— Чего? — нахмурилась я, пропустив неприятное обращение мимо ушей.
— Замдира фармацевтической фирмы, она же Полозова, раскололась. Запонки эти с зажимом были куплены в качестве подарка для одной из мелких сотрудниц, некой Грачёвой. Та помогла ей сильно с контрабандой какого-то лекарственного препарата из-за рубежа. Это дело сейчас передали на проверку, но не в этом суть. Попытались пообщаться с подозреваемой, но та в отказ пошла, мол не получала никаких подарков и в целом понятия не имеет в чём дело.
Я хмыкнула задумчиво и вперила взгляд в подъездную дверь дома, где находилась моя новая квартира.
— Наблюдение выставили?
— Обижаешь! Сегодня же всё оформили, — протянул Женька и вздохнул. — Виноградова, у тебя есть хоть малейшая мысль на эту тему?
— У меня их много, — склонила голову вправо, когда из подъезда вышла мамочка с ребёнком за руку. — Во-первых, нужен повторный допрос или протокол от коллег, которые теперь будут заниматься замдирой. Есть вероятность, что женщина врёт и пытается кого-то прикрыть. Во-вторых, не исключать возможность правдивости данного заявления. И простой фармацевт на деле может оказаться контрабандистом, замешанным в связях с преступной группировкой. Тоня Селезёва тоже была простым начальником отдела кадров торгового комплекса, если ты помнишь. В-третьих, кто сейчас ведёт дело?
За всей беготнёй я как-то совершенно забыла об этом вопросе.
— Третьяков, конечно, кто ж ещё. Ваклонский после того инцидента Потапову ещё нескоро доверит подобные дела, а я как-то не особо в теме, чтобы перехватывать налету.
Я только хмыкнула в ответ на это.
— Если Третьяков ведёт, то я переживать не буду. Он с самого начала в группе был, думаю разберётся. Меня другой вопрос волнует.
— Какой?
— Селезнёва умерла от укола в шею. Я результаты экспертизы так и не видела, что там было-то?
— Э-э-э, — протянул Прокопенко, и я сразу представила, как он почёсывает затылок с виноватым видом. — Слушай, ну я название не помню. Какая-то недоступная для продажи дрянь.
Задумалась. Вздохнула.
— Ведите наблюдение, пробивайте связи. Вы, конечно, и сами это знаете, Жень, но у меня других советов в наличии нет.
Прокопенко тоже вздохнул, понимая, что гениальных идей не будет, и уже хотел со мной распрощаться, как я напомнила ему о необходимости помочь с переездом.
Приятственный стон безысходности для моей светлости был усладой.
— И когда?
— Ключи у меня на руках. В идеале, сегодня. Но я помню, что тебе нужно Яну с работы забрать, поэтому разрешаю помочь мне завтра.
— Разрешает она, — фыркнул друг и, чирикнув что-то про наглость некоторых, сбросил вызов.
В квартиру я поднималась с улыбкой, даже не представляя, как она выглядит изнутри. Боялась, конечно, что всё довольно серо и уныло, но меня обнадёживало, что постройка новая, а значит и отделка свежая. К счастью, однокомнатная квартира оказалась светлой и просторной. Всё, как я люблю.
Из мебели был простой кухонный гарнитур, а из техники новая электроплита. Всем остальным себя должен обеспечить сам квартирант. Ну и хорошо. У меня есть всё, что нужно для жизни, а чего нет, я готова докупить на накопленные за семь лет средства. Я взрослая девочка, которая больше не перед кем не несёт ответственности, могу себе позволить.
Подавив плохие воспоминания, я выглянула в окно. Взгляд тут же выхватил на детской площадке виденных мною маму с дочкой, выходивших не так давно из подъезда.
Вздохнула, подумав, что тоже хотела бы завести семью. Когда-нибудь, когда посчитаю, что прошлое отпустило, а я готова взять на себя роль матери.
Ещё раз осмотрев квартиру, я покинула её, надеясь, что уже завтра вернусь сюда с вещами. Если, конечно, Прокопенко не подведёт. Этот обалдуй способен, особенно если дело касается Янусика. Носится как с писаной торбой. Яна то, Яна это…
М-да.
Нельзя бабникам влюбляться.
Никак нельзя.
Они же весь свой привлекательный образ гордых самцов теряют и превращаются в податливое желе, из которого можно всё что душе угодно стряпать.
Вспомнив Ярого, прыснула в кулак, немало удивив прохожих. Боюсь представить каким он станет. Ребёнок же. Как есть ребёнок.
Глава 8
— Прокопенко, не будь придурком. У нас и так времени мало, — вздохнула я, наблюдая, как этот му… мужчина с детской непосредственностью напялил коробку на голову и кривлялся перед малышнёй на площадке.
— Да ладно тебе, Мелкая. Вещи всё равно некогда разбирать будет. Сегодня ты точно не успеешь.
Почувствовав недобрый взгляд водителя на себе, я обернулась, улыбнулась ему виновато и махнула рукой в сторону Женьки.
— У него это сейчас пройдёт.
— Надеюсь, — усмехнулся он в усы, продолжая следить за концертом.
Детишки весело хохотали и хлопали в ладоши, пока оболтус изображал пантомиму багнутого робота, а я изо всех сил сдерживалась, чтобы не наорать на Женьку и не треснуть ему пару хороших, увесистых таких, подзатыльников, потому что время, как говорит наш Жутобелка, не ждёт.
Нет, я, конечно, понимаю, что любовь к детям у каждого разная, но у Прокопенко определённо есть талант притягивать к себе мальчишек и девчонок, словно магнитом. И порой он так увлекается, что теряется во времени и пространстве. Уверена, что первый ребёнок у него будет избалованным и самым счастливым.
И откуда только такие качества берутся у парней, а?
Вздохнув, сложила на груди руки и едва не подпрыгнула, когда за спиной открылась дверь. Из подъезда вышла высокая блондинка, смерившая меня холодным взглядом. Она посмотрела на оставшиеся дожидаться Женьку коробки и коротко обернувшись через плечо, взглянула на меня ещё раз. Должно быть, новые соседи здесь явление редкое и крайне занимательное.
— Прокопенко, твою дивизию! Завязывай с показательными выступлениями. Все давно поняли, что мозгов у тебя в черепной коробке ни грамма.
— Сказала та, кто каждый день мне их чайной ложечкой ковыряет, — усмехнулся раздолбай с ксивой в кармане.
Тем не менее, оставил в покое несчастную запасную коробку, улыбнулся ребятне и пошёл заносить остальные вещи.
С переездом мы закончили достаточно быстро. Пришлось отпаивать несчастного, цитирую: «отэксплуатированного до изнеможения» бедолагу, а после распаковывать коробки уже в полном одиночестве, поскольку кое-кому нужно было забирать Яночку с работы.
Через пару часов, когда мой желудок требовал еды, а тело отдыха, я всё же решила оставить попытки привести новую квартиру в порядок. Взяла смартфон и пошла искать ближайший универмаг. Надо сказать, что на территории ЦСН был какой-то магазин, но продавец сообщила, что у них ревизия.
Универсам нашёлся за КПП. Набрав два пакета продуктов, я смело двинулась в аптеку, где столкнулась с той самой девушкой, что окатила меня холодным взглядом, когда мы выгружали коробки у подъезда.
Здороваться со мной не стали, поэтому я без интереса рассматривала прилавок с препаратами, когда поняла, что она здесь надолго. Подбор витамин для беременных, оно такое.
Вздохнув, я мысленно попрощалась с так и не приобретёнными таблетками от мигреней и развернулась на выход, жалея, что так и не накопила себе на мазду. А ведь могла уже. Если бы не этот…
Выдохни, Виноградова. Сама виновата, что позволяла отцу тобой манипулировать. Вспомнить только, как он слёзно вымаливал деньги на лечение от алкоголизма в клинике. Повелась, как малолетка.
И ладно бы в первый раз. Так ведь он постоянно подобное проделывал.
Первая ночь, как и все последующие, прошла хорошо. Новая квартира не вызывала во мне тоску одиночества или хандру, что было странным. Обычно на в такой ситуации я чувствую себя препаршиво, но не в этот раз. Возможно, это моё место. Возможно, сюда я всегда и тянулась.
Работа тоже была не в тягость, но по земле я всё же скучала. Не хватало мне динамики, адреналина. Работа с бумажками и ежедневный выход на связь с группой меня теперь не так нервировали, но это вовсе не значило, что я настораживалась всякий раз, когда ребята в столовой намекали на возвращение группы.
В общем, было нервно. Особенно когда Воронов на утреннем собрании отдал приказ, от которого сердце попыталось вырваться из грудной клетки.
— Соревнования закончены. Возвращай ребят, праздновать завершение дома будут.
Я смотрела на начальника, закусив щёку изнутри. Нет, о том, что этот день настанет, я знала. Именно поэтому ничем не выдала своей нервозности, когда Воронов отдавал указания коллеге, отвечающему за передвижения группы. Но, господи, одна только мысль о том, что я встречусь глазами с Сорой рождала во мне такую бурю эмоций, что довольно часто я ловила себя на желании написать заявление и скрыться в неизвестном направлении.
Останавливало только то, что к моменту их прибытия мой рабочий день будет окончен, а завтра я успокоюсь.
Наверное.
Во всяком случае, смею на это надеяться. Очень уж не хочется быть настолько слабой девочкой, неспособной справится с собственным гормональным бунтом.
Только выйдя из кабинета, я поняла, что думала о нём весь день. Вот въелся в мозг, как коррозия в металл и хрен избавишься, как не старайся. Даже идя домой, я постоянно ловила себя на том, что оглядывала окрестности в поисках компании ребят, в которой поймаю пробирающий до дрожи взгляд.
И только дома, бросив ключи на тумбочку, стянув обувь и ветровку, я рухнула в кресло и положив ноги на журнальный столик, откинула голову на спинку.
И зажмурилась, когда девять кругов мысленного ада по имени Сора возобновили свой вихрь в голове.
И что со мной не так, а?
— Нет места милее, чем дом. Да, Дём?
Анчар хлопнул Стаса по плечу и понимающе ухмыльнулся, когда тот в очередной раз поднял трубку и поприветствовал собеседницу улыбкой.
— Да, Ань. Нет, я в течение часа буду дома. Кто? Давай без гостей, родная, я очень… — Дем бросил на замолчавших парней взгляд, но всё же продолжил. — …соскучился.