы думаете, что Юрий был сильно травмирован признанием приёмной матери?
– Он, как очумел после этого!
– Вы не помните, после похорон, ваш племянник никуда не уезжал?
– Сразу после похорон нет, а месяцев через пять пропадал куда-то. Я забеспокоилась. Искала его везде. Потом он объявился и опять пить начал.
– Вы не пробовали его лечить?
Женщина, молча, покачала головой.
– А где он живёт теперь?
– Как где? У себя дома, где и жил. На Новожилова 17, квартира 2.
– Спасибо вам.
Детективы поднялись и направились к машине.
А две женщины остались сидеть на скамье. Одна из них плакала, а другая, обняв её за плечи, шептала какие-то успокаивающие слова.
По адресу, данному Валентиной Семёновной. Им долго никто не открывал.
– Ну, чего вы стучите? – спросил сердито сосед, высунувшись из квартиры напротив, – пьяный он и никому не открывает.
– Может, его уже нет в живых? – спросила Мирослава.
– Жив он, с утра Каримыч ему приносил поесть и бутылку, наверное.
– А кто этот Каримыч?
– Как кто? – удивился жилец, – он в жэке работает, за двором следит.
– Дворник? – уточнила Мирослава.
– Ну.
– То есть Каримычу ваш сосед открывает?
– Никому он не открывает!
– А как же Каримыч снабжает его продуктами?
– В минуту просветления Юрка ему ключ дал.
– Понятно. А где нам найти Каримыча?
– Во дворе, в площадке за домом или в жэке.
– Спасибо.
Каримыча они нашли в жэке. Он пил чай с бутербродами в маленькой каморке.
Узнав, что перед ним детективы, Каримыч сразу согласился сопроводить их в квартиру Зарубиных.
Переступив порог квартиры, детективы едва не задохнулись от сильнейшего запаха перегара и какой-то псины.
Морис бросился открывать окна.
А Каримыч спросил, – я вам ещё нужен?
– Пока нет.
– Тогда я пойду.
– А ключ?
– Ключ я вам не оставлю. Мне его Юрка дал. Уходить будете, дверь захлопните.
– Хорошо, – не стали препираться с дворником детективы.
– Он же невменяемый, – вздохнул Морис, кивнув на Зарубина, – что делать будем?
– Вытрезвлять!
– Как?
– Вызовем врача?
– В этой дыре?
– Ну, врачи и здесь должны быть.
– Наркологи…
– Иди, спроси у соседа телефон детской поликлиники!
– Зачем?! – изумился Морис.
– За надом.
– Ладно.
Морис вернулся минут через пять и продиктовал номер.
Мирослава набрала его и спросила, – это Людмила?
– Да, – ответил растерянный голосок.
– Люда, вас снова беспокоят детективы, Помогите нам ещё раз!
– Чем?
– Вы знаете телефон какого-нибудь местного нарколога?
– Если только Семёна Яковлевича…
– Давайте, Семёна Яковлевича.
– А зачем вам?
– У нас на руках невменяемо пьяный человек и его нужно привести в чувство. Семён Яковлевич на это способен?
– Способен-то он, способен, но частными выездами он не занимается.
Мирослава передала трубку Морису, и он проговорил умоляющим голосом, – Людочка! Вы только дайте нам его телефон. А мы сами с Семёном Яковлевичем договоримся. Как, кстати, его фамилия? Ступка? Очень хорошо! А телефончик? Спасибо, дорогая!
Морис набрал номер Ступки и передал телефон Мирославе.
Как и предупреждала регистраторша Люда, Ступка, выслушав просьбу детектива, категорически отказался выезжать на дом.
– Ваша услуга будет хорошо оплачена, проговорила Волгина и назвала сумму.
– Сколько? Сколько? – переспросил Ступка возбуждённо.
Мирослава повторила.
– Хорошо. Я сейчас выезжаю. Называйте адрес.
Через полчаса Ступка уже звонил в дверь Зарубина.
– Где больной? – деловито спросил он, вымыв руки.
– Пройдите в комнату.
– Знакомое амбре, – поморщился нарколог, подходя к лежащему на диване пациенту.
– Мы здесь уже проветривали.
Ступка кивнул и попросил детективов подождать на кухне.
– А вам не нужна будет наша помощь? – спросила Мирослава.
– Будет нужна, позову, – заверил врач.
Детективы отправились на кухню, но там творился такой бардак, что они сочли за благо переместиться на балкон.
Прошли не менее полутора часов прежде, чем Ступка позвал их в комнату.
– Ну, вот, сделал всё, что мог, – проговорил он.
– Мы можем с ним поговорить?
– Вполне, – кивнул врач.
Морис передал Семёну Яковлевичу деньги, и он покинул квартиру.
Зарубин сидел на диване, свесив босые ноги.
– Вы кто? – спросил он приблизившихся к нему детективов.
– Детективы.
– Ага, – усмехнулся Юрий Глебович, – значит, маманя всё-таки нажаловалась на меня в полицию?
– Кого вы имеете в виду? – спросила Мирослава.
– Как кого? – удивился Зарубин, – свою родную мать Терезу Майскую.
– Нет, она не жаловалась никому.
– Как же вы нашли меня?
– У нас свои профессиональные секреты.
– Всё равно не понимаю, если у Майской нет ко мне претензий, то чего вы заявились?
– Претензии у Майской к вам, скорее всего, могли бы быть, будь она живой.
– Что, значит, будь она живой?
– Тереза Вениаминовна Майская скончалась. И вы причина её смерти.
– Я?! – искренне удивился Зарубин.
– Вы ведь поссорились?
– Да.
– И вы толкнули её?
– Толкнул! А что мне было делать?
– Не распускать руки.
– Но ведь она! Она! Мало того, что она меня бросила, так после того, как я сказал ей, кто я, она открыла свой грязный рот и облила потоками извращённой грязи не только меня, но и моих родителей! Понимаете, моих родителей! – на глаза Зарубина навернулись слёзы.
– Понимаем.
– Мои родители вообще святые люди!
– И после этого вы её ударили?
– Нет, я не бил её! Просто схватил за плечи и стал трясти! Она заверещала, и тогда я просто оттолкнул её! И всё! Больше я ничего не делал.
– А зачем вы отволокли труп своей матери на свалку?
– На какую ещё свалку?
– На обычную. Вы же не будете отрицать, что упаковали его в спальный мешок и выволокли к мусорным контейнерам?
– Какой ещё мешок?! Что вы городите! Я толкнул её! Она упала. И я не подходил к ней. Думал, оклемается и как новая будет.
Детективы переглянулись.
– А она, значит, отбросила коньки, – проговорил тем временем Зарубин, – вот зараза!
И столько в этой фразе было презрения! И ни капли сожаления.
В комнате нависло тягостное молчание.
Потом Зарубин спросил, – меня посадят?
– Это решит суд.
– Надолго?
– Если вы придёте сами к следователю и во всём признаетесь, то хороший адвокат, ухватившись за то, что убийство было совершено по неосторожности и в состоянии аффекта сможет добиться для вас минимального наказания.
– Предположим, что денег на адвоката, да тем более на хорошего, у меня нет. Но я всё равно готов идти с повинной.
– Это разумно.
– Куда мне идти?
– Мы вас отвезём к следователю, который расследует это дело.
– Ладно. Только как я объясню такую задержку?
– Какую задержку?
– В смысле, чего сразу не пришёл с чистосердечным признанием.
– Действительно…
– Скажете, что не знали, что Майская скончалась, вернулись к себе домой и запили. А когда малость протрезвели, наткнулись на заметку в старой газете и узнали.
– А где я взял газете?
– На скамейке в сквере нашли!
– А где же эта газета?
– Что-то вы слишком последовательны для алкоголика.
– Я не алкоголик, – обиделся Зарубин.
– Газету вы оставили на скамейке. Подумали, вдруг за ней хозяин вернётся.
– Ну…
– Вы ведь честный человек?
– Да уж не вор какой-то.
– Вот и прекрасно! Собирайтесь. Поедем. Чего время зря тянуть.
– А если вдруг полиция раскопает, что вы были у меня?
– Вот если раскопает, то расскажите. А если нет, то придерживайтесь версии, что вы явились сами с повинной.
– Хорошо.
– И всё-таки, Зарубин! Вы уверены, что не упаковывали свою мать в мешок и не выносили к контейнерам?
Вы мне не верите?
– Ну… вы могли быть с похмелья..
– Я был трезв! Клянусь памятью своих родителей! Я просто ушёл. Понимаете?!
– Пусть будет так.
Детективы довезли Зарубина до следственного комитета и велели сказать дежурному, что он знает, кто убил Терезу Майскую.
Зарубин кивнул, сухо поблагодарил детективов и вышел из машины.
Они издали увидели, как он открыл дверь и скрылся за ней. Подождав полчаса, они развернулись и поехали искать Сиреневый пятачок.
Через час с небольшим Мирослава остановила свою серую Волгу возле, дома 15.
На её взгляд домик был прехорошеньким. Он напоминал сказочного гнома в зелёном камзоле, а белые наличники олицетворяли белый воротничок.
Компанию дому №15 составляли другие аккуратные домики. Несмотря на то, что построены они, были не позднее начала двадцатого века, было видно, что хозяева следят за их внешним видом. Глаз радовала и зелень небольших ухоженных участков.
Дверь им открыл седовласый мужчина в клетчатой рубашке и джинсовых брюках.
Мирослава почему-то сразу подумала, что это и есть Вениамин Вениаминович Майский.
– Здравствуйте, мы детективы, – сказала Мирослава и протянула лицензию, нам бы поговорить с Вениамином Вениаминовичем.
– Вы с ним уже говорите, – ответил мужчина, – но ко мне уже приходили с полиции.
– Вот как?
– А разве вы не знаете? – озадачился мужчина.
– Нет, мы частные детективы. И полиция перед нами не отчитывается, – мягко произнесла Мирослава.
– Понятно, – кивнул Майский, – а чего вы хотите от меня?
– Хотели сказать вам о смерти вашей дочери. Теперь понимаем, что вы уже знаете о ней.