— Я всё думаю… Ты сказал, что собираешься переждать, пока разбойники расправятся с купцом… Я решил, что это шутка, но… Ты был так серьёзен…
— Вообще-то самые глупые вещи говорят с самыми серьёзными лицами, не замечал? Правда, не в этом случае. Я говорил то, что думал.
Эльф нахмурился.
— То есть…
— То есть я не собирался вмешиваться.
— Но…
— Этого человека мы видели впервые в жизни, верно? Так на кой фрэлл рисковать ради него собственной шкурой? — Стараюсь говорить резко и грубо: если сейчас не удастся прогнать туман идеалистичного отношения к событиям, никогда не удастся.
— Но его могли убить…
— И убили бы, разумеется! Только ты-то здесь при чём?
— Это… неправильно. Недостойно — позволить погибнуть невинному!
Охохонюшки… Тяжёлый случай. Едва ли не столь же тяжёлый, как с котёнком. Боги, как я завидую этим детям! Их светлой наивности… Да этот же самый купец, который, скорее всего, и не купец вовсе, проехал бы мимо с чистой совестью и закрытыми глазами, поменяйся мы местами!
— Угу. Первое предупреждение!
— Какое ещё предупреждение? — Серебристые ресницы растерянно хлопнули.
— Поручение Совета имеет отношение к этому человеку?
— Нет…
— Ты отвечаешь за своевременное выполнение этого поручения своей честью?
Он молчит, но тут ответ и не нужен. Продолжаю разнос:
— Встревая в чужие дела, ты рисковал не только своей жизнью, но и тем, что порученное задание останется невыполненным либо будет выполнено не в срок или недостаточно тщательно!
Эльф съёжился, втягивая голову в плечи.
— Своими необдуманными действиями ты поставил под удар успешное выполнение задания и подверг риску мою жизнь!
— Ну да, и чем ты рисковал?
— Я совершенно ничего не знаю ни о скорости твоей реакции, ни об остроте твоего глаза, ни о твёрдости твоей руки! Что бы я делал, опоздай ты с выстрелами на несколько вдохов?
— Думаю, и без меня бы справился! — обиженно буркнул эльф. — Того ведь уложил… Без малейших сомнений и угрызений совести, между прочим!
— Откуда тебе знать? Моя совесть отчитывается только передо мной!
— Что-то я не заметил на твоём лице раскаяния… — Обида постепенно уступает место ехидству, но за ней всё же прячется осознание непростительного проступка, и это хорошо: есть шанс донести здравую мысль до восторженного юного разума.
— А в чём мне раскаиваться? — удивлённо расширяю глаза. — В том, что старался сохранить свою жизнь в целости и сохранности? По меньшей мере глупо. Раскаиваться следовало бы тебе… Впредь старайся не принимать участия в сомнительных приключениях. Особенно если на карту поставлено нечто большее, чем твоё личное желание развлечься!
Мэй пристыжённо молчит. И правильно: нельзя поддаваться первому же порыву чувств, какими бы благими намерениями ни руководствовался!
— Вот что… Иди спать, а я посижу и присмотрю за очагом. Идёт?
— Ладно… — Он встаёт и направляется к одной из свободных лежанок. Но прежде чем закрыть глаза, интересуется: — А сколько всего предупреждений?
— Три!
— А что будет потом?
— Потом ты будешь предоставлен самому себе, lohassy! — Он что-то недовольно отвечает, но слова запутываются в натянутом на голову одеяле и я остаюсь в счастливом неведении относительно своего очередного «прозвища».
Как всё сложно в этой жизни! Стоит на мгновение пожелать спокойствия и уюта, как судьба хватает за шкирку и бросает в самую гущу событий, что характерно — совсем не требующих твоего участия. Зато, как только в эти самые события вляпываешься, воронка вихря начинает закручиваться именно вокруг тебя…
Даже допустив, что ничем не рисковал, принимая участие в спасении жертвы разбойников, не могу не стукнуть себя же по затылку. Самонадеянно и безрассудно увлечься совершенно неприемлемой в некоторых ситуациях ролью — на что это похоже?! Тем более что лэрры (не хочу говорить ничего дурного, но надо смотреть правде в глаза!) в большинстве своём довольно ограниченные люди, воспринимающие шутку как вызов, а критическое замечание как оскорбление. И что мне теперь делать? Выставлять себя на посмешище, влезая в любую ссору и драку? Так я рискую не добраться до столицы с целой шкуркой… Да и Мэй поступил опрометчиво: пусть и не светил перед «купцом» своими длинными ушами, но мало у кого останется сомнение в расовой принадлежности стрелка, уложившего в течение одного вдоха пятерых человек… Как же всё запуталось… И тащиться нам ещё столько времени…
Кстати, а можно ли ускорить процесс? Мне думается, что можно.
Я подошёл к ярко горящему очагу. На каминной полке — массивной каменной плите, нависающей над огнём, — располагался непременный атрибут любого «приютного дома». Алтарь Хозяина Дорог. Как на самом деле именовали этого древнего бога, неизвестно: сии знания утонули в бездне промчавшихся веков, а в памяти осталось только прозвище. На Старшем Языке оно звучит примерно так: Вейнаадис, что, собственно и означает: «Тот, кто стелет под ноги Дорогу». Имеется в виду, под ноги молящимся конечно же. Ну и под свои тоже…
Статуэтка, как заведено, изображала путника, закутанного в плащ и примостившегося у костра. Полагаю, что на всём протяжении Королевского Пути алтари оснащены совершенно одинаковыми деревянными фигурками. Да, Хозяина Дорог делают из дерева или из камня, а сталь считается запретной. Зато монету любого достоинства можно и нужно класть туда, где расходятся в стороны язычки «костра». Наша дань богу уже весело поблёскивала серебром, но я, поразмыслив, добавил ещё одну монету из щедро подаренного «купцом» кошеля. Как не бывает лишних денег, так не бывает и лишним уважение, оказанное тому, кто выше тебя. Во всех смыслах…
— Спасибо, конечно, но, право, и тех монет было достаточно! — ехидно замечает откуда-то снизу хриплый, словно слегка простуженный голос.
Оборачиваюсь.
Рядом с камином, протянув ноги в стоптанных сапогах поближе к огню, уселся на низкой скамеечке человек, закутанный в потрёпанный плащ. Руки скрещены на груди. Длинный посох со сбитым наконечником прислонён к плечу. Под капюшоном не видно лица, да и ни к чему: только одно существо могло оказаться здесь и сейчас, не прибегая к помощи магии. Сам Хозяин Дорог.
— В ногах правды нет! — мудро замечает он и приглашающе машет рукой: — Присаживайся!
Пододвигаю к огню ещё одну скамеечку и сажусь рядом. Нежданный собеседник некоторое время смотрит на язычки пламени, весело облизывающего поленья, потом поворачивается ко мне:
— Есть просьба?
— В некотором роде, — киваю.
— Для себя или для других? — Допрос продолжается, но я ничего не имею против: если потребуется, отвечу на любой вопрос. Даже самый личный. Хотя бы потому, что бог всё равно знает все ответы и просто проверяет мою искренность.
— Наполовину то, наполовину другое.
— Подробнее!
— Мне нужно добраться до Виллерима быстрее, чем это возможно без чар и иных ухищрений.
— Что за спешка?
— Видите ли, мой спутник… весьма горячий молодой человек, и, если путешествие продлится не одну неделю, есть опасность, что он ввяжется в сотню разных неприятных историй, а я хочу доставить его в столицу в целости и сохранности… Так что ускорение событий полезно и мне, и ему.
— А кому нужнее?
— Наверное, мне. Поскольку я ничего не знаю о его целях, не могу предполагать. Но, думаю, против он не будет…
— А хочешь узнать? — Даже не видя его лица, могу поспорить: сейчас он улыбается. Хитро-хитро.
— Хочу. — Нет смысла притворяться.
— Рассказать?
— Нет.
— Почему? — Некоторое удивление в голосе.
— Это будет нечестно.
— А если рассказ поможет тебе принять верное решение? — Искушение усиливается.
— Верное — для кого?
— Для тебя.
— А для других? Каким оно будет?
— Разным, — честно признаётся бог.
— Тогда тем более не стоит! То, что я считаю нужным и правильным, всеми остальными обычно воспринимается как глупость, так что… не надо. Буду до всего доходить сам.
— Правильный ответ! — Он откровенно радуется, и я запоздало понимаю, что, сам того не ожидая, выдержал испытание. Ответил именно то, что хочет услышать Хозяин Дорог. Ответил без уловок и хитростей. И как мне это удалось?
— Просто ты был самим собой, — подсказывает бог. — Запомни это ощущение! Пригодится…
— Вы поможете?
— Почему бы и нет? — Он пожимает плечами. — Помогу. И даже сделаю больше: попрошу свою жёнушку, чтобы она на время обходила тебя стороной.
— Жёнушку?
— Конечно! Кто может ждать дома Хозяина Дорог, если не та, к которой приходят независимо от желания? Рано или поздно она привечает всех…
— Хозяйка Серых Пределов — ваша жена?
— Её ещё зовут Вечной Странницей, помнишь? Отличная из нас пара вышла, верно?
— Да уж… — Честно говоря, никогда не задумывался над родственными связями небожителей. Что ж, в самом деле они друг другу подходят. Более чем.
— И как… семейная жизнь?
— Да как у всех! — хохочет бог. — Ссоримся, миримся… Ворчит, конечно, старая, что меня дома не застать — но что поделать? Работа такая, по Дорогам ходить… Вот к тебе с радостью заглянул на огонёк — хоть косточки погрел. Теперь надолго тепла хватит…
— И часто вы так… «на огонёк» заходите?
— А ты сам подумай!
— Я думаю, что не очень.
— Правильно! Я, знаешь ли, рад с любым поговорить, да вот только не каждый меня услышать может… Тебе проще: даже имя помогает!
— Имя? Оно значит всего лишь «обречённый»…
— А ещё оно значит: «Тот, кто следует предписанному Пути», неужто не задумывался над этим?
Ну да, конечно… «Rohn» и значит «Путь»… Но в этом ракурсе я никогда не присматривался к короткому имени, которым меня нарекли…
— То-то! — Он грозит пальцем. — Чем больше у слова значений, тем больше выходов можно найти из Лабиринта.
— Но ведь это одно и то же!
— Разве? Ты играл в игры, да? И что уяснил? Если следовать правилам, невозможно выиграть? А старый и глупый бог считает иначе…