Я позвонил Глэдис. Она явилась. Я взглянул на нее. И вдруг слова так и посыпались. Случалось вам видеть накат огневого вала перед наступающим батальоном лучших созданий божьих? Так это было, точь-в-точь.
– Вот он я, – говорю. – Бери. Играй с моими усами. Хочешь – отстриги их. Они твои. И я к ним в придачу.
Она говорит:
– Что?
Я говорю:
– Все осталось за флагом. Все как есть. Адела. Дети. Старый генерал – отменный старик, но бог с ним. Каррингтон-Джоунзы. Челтнем. Клуб. Полк. Деньги. И один тип, некто Падлоу – выпивал с ним в Чатна-клубе, – но опять же бог с ним. Я твой. Я видел тебя, обнаженную, на берегу моря рассвет и тому подобное. Надевай шляпу, Глэдис. Мы встретим этот рассвет. Мы отыщем этот берег. Там безлюдье – никаких туристов!
Она посмотрела на меня. Я, конечно, знал, что она удивится. Не хотел ей ничего говорить, пока Адела в доме. Соблюдал, сами понимаете. И так уже было сказано: «Непременно». И – «Отлично, сэр».
Я думал, она повторит свои слова. Повторит их не так, как раньше, будто мышка пискнула из норки тайком от шныряющих в комнате кошек – денежных, чинных, достойных, пристойных, таких-сяких-разэтаких, ну вы меня поняли, – не просто повторит, а скажет громко, победно, весенним, что ли, голосом.
Сказала-то она громко. Видали когда-нибудь, как шрапнельным разрывом накрывает бедолагу солдата? Вот так и меня накрыло. «Джек, – думаю, – ты в нокауте. Пиши пропало». Гляжу – а она уже ушла.
Я сразу понял, в чем дело. Ее обработали. Подонки! Рука Москвы. Треклятые агитаторы. Чертовы красные. Что им юность, что им чистота? Негодяи, пробрались в воскресные школы – да всюду пробрались. Богиня – что им богиня? Глазки, ушки, формы – а им один черт. «Подымай класс на класс» – вот их лозунг. Классовая ненависть. Классовая борьба.
Дьявол, Джордж и Рози[40]
Жил-был молодой человек, которому неизменно отказывали девушки, и не потому, что от него плохо пахло, а оттого, что он был уродлив, как обезьяна. Сердце у него было доброе, но он ожесточился, и хотя с неохотой признавал, что женский пол в общем и целом вполне приемлем с точки зрения фигуры, размера и текстуры, но считал, что во всех других отношениях женщины являются самыми глупыми, хитрыми, извращенными и стервозными существами, каких только когда-либо носила земля.
Свое мнение он выражал с упорством и при каждом удобном случае. Однажды он разглагольствовал об этом перед своими приятелями в баре «Подкова», что в самом конце Тоттенхэм-корт-роуд. Он не мог не заметить, что его высказывания привлекли внимание угрюмого, безукоризненно одетого господина, сидевшего за соседним столиком. Выглядел он довольно неприятно и напоминал сыщика, одетого в вечерний костюм с целью слежки в ночном клубе.
Это наблюдение никоим образом не смутило нашего друга, и он продолжил распинаться о том, что именно собой представляют девушки и что они творят при первой же возможности. Хотя у него имелось меньше тому свидетельств, чем у любого другого мужчины на свете, но он был убежден, что они чрезмерно склонны к развращенности.
– Или же, – говорил он, – они впадают в другую крайность и становятся меркантильными недотрогами или садистками-Дианами, которым доставляет наслаждение разжигать пламя в сердце мужчины и других местах, а потом, торжествуя, описывать его страдания своим подруженькам. Ведя речь об адском пламени, я искренне желаю, чтобы оно существовало в действительности, чтобы все гарпии и соблазнительницы оказались там, и я сам бы с охотой отправился следом за ними, чтобы увидеть, как их с шипением поджаривают на сковородах.
С этими словами он встал и отправился домой. Можете представить себе его изумление, когда он поднялся по крутой лестнице в свою студенческую комнатенку и увидел там мрачного и циничного незнакомца, наблюдавшего за ним в баре, который теперь с совершенно непринужденным видом стоял на коврике перед камином. С самого первого взгляда наш герой догадался, что перед ним не кто иной, как сам дьявол, в которого он долгие годы абсолютно не верил.
– Нельзя выразить, – проговорил сей достойный господин с непринужденностью светского человека, – удовольствие, которое доставляет мне знакомство с таким проницательным и умным человеком, как мистер Джордж Постлуэйт.
Джордж попытался возражать, но дьявол улыбался и кланялся, как опытный дипломат. В конечном итоге он подольстился к Джорджу и отвез его поужинать в небольшой ресторан на Джермин-стрит. Надо признать, что вино он заказал превосходное.
– Я был чрезвычайно заинтригован, – начал он, – взглядами, которые услышал от вас нынче вечером. Конечно, вполне вероятно, что они явились порождением приходящего раздражения, досады и уязвленного самолюбия… называйте как угодно.
– Ничего подобного, черт меня побери! – вскричал Джордж.
– Великолепно! – воскликнул его спутник. – Для меня нет ничего лучше человека, говорящего то, что думает. Так вот, дорогой мой, у меня возникло маленькое затруднение. Владения, которыми я имею честь и удовольствие управлять, изначально проектировались с огромным размахом, однако некоторые современные веяния стремительно делают их границы слишком тесными, а управление ими становится слишком обременительным для того, кто уже не так молод, как прежде.
– Прискорбно это слышать, – сказал Джордж.
– Я мог бы справиться с ростом населения этой планеты, – продолжал дьявол. – Я мог бы даже справиться с эмансипацией женщин. Но, к сожалению, эти два феномена связаны и образуют порочный круг…
– Понимаю вас, – проговорил Джордж.
– Зря я придумал именно этот грех, – сокрушался дьявол. – Искренне об этом жалею. На земле миллиарды женщин, и – за парой незначительных исключений – все они обречены на проклятие.
– Отлично! – согласился Джордж.
– И впрямь – отлично, – согласился дьявол, – с чисто эстетической точки зрения. Но представьте себе нехватку места и бесконечные организационные проблемы.
– Так надо их втиснуть! – с жаром воскликнул Джордж. – Уплотнить! Вот мое мнение.
– Тогда они решат, что попали на вечеринку, – ответил его новый друг, – а это никуда не годится. Нет-нет. Все, кто оказывается у меня, требуют индивидуального подхода. Я собираюсь открыть новый департамент. Площадка выбрана. Строители работают. Мне нужен лишь управляющий с железным характером.
– Хотелось бы немного узнать о климате, зарплате и перспективах, – деловито заметил Джордж.
– Климат почти такой же, как на Оксфорд-стрит летним днем, – ответил дьявол. – Зарплата – это власть, а перспективы безграничны. Но, если должность вас интересует, дорогой мой, позвольте мне показать вам это место. В любом случае, для меня ваше мнение будет очень ценно.
Сказано – сделано. Они погрузились в недра земли и вынырнули в пригороде Сиднея в Новом Южном Уэльсе.
– Так вот это где! – воскликнул Джордж.
– Нет-нет, – возразил дьявол. – Еще чуточку подальше.
Они со скоростью ракеты пролетели в северо-восточный угол вселенной, который показался Джорджу точно как кружка пива, в которой туманности представляли собой пузырьки. Он с тревогой заметил огромные губы, тянувшиеся к ободку этой космической кружки.
– Не беспокойтесь, – проговорил дьявол. – Это молодой студент-медик по имени Приор, который три раза подряд провалился на экзамене. Однако пройдет еще миллион миллиардов световых лет, прежде чем его губы достигнут кружки, поскольку ему строит глазки одна дамочка, и к тому времени, как он наконец сделает глоток, пузырьки уже исчезнут, а пиво вовсе выдохнется.
– Бедняга! – сокрушенно воскликнул Джордж. – Будь прокляты эти женщины!
– Не жалейте его, – снисходительно проговорил дьявол. – Это его пятая кружка, и он пьян, как бог, а закрытие уже близко. Более того, мы почти на месте.
Джордж увидел, что они приближаются к тому, что иногда называют «рыбой» в этой большой кружке. Оказавшись ближе, он разглядел, что это темная звезда огромных размеров, вокруг которой вращается спутник во много раз больше Земли.
– Этот спутник, – показал дьявол, – и есть место, которое я намерен колонизировать под новый департамент. Если не возражаете, направимся прямиком туда.
Джордж согласился, и они приземлились в пустой и мрачной местности рядом с дворцом из черного базальта площадью примерно с квадратную милю.
– Какая уютная коробка! – заметил наш герой.
– Это так, хижина первопроходца, – ответил его спутник. – Моему будущему управляющему придется там ютиться, пока ему не построят что-нибудь получше.
Однако Джордж заметил огромное количество бочонков, которые закатывали в погреб на заднем дворе. Более того, он подметил несколько групп демонов, которым подобало бы работать, а они уселись на корточки в одной из незавершенных галерей с картами в руках.
– Тут что, в покер играют? – с искренним удовольствием спросил Джордж.
– Мы ценим развлечения любого сорта, – с улыбкой ответил дьявол. – А когда играем в карты, каждому сдается великолепный набор.
Он показал Джорджу вереницу дивных картин, причем некоторые из них были слегка непристойными. Также во дворце были изысканные кухни с полным комплектом поваров, псарни, конюшни, соколиные дворы, тиры, музыкальные гостиные, огромные залы, уютные комнаты, покои для любого рода времяпрепровождения и сады наподобие версальских, только гораздо больше. Был целый подвал, наполненный всевозможными фейерверками. Кроме этого были еще помещения для других удовольствий, о которых гость до того не имел ни малейшего представления. Например, присутствовала обсерватория, из которой можно была наблюдать за любой женщиной в любой точке мира.
– Приспособление в высшей степени интересное, – пробормотал наш герой.
– Пойдемте! – сказал дьявол. – Не стоять же тут весь день. Не сомневаюсь, что вам хочется до конца обозреть свои владения.
– Да, конечно, – согласился Джордж. – Покажите, где будут содержать заключенных. Думаю, время от времени следует приводить их ко мне по одной для личного наставления.